Мать, лишенная родительских прав, наняла громил, которые избили ее слепого мужа, а сама выкрала свою маленькую дочь
«Это только бумажки», — небрежно отмахнулась 25-летняя Елена, когда бывший муж сообщил, что ее лишили родительских прав. «Все равно я мать, захочу видеть своего ребенка — меня ничто не остановит». Серьезно воспринимать такие слова из уст склонной к выпивкам и гулянкам особы мужчина не стал. А зря. Безумная попытка женщины выкрасть четырехлетнюю Владиславу никому не принесла добра. Самой злоумышленнице, привлеченной к уголовной ответственности, грозит тюрьма. У отца ребенка — инвалида I группы по зрению — после жестокого нападения, которому он подвергся, пытаясь защитить свое дитя, ухудшилось здоровье. А малышка, одинаково любящая папу и маму, не может понять, почему она стала яблоком семейного раздора.
- Так жизнь сложилась, — пожимает плечами Михаил Крамаренко, глава сельсовета Топиловки Чигиринского района Черкасской области. — Лена живет у