По обвинению в преследовании героев Революции достоинства Михаилу Буджераку грозит 10 лет лишения свободы
Когда начались расследования обстоятельств гибели Небесной сотни, у нынешней власти возникла необходимость выбрать виновных. Не найти, не определить, а именно выбрать. Ведь многих столичных милиционеров, прокуроров и особенно судей, которые действительно преследовали митингующих, никто, судя по всему, карать не собирается. Скандально известная судья Оксана Царевич, отбиравшая водительские права у участников Автомайдана, хоть и была лишена Верховной Радой судейского иммунитета, уже прошла переаттестацию и вскоре может вернуть себе должность. В марте этого года Высший административный суд Украины принял решение, что судей, которые арестовывали участников Евромайдана, по сроку давности уже нельзя привлекать к дисциплинарной ответственности, а уж тем более увольнять.
Нет информации и об уголовных производствах против сотрудников Генеральной прокуратуры Украины, работавших во времена Майдана. Тогдашнего главу столичной милиции Валерия Коряка, который взял на себя ответственность за кровавый разгон «Беркутом» студентов 30 ноября, должны были судить, но он попал под амнистию и вернулся на свою должность, с которой год назад был уволен по люстрации.
Зато в Николаеве, Запорожье, Сумах проходит целый ряд показательных судебных процессов над сотрудниками милиции и прокуратуры, которых обвиняют в преступлениях против героев Революции достоинства. Хотя очевидно, что районные правоохранители «виновны» только в пресечении массовых беспорядков в своих городах, а уж никак не в расстреле героев Небесной сотни. Под такую «люстрацию» попал и бывший заместитель прокурора Черкасс Михаил Буджерак.
После избиения студентов возле стелы Независимости на столичном Майдане осенью 2013 года акции протеста начались во многих городах Украины. Только одни активисты протестовали против существующей власти, выкрикивая лозунги, а другие громили государственные учреждения. 23 января 2014 года на площади Шевченко в Черкассах собралось около тысячи человек. Одни из них вооружились «коктейлями Молотова», файерами и сигнальными ракетами, у других в руках были булыжники и кирпичи.
— Люди пытались взять здание администрации штурмом, — рассказывает Михаил Буджерак (на фото в заголовке). — Разбивали окна, поджигали файеры, запускали фейерверки. До «коктейлей Молотова» дело не дошло, хоть бутылки с зажигательной смесью и были у активистов с собой. Толпа напала на сотрудников милиции, дежуривших у входа. Милиционеры не могли дать отпор, так как не были вооружены даже дубинками, не говоря уже об огнестрельном оружии. Я тоже тогда был на площади, наблюдал за ситуацией, чтобы оперативно среагировать, если возникнет необходимость. Но мое вмешательство не потребовалось.
Когда толпа начала швырять камни в окна мэрии, кто-то из прохожих позвонил на 102. Вызов принял Сосновский райотдел милиции. На площадь тут же выехали группы оперативного реагирования. Милиционеры задержали зачинщиков и самых активных правонарушителей, а я тем временем отправился в райотдел в составе прокурорской группы. Мы с коллегами должны были опросить задержанных и решить, кого отпустить, а кого поместить в изолятор временного содержания.
— Сколько людей было задержано в тот день?
— Изначально много. Но в процессе выяснения обстоятельств большинство отпустили. Ведь на месте массовых беспорядков всегда оказываются не только активисты, но и просто любопытствующие. Вот и в тот раз среди задержанных были посетители ближайшего кафе, которые, услышав крики и взрывы, выбежали на площадь поглазеть. Мы проверяли у людей чеки из магазинов и кафе, опрашивали свидетелей происшествия. Если убеждались, что человек не замышлял противоправных действий, отпускали. В результате у нас остался 41 подозреваемый. Все они, как на подбор, были в спортивных костюмах, большинство пьяные. Они не скрывали своих намерений, рассказывали нам, как запасались «коктейлями Молотова» и кирпичами, собираясь на штурм мэрии. По факту массовых беспорядков и захвата здания государственной администрации были открыты уголовные производства. Суд избрал подозреваемым разные меры пресечения. Некоторым — домашний арест или личное обязательство, но большинство правонарушителей остались под стражей.
