Виктору Чанову в нашем футболе принадлежит уникальный рекорд: лишь спустя семь с половиной лет после его дебюта в сборной Советского Союза соперники смогли забить голкиперу киевского «Динамо» первый мяч. В 17-м по счету матче! Сын знаменитого вратаря «легендарной команды лейтенантов» ЦДКА Виктора Чанова и брат не менее известного стража ворот «Шахтера», «Торпедо» и ЦСКА Вячеслава Чанова, он по праву носит звание одного из лучших вратарей в истории советского футбола и полноправного члена славной вратарской династии Чановых.
Свой сегодняшний 50-летний юбилей Виктор Чанов встречает успешным бизнесменом и счастливым семьянином. А еще он прекрасный рассказчик и гостеприимный хозяин. В этом несложно было убедиться, едва я переступил порог его шикарной квартиры в элитной новостройке на одной из центральных киевских улиц. Но, скажу по секрету, охранники в квартире Чановых еще те! Не успел хозяин открыть входную дверь, как у его ног сразу оказались три йоркширских терьера — Мишель, Микки и Дайвик. Чудные создания…
- Два украинца и один «москаль», — с порога шутит Чанов. — Его мой брат Вячеслав из Москвы на «перевоспитание» передал.
- На улице такая жара, а вы в квартире сидите. Нет, чтобы в загородный дом махнуть…
- Так мы обычно летом всегда за Киевом — в Боярке или уезжаем в Крым. У нас там в Партените своя квартира возле моря. Но сейчас из-за хлопот перед юбилеем пришлось остаться и заниматься подготовкой.
- А обычно чем на досуге занимаетесь?
- Спортом занимаюсь (говорит с гордостью и… затягивается сигаретой). В фитнес-клуб хожу. А два раза в неделю — в среду вечером и в субботу утром — играю в футбол с политиками и бизнесменами. У нас существует закрытый клуб «Фортуна». Играю в… нападении с председателем Верховной Рады Владимиром Литвиным. Клуб существует лет 15, из которых я в нем десять лет. Там же отмечаем праздники, дни рождения. Виновник торжества обязательно накрывает «поляну». Кстати, как и в случае, если кто-то без уважительной причины пропустит тренировку. У нас с этим строго! Даже если травмирован, обязательно должен быть.
- В ворота вас не пробовали поставить?
- Пробовали! Но я сразу отшутился: «Да, могу постоять в воротах, но только… на входных» (смеется). Я ведь в детстве нападающим был, и вот только спустя десятилетия снова вернулся в свою стихию. Кстати, у меня очень даже неплохо в атаке получалось: техника не хромала, да и скорость была будь здоров! У меня ведь мама — знаменитая легкоатлетка, входила в состав сборной Советского Союза по пятиборью. К слову, ее лучшая подруга — олимпийская чемпионка Нина Пономарева. Я в те годы так шустрил в нападении, что мне даже прозвище придумали — «Бышовец». Но, видно, сработал стереотип тренера: отец — знаменитый вратарь, старший брат — вратарь, значит, и младшему сам Бог велел идти на последний рубеж…
- Чья была идея построить загородный дом — ваша или жены?
- Всегда хотел жить на природе! Есть у меня друзья — довольно-таки обеспеченные люди. Они в Австралию уехали. А раньше жили на Осокорках (живописный район на окраине Киева. — Авт. ), у них там дача была. И мы в гости приезжали. Как же мне там нравилось: вода, свежий воздух, спокойно, тихо! Там и родилась идея обзавестись своим загородным жилищем. Признаюсь сразу: выбором места и возведением дома занималась моя супруга Галина. Три года шло строительство, и все это время она моталась из Израиля, где я играл, в Украину: Хайфа — Киев, Киев — Хайфа…
Для меня самое главное, что у нас там есть бассейн, сауна и красивая беседка. Если честно, то меня прельщает даже не сам загородный дом, а именно то, что находишься на свежем воздухе. Плюс тишина. В пятидесяти метрах лес, в двадцати — озеро. Причем очень чистое и глубокое — до 12 метров. И рыбы хватает. Помню, соседи показывали фотографию: 12 с половиной килограммов карпа поймали.
