Несмотря на это, вот уже три года Александр Рыжиков, в харьковском метро заступившийся за девушку, которую избивал психически неуравновешенный правоохранитель, не может получить положенную ему компенсацию
Эта трагедия случилась августовским вечером 2006 года. «ФАКТЫ» сообщали о кровавой драме, во время которой пьяный сотрудник милиции на станции харьковского метро «Московский проспект» убил свою бывшую девушку. Два брата — Александр и Артур Рыжиковы — были единственными мужчинами, бросившимися ей на помощь. Артур погиб прямо на месте, не дожив три недели до своего тридцатилетия. Александр, получив пулю в живот, чудом выжил, но навсегда остался инвалидом. Совершив двойное убийство, сержант милиции выбежал из метро и в ближайшем сквере выстрелил себе в голову.
Недавно суд Киевского района города Харькова в очередной раз решил, что Александр Рыжиков, ставший по вине милиционера инвалидом, должен получить от органов внутренних дел компенсацию в размере 350 тысяч гривен. Однако в беседе с корреспондентом «ФАКТОВ» Саша признался, что Верховный суд Украины удовлетворил это требование еще в феврале, но денег от милиции парень так и не получил.
Двух братьев — старшего Артура и младшего Сашу — Анна Николаевна воспитывала одна. Отец мальчиков оставил жену с двумя маленькими сыновьями, не особо заботясь о том, как им придется справляться с житейскими заботами. Без твердой отцовской руки и мужского воспитания пацаны могли пойти по плохой дорожке, да и времена, когда они взрослели, были довольно жестокими. Однако, вопреки обстоятельствам и благодаря материнской любви, сыновья выросли честными и благородными, способными на поступки, которые во все времена называли подвигом.
- Я не понимаю, когда кто-нибудь задает мне вопрос, почему мы с Артуром тогда бросились на помощь незнакомой девушке, — искренне недоумевает Александр. — А как можно было поступить иначе? Пройти мимо, опустив глаза, как все остальные? Или спокойно смотреть на то, как пьяный и невменяемый мужчина, пусть даже в милицейской форме, жестоко избивает плачущую девушку? Если другие могут так поступать — это их проблема. А нас с Артуром воспитывали по-другому. Обидно, что после случившегося пришлось столкнуться с таким количеством грязи. Поневоле задумаешься, в какой стране живешь… Вот от этого становится страшно, — молодой человек вздохнул и еще раз вернулся к событиям трехлетней давности:
- В тот вечер мы с братом Артуром, как всегда, вместе возвращались домой с работы. Спустились в метро, подошли к турникетам, собрались бросить жетоны, как вдруг увидели, что у противоположной стены холла милиционер за волосы тянет девушку, швыряет ее на пол и начинает жестоко избивать руками и ногами. Артур первым бросил сумку, перемахнул через ограждение и бросился туда, я — за ним. В этот момент милиционер выхватил пистолет и начал стрелять. Первой он убил девушку, потом повернулся к Артуру (брат даже тронуть его не успел) и выстрелил в него. Я попытался его обезоружить, но он увернулся и в упор пальнул в меня. Потом оттолкнул и побежал к выходу. Я, хоть и слышал выстрел, не сразу понял, что ранен. Боли вначале не чувствовал. Потом смотрю: из меня кровь течет, рубашка разорвана, ожог на груди. Тогда я стал медленно опускаться на пол…
Оставив на полу холла три окровавленных тела, милиционер выбежал из метро на поверхность, пробежал несколько десятков метров в сторону парка Артема, потом остановился, приставил пистолет к подбородку и нажал курок в последний раз… Всего за несколько минут оборвалась жизнь троих молодых людей. Алина Подпорина и Артур Рыжиков, застреленные сержантом милиции, погибли мгновенно. Чудом оставшийся в живых Александр, которого пуля прошила навылет, лежал в луже крови.
- Минут через десять ко мне начали подходить милиционеры, — продолжает Саша. — Вначале один: «Куда он побежал?» Я показал рукой. Потом другой, с бумажкой: «Рассказывай, как фамилия, имя». Я же в это время лежал на полу и истекал кровью… Позже прибыли врачи, перевязали меня и, расхаживая вокруг, переговаривались: «Девушка — труп однозначно, второй — тоже… » Я сказал: «Так спасайте хотя бы меня, иначе тоже умру!» Носилок у них не нашлось, положили меня на какую-то тряпку и занесли в «скорую». Сколько ехали, не знаю. Мне казалось, прошла вечность. Но сознание работало на удивление четко. Помню все, даже то, как положили на операционный стол и начали резать. Меня очень спешили оперировать и, видимо, когда приступили к работе, наркоз еще не до конца подействовал. Последнее, что осталось в памяти, — как мне вставляют трубки в легкое. Потом я отключился…
Несколько дней Александр находился на грани жизни и смерти. Врачи воздерживались от каких-либо прогнозов — слишком тяжелыми были травмы. Милицейская пуля, попавшая ему в грудь, в двух местах пробила легкое, повредила печень и вышла над бедром.
