Фильм «Зима в огне: Борьба Украины за свободу» вошел в шорт-лист претендентов на премию «Оскар»
Даже если украинский документальный фильм «Зима в огне» не получит в следующем году «Оскар», он будет знаменит. Через два года после начала Майдана картина, снятая усилиями украинских журналистов и операторов из UkrStream. TV и SPN Production, напоминает о 93-х днях противостояния на Майдане — от мирных студенческих демонстраций до гибели Небесной сотни. Документальный фильм «Зима в огне» режиссера Евгения Афинеевского (производства Netflix) вошел в шорт-лист претендентов на премию «Оскар». В картине нет комментариев, только фиксирование истории борьбы Украины за свободу с декабря 2013 года. Происходившее показано таким, каким его видели журналисты, операторы, продюсеры и сами майдановцы, чьи кадры вошли в картину. Снимавших более двадцати человек.
В картине есть и эпизоды, снятые Юрием Иванишиным — сопродюсером ленты, который сразу же после окончания работы над «Зимой в огне» ушел на войну.
— Для вас стала неожиданностью новость о том, что фильм вошел в шорт-лист претендентов на «Оскар»?
— Честно говоря, не очень. Когда мы приступили к работе над фильмом, нашей основной идеей было, чтобы его увидели как можно больше людей. Поэтому и фестивальная жизнь предполагалась широкая. Конечно, шанс побороться за «Оскар» — это большое преимущество для того, чтобы «Зиму в огне» показывали на различных телеканалах по всему миру. Не скажу, что, снимая, мы думали о такой престижной награде, но сейчас, безусловно, это отличная площадка для распространения картины.
— Очень хочется поздравить вас с победой.
— Признаться, возможность получить «Оскар» — уже немалая награда. О фильме узнали, нашей работой заинтересовались. А что для кинематографистов может быть лучше?
— Известно, что режиссером картины стал гражданин Израиля Евгений Афинеевский, работающий в Голливуде. Как вы встретились?
— Это длинная история. Все началось с Майдана в 2013 году. Я стал соорганизатором и сопродюсером интернет-телеканала UkrStream.TV. Фактически он был рожден на Майдане. Мы, журналисты, операторы, круглосуточно снимали все, что происходило в конце 2013-го и начале 2014 года в самом центре Киева. Работали на Майдане, не зная друг друга в лицо. Общались виртуально. Снимали всем, что было под рукой: от мобильных телефонов до профессиональных камер. Когда самые жаркие страсти на Майдане остыли, Евгений, находившийся в то время в Киеве, бросил клич всем киношникам и журналистам. Появилась идея снять фильм о Майдане, который объединил людей ради одной цели. Мы хотели показать все, что пережила Украина, глазами самих майдановцев. В конце концов, надо было продемонстрировать миру то, что происходило на самом деле. «Зима в огне» стала объединяющей силой, собравшей людей, так или иначе фиксировавших судьбоносные события. Многие приходили и совершенно бесплатно отдавали свои материалы. Было собрано более пятисот тысяч часов киносъемки. Это огромное количество! Мы начали просматривать все, выбирая, что может войти в картину. При этом каждый из нас понимал, что речь не идет о коммерческом кино.
— Чей голос был решающим в отборе материалов?
— Конечно, Женя Афинеевский был первой скрипкой, но часто решения принимались коллегиально. Было очень тяжело за довольно короткий промежуток времени выбрать, что должно войти в фильм, а что нет. Мы начали работу весной 2014 года. Сначала появилась одна версия фильма, а потом Евгению удалось привлечь к этому процессу известную американскую компанию, которая, собственно, вложила деньги в работу над лентой и в ее рекламу. Первый вариант «Зимы в огне» монтировался в Киеве. После того как у нас появился иностранный партнер, мы показали фильм за границей, стало понятно, что без разъяснений он не будет понятен зарубежному зрителю. Второй вариант «Зимы в огне» создавался уже в Америке с приглашенными американскими специалистами — очень известными в области кино. Собственно, вторая версия сейчас и будет бороться за «Оскар».
— Кадры, которые вы снимали во время Майдана, вошли в картину?
— Там есть кадры, на которых видно, как «Беркут» зажимает в машине меня и моего коллегу. В это время мы снимали все, что происходило снаружи. Нам буквально чудом удалось тогда скрыться. Машина у нас была практически разбита, но мы ударили по газам и по бордюрам, тротуарам, между деревьями, столбами и плакатами сумели-таки уйти от погони. Это было в тот день, когда «Беркут» устроил облаву на автомайдановцев. Тогда побили очень много машин на улице Щорса, а людей задержали. Мы с оператором снимали все, что происходило. На Печерске возле Дома офицеров стоял автобус, в котором «беркутовцы» избивали людей. Пока мы снимали происходящее, нас успели вычислить и зажать.
— Вам было страшно тогда?
— Страшно было потом. Когда ты уже вырвался из засады и понимаешь, что у тебя трясутся руки и ноги. О чувстве страха тоже говорится в нашем фильме. Ведь не секрет, что на Майдане многие чувствовали себя в большей безопасности, чем за его пределами. Потому что, когда ты покидал его пределы, сразу становилось понятно, что за тобой начинается охота. Слава Богу, мне удалось не пострадать во время противостояний. Хотя пули мимо свистели. Вообще, за время Майдана случилось много разных историй. Я только удивлялся мужеству людей, которые рисковали своей жизнью ради нашей страны. Были моменты очень горестные: еще вчера человек помогал мне устанавливать камеру, а на следующий день был мертв. Не забуду никогда, как раненых людей заносили в здание гостиницы «Украина» во время расстрела на Институтской. Ты работал, а вокруг рекой лилась кровь. Это было тяжело выдержать даже психологически. Кстати, у многих журналистов после увиденного были проблемы с психикой.
— А у вас?
— Слава Богу, нет.
— Помните, с чего все началось, когда вы поняли, что происходящее необходимо фиксировать?
— 21 ноября люди стали собираться на Майдане, а 22—23-го мы начали работать. Наверное, мне помог мой журналистский опыт. Когда в 2004 году в Украине была «оранжевая революция» я работал журналистом на одном из телеканалов. Брал активное участие в тех событиях, голодал. Но многое из происходящего в то время осталось так и не зафиксированным для истории. И это большая ошибка, потому что многое из случившегося в тот период сейчас непонятно. Поэтому с первого же дня сбора людей на Майдане я понял, что это надо снимать. Причем изначально мы отказались от комментариев. В картине нет ни одного объяснения. Только реальные кадры. Зритель должен сам понять, что тогда происходило в центре Киева. Тогда же, в первые дни Майдана, родилось и название нашего канала — UkrStream.TV. Мы понимали, что телевидение — штука недешевая. Новые технологии передачи данных уже были известны. И я пригласил своих друзей, журналистов, киношников, операторов, чтобы вместе сделать новое телевидение. Для этого нужны были совершенно небольшие деньги. Да, у нас не всегда идеальная телевизионная картинка. Но, по большому счету, в нашем случае это неважно. Стриминговая технология предполагала определенный путь передачи видеоданных, который не требовал дорогого вида связи — достаточно было иметь мобильный телефон или планшет. Кстати, в фильме немало кадров, снятых на простые телефоны.
— Ваше телевидение продолжает работать?
— Сразу после того как мы сделали этот фильм, я отправился на фронт. Год был добровольцем, а потом подписал контракт и стал военнослужащим. Так что сейчас я не снимаю.
— Вернетесь к своей профессии?
— Закончится война, и, конечно, вернусь.