Ровно 40-лет назад фильм Андрея Тарковского «Андрей Рублев» получил приз Каннского фестиваля
Еще при жизни Андрея Тарковского считали живым классиком кинематографа. Его новые фильмы сразу же называли очередным шедевром гения. Мастера мировой режиссуры, такие как Ингмар Бергман, не переставали им восхищаться: «Тарковский — величайший мастер кино, создатель нового органичного киноязыка, в котором жизнь предстает, как зеркало, как сон. Яркий пример тому — фильм «Андрей Рублев», шедевр, выше которого ничего нет».
Вопреки хорошо известному правилу «все гениальное просто», лента «Андрей Рублев» рождалась очень долго и мучительно. Религия — запретная тема для Советского Союза, а раз так, то и снимать фильм о ней нужно было по-советски, идеологически правильно. Это не могло понравиться Тарковскому. Для мэтра защитить ленту от цензуры стало делом чести, ведь в иконописце Рублеве он видел себя, вечно идущим против безбожной загнивающей системы. Ценой неимоверных усилий Тарковскому удалось защитить картину. Но против системы он устоять не смог. После предварительного просмотра в 1966 году лента пролежала на полке три года. А в 1969-м году получила… премию Каннского кинофестиваля!
О том, как проходила работа над фильмом «Андрей Рублев», рассказал его оператор Вадим Иванович Юсов.
- По слухам, Кончаловский и Тарковский поссорились именно после этой ленты…
- Кончаловскому не нравилось, как Тарковский делал монтаж. Между ними всегда были ревность, соперничество, что не могло не выливаться в конфликты. Однако они всегда мирились.
- Правда, что Тарковский вписал в сценарий много эпизодов из личной биографии?
- … А еще я читал, что фильм «Андрей Рублев» основывается на буддизме… Безусловно, Андрей не мог снять ленту, не показав в ней собственные мытарства. Тем более он, как и Рублев, являлся художником, которого не до конца понимали.
- И не оценили при жизни…
- Да, но тут следует сделать поправку. Именно в Советском Союзе Тарковского заметили, дали возможность снимать. «Андрей Рублев» — очень сложный и дорогой проект. На Западе таких денег ему никто не дал бы. Несмотря на всемирное признание и множество призов. В их числе был и «Золотой лев» на Венецианском кинофестивале за «Иваново детство». Это фильм, после которого Тарковский потерял почву под ногами. Зазнался.
- После «Золотого льва» с Тарковским стало тяжелее работать?
- Андрею вручили приз, и затем он куда-то исчез. Ни с кем не общался. А вернулся несколько другим, более задумчивым и замкнутым. Мы с Кончаловским еле его разговорили. Он похвастался призом. Мы сразу подумали: «Действительно ли лев золотой?» — и решили проверить. Взяли напильник и поскребли пятку статуэтки. Оказалось, никакое это не золото. Обычная бронза. Уже не боясь испортить «драгоценный» металл, отпилили льву лапы и взяли себе на память. Тарковскому оставили голову. После той истории Кончаловский назвал Тарковского забронзовевшим. Кроме приза, имелось ввиду поведение Андрея, которое стало немного вызывающим. Правда, ненадолго. Аккурат перед началом съемок «Андрея Рублева» он снова стал нормальным.
- Говорили, что картина «Андрей Рублев» была одной из самых дорогостоящих в советское время. Бюджет перевалил за миллион рублей.
- В 60-х годах 1,2 миллиона рублей — сумма очень внушительная. Правда, сначала давали всего 900 тысяч, заставив при этом расписаться в накладной, в которой фигурировало… 1,2 миллиона. Мы бумажку подписали, но и потратили столько, сколько было указано в смете. Те лишние 300 тысяч нам едва не вышли боком. Сначала съемочной группе урезали гонорар, затем картине дали вторую категорию. Хотя фильмы Тарковского не могли быть ниже первой категории.
- Снимать фильмы так скрупулезно и тщательно, как это делал Андрей Арсеньевич, не умел никто. Вам трудно было работать с мэтром?
