В Сумской области к восьми годам лишения свободы приговорен сотрудник ГАИ, ставший виновником аварии, унесшей три жизни
Эта жуткая трагедия, в результате которой погибли 15-летняя Таня Горбач, 18-летняя Юля Топчиева и 21-летний Дмитрий Машковец, случилась девять месяцев назад — в ноябре 2008 года. Молодые люди находились на заднем сиденье автомобиля «Жигули», управлял которым пьяный сотрудник ГАИ. Водитель не справился с управлением, выехал на встречную полосу и столкнулся с молоковозом. От удара трое человек погибли мгновенно. Пассажир, который ехал рядом с водителем, лишь слегка рассек губу. Сам виновник трагедии в результате столкновения оказался на операционном столе — ему удалили селезенку. Водитель молоковоза и ехавшая рядом с ним женщина получили легкие травмы. Они долгое время опасались, что именно их милиция постарается сделать виновниками аварии.
Расследование этого резонансного дела сразу же было взято под контроль областной прокуратурой. Не исключено, что именно это обстоятельство позволило провести объективное следствие. Недавно Белопольский районный суд признал сотрудника ГАИ виновным в нарушении правил дорожного движения, повлекшем гибель троих человек, и осудил на восемь лет лишения свободы.
«22 ноября 2008 года приблизительно в 4 часа утра на 58 километре автотрассы Сумы- Путивль, недалеко от сел Новые и Старые Вирки Белопольского района, автомобиль ВАЗ-2101, ехавший в сторону Путивля, столкнулся с автомобилем ГАЗ-53, который двигался в сторону Сум. В результате столкновения от удара на месте происшествия погибли трое пассажиров «Жигулей», которые находились на заднем сиденье. Водитель автомобиля ВАЗ выпал из салона машины на расстоянии нескольких метров. Пострадала также и пассажир грузового автомобиля, которую от удара выбросило из салона на землю. По факту ДТП возбуждено уголовное дело».
В сухих строках милицейской сводки, зафиксировавшей факт этой страшной аварии, не было ни строчки о том, что ее главный виновник — инспектор Путивльского отделения ГАИ в Сумской области Сергей Ткаченко — находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. Более того, сотрудники милиции Сумской области, и в частности пресс-служба УВД, старались всячески скрыть сам факт происшествия, делая все возможное, чтобы даже малейшие слухи о случившемся не просочились в прессу.
- Учитывая резонанс этого дела, расследованием сразу же занялась прокуратура и контролировала его с момента аварии и до вступления приговора в силу, — рассказывает прокурор Белопольского района Валентин Жеребкин, поддерживавший обвинение в суде. — Я не исключаю, что если бы следствие проводила милиция, то они попытались бы помочь своему сотруднику. Но в данном случае им пришлось быть просто молчаливыми наблюдателями.
Я приехал на место аварии ранним утром и увидел, прямо скажем, жуткую картину. Попавшие в ДТП машины от удара развернуло в противоположные стороны. Части «Жигулей» разбросало по полю на десятки метров. Но самое страшное — трое пассажиров на заднем сиденье. Сразу было видно, что они получили травмы, несовместимые с жизнью.
К тому времени врачи «скорой» уже отвезли в больницу водителя легкового автомобиля Ткаченко, который оказался сотрудником ГАИ. В районной больнице ему сделали операцию — у милиционера были переломаны кости и повреждены внутренние органы (оторвалась селезенка). Пассажир, сидевший рядом с водителем, отделался легким испугом: у него был лишь небольшой порез на лице. Сразу после аварии он выбрался из машины и пытался оказать раненым помощь. Кстати, он единственный из всей компании был трезв.
Молоковоз пострадал значительно меньше. А вот его пассажирка, выехавшая ранним утром вместе с водителем в ближайшие села собирать молоко, испытала настоящий шок. Женщина из-за сильного удара вылетела из грузовика вместе с сиденьем. После этого у нее случился провал в памяти, в результате которого она долго не могла вспомнить подробности столкновения.
Оставшийся в живых и почти не пострадавший пассажир «Жигулей» Владимир Дранченко занял, мягко говоря, не совсем адекватную позицию. Он так часто менял собственные свидетельские показания, что, в конце концов, его слова уже практически не имели юридической силы. Представляете, уже во время судебных заседаний он четыре раза давал абсолютно противоречивые показания!
Для того чтобы доказать вину водителя — сотрудника ГАИ, нам пришлось неоднократно перепроверять собранные улики в различных экспертных лабораториях. Нанятый родителями Ткаченко киевский адвокат пытался поставить под сомнение каждое доказательство! Но самое главное — сотрудник Путивльского ГАИ категорически отрицал, будто был пьян! В своих показаниях он говорил, что последний раз употреблял спиртное за двое суток до происшествия и на следующий день, мол, вышел на смену. Это в каком же он был состоянии на дежурстве, если в его крови, взятой на анализ уже после операции, обнаружили высокую концентрацию алкоголя?! Получается, что даже «разбавленная» медикаментами и донорской кровью, по сути, уже очищенная, она все равно указывала на значительную степень опьянения. Было ясно, что инспектор врет, чтобы снять с себя ответственность. Из показаний свидетелей и результатов экспертиз вытекало, что Ткаченко пил всю ночь, а потом сел за руль.