- Когда я попал в больницу, то весил 81 килограмм, а выписали меня с весом 40 килограммов, — вспоминает парень. — Впоследствии меня еще несколько раз оперировали, да и сейчас я постоянный пациент больниц. Два раза в год ложусь в стационар. Мне удалили часть легкого, диафрагму, два сегмента печени. В общем, теперь я инвалид второй группы. Ничего тяжелее пяти килограммов поднимать мне нельзя, плавать и быстро ходить не могу — сразу задыхаюсь. С работой тоже проблематично. Очень быстро устаю, а жару и холод совсем не переношу.
… Причиной кровавой трагедии, как оказалось, была банальная ревность. По крайней мере, именно на этой версии остановилось следствие. У погибших — 25-летнего сержанта милиции Леонида Дьячкова и 27-летней Алины Подпориной — несколько лет назад был роман. Какое-то время они жили вместе, пока девушка не стала замечать некоторые странности в поведении своего парня. Уж слишком неуравновешенным оказался характер ее кавалера. Алина предложила расстаться, но Леонид не мог смириться с этим и постоянно выяснял отношения с бывшей возлюбленной. Вот и в тот день, когда случилась трагедия, Алина вместе с подругой ходила по магазинам, покупая все необходимое к школе для дочки. Мобильный телефон у нее не умолкал — Леонид снова пытался поговорить с возлюбленной. «Ох, боюсь я его, — призналась Алина подруге после очередного звонка. — Чует мое сердце: буду я с ним либо битая, либо убитая… »
В тот вечер, 2 августа, милиционер Леонид Дьячков, как обычно, заступил на смену, получил табельное оружие и должен был отправиться к месту службы — на одну из станций Алексеевской линии метро. Однако вместо этого он пересел на другую ветку и поехал на «Московский проспект», где работала Алина. Встретив девушку в холле станции, он затеял скандал, а когда пустил в ход руки и попытался затащить ее в служебное помещение, та закричала: «Помогите!» На крик отозвались братья Рыжиковы…
- Когда я лежал в больнице, — вспоминает мой собеседник, — никто из милиции не пришел ко мне с извинениями. Даже три года спустя я их так и не услышал. Правда, в больницу со словами благодарности приходили два человека — мама погибшей Алины и водитель состава метрополитена, который в тот момент ехал мимо, все видел, остановил поезд и принес для меня аптечку. Когда благодарила мама убитой девчонки, мне было даже неловко — за что же благодарить, дочку-то ее мы не спасли. Только от этих двух человек я услышал простые человеческие слова. А милиция… Да что там говорить, они не то что не извинились, я знаю, что после случившегося никто, ни один человек, не понес никакого наказания. Никто не был уволен, никому не объявлено даже взыскание.
В тот момент, когда меня выписали из больницы, нам сообщили, что уголовное дело о стрельбе в метро закрыто в связи со смертью обвиняемого. По заключению следствия в произошедшем был виноват только Дьячков, который сам себе уже вынес приговор.
Мы были категорически не согласны с таким приговором, считая, что в смерти Артура и моей инвалидности виноваты те люди, которые взяли на работу психически неуравновешенного человека и дали ему в руки оружие. То есть — Министерство внутренних дел. Несмотря на то что уголовное дело в отношении сержанта милиции Дьячкова к тому времени уже было закрыто, в ноябре 2006 года, выписавшись из больницы, я подал в суд на МВД, требуя компенсации за моральный ущерб — 500 тысяч гривен — и выплаты ежемесячной средней заработной платы в связи с потерей здоровья.
- Первое решение по моему иску судья Киевского районного суда города Харькова Владимир Плетнев вынес еще в январе 2007 года, — продолжает Саша. — В ре-шении было четко сказано: «Леонид Дьячков, который с 2002 года находился на должности милиционера батальона № 2 ХГУ УМВД в Харьковской области, заступив 2 августа 2008 года на службу по охране порядка Харьковского метрополитена, отклонился от маршрута несения службы, прибыл на станцию метро «Московский проспект», где, находясь в состоянии алкогольного опьянения, побил, а после этого застрелил из табельного оружия Подпорину А. А. Истец и его брат, увидев, что сотрудник милиции в форме и с оружием в руках применяют явно незаконное насилие по отношению к незнакомой им женщине, исполняя свой гражданский долг, хотели прекратить преступные действия.
На глазах истца сотрудник милиции застрелил его родного брата и тяжело ранил его самого, вследствие чего последний утратил работоспособность и стал инвалидом второй группы. Данные обстоятельства дела полностью доказаны судом.
Суд считает, что за действия сотрудника милиции Дьячкова ответственность должно нести ГУ МВДУ в Харьковской области. Поэтому постановил возместить моральный ущерб пострадавшему в сумме 350 тысяч гривен, который должно выплатить Министерство внутренних дел.
Кроме этой суммы, ежемесячно выплачивать Александру Рыжикову среднемесячную заработную плату в зависимости от размеров, предусмотренных государством».