- А вы рыбак?
- Нет, и не охотник (смеется). Вместо рыбы всю жизнь мячи ловил.
- Как-то знаменитый голкипер Иво Виктор сказал, что вратарь — это проклятое Богом создание…
- … Потому что там, где он стоит, не растет трава, и все друзья повернуты к нему спиной. По-моему, очень тонко сказано. Действительно, вратари — это особая каста. Как правило, в обыденной жизни они и спокойнее полевых игроков, и немногословнее. Накопленные эмоции мы выплескиваем на футбольном поле.
- Это сейчас вы знаменитый и обеспеченный человек, а помните, на что потратили свою первую зарплату?
- Коне-е-чно! Я еще учился в десятом классе и получил 60 рублей… Бешеные по тем временам деньги для школьника! Помню, не было крупных купюр, и мне дали по три рубля. Такая пачка получилась! Не знал, что с ней делать. Большую часть денег оставил родителям, а на остальные в школе всех одноклассников с барского плеча… накормил пирожками (улыбается).
- В киевское «Динамо» из «Шахтера» сразу согласились перейти?
- Если бы! Лобановский шесть раз меня звал. Первый раз, когда я еще не был не только основным вратарем «Шахтера», но даже первым голкипером «дубля». Помню, играли мы в Киеве и жили в гостинице «Москва», сейчас она «Украина» называется. Так вот, мне в номер позвонил селекционер «Динамо» Анатолий Сучков и попросил тайно спуститься в подземный переход на нынешнем майдане Незалежности. Договорились встретиться у какого-то газетного киоска. Короче говоря, тогда от предложения «Динамо» я отказался. Было, конечно же, приятно, но я ведь еще и в «Шахтере» толком не заиграл. А греть скамейку в именитом клубе не хотелось.
- Свою первую встречу с Валерием Лобановским помните?
- Забудешь такое (улыбается). После моего первого отказа прошло уже шесть лет, и мы в составе сборной СССР играли в Братиславе отборочный матч с командой Чехословакии. После матча приехали в гостиницу, подходит ко мне второй тренер и говорит, что меня вызывает к себе в номер Валерий Васильевич. Курьезный у нас, конечно, разговор получился!.. Лобановский начал без долгих проволочек: «Понимаешь, каждый игрок, хороший игрок, перерастает свою первую команду и всегда стремится попасть в ту, у которой самые высокие задачи и цели. «Шахтер» — очень хорошая команда, но «Динамо» есть «Динамо», поэтому я тебе предлагаю перейти». «У меня есть время? — спрашиваю. — Я должен посоветоваться с супругой». «Да, есть, — согласился Лобановский. — Конечно, посоветуйся!» Но только я начал выходить из номера, услышал: «Считай, что уже посоветовался… » Вот так я попал в киевское «Динамо».
- Виктор Викторович, 1986 год, наверное, самый удачный в вашей футбольной карьере: «золото» чемпионата Союза выиграли, Кубок кубков, еще и лучшим вратарем СССР были признаны. Но ведь всего этого могло не быть…
- Да-а… Начались мои беды еще в июне 1984-го, когда я получил травму руки. Но продолжал играть. Болит да и болит. Думал, ушиб какой-то. Наклеивал на больное место специальный широкий лейкопластырь и выходил на поле. И только в ноябре выяснилось, что полгода я играл с… переломом. Рука так болела, что я и ложку в ней удержать не мог… Помню, по окончании сезона все «сборники» Советского Союза собрались в Москве для прохождения традиционного медосмотра — в «Лужниках» в физкультурном диспансере. И была там женщина-хирург, фронтовичка. Она, как только увидела мою руку, сразу сказала: «О, мальчик, тебе надо идти делать снимок!» Пошел, сделал. Врачи сразу же поняли, что дело табак. Но мне правду сразу не сказали.
