Год назад оккупационные власти полуострова арестовали одного из лидеров Меджлиса крымскотатарского народа по «делу 26 февраля». Ему грозит от четырех до десяти лет лишения свободы
Двадцать шестого февраля 2014 года более 12 тысяч крымских татар, украинцев, русских, греков, представителей других национальностей пришли под стены Верховного Совета Крыма на мирную акцию, чтобы не позволить руководству парламента протолкнуть на внеочередной сессии решения, которые бы дали России предлог для захвата полуострова.
*За столкновения, произошедшие у стен Верховного Совета Крыма 26 февраля 2014 года, оккупационные власти судят украинских патриотов — ни одного сепаратиста на скамье подсудимых нет (фото EPA/UPG)
Патриотам противостояли сепаратисты. Между противоборствующими сторонами стали вспыхивать драки, хотя лидеры проукраинской акции всячески старались воспрепятствовать этому. В результате столкновений погибли два человека, несколько десятков получили травмы. Через 11 месяцев по обвинению в организации этого митинга и за участие в нем оккупационные власти Крыма арестовали заместителя председателя Меджлиса крымскотатарского народа Ахтема Чийгоза.
— Благодаря нашему мирному митингу 26 февраля 2014 года внеочередная сессия Верховного Совета Крыма в тот день не состоялась, — заявил на пресс-конференции, приуроченной годовщине ареста Ахтема Чийгоза, глава Меджлиса крымскотатарского народа народный депутат Украины Рефат Чубаров. — Мы полагали, что после этого СБУ и другие силовые структуры возьмут ситуацию под контроль. Знаю, что ими была организована усиленная охрана здания парламента, однако в полночь по чьему-то приказу ее сняли. Это позволило в четыре часа утра беспрепятственно войти туда диверсантам российского ГРУ с целым арсеналом оружия…
Когда оккупанты запретили мне въезд в Крым, Ахтем Чийгоз возглавил Меджлис. Власти добивались от него одобрения аннексии. Ахтем на это не пошел, хотя понимал, что за неуступчивость с ним расправятся. Так и случилось — его арестовали. По делу Чийгоза схватили еще пять человек.
— Суд по «делу 26 февраля» начался в Симферополе в конце декабря прошлого года. Расскажите, пожалуйста, как проходит процесс.
— У меня сложилось впечатление, что прокурор Крыма Наталья Поклонская и ее сотрудники рассчитывали, что суд над Ахтемом Чийгозом и другими обвиняемыми по «делу 26 февраля» пройдет без широкой огласки за пределами Крыма и что в нем будут участвовать только местные адвокаты, которые находятся под давлением властей полуострова, поэтому зачастую не решаются сделать и сказать то, что делаю и говорю я. На заседаниях Поклонская заметно нервничала: видели бы вы, как тряслись у нее руки, когда она зачитывала обвинение, как она нервно перебирала руками по столу. Кстати, ее постоянно сопровождают четверо охранников. А сам процесс проходит с невиданными мной прежде мерами безопасности: во время заседаний целый квартал вокруг здания Верховного суда Крыма по улице Павленко перекрывается полицией. Прежде чем попасть в зал заседания, мы трижды (!) прошли досмотр личных вещей.
Фигуранты этого процесса со стороны обвинения — бывшие граждане Украины, предавшие свою страну. Получается дикая ситуация: коллаборационисты судят патриотов. У прокуроров, судей, следователей личная заинтересованность в результате процесса — они стремятся еще раз продемонстрировать свою лояльность к России.
— Кто-либо из сепаратистов, участвовавших в столкновениях 26 февраля 2014 года, оказался на скамье подсудимых?
— Нет, там находятся только представители проукраинских сил. А ведь в столкновении, которое два года назад произошло у стен крымского парламента, пострадавшие были с обеих сторон. Абсурдность ситуации также в том, что обвиняемых судят по российским законам в связи с событиями, произошедшими на территории Украины (даже Россия не отрицает, что 26 февраля 2014 года Крым был частью нашей страны. — Авт.).
Еще одной особенностью этого дела является обвинение в организации массовых беспорядков — статья 212 Уголовного кодекса Российской Федерации. Технологию преследования по ней власти отработали на «Болотном деле», получившем широкую огласку (речь идет о столкновениях демонстрантов с полицией в Москве во время «Марша мира» 6 мая 2012 года. — Авт.). Теперь эту технологию используют в Крыму в «деле 26 февраля». Процесс только начался. Надеюсь, на последующих заседаниях мне удастся сорвать «трюки», которые намеревается провернуть прокуратура.
Прежде чем принять предложение стать защитником Ахтема Чийгоза, я обсудил этот вопрос с Надеждой Савченко, ведь являюсь ее адвокатом. У нее болит душа за всех политзаключенных, поэтому она ответила: «Конечно, нужно помочь». Надежда и Ахтем начали заочно общаться.