- Однако после вынесения судебного решения и началось самое интересное, — продолжает Александр Рыжиков. — Милиционеры категорически были не согласны с таким решением и сразу же подали жалобу в апелляционный суд. Заседание апелляционного суда состоялось быстро — в марте 2007 года. То, что я услышал во время чтения решения этого суда от судьи Луспеника, до сих пор не укладывается в голове! Знаете, было такое чувство, что находишься в театре, где актеры играют странную пьесу.
Для того чтобы не выплачивать деньги, милиция пошла на такие ухищрения, что мне просто становилось за них стыдно. Сначала они пытались всячески откреститься от погибшего сержанта. Рассказывали о том, что он не был сотрудником УВД, а служил в линейной милиции. Наверное, они просто не захотели вспоминать, что «линейщики» — их же структурное подразделение. Потом пытались доказать, что сержант милиции совершил убийство, находясь не на рабочем месте, и поэтому был не при исполнении служебных обязанностей!
Странная картина получается: милиционер заступает в наряд, получает под запись табельное оружие, отправляется на маршрут, а дальше, если он охраняет порядок на станции «Ботанический сад», значит, он на службе. А если во время дежурства, в форме и с оружием отклоняется от маршрута — значит, он уже не на работе, а просто «выясняет личные отношения со своей девушкой». Ведь именно так и постановил в своем решении судья апелляционного суда Луспеник: «Сотрудник милиции нанес истцу ущерб не при исполнении служебных обязанностей по охране метрополитена, а во время выяснения личных отношений». Как вам такое?! Но это еще не весь шедевр отечественной юриспруденции. Оказалось, табельное оружие в руках неуравновешенного человека даже не «источник повышенной опасности для окружающих». Знаете почему? Да потому что, оказывается, поддается контролю за ним со стороны человека. То есть, исходя из решения апелляционного суда, виноват был пистолет Макарова, из которого сержант милиции, отклонившийся от заданного маршрута, убил моего брата, свою бывшую девушку, сделал меня инвалидом и застрелил потом себя. Милиционер с пистолетом в руках был не при исполнении, поэтому милиция передо мной не виновата, следовательно, ничего не должна. Вот такое замечательное решение принял апелляционный суд.
Конечно, мы не согласились с таким приговором и направили кассацию в Верховный суд Украины. Рассмотрения нашего дела пришлось дожидаться два года. Заседание состоялось в марте 2009 года. Верховный суд Украины своим решением удовлетворил мой иск, обязав милицию, которая полностью несет ответственность за неправомерные действия своих сотрудников, возместить мне весь моральный и материальный ущерб. Однако, несмотря на то, что постановление Верховного суда обжалованию не подлежит, милиция снова подает заявление в Киевский районный суд, всячески стараясь оттянуть сроки выплаты денег. Теперь они пытаются рассказать о том, что у бюджетной организации нет выделенных средств на выплату такой суммы. Они настолько бедные — харьковская областная милиция, — что просили у суда рассрочку на два года, чтобы частями отдавать мне 350 тысяч гривен. Однако Киевский районный суд отказал милиционерам.
- Последнее заседание состоялось буквально на днях — 15 августа, — говорит Александр Рыжов. — Суд решил, что я должен получить от милиции 350 тысяч гривен сразу и без какой-либо рассрочки. Также он в очередной раз постановил, что правоохранители должны выплачивать мне ежемесячную среднюю заработную плату в размере, предусмотренном государством.
Вы знаете, морально я не испытываю никакого удовлетворения. Во-первых, за эти три года я столкнулся с таким цинизмом и коррупцией, что, как говорят, прозрел. Мы живем в стране, в которой не выполняются судебные решения. В которой страшно ходить по улицам, потому что, даже если милиционер с автоматом начнет стрельбу на улице, никто не будет виноватым… А вдруг он в это время просто отклонился от заданного маршрута?
Я хочу через вашу газету, которую очень уважаю, обратиться лично к руководству Министерства внутренних дел. Я хочу у него спросить: почему его сотрудники не исполняют данных обещаний? Ведь, когда я еще лежал в реанимации, ко мне приезжал человек из Киева (к сожалению, не помню его фамилию) и сказал, что милиция сделает все возможное, чтобы облегчить нашу ситуацию. И как же они, интересно, это себе представляют? Даже если я сейчас и получу свои деньги, в чем до сих пор сомневаюсь, то их у меня все равно уже нет. Я просто верну долги, которых за три года моей инвалидности накопилось немало.
Но здесь вопрос не только в деньгах. Вопрос в отношении к простым людям. В бесконечном вранье и цинизме. В несоблюдении судебных решений. В коррупции. Да что здесь говорить, сами все знаете. Просто в моем случае обидно за тех людей, которые по долгу службы обязаны нас защищать. За милицию, которая не удосужилась хотя бы извиниться за поступок своего сотрудника. За государство, которому не нужны простые люди.
А у моего убитого брата Артура уже подрос сын. Егорке недавно исполнилось 10 лет. Три года назад, когда убили его папу, мы сказали мальчику, что его убил бандит. Но до сих пор не знаем, как объяснить, почему этим бандитом был человек в милицейской форме.
Написать отзыв о статье