- Что же было на самом деле?
- На фоне незалеченного перелома начался асептический некроз. Для людей, далеких от медицины, объясню проще: очертание кости есть, а середина ее сыпется, как песок. Помню, как вскоре один врач — светило медицины — сказал: «Если Чанов после этой травмы будет играть, то я — балерина». Действительно тяжелый тогда у меня был период, даже подумывал заканчивать с футболом. Мне ведь говорили, что с такой травмой играть невозможно. Но спасибо моим родным, и в первую очередь супруге, которые не позволили мне раскиснуть. «Ты не то что должен, ты обязан играть!» — помню, сказала жена.
Но нет худа без добра. В 1985 году, который я полностью пропустил, хорошенько узнал, кто друг, а кто просто… товарищ. Звонки прекратились, в гости ко мне стали редко заходить… Когда же спустя год я таки вернулся в футбол, многие опять набирали мой номер и как ни в чем не бывало спрашивали: «Витя, куда ты пропал?» Я просто клал трубку…
Кстати, уже после возвращения в футбол я как-то в туннеле Республиканского стадиона встретил того самого врача. «Где ваши пуанты?» — спросил у него. Думаю, он меня понял…
- Правда, что в конце 1985 года вы собирались возвращаться в «Шахтер»?
- Правда. Лобановский порвал пять моих заявлений, а шестое спрятал у себя в тумбочке. Так, видимо, я уже его достал (улыбается). «Хорошо! Если у тебя не получится, то я тебе спокойно отпущу в «Шахтер», — сказал мне Васильич. — А вообще, рано ты себя хоронишь… »
- Из множества матчей, которые вы провели за свою карьеру, те, в которых противостояли на поле… родному брату, наверняка особенные?
- Еще бы! Прекрасно помню, как в 1982 году мы играли в финале Кубка СССР. Я — за «Динамо», Вячеслав — за московское «Торпедо». Мы тогда выиграли — 1:0, Олег Блохин забил на 85-й минуте. Так вот, перед игрой подхожу к брату, протягиваю ему руку, а он на меня… как на постороннего смотрит. Я аж опешил… Уже после матча Слава сказал: «Ты извини, но у каждого спортсмена есть свои прибамбасы. Поэтому два часа для меня брата не было». В следующие разы я к Вячеславу перед матчами уже не подходил…
- В 1990 году вы одним из первых наших футболистов уехали играть в Израиль, подписав контракт с «Маккаби» из Хайфы?
- А самым первым «евреем» советского футбола был Андрей Баль (смеется). Он уехал в октябре, а я — в декабре. Кстати, через пару дней после того как я подписал контракт с израильтянами, мне пришло приглашение из… английского «Манчестер Юнайтед». При мне звонок был. Спрашивали, когда прилечу. Мол, болельщики интересуются, когда встречать в аэропорту. Но, к сожалению, было уже поздно (вздыхает)…
- Так вот, прилетел я в Израиль, где меня встречали президент клуба и главный тренер, — продолжает Виктор Чанов. — Наш наставник потом признался, что до последнего не верил в то, что Чанов станет игроком его команды. «Когда тебя увидел, — говорит, — то аж дар речи потерял». Словом, рассчитывал я пройти в команде из Хайфы медосмотр, подписать контракт и сразу вернуться домой, а уже после Нового года начать играть. Но как раз перед самым моим приездом «Маккаби» кому-то проиграл со счетом 0:5, и тренер взмолился, чтобы в следующей игре я… занял место в воротах. Представляешь, прилетел в среду, а в субботу уже играть за команду футболистов, которой в глаза не видел! Ничего не оставалось, сыграл, и мы победили — 1:0. Встретили меня, конечно, шикарно. На трибуне появился огромный флаг Советского Союза, а вместо «шолом алейхем» болельщики пели «Чанов алейхем». И «Катюшу»…
Во втором круге я уже играл постоянно и за полгода пропустил всего пять мячей, причем два из них — с пенальти. По ходу сезона даже тотализатор организовали: дескать, кто первый Чанову забьет. Такие суммы ставили!..
