По мнению военных, в армии необходимо создать единую ритуальную команду
Этот страшный воинский термин не требует расшифровки для гражданских лиц еще со времен Афганистана. С выводом советских войск из этой страны все были уверены, что больше не услышат о «грузе 200». Но прошло всего четверть столетия, и с фронта вновь повезли убитых воинов.
— Нет ничего тяжелее, чем говорить о «грузе 200», но последнее два года вскрыли множество проблем, — считает представитель Западного регионального медиацентра Министерства обороны подполковник Тарас Грень. — Волонтер из Закарпатья Власта Негря рассказывала: «Мы неоднократно сталкивались с тем, что к нам обращались родные и близкие бойцов, погибших на Донбассе. Проблемы у всех похожие — доставка тела домой и организация похорон. Мы стараемся помогать семьям всем, чем можем. Но это проблема общегосударственного масштаба. И решать ее необходимо не в границах области или воинской части, а хотя бы на уровне Министерства обороны»…
Согласно действующему законодательству, погибшим военнослужащим занимаются три организации: командование части, военный комиссариат и те органы самоуправления региона, где будет похоронен воин. Воинская часть отвечает за доставку тела, военный комиссариат — за организацию ритуала и оформление документов для семьи погибшего, а местная власть берет на себя поиск места на кладбище, организацию гражданской панихиды и предоставление социального пакета для родных. Все, казалось бы, логично, четко и ясно. Но украинцы уже привыкли жить в мире, в котором написанные на бумаге законы отличаются от суровых реалий.
— Первый, к кому мы обратились за комментариями, — военный медик Дмитрий Перегняк, который сейчас находится на передовой, — продолжает Тарас Грень. — Он рассказал, что после гибели военнослужащего его тело транспортируют в ближайший морг, где устанавливают обстоятельства и причины гибели. Другими словами, каждая смерть украинца в зоне АТО — это еще одна уголовная статья против тех, кто втянул наше государство в необъявленную войну. Тут и начинается первая проблема. Перегняк пояснил: «Когда ведется обстрел или боевое столкновение с подразделениями врага, кроме погибших есть и раненые. Поэтому санитарной машиной я буду эвакуировать в первую очередь тех, кого еще можно спасти. До безопасной больницы, как правило, ехать 30−40 километров по разбитым дорогам. И не факт, что в тот же день мне удастся вернуться обратно за погибшими. Обстрелы наших позиций могут быть продолжительными. Поэтому бывает, что тело в морг попадает через несколько дней с момента гибели бойца». Чтобы убедиться в правдивости слов полевого медика, достаточно вспомнить затяжные бои за Донецкий аэропорт, Дебальцево и другие населенные пункты Донбасса.
Вторая проблема — дорога домой. Несмотря на то, что де-факто в нашей стране идет война, юридически это АТО. И, по сути, все воинские части Украины работают по законам мирного времени, согласно которым за транспортировку тела погибшего военнослужащего домой отвечает лично командир части. Да, в мирное время, когда подразделение находится в пункте постоянной дислокации, это не вызывает существенных проблем. А что делать, если личный состав выполняет боевое задание за полторы тысячи километров от своего дома? Разъяснить это мы попросили исполняющего обязанности командира 128-й отдельной горно-пехотной бригады подполковника Ивана Стахива.
— По «двухсотым» вопрос остается открытым, — считает командир. — Хотя приказом министра обороны Украины определяется порядок проведения всех действий, на деле он практически не обеспечен. Поэтому вопросами доставки тел из морга домой занимаются волонтеры и органы местного самоуправления. Все решается на личных связях или по звонкам. Конечно, воинская часть может организовать транспортировку тела своим «Уралом». Но вспомните технические характеристики этой машины. Путь с Донбасса до Закарпатья займет почти неделю (ведь водителю необходимо отдыхать и питаться в дороге). Представляете, что будет с телом за это время, особенно летом, в жару?
Во время ведения активных боевых действий в 2014 году доставку тел в западные области организовывали самолетами во Львов. Остальные аэродромы региона расположены совсем рядом с границей. И самолеты при взлете и посадке разворачиваются в воздушном пространстве соседнего государства, а это очень осложняет процедуру. Чтобы доставить погибшего бойца из Львова в родной город или село, военные и родственники погибших вынуждены идти на поклон к частным перевозчикам…
Следующий аспект — подготовка документов и организация похорон. Согласно приказам, салютную группу, оркестр и почетный караул должен обеспечивать начальник военного гарнизона. Но из-за тотального сокращения армейских частей за годы независимости Украины найти десяток солдат для залпа из автоматов и военный оркестр — порой просто глобальная проблема! И не только в селе или райцентре, но даже в больших городах. Вот и получается, что похороны часто проходят без соблюдения военных ритуалов.
По мнению военных, исправить ситуацию можно, появись в Украине ритуальная команда. В нее должны включить специально подобранных и подготовленных военнослужащих, а также несколько автобусов с кондиционерами, чтобы сохранять тела во время дальних перевозок. Для членов команды необходимо пошить особую форму, выдать оружие. Тогда будет понятно, что государство действительно отдает дань уважения павшему защитнику. А пока даже точно не известно, кто именно должен обеспечивать погибшего военного формой, какой гроб и за какие средства покупать.
Несколько лучше налажено дело с оформлением документов.
— В Закарпатье 77 погибших участников АТО, — рассказывает заместитель закарпатского областного военного комиссара полковник Петр Марко. — Из них 67 — представители Вооруженных Сил, 5 — пограничники, 5 — добровольцы. Мы стремимся в сжатые сроки подготовить все необходимые документы для предоставления льгот или получения социального пакета. Единственное, о чем мы просим родственников погибших, — это сразу обращаться к нам.