В столице открылась выставка «1914. Киев. Мир/война»
Сейчас, как и ровно сто лет назад, на территории Украины идет война. И снова Киев — тыловой город, всеми силами помогающий фронту. Выставка, которая открылась в Музее истории Киева, рассказывает о событиях Первой мировой войны. Многие ее экспонаты предоставлены Музеем Шереметьевых.
— Первая часть экспозиции рассказывает о жизни города за несколько месяцев до начала войны, — говорит историк, консультант Музея Шереметьевых Олекса Руденко. — Здесь частично воссоздан зал синематографа, на экране демонстрируются немые фильмы того времени. Кстати, моя бабушка, учившаяся тогда в киевской гимназии, вспоминала, как они с сестрой ходили в кино на деньги, которые им давали на обед. Ей особенно запомнилась голливудская многосерийная лента «Опасные похождения Полины». Серии заканчивались на самых интересных местах, а чтобы увидеть продолжение, нужно было бежать на сеанс в другой синематограф.
— В том году 25 февраля (по старому стилю) отмечали столетие со дня рождения Тараса Шевченко, — говорит киевовед Михаил Кальницкий. — Власти выделили место для памятника Кобзарю на нынешней площади Льва Толстого. В конкурсе проектов участвовали многие известные скульпторы, например, Иван Кавалеридзе (автор памятника княгине Ольге на Михайловской площади в Киеве. — Авт.). Победу присудили работе итальянского мастера Антонио Шиортино (как правило, его фамилию пишут Шортино. — Авт.), которая демонстрируется на этой выставке.
Скульптор создал ее в своей мастерской в Риме. В апреле 1914 года приехал в Киев и доработал проект, его одобрили Городская дума и губернатор. Памятник решено было изготовить из бронзы и серого итальянского гранита. Однако разразившаяся затем война не позволила осуществить этот план.
— Правда, что из-за войны пришлось отказаться от строительства метро в нашей столице? — обращаюсь к Михаилу Кальницкому.
— Идею проложить подземку предложили американцы, эта тема обсуждалась в газетах, но в то время дальше разговоров дело не пошло. Вот чему действительно помешала война, так это сносу Контрактового дома на Подоле. Там уже все подготовили для строительства нового здания. Была масса других реальных планов, например, последний городской голова дореволюционного Киева Федор Степанович Бурчак за новогодним столом поднял тост за то, чтобы в наступающем 1914 году выкупить у частного бизнеса трамвайное хозяйство. Но опять же этому помешала война.
*Михаил Кальницкий: «Контрактовый дом на Подоле собирались снести, а на его месте построить новое здание, однако этому помешало начало Первой мировой войны»
Старый киевский железнодорожный вокзал (двухэтажный, построенный в староанглийском стиле) в 1913 году снесли, чтобы возвести гораздо большее здание. На период его строительства соорудили временный деревянный павильон. Устроители выставки «1914. Киев. Мир/война» использовали этот факт: переход в зал, в котором рассказывается о войне, стилизовали под деревянный вокзал.
— Известие о начале войны многие киевляне восприняли с энтузиазмом — верили в быструю, легкую победу, — говорит Олекса Руденко. — Собственно, первые месяцы боев для русской императорской армии складывались успешно: она взяла Львов и двинулась дальше на запад. На захваченных территориях полиция брала и отправляла в Россию заложников из верхушки общества. Так, в Киев привезли крупного общественного деятеля Галичины банкира Степана Федака. Он и здесь развил активную деятельность: организовал помощь своим землякам, спасавшимся от войны. Затем его обменяли на пленного российского консула.
— В Киев прибывало много беженцев?
— Конечно. Из фронтовых снимков меня особенно потрясла фотография, на которой запечатлен окоп, вырытый под хатой в одном из сел Западной Украины. Из Галичины и Волыни, оказавшихся в эпицентре сражений, в Киев хлынули тысячи людей. Часть из них были из мест, входивших в состав Австро-Венгрии, но тамошние украинцы предпочитали искать спасения на востоке. Вокруг Киева выросли центры для приема вынужденных переселенцев.
На окраине города, в Дарнице, организовали лагерь для военнопленных, среди которых было немало украинцев. Для них и беженцев построили греко-католическую часовню (находилась на нынешней улице Михаила Коцюбинского). К сожалению, она не сохранилась. К слову, у моего друга художника Ярослава Павлишинца один прадед воевал в рядах российской армии, другой — в австро-венгерской.
Пленным Дарницкого лагеря был автор легендарного романа «Похождения Бравого солдата Швейка во время мировой войны» Ярослав Гашек. Его земляки охотно записывались в добровольческие чехословацкие дружины, которые в 1915 году вошли в состав царской армии. Личный состав дружин принял присягу на Софиевской площади.
Будущий председатель Центральной Рады профессор Львовского университета Михаил Грушевский в конце ноября 1914 года был арестован в Киеве по нелепому обвинению в шпионаже в пользу Австро-Венгрии, его посадили в Лукьяновскую тюрьму (перед войной Грушевский переехал из Львова в Киев. — Авт.). Следствие не нашло подтверждений выдвинутых ему обвинений, тем не менее ученого без суда в административном порядке отправили в ссылку на Волгу, в город Симбирск (хотели запроторить еще дальше — в Сибирь, но заступились ученые из Москвы. — Авт.). В мирное время автор «Истории Украины-Руси» читал лекции в Вене, Львове, Киеве, Харькове, и никому даже в голову не приходило причислять его к шпионам.
— Когда в Киев начали поступать первые раненые, под госпитали были отданы многие общественные здания, в том числе гимназии: вторая (бульвар Шевченко, 18), Ольгинская женская (улица Терещенковская, 4), а их воспитанники стали заниматься во вторую смену в помещениях других учебных заведений, — говорит Михаил Кальницкий. — В некоторых случаях под госпиталь отдавалась половина гимназии или училища, на остальной половине уроки проводились в две смены.