Да что там тотализатор! Вскоре Израиль испытал шок: по результатам опроса общественного мнения иностранный гражданин впервые опередил по популярности… премьер-министра страны. Шок у всех был…
- То есть на Земле обетованной у вас с первых дней все было «беседер»?
- Проверяешь, не забыл ли я иврит?
«Аколь беседер» (»очень хорошо». — Авт. ). Не забыл. Сначала общался в Израиле на английском, а потом получил… стадионное образование. На тренировках местные общались на иврите, и на второй год я уже начал потихоньку говорить. Иностранные языки, к слову, мне всегда легко давались.
Кстати, знаешь, какой вид спорта в Израиле номер один? Еда! Это жующая страна. Бывает, тренировка только закончилась, на улице невыносимая жара, а он уже с булкой во рту стоит…
- Правда ли, что вы были знакомы с будущим премьер-министром Израиля Ицхаком Рабином?
- Да-а, он специально приезжал в Хайфу, чтобы встретиться со мной. В канун выборов премьер-министра Рабину нужно было привлечь как можно больше голосов на севере страны, вот он и выбрал меня. В пятизвездочном отеле собралось много народу, кругом журналисты, телекамеры. Часа полтора мы общались. Уже позже премьер-министр, когда речь заходила о спорте, не раз вспоминал, что и Чанов помог ему занять столь высокий государственный пост. К сожалению, в ноябре 1995 года Рабина убили…
- К чему в Израиле вам было трудно привыкнуть?
- Знаешь, пусть израильтяне не обижаются, но все-таки это не Европа, а больше Восток. Во-первых, я очень не люблю, когда руками берут за лицо… А у них это считается знаком благодарности, знаком уважения… И я все время по рукам бил, отбивался!.. И первое время было, конечно, непривычно, когда из одной тарелки руками едят. При этом облизывают пальцы и опять лезут в тарелку. Я очень щепетильный в этом плане человек. А вообще Израиль — очень хорошая страна и для работы, и для отдыха, но не для жизни. У меня там все было — дом, зарплата, семья, мог ни в чем себе не отказывать… Но все равно живешь, как птичка в золотой клетке.
- В Израиле вы играли как раз во время войны в Персидском заливе…
- Да, Ирак тогда обстреливал израильскую территорию баллистическими ракетами. Жену и сына я от греха подальше отправил в Грецию к Мише Михайлову — моему многолетнему партнеру по киевскому «Динамо», а сам остался. Неужели, думаю, родная «советская» ракета в мой дом попадет? (Смеется. )
К слову, не раз доводилось читать, что мы с Мишей Михайловым, конкурируя за место в динамовских воротах, едва ли не врагами были. Чушь!.. О чем говорить, если моя жена и первая супруга Миши — лучшие подруги. До сих пор дружат. Да, на футбольном поле мы с Михайловым были конкурентами, но не в жизни! Тогда, в начале 1990-х, Миша после первого же звонка сказал: «О чем речь? Приезжайте! Сколько надо, столько и живите… »
Когда мои близкие оказались в безопасности, и мне спокойнее на душе стало. Сейчас вспоминаю те события без волнения. А тогда… Первый раз увидел, что такое настоящая тревога. Не по телевизору, а в реальной жизни! Скажу честно, не очень приятно. А столько раз, сколько в Израиле, противогаз никогда не надевал. У меня в доме даже была специальная заизолированная комната на случай химической атаки. Правда, человек ко всему привыкает, и я свой именной противогаз, бывало, даже у тренера дома забывал…
- Да… По 200 рублей штрафа за выкуренную (смеется). Но я ни разу не попался. Кстати, когда Лобановского в те годы журналисты спрашивали: «Кто у вас в команде не курит?», он невозмутимо отвечал: «Я!» А курили мы на базе в «секретной» комнате, 15-й, угловой. Там всегда молодежь жила. На их балконе мы и дымили. Стратегически очень удобное место — Лобановский и второй тренер жили на противоположном конце корпуса. Кстати, молодежь, пополнявшая команду, сразу знала, что ветераны могут зайти всегда — днем, вечером, ночью… Они, бедные, как зайчики, лежали (смеется).
