Бывший министр топлива и энергетики Украины Иван Плачков считает, что для выхода из нынешнего энергетического кризиса государству необходимо срочно принимать чрезвычайные меры
С большой тревогой сегодня украинские энергетики говорят о приближающейся зиме. Даже в «бурные» 90-е годы Украина входила в зиму с бльшими запасами энергоресурсов. Из-за продолжающейся войны на востоке, разрушения транспортных путей, мостов тепловые электростанции остаются без угля. Специалисты предупреждают, что единая энергосистема Украины может не выдержать зимних пиковых нагрузок, и не исключают веерных отключений по всей Украине. Уже сегодня дефицит мощности в объединенной энергосистеме составляет около 2 тысяч мегаватт, что соизмеримо с объемами потребления двух таких городов, как Киев.
Чтобы более детально разобраться в нынешней сложной ситуации на энергетическом рынке, а также понять, как из нее выйти, «ФАКТЫ» обратились к заслуженному энергетику Украины, председателю Всеукраинской энергетической ассамблеи, министру топлива и энергетики в 1999-м и 2005—2006 годах Ивану Плачкову.
— Иван Васильевич, сейчас часто говорят о надвигающемся на Украину энергетическом кризисе. Как вы считаете, насколько серьезна угроза остаться зимой без тепла и света?
— Ситуация действительно очень непростая, и к ней мы вернемся чуть позже. Но все не так однозначно, как многие думают. К сожалению, большинство жителей Украины плохо представляют себе, что такое энергетика в целом и единая энергетическая система страны. Чтобы это понять, стоит немного вспомнить богатую энергетическую историю Украины. В Киеве первая электростанция появилась в конце XIX века. Кстати, первый электрический трамвай на территории Российской империи запустили именно в Киеве. И Киевский оперный театр был первым освещен электролампами. Производством и продажей электроэнергии в городе занималось акционерное общество «Савицкий и Страус». Его клиентами были сперва только богатые люди, поскольку эта диковинка обходилась довольно дорого. Но вскоре электричество уже использовалось в промышленности, а количество электростанций стремительно росло, и все больше городов освещалось лампами накаливания.
Однако каждая электростанция работала автономно и обеспечивала относительно небольшую территорию. Стоило одному генератору остановиться, как все его потребители оставались без света. Поэтому возникла идея связать электростанции между собой, чтобы избежать таких ситуаций. Так постепенно начала создаваться единая энергетическая система. Главный толчок в ее становлении произошел после Второй мировой войны. Чтобы обеспечить энергией восстановление заводов, фабрик, шахт и возведение жилья, стали строить мощные электростанции по всей Украине. Для передачи энергии всю страну покрыла сложная система электросетей, которая постоянно изменяется и развивается. Все знали, что обязательным условием для экономического развития государства является наличие мощного энергетического комплекса, который обеспечит бесперебойную и надежную подачу электроэнергии.
В результате на территории Украины был построен один из самых мощных энергетических комплексов мира. Ведь его создавали для того, чтобы продавать много электроэнергии в Европу и тем самым начать третью энергетическую экспансию. Первая была нефтяная, а вторая газовая. У нас были самые мощные в мире электростанции, стремительно развивалась атомная энергетика. Например, Запорожская ТЭС мощностью 3 тысячи 600 мегаватт, а Запорожская АЭС — 6 тысяч мегаватт.
Все наши станции, независимо от того, используют они ядерное топливо, газ, уголь или мазут, поставляют выработанную энергию в общую систему. Больше вырабатывают АЭС — до 64 процентов от общего объема электроэнергии. На втором месте ТЭС — от 29 до 38 процентов, а гидроэлектростанции могут дать не более 9 процентов энергии.
Не стоит забывать, что в разное время суток потребление сильно отличается. И чтобы сбалансировать нагрузки, необходимо обеспечить переток электроэнергии между разными регионами. Именно поэтому украинская энергосистема работает параллельно с российской и ежедневно происходят эти перетоки. В советские времена объединенная энергосистема охватывала пространство от Дальнего Востока, до Чехии, Словакии и других стран Восточной Европы, входивших в социалистический лагерь. Это было очень эффективно, так как, например, во время пиковых дневных нагрузок на территории Украины мы получали дополнительную энергию из российских регионов, где уже ночь и потребление падает. И наоборот. Поймите, электроэнергия — это тот продукт, который не складируется, поэтому цепочка состоит из фаз ее производства, передачи и использования. Граждане и предприятия потребляют, когда хотят и сколько хотят, а энергетики в ту же секунду должны обеспечить нужный объем. Это накладывает особый отпечаток на их работу.