- Андрей был нервным, вспыльчивым и нетерпеливым. А еще очень доверчивым. Ему запросто можно было сказать какой-нибудь абсурд, и он в него верил. Любил юмор, но не умел правильно рассказать анекдот. В его устах анекдот больше походил на драму.
- Актерам, игравшим в фильмах Тарковского, приходилось с ним нелегко?
- Весьма непросто. У каждого режиссера свои методы. Одни буквально по миллиметру рисуют стенограмму кадра: как актерам ходить, садиться, вставать. Другие просто рассказывают, что они хотели бы увидеть. Третьи сами показывают мизансцену, и исполнителям остается лишь копировать режиссера. Андрей вообще ничего не показывал. Он не говорил, как играть, зато объяснял, ЧТО играть. Тарковский любил, чтобы в кино все было по-настоящему. К примеру, известно, что Андрей Рублев долгое время хранил обет молчания. Поэтому Тарковский запрещал Анатолию Солоницыну говорить на протяжении целых трех месяцев.
- Слышал, что Тарковского на съемках преследовала мистика?
- Ерунда! Великим режиссерам всегда приписывают небылицы. Да, был курьезный эпизод, когда мы снимали сцену пожара в Успенском соборе. Техники недоглядели, и храм вспыхнул по-настоящему. Но этому нашли РАЦИОНАЛЬНОЕ объяснение. Крыша на соборе начала тлеть из-за непрофессионализма некоторых людей. Я распорядился, чтобы на крышу вместе с дымовыми шашками подняли противни с песком, на которые положили бы пиротехнику. Однако этого не сделали, и, когда подожгли шашки, начала тлеть опалубка. Повалил дым. Но мы все успели вовремя потушить.
- А еще говорили, что на съемках «Андрея Рублева» трагически погибла корова.
- Не погибла! Мы ее немного обожгли, случайно. Многие говорят: «Вот у вас во время съемок погибли куры, лошадь, корова. Живодеры! Что вы наделали?» Но это все было написано в сценарии. А руководство в лице Госкино, как выяснилось, его просто не умеет читать. Почему не вырезали такие сцены, если что-то не нравилось? К тому же мы все сделали разумно. Допустим, лошадь взяли со скотобойни. Ее должны были вот-вот убить током. Мы продлили ей жизнь!
- Копия была готова уже в феврале 1969 года. Вдруг начались проблемы. Госкино не понравилась излишняя реалистичность ленты. Ни о каких фестивалях и речи быть не могло. Потом ситуация вроде утряслась, «Совэкспортфильм» продал «Рублева» французскому бизнесмену Алексу Московичу. Он и привез картину на кинорынок в Канны. К этому времени опять возникли проблемы, нужно было вырезать некоторые «вызывающие» сцены. Тарковский отказался. Поэтому Госкино пыталось отозвать фильм. Но тут слово взял Москович: «Ничего не буду отдавать, я уже заплатил за копии».
Картина появилась в Каннах вопреки советской власти, представлена была не от СССР, а на внеконкурсном показе, поэтому могла получить только премию критики. И нам дали приз, учрежденный мировыми кинокритиками, — ФИПРЕССИ. Успех ленты был сногсшибательный: все в Европе знали, что большевики хотели снять «Рублева» с показа, то есть он запрещен! Представляете, какой возник ажиотаж? Фильм был обречен на то, чтобы стать хитом года за рубежом!
А в Советском Союзе зритель увидел ленту лишь через два года после того Каннского кинофестиваля. И Тарковский стал мегапопулярным режиссером. Где бы Андрей ни появлялся, всегда был в центре внимания, женщин в том числе. Мы часто ходили с ним в рестораны, любили выпить. Последние 20 лет я вообще не пью. Тогда же были молодыми, кровь бурлила, хотелось себя реализовать. Случалось, и перебирали. Но, как известно, «бражничество способствует взаимопониманию».