- Здравствуйте, Галина, — обращаюсь к пришедшей домой жене Виктора Чанова. — Как раз хотел спросить вашего мужа, как он познакомился со своей супругой. Теперь будем узнавать правду, как говорится, из всех первоисточников…
Виктор: — О-о-о, это курьезное знакомство (смеясь)! Вообще-то у меня в планах не значилось познакомиться с моей нынешней супругой, потому что я серьезно ухаживал… за ее подругой, жившей со мной в одном доме.
Галина: — Прекрасно помню тот день. Я как раз заглянула к Люсе в гости. А когда пришел ее кавалер, стала собираться. Уже даже босоножки обувала, но… Люся сказала: «Не уходи!» Пришлось разуться… Для меня футбол в ту пору представлял темный лес, я в этом деле была полный опёнок (смеется). Знала, конечно, что у нас в Донецке есть какая-то команда, но не больше. А тут парень, весь такой важный, рассказывает, что через пару дней летит в Германию… Да еще спрашивает: «Девчонки, что вам привезти?»
Виктор: — Мы как раз ответную еврокубковую игру с «Айнтрахтом» должны были играть. Так вот, Люся попросила привезти ей духи, а Галя… пластиковые игральные карты. Если бы я знал, какой подвох мне уготовлен (улыбается)! В поисках этих карт я весь Франкфурт обегал. Весь! Даже в промзону ездил, где много маленьких магазинчиков. «Пластик!.. Плэй! Картс!» — то и дело повторял в каждом окошке. А на меня смотрели, как на идиота… Откуда же мне было знать, что пластиковых карт в ту пору… просто не существовало.
Галина (заливаясь смехом): — Он так обиделся на меня, что после возвращения даже не позвонил. Но, видимо, все уже было решено за нас…
Виктор: — Мы познакомились в 1980-м в двадцатых числах сентября, а 20 декабря уже расписались. Свадьбу сыграли на базе «Шахтера». Даже первый секретарь обкома партии был… Кстати, помню, как еще до свадьбы мы гуляли с Галей по центру Донецка, и я указал ей на дом: «Вон там — моя трехкомнатная квартира». «Витя, зачем ты врешь? — отвечает. — Какая своя трехкомнатная квартира в 21 год?» Откуда ж ей было знать, что рядом с ней «звезда», уже выигравшая Кубок Советского Союза (смеется).
- Сейчас вы известный бизнесмен и обеспеченный человек. С чем, если не секрет, связан ваш бизнес и сильно ли бьет по нему кризис?
- Да всех кризис касается! Но, ничего, пытаемся выстоять. Работаем с Российскими железными дорогами, «Укрзалiзницею», «Укравтодором». Металлом занимаемся, щебнем, битумом…
- «Щебень от Чанова» на наших дорогах. Звучит…
- (Улыбается. ) Не совсем от Чанова. Но, надеюсь, к Евро-2012 стране хоть чем-то поможем…
- Недавно читал интервью Валентина Белькевича. Так он рассказал историю, как внешне сурового Лобановского все-таки удалось рассмешить Диме Михайленко. Вкратце суть такова. Как раз шел видеоразбор игры, и Валерий Васильевич, как всегда, был серьезен. «С кем играл Федоров?» — недовольно спросил тренер, имея в виду своего защитника-футболиста. «С Могильным и Буре», — без паузы выпалил Михайленко фамилии партнеров по тройке… Федорова-хоккеиста. И тут Васильич, оценив шутку, не сдержался и рассмеялся вместе со всеми…
- С чувством юмора у него всегда был порядок. А какой тонкий психолог был Лобановский! Заехал, помню, я на своей машине на стадион «Динамо». Нужно было авиабилеты для родителей у администратора забрать — они как раз домой в Донецк улетали. Но тут прибегает начальник команды и говорит: «Тебя Валерий Васильевич в кабинет зовет». Я быстро в зеркало: одет опрятно, побрит, подстрижен. Захожу. «С машиной, Витя, непорядок», — ошарашивает меня тренер. «Как непорядок? — говорю. — Вылизана вся». «Твоя Галина курит?» -»Курит», — отвечаю, опешив. «Тогда передай ей, что когда покурит, пусть пепельничку закрывает. Болельщики ходят. Неудобно».