— Учитывая, что энергосистема Украины едина, как быть с энергоснабжением оккупированного Крыма, захваченных территорий на востоке страны?
— К сожалению, Луганская ТЭС уже отключена от единой системы. Линии электропередачи разорваны. Теперь она работает в автономном режиме, обеспечивая только свой регион, как в 20-е годы прошлого века. Если станция остановится, полмиллиона людей останутся без света. Там и сейчас постоянные перебои с электроэнергией.
Крым тоже входит в единую энергосистему Украины. Технически мы можем его отключить, но будет нарушен баланс перетоков энергии. Тем более что украинская и российская энергосистемы работают параллельно, независимо от того, кто сейчас контролирует Крым. То есть даже формального повода для отключения полуострова нет.
— Допустим, Россия решит разорвать связи и отказаться от параллельной работы энергосистем.
— В этом случае энергосистема Украины станет работать замкнуто, но с огромными перепадами. Днем будет очень высокое потребление, ночью низкое. Так было в 1999 году. Когда большое потребление, а топлива не хватает, генерация не может выработать достаточно энергии, частота в сети снижается и происходит автоматическое отключение, чтобы не допустить аварии. Таким образом и возникают так называемые веерные отключения. Чтобы вы понимали, это не люди выключают рубильник, а срабатывает автоматика частотной разгрузки (АЧР). Как защитная реакция организма на опасность.
— Но ведь у нас есть связь и с европейской энергосистемой?
— Этой связи недостаточно. У нас есть так называемый «Бурштынский остров», который работает параллельно с европейской энергосистемой. Но на Бурштынской ТЭС всего два действующих энергоблока, поэтому она не может существенно повлиять на ситуацию. Нам сейчас надо интегрироваться в европейскую энергосистему в полном объеме, что мы пытались сделать в 2006 году. К сожалению, тогда этот проект не удалось реализовать. Сегодня нужно приложить максимум усилий, чтобы как можно быстрее запараллелить наши энергосети с европейскими. Тем более что технически мы к этому уже почти готовы. Для сравнения: еще в советские времена сети с Россией были рассчитаны на 3 тысячи 500 мегаватт, а с Европой, — на 5 тысяч 300 мегаватт. То есть база есть, осталось произвести незначительную модернизацию на отдельных объектах. Сейчас уже ведутся переговоры с европейцами.
Хочу отметить, что в техническом плане для обеспечения энергонезависимости есть все необходимое. Генерирующих мощностей более чем достаточно. Если для полного удовлетворения потребностей страны нам требуется 30 мегаватт, то производить мы можем 45. А избыточную энергию — продавать в Европу, которая в ней постоянно нуждается. Ведь строить новые электростанции в Европе очень сложно и дорого. А у нас они есть в избытке. Но необходимо иметь топливо, а для этого нужны деньги. Благодаря интеграции в европейское энергетическое пространство Украина, продавая самый высокотехнологичный товар, электричество, сможет зарабатывать и на топливо, и на развитие отрасли. А ведь энергетика, как локомотив, тянет за собой всю экономику страны. Это новые рабочие места, развитие технологий, рост производства… Интеграция с Европой — путь к стабильности и надежности энергосистемы, технологический рывок всей отрасли и экономики в целом.
— Сегодня у нас кризисная ситуация с топливом. Чего нам ожидать зимой?
— Сейчас основной энергоноситель — это газ. Украина добывает 18 из 40—45 миллиардов кубометров газа, необходимых для обеспечения страны. Остальное мы вынуждены закупать, в основном в России. С учетом всех заявленных поставок мы нынче все равно имеем дефицит газа на уровне 4—5 миллиардов кубометров. У нас ранее была стратегия развития энергетики, направленная на постепенное увеличение собственной добычи голубого топлива и снижение его потребления. Газа у нас в недрах достаточно, есть множество уже разведанных месторождений. К сожалению, нам не дали реализовать эту стратегию. Но это единственный выход из ситуации. Мы потребляем почти в четыре раза больше энергоресурсов на единицу ВВП, чем используется в среднем по Европе. Это и промышленность, и население.
— Но почему мы до сих пор не занимались увеличением собственной добычи, покупая дорогой российский газ?
— А почему не делалось многое из того, что может пойти на пользу стране? Вы знаете, сколько у нас за 23 года независимости сменилось министров топлива и энергетики?