- К сожалению, не всегда…
- Всякое бывало. Помню, сидели в ресторане «Националь» большой компанией. Были Андрей Тарковский, Андрей Кончаловский, Геннадий Шпаликов (советский поэт, кинорежиссер, киносценарист. — Авт. ). Мы много смеялись, водку не глотали, просто лили в горло. Словом, немного перебрали. Выходим из ресторана. Навстречу нам идут крепкие ребята из Армении… А Тарковский, когда выпивал, становился очень задиристым. Андрей ни с того ни c сего стал обзывать одного из армян. Вижу — быть беде. Сейчас его начнут бить. Хлопцы серьезные. Решил вступиться. Недаром же когда-то боксом занимался. Началась драка, я пропустил удар, мне сломали нос. Кровь потекла ручьем. Тягаться в этом деле с армянином было непросто, тем более моим соперником оказался сам Енгибарян — чемпион мира по боксу в полулегком весе. Однако цель была достигнута: я вступился за Андрея и ему не сделали больно. Вызвали милицию, Кончаловского с Тарковским отвели в участок, меня оставили зализывать раны. Но их довольно быстро отпустили.
Вообще, когда Тарковский выпивал, переставал следить за своими эмоциями, которые били у него через край даже в трезвом состоянии. Андрей в жизни был наивным, как ребенок. Он хотел свободно творить. Ему было тесно в Советском Союзе. Поэтому он думал, что, уехав на Запад, сможет раскрыть себя полностью. Когда Тарковский начал метаться между Европой и Союзом, многие его не понимали, считали предателем. Но ведь ему просто хотелось снимать только то, что хочет ОН, а не чиновники.
- Вы ездили к нему в гости в Италию, где он жил и работал в последние годы?
- Да. Мне запомнился наш диалог. Когда супруга Тарковского (Лариса Кизиллова была второй и последней женой режиссера. — Авт. ) в сердцах сказала: «Наверное, мы уже не вернемся», Тарковский мгновенно отреагировал: «Не болтай». А после паузы начал объяснять, отчего он не вернется на родину. Он, честно говоря, не был уж так обижен Советским Союзом. Просто ему надоело все выгрызать зубами. Правда, чтобы снимать, всем приходилось бороться с властями. И сейчас так.
В последний раз я говорил с ним по телефону уже после того, как он на пресс-конференции в Милане заявил о нежелании возвращаться в Союз. Мне показалось, Тарковский не пожалел о своем решении до самой смерти. Он ведь продолжал снимать неплохие картины, хотя они не были прокатными. Что касается быта, то, конечно, на Западе Андрей чувствовал себя лучше. Всегда был хорошо одет. Хотя не жил шикарно.
В последние годы Тарковский болел раком. Ему помогала лекарствами Марина Влади, у которой муж был известным врачом. С Влади Андрей дружил давно. Их еще Высоцкий познакомил. Кстати, Высоцкий должен был сыграть одну из ролей в «Андрее Рублеве», но не получилось…
- У вас наверняка есть самое яркое воспоминание о Тарковском…
- Союз кинематографистов в Подмосковье имел развлекательный центр «Дом творчества». Мы устраивали там встречи для режиссеров, композиторов, актеров, сценаристов. Возле накрытых столов стоял красивый рояль, к которому подходила уже подвыпившая творческая братия — пообщаться. Однажды возле рояля собралось человек семь-восемь. Были там и я с Тарковским, а еще замминистра Госкино по технике. Между ними начался полуделовой разговор. Вдруг Тарковский говорит: «Дайте мне хорошую пленку «Кодак», современную камеру — и я удивлю мир!» В воздухе повисла непродолжительная пауза. После чего Тарковский осознал пафос своих слов и тихо добавил: «Не надо мне ничего. Никого я не удивлю… »
Вадим Юсов родился 20 апреля 1929 года в поселке Клавдино Ленинградской области. В 1954 году закончил ВГИК, операторский факультет (мастерская Бориса Волчека). В 1960 году первая крупная операторская работа — фильм Андрея Тарковского «Каток и скрипка».
Юсов прославился благодаря работе в фильмах: Тарковского «Иваново детство», «Солярис», «Андрей Рублев», Георгия Данелии «Я шагаю по Москве», «Не горюй!» и Сергея Бондарчука «Они сражались за Родину», «Борис Годунов».
С 1979 года народный артист РСФСР. В 1982 удостоен Ленинской премии. С 1983 заведующий кафедрой операторского мастерства во ВГИКе.