Как только я приехал в Крым, заметил за собой слежку: сотрудники спецслужб на двух машинах круглосуточно дежурили возле гостиницы, в которой я остановился. Когда шел в суд или в ресторан, за мной следовала «наружка», причем особо не стараясь это скрыть. От крымских татар узнал, что за многими из них тоже следят. Я с подобными вещами сталкиваюсь не в первый раз, так что для меня сопровождение «наружки» — чуть ли не рядовое дело. Ну, а у крымчан это еще вызывает оторопь.
— Ахтем Чийгоз что-либо говорил вам о давлении на него со стороны следствия?
— Не вдаваясь в подробности, он сказал мне: прессинг был настолько сильным, что у него возникали основания беспокоиться за свою жизнь. ФСБ пыталась заставить Чийгоза признать вину, но он нашел в себе силы выстоять. Один из приемов, к которому могло прибегнуть следствие, — подсадить в камеру человека, вооруженного заточкой, дать ему задание вести себя агрессивно, угрожать Чийгозу расправой.
— Какой бы авторитарной ни была власть в России, все контролировать она не может, — добавил по этому поводу Рефат Чубаров. — Благодаря этому мы получали информацию об опасностях, угрожавших Ахтему, и прилагали максимум усилий, чтобы их устранить.
— Следствие давило и на других обвиняемых, — продолжает Николай Полозов. — Так, один из них — Али Асанов — заявил на заседании суда, что следователь требовал от него дать показания против Чийгоза, обещал за это выпустить из-под стражи, снять обвинение. Али отказался и остался за решеткой. Стойкость людей, которых судят по «делу 26 февраля», достойна уважения. Они настоящие герои.
— Есть шансы на то, что суд оправдает вашего подзащитного и его товарищей?
— Практически нет. Ведь этот процесс политический, решение по нему принимает не суд, а Главное управление внутренней политики администрации президента Российской Федерации. Значит, будут обвинительные приговоры: не бывало в России при Путине так, чтобы по такого рода делам суд объективно рассмотрел факты и вынес оправдательное решение.
Отмечу, что случай с Надеждой Савченко особый. Я с уверенностью могу сказать: даже если ее осудят на 25 лет лишения свободы (вынесение приговора ожидается в феврале), то она все равно вернется на родину. Это связано с ее весомым политическим статусом: Савченко является народным депутатом Украины и членом Парламентской ассамблеи Совета Европы. Путину придется с этим считаться, поэтому будут переговоры об обмене Надежды, причем необязательно на конкретных людей. Савченко могут передать вашей стране, например, за снятие персональных санкций с тех или иных друзей президента России.
Ситуация с Ахтемом Чийгозом и другими обвиняемыми не внушает оптимизма, тем более что Россия рассматривает все дела по Крыму как внутренние. Но очень надеюсь, что приговоры не всех подсудимых будут связаны с лишением свободы. Что же касается Ахтема Чийгоза, то его освобождения можно добиться исключительно путем внешнеполитического давления на Кремль.
— Некоторое время назад адвокаты передали мне слова Ахтема: «Судилище задумано для того, чтобы, сломав меня, сломить волю крымскотатарского народа», — говорит Рефат Чубаров. — Осознание этого дает силы Ахтему и другим обвиняемым выстоять. Он просил, чтобы я сказал об этом всем.
— Парадокс в том, что судьи на процессе Ахтема Чийгоза до сих пор формально остаются украинскими, — говорит киевский адвокат Александр Заруцкий. — Только сейчас в Высший совет юстиции Украины поступили документы с ходатайством их уволить. Причем в качестве основания для этого указывается… совмещение должностей. Законодательство позволяет открыть уголовные дела против этих судей за преступление против правосудия.
— В ходе следствия по «делу 26 февраля» сформировалось более 20 томов уголовного дела, у нас есть копии всех документов, которые в них содержатся, — заявил Рефат Чубаров. — Мы попытались довести до сведения задействованных в этом деле прокуроров, следователей, судей, так называемых свидетелей, чтобы они задумались о своем будущем, о том, что настанут другие времена.
Третье по счету заседание должно было пройти на прошлой неделе, но как только оно началось, его по просьбе прокуратуры перенесли на середину февраля. «Похоже, боялись, что миссия Совета Европы посетит суд», — написал на своей странице в «Фейсбуке» адвокат Николай Полозов.
На минувшей неделе в Крыму побывала делегация Совета Европы во главе с представителем генерального секретаря швейцарским дипломатом Жераром Студманом. Он посетил в следственном изоляторе Ахтема Чийгоза. Правда, взять на это свидание своего переводчика дипломату не позволили — переводил человек (скорее всего, сотрудник ФСБ), которого предоставили оккупационные власти. Подробности их беседы пока не обнародованы.
P. S. Сейчас группа украинских адвокатов готовит заявление в Европейский суд по правам человека по поводу незаконного ареста Ахтема Чийгоза и других обвиняемых по «делу 26 февраля». Ранее в Украине было открыто уголовное дело по факту их незаконного лишения свободы.