Я сразу все понял. Видимо, Васильич мимо проходил и заглянул в открытое окошко моей машины. И чьи там «бычки» в пепельнице, понял сразу. Но как тонко преподнес! С тех пор, пустая у меня пепельница или полная, она у меня всегда… закрыта.
- Кстати, на каком авто сейчас ездите, Виктор Викторович?
- На «Мерседесе», 600-м.
- В еде вы привередливый человек?
- Абсолютно нет! Я люблю простую домашнюю пищу — картошку жареную, кусок мяса. Меню «распальцовщиков» — всякие там кальмары, осьминоги, суши-муши — не для меня. А вот за томатный сок… родину продам (улыбается). Жена со мной уже ругается. «Тебе, — говорит, — хоть три литра поставь, все равно выпьешь, если вовремя не отберу». Так и будет! Мне лучше томатный сок не показывать. С другой стороны, я почти равнодушен к рыбе, зато мясо ем в любом виде.
- А сало?
- Ну-у, как жить в Украине без сала!.. Хотя к нашей национальной гордости я пристрастился поздно — лет в 35. Раньше удивлялся: «Как люди могут вот это есть?» И вообще, с возрастом вкусы поменялись. Допустим, раньше я не ел овощное рагу. К домашней икре, которую мама готовила, тоже не прикасался. Сейчас вот наверстываю упущенное. Хотя соленые помидоры в отличие от свежих не ем до сих пор. Могу с чистой совестью признаться: ни разу в жизни их даже не пробовал! А еще летом обожаю окрошку. Если есть окрошка, мне вообще больше ничего можно не готовить…
- Ваш сын Вадим закончил футбольную школу, но продолжателем знаменитой вратарской династии Чановых так и не стал. Чем он занимается сейчас?
- Сын у нас аккредитованный дипломат. Получил статус атташе. Работал в отделе протокола в Верховной Раде. А два года назад ушел к папе под крыло (улыбается). Занимается бизнесом. Кстати, Вадим женился и вместе с нашей невесткой Ириной живет в своей квартире. Всегда с радостью ждем детей в гости…
- Уголок, где выставлены ваши многочисленные трофеи, не покажете?
- Для этого нужно ехать в Боярку и искать… ящик, в котором они все сложены. На видном месте только один трофей: очень красивая ваза, с вратарем, который ловит мяч. А наверху — мельхиоровое блюдо. Этот приз мне вручили еще в 1980-х, когда после турнира четырех сильнейших команд мира в Мадриде я был признан лучшим голкипером. Так вот, мама моей жены, то бишь теща, нашла трофею применение: она туда… фрукты складывает. Единственное, что я берегу как зеницу ока, — новенькие вратарские перчатки. Мои именные. Они неприкосновенны!
- Для внука храните?
- Или для внучки. В песочнице играть (смеется).
- Это правда, что вратари никому не дают свои перчатки даже просто подержать?
- Я не даю! А знаете, почему? Еще лет в 14 меня вызвали в юношескую сборную Союза, и я впервые увидел адидасовские перчатки. Естественно, все ребята: «Дай померить!» Дал. Выхожу на игру — перелом руки. Потом еще раз дал — такая же история. С тех пор пор за посягательство на святое могу очень сильно по рукам надавать…