Многие богатые и знатные киевляне предоставляли свои особняки для размещения раненых. Например, госпиталь располагался в доме наследников сахарозаводчика и мецената Федора Терещенко, в котором сейчас находится Киевский национальный музей русского искусства.
Религиозные общины имели в столице собственные больницы — Еврейскую, Католическую… Как раз накануне войны местные немцы закончили строить Лютеранскую больницу (ныне там находится Больница водников) и тут же по своей инициативе отдали под госпиталь.
В биографии утонченного певца, поэта, композитора и киноактера киевлянина Александра Вертинского была служба в санитарном поезде. Попал он туда случайно, находясь в Москве. Его дочь Анастасия так рассказала эту историю со слов отца: «Вертинский увидел толпу возле купеческого особняка на Арбате: с вокзала привезли раненых. Их выносили на носилках из карет, а в доме уже работали доктора. Отец просто подошел и начал помогать. Врач присмотрелся к нему и позвал к себе в перевязочную — разматывать грязные бинты и промывать раны. „Почему именно меня?“ — спросил Вертинский. „Руки мне твои понравились: тонкие, длинные, аристократичные пальцы. Чувственные. Такие не сделают больно“. За работой прошли ночь, другая, третья…» В санитарном поезде, который перевозил раненых с фронта в тыл, артист работал несколько месяцев, сделав, согласно записям журнала учета, 35 тысяч перевязок. Уволился со службы в начале 1915 года после ранения.
— В команде такого поезда служил и студент Константин Паустовский, ставший впоследствии знаменитым писателем (большая часть его детства и юности прошли в Киеве), — говорит Михаил Кальницкий. — Писатель Михаил Булгаков учился тогда на медицинском факультете Киевского университета имени святого Владимира. Опытных врачей массово привлекали к работе в госпиталях, поэтому Булгаковым, если так можно выразится, закрыли образовавшуюся брешь — направили в Смоленскую губернию на место земского врача. После этого он написал сборник рассказов «Записки юного врача».
Активно работали волонтеры, собиравшие на содержание госпиталей очень большие суммы.
— Война спровоцировала рост цен?
— Безусловно, однако инфляция не была галопирующей, рубль обесценивался постепенно. В мирное время обывателям не нравилось получать зарплату золотыми рублями — бумажные деньги удобнее. С началом войны люди, наоборот, гонялись за золотыми и серебряными монетами — и те быстро исчезли из оборота, так как население старалось их не тратить, ведь драгоценные металлы не обесценивались. Пришлось даже выпустить бумажную мелочь.
Только разразилась война, государство ввело сухой закон, чтобы пьянство не ослабляло тыл. Купить спирт можно было только в аптеках по рецепту врача. Было отмечено, что накануне встречи нового 1915 года количество обращений к медикам за такими рецептами выросло в разы. Впрочем, те, кто уж очень хотел выпить, могли разжиться на черном рынке самогоном.
— В городе в тот период работали театры, цирки, синематограф?
— Да, посетители выставки могут в этом убедиться — мы установили столб с афишами постановок, которые шли в то время в Киеве.
— Царские власти боялись роста самосознания украинцев, поэтому сразу после начала войны закрыли выходившую украиноязычную газету «Рада», — продолжает Олекса Руденко. — А напротив завода «Арсенал» установили памятник полтавскому полковнику Ивану Искре и генеральному судье Василию Кочубею, которые написали донос царю Петру I на гетмана Ивана Мазепу, — мол, берите, киевляне, пример с этих исторических персонажей. Во времена Украинской народной республики фигуры предателей убрали с постамента, а при советской власти туда водрузили пушку в память о рабочих завода «Арсенал», погибших в ходе большевистского восстания января-февраля 1918 года. Кстати, костяк этих мятежников составили пролетарии из Москвы и Санкт-Петербурга, которых в военные годы массово переводили на предприятия Киева, чтобы их силами увеличить выпуск снарядов, патронов, оружия… Нужно сказать, что уже с первых месяцев войны возникла острейшая нехватка боеприпасов. Ветераны в своих мемуарах писали, что на десять орудийных выстрелов немцев или австрийцев с нашей стороны была возможность ответить лишь одним.
*Во время Первой мировой войны на Арсенальной площади царская власть поставила памятник полковнику Искре и генеральному судье Кочубею, предавшим гетмана Мазепу
Вдобавок к имеющимся военным учебным заведениям в Киеве открыли школу прапорщиков. Многие ее курсанты в январе 1918 года участвовали в знаменитом бою под Крутами. Обычно говорят о студентах, попавших тогда в плен и замученных большевиками. К слову, расправой руководил матрос Андрей Полупанов, одна из улиц Киева до сих пор называется его именем. Но в том бою участвовали и три роты курсантов, которые продержались именно столько, сколько было жизненно важно для украинского государства. Дело в том, что в те дни проходили мирные переговоры в Бресте, в которых кроме Германии, Австро-Венгрии, Османской империи и советской России участвовала делегация Центральной Рады. Одним из условий признания независимости УНР было то, чтобы ее правительство находилось в Киеве. Отряд под руководством уроженца Полтавщины Аверкия Гончаренко сумел удержать позиции под Крутами до тех пор, пока в Бресте был подписан договор о признании УНР.
Большевиков вскоре изгнали из города, на некоторое время вернулась мирная жизнь. Кстати, по одной из версий, именно тогда, в месяцы передышки от войны, в одном из элитных ресторанов на Печерске был придуман рецепт знаменитой котлеты по-киевски.
Фоторепортаж с выставки «1914. Киев. Мир/война» смотрите здесь