— У вас есть доказательства того, что эти люди действительно были виновны? Что их арестовали не для отчетности по противодействию массовым беспорядкам?
— Хороший вопрос. В сообщении о подозрении, которое мне вручили в январе 2015 года, было сказано, что я тогда злоупотребил служебным положением, привлекая к ответственности «заведомо невиновных» лиц. Этими самыми «невиновными лицами» в моем случае признаны трое жителей поселка Леськи Черкасской области, которых задержали во время митинга. Их опознали сотрудники патрульной службы, дежурившие тогда на площади. Во время допросов ребята путались в показаниях и лгали. Например, заявляли, что в тот вечер отдыхали сначала в клубе «Ультра», а потом в клубе «111». На вопрос, сколько при себе у них было денег, ответили, что двадцать три гривни на всех. При этом вход в «111» стоит 50 гривен, а «Ультра» в тот день вообще не работала — мы проверили. В конце концов, эта троица наотрез отказалась от дачи показаний.
А потом в Украине был принят закон о недопущении преследования участников Революции достоинства, согласно которому мы, сотрудники прокуратуры, должны были подготовить ходатайства об освобождении из-под стражи всех задержанных за массовые беспорядки. Уголовное преследование в отношении правонарушителей было прекращено. Зато началось в отношении меня, потому что к годовщине Майдана власти решили устроить показательный судебный процесс над такими «врагами народа», как я.
Кроме ареста «заведомо невиновных лиц», меня обвинили в превышении служебных полномочий, служебных подлогах и еще бог знает в чем. Почему не привлекли к ответственности милиционеров, которые задерживали активистов и судей, которые решали вопрос о заключении их под стражу? Ведь я этих трех ребят видел всего дважды — на первом допросе и во время избрании им меры пресечения. Уже не говорю о том, что они громили госучреждение, то есть действительно совершали противозаконные действия, в которых их подозревали.
Теперь подозреваемые в массовых беспорядках превратились в потерпевших от прокурорского, то есть моего, произвола. Правда, следствие до сих пор не может определиться: этих молодых людей не было тогда на площади (а значит я их незаконно бросил за решетку) или же они все-таки герои Революции достоинства, которых никто не имел права преследовать? Сами ребята давно вышли на свободу. А теперь вот вынуждены ходить в суд в качестве потерпевших, но ни судье, ни местным журналистам, которые «объективно» освещают показательный судебный процесс надо мной, им совершенно нечего сказать. А один из троих вообще написал в суд заявление о том, что он претензий ко мне не имеет и просит в суд его больше не вызывать.
— Чего туда кататься? Я только на дорогу из своего села в Черкассы и обратно трачу по шестьдесят гривен, — раздраженно объяснил «ФАКТАМ» потерпевший Ярослав Самозван, житель Леськов. — Кто мне эти деньги будет возвращать? Суд? А в селе работы мало, особо не заработаешь. Я ремонтами занимаюсь, каждую копейку берегу. По поводу суда и всего этого дела даже говорить не хочу. Ну да, просидел тогда 15 суток в СИЗО, но сейчас-то какое это уже имеет значение? Только езди, катайся, выслушивай и рассказывай все по сто раз. Не хочу! Вот и написал заявление, чтобы меня больше не вызывали.
— Когда закон предписывал задержать зачинщиков массовых беспорядков, я это делал, — подытоживает Михаил Буджерак. — Как только новый закон предписал их выпустить, я это исполнил. Где в моих действиях пристрастность, превышение служебных полномочий и уж тем более подлог? Весной 2014 года повсеместно проводились служебные расследования о том, нарушали ли милиционеры и прокуроры права задержанных активистов Майдана. В Черкассах такое расследование тоже проводилось. Так вот, никаких претензий ко мне не было. Единственной моей ошибкой было то, что местом задержания я указал Сосновский райотдел, а не площадь Шевченко. За эту оплошность мне дали выговор. Я не спорил: выговор — так выговор. Но не уголовное же преследование! В октябре 2014 года я ушел из прокуратуры и стал частным адвокатом. Не мог больше выдержать беспредела, который творится в этой структуре.