Нам пришлось провести несколько дополнительных экспертиз, которые показали следующую картину. Пьяный водитель «Жигулей» на большой скорости не справился с управлением и выехал на встречную полосу, где автомобиль занесло и он врезался в грузовик. Было доказано, что легковая машина находилась в технически неисправном состоянии: заднее правое колесо имело полный износ протектора шины, левое переднее вообще было спущено, к тому же резина на колесах не соответствовала ноябрьской гололедице — она была летняя и очень стертая.
Погибшие девушки, 15-летняя Таня Горбач и 18-летняя Юля Топчиева, дружили с самого детства. Они и жили по соседству, на одной небольшой улочке села Пески Буринского района. В том же селе стоит и дом родителей Сергея Ткаченко. После трагедии родные погибших и бывшего милиционера стали буквально кровными врагами.
- Они ходят по селу и всем жалуются, что это мы засадили Сергея в тюрьму, — говорит Нина Горбач, мама погибшей Татьяны. — Настраивают односельчан против нас, а во всем случившемся обвиняют наших мертвых дочерей, — плачет женщина. — Говорят, что если бы в ту ночь девчата не потянули парней в Белополье, то никто бы никуда и не поехал.
А я уверена, что это неправда. Единственный человек, который знает, как все было в ту страшную ночь — Вовка (оставшийся в живых пассажир. — Авт. ). Он и виноват во всем, поэтому и молчит. Почему он не сел за руль? Он же из всех парней был самый трезвый… Мы ходили к нему домой, умоляли рассказать всю правду на суде, но он отказался… Мне очень больно говорить об этом, после трагедии постоянно пью лекарства. Все никак не могу привыкнуть, что больше никогда не увижу свою девочку. У меня теперь в душе словно дыра появилась, и закрыть ее ничем невозможно. Мне всего 44 года, а выгляжу, как 60-летняя старуха…
В тот роковой день у нас в селе был престольный праздник, в честь архангела Михаила. Таня после учебы приехала из города. Мы поужинали все вместе (у меня еще две старшие дочери — Оксана и Света), как тут позвонила Танюшина лучшая подруга Юля. Дочка отпросилась у меня ненадолго на улицу, и они ушли в клуб. Там Юля встретила своего двоюродного брата Сергея Ткаченко с двумя друзьями — Вовой и Димой (он тоже погиб в аварии). И они все вместе отправились гулять.
Ночью я почти не спала. Сначала около соседнего дома застряла машина, и мы с мужем помогли хозяину вытащить ее из грязи. Справились уже затемно. Тут мне позвонила Танюшка и сказала, чтобы мы не волновались, у нее все нормально, они с Юлей уже собираются домой, пообещала, что будет через полчаса. Я решила дождаться дочку, а потом уже лечь отдохнуть. И хоть бы сердце что подсказало! Нет, ничего плохого не чувствовала… А потом, помню, открывается дверь, заходит в комнату соседка и говорит: «Таня с Юлей мертвые». Я не поверила: «Ты что-то путаешь, я несколько минут назад с ней разговаривала»… В ту ночь я поседела. За несколько часов.
Моя дочка только начинала жить. Она была такая красивая, что, когда шла по улице, ей вслед все оборачивались. Наверное, ее послали сюда так ненадолго, чтобы мы просто полюбовались. Внучка Настенька, которой всего два годика, недавно сказала: «Таню бозька забрал к себе». Откуда ребенок это взял? Что он знает? Танина крестная рассказывала, что днем, за несколько часов до аварии, дочка, уже выходя из ее дома, вдруг застыла возле двери. Крестная спросила у нее: «Таня, что с тобой?» А она ответила: «Мне почему-то так тяжело, даже не пойму…. » Наверное, она предчувствовала свою гибель.
А теперь родители Сергея считают, что это мы посадили в тюрьму их сына. Мол, начали судиться, не забрали заявление. А сами не то что прощения не попросили, — плачет женщина, — просто по-человечески не поговорили. Правда, приехали один раз, мы как раз по Танечке отмечали сорок дней, и попытались дать нам и Юлиным родителям по две тысячи гривен. Еще и требовали, чтобы мы в присутствии их адвоката подписали документы, дескать, не имеем никаких претензий. Даже в суде Сергей ни разу не извинился, а только настаивал на абсолютной невиновности. Нам было очень горько посещать судебные заседания, видеть лживые глаза оставшихся в живых Сергея и Вовки. Вот сердце у Юлиной матери и не выдержало — после смерти дочери она практически не выходит из больницы. Мой муж до сих пор ходит черный от горя. И как со всем этим жить дальше, я не знаю. Девять месяцев уже прошло, как доченьки не стало, а боль не проходит ни на минутку, и рана в сердце кровоточит и болит еще сильней.
Написать отзыв о статье