— Предположу худший вариант — тринадцать-четырнадцать?
— Нет. Девятнадцать! Как в таких условиях можно проводить какую-то последовательную энергетическую стратегию?
— Как решить проблему с обеспечением электростанций углем?
— Для начала нужно отметить, что наша тепловая электрогенерация использует только антрацитовые и газовые группы угля. Такого топлива предостаточно на востоке Украины. Но добывающие его шахты оказались на территории, не контролируемой украинской властью, а некоторые и вовсе разрушены. Такой уголь есть еще в России, ЮАР, США. Есть и в некоторых других странах, но он более дорогой. Кстати, первая партия южноафриканского угля была куплена по нормальной цене. Поэтому возникает вопрос: кому понадобился скандал с привлечением прокуратуры, в результате которого мы потеряли контракт с ЮАР? Теперь вынуждены обращаться к России.
Хотя я не понимаю, почему мы полностью отказываемся покупать наш уголь на Донбассе, если такая возможность возникает. Ведь его добывают шахтеры, граждане Украины, и на полученные от продажи угля деньги они будут кормить свои семьи. Мы же не признаем «ДНР» и «ЛНР». А значит, это все еще украинская территория. Отказ от покупки угля на Донбассе выгоден опять же только России.
— Но что нам делать сейчас, когда возник дефицит угля, газа, электроэнергии? Ведь мы стоим на пороге зимы?
— К сожалению, я наблюдаю какую-то беспечность на всех уровнях власти, и мне как энергетику это непонятно. Пост министра топлива и энергетики я занимал в самые сложные периоды. Это 1999 год, когда возник дефицит электроэнергии и начались веерные отключения, а также 2005—2006 годы — время первой газовой войны. Сейчас мне очень тревожно. Только и слышно: выборы, коалиция, Кабмин, назначения… А время идет, решения не принимаются.
Что сейчас нужно сделать? В первую очередь создать чрезвычайную энергетическую комиссию из представителей двух ветвей власти — президентской и правительственной. Потому что между ними всегда были, есть и будут противоречия. Но пришло время принимать быстрые совместные решения. В комиссию от правительства должны войти суперпрофессионалы от энергетики. Необходимо немедленно рассчитать энергетический баланс страны. Выяснить, сколько мы реально имеем газа, угля, мазута, сколько можем выработать электроэнергии. Затем распределить этот баланс по всей Украине, вплоть до каждого населенного пункта, и мобилизовать страну. Например, село Петровцы. В прошлом году вы израсходовали, допустим, 250 тысяч кубометров газа. В этом году сможете получить только 100 тысяч. Значит, надо искать возможность экономить. Переходить на отопление дровами, отключать излишнее отопление и так далее. Председатель сельсовета хоть каждую неделю обязан собирать людей, объяснять ситуацию, узнавать, что делается, помогать гражданам. То же самое на уровне районной администрации, областной. В чрезвычайную комиссию должны входить заместители председателей обладминистраций. Еженедельно следует проверять баланс и перераспределять ресурсы. Необходимо наложить мораторий на проверки энергетического сектора контролирующими органами на весь зимний период. Чтобы не возникало историй, как с южноафриканским углем, когда из-за амбиций отдельных представителей власти был сорван важнейший для страны контракт на поставку топлива.
Национальная комиссия регулирования энергетики (НКРЭ. — Авт.) немедленно должна определить цену на электроэнергию, которую мы вынуждены покупать в России. Иначе произойдет следующее: потребление вырастет, но обеспечить его своими мощностями мы не сможем, переток энергии из России увеличится, а оператор энергорынка (компания «Укрэнерго») будет вынужден отключать потребителей, чтобы не допустить превышения установленных норм перетоков. Если дать войти в Украину большим объемам российской электроэнергии, то прокуратура может начать проверки. Вдруг «окажется», что данная электроэнергия — это товар, вошедший на таможенную территорию Украины незаконно, без заключения договоров. А это криминальное преступление. Таким образом энергетиков ставят в безвыходное положение, когда они должны либо допустить отключение потребителей, либо позволить российской электроэнергии незаконно поставляться в Украину. Однако в компетенции НКРЭ эту проблему решить сейчас. Хотя, конечно же, лучше загрузить собственные электростанции и не покупать электроэнергию.
P. S. Продолжение беседы с бывшим министром топлива и энергетики Украины Иваном Плачковым о том, как Украине выйти из энергетического кризиса, читайте в следующем номере.