— Себе-то адвоката наняли?
— Да, мы с ним пытаемся доказать несостоятельность выдвинутых мне подозрений. Я ходатайствовал о проведении необходимых следственных действий, которые подтверждали бы, что зданию госадминистрации был нанесен вред, что на площади в тот день действительно был не мирный митинг, а массовые беспорядки. Требовал изъять в качестве доказательств видео с камер наблюдения. Во всех ходатайствах мне было отказано, что в очередной раз подтверждает заинтересованность следствия, которому нужно не разобраться в ситуации, а провести показательный процесс с заранее определенным исходом. Единственное, что мне было позволено, — присоединить к делу результаты служебной проверки и мои личные характеризующие данные. Но особо это ничего не дало. Следствие отвечало на мои ходатайства гениальной формулировкой: «Мы собрали все доказательства, подтверждающие вашу вину, поэтому в проведении дополнительных следственных действий нет необходимости».
Между тем дело обрастало такими подробностями, что я только диву давался. Оказывается, в своих «преступных действиях» по отношению к «пострадавшим» я выполнял указания начальника милиции. Это в принципе невозможно — прокуратура контролирует деятельность управления внутренних дел, а не наоборот. Потом мне вдруг выдвинули обвинение, что я арестовывал активистов, «получив указание неустановленного лица». Между тем в материалах дела есть документально подтвержденная информация о том, что задержание было произведено после сообщения о массовых беспорядках на линию 102, а не по моей инициативе. А еще меня обвинили в сотрудничестве лично… с Януковичем, Азаровым и Пшонкой. Можно ли представить себе что-то более абсурдное? Где заместитель черкасского прокурора — и где президент с премьер-министром!
— Почему же вы до сих пор не в СИЗО?
— Меня хотели поместить под стражу, но суд отказал прокуратуре, подчеркнув, что нет доказательств предъявленных мне обвинений. Эта же бездоказательная позиция следствия легла в основу обвинительного заключения. Результат такой «люстрации» для меня лично ужасен. За то, что я честно выполнял свою работу, меня могут посадить на 10 лет. Я фактически потерял семью: жена со мной развелась, трехлетнюю дочь я, хоть и обеспечиваю всем необходимым, но вижу гораздо реже. У моей мамы (инвалида по заболеванию почек, которая и так находится на гемодиализе) совсем пошатнулось здоровье из-за постоянных переживаний за меня. Те, кого я считал своими друзьями, обливают меня грязью ради продвижения по карьерной лестнице. И обиднее всего то, что наше общество наступает на одни и те же грабли. Нынешние правоохранители и судопроизводители, как и их предшественники, выслуживаются подобными показательными процессами. Разве не за честность, порядок и борьбу с коррупцией боролись люди на Майдане? Зачем тогда погибло столько людей, если нынешняя власть, декларировавшая законность, снова и снова нарушает закон?
— В неправовом государстве говорить о правосудии не приходится, — прокомментировала ситуацию известная правозащитница член консультативного совета при Генпрокуратуре Татьяна Яблонская. — В Киеве бродят функционеры «ДНР» и «ЛНР», некоторые из них преспокойно занимают государственные посты. Их никто даже не думает привлекать к ответственности! Что касается случая с черкасским прокурором, то если он добросовестно исполнял свою работу, его не за что судить. А раз судят, значит, следствие велось халатно или было намеренно сфальсифицировано. Кстати, прокуратура, представляющая обвинение от имени государства, вполне законно может отказаться от своего участия в суде, если доказательств преступления нет и дело разваливается. Но в таком случае прокурор должен будет признаться, что следствие было предвзято. На это никто из прокуроров не пойдет, ведь у нас круговая порука. Вот и получается, что виновные в массовых преступлениях разгуливают на свободе, а «мелкие сошки» попадают в тюрьму. Правду говорят: лес рубят — щепки летят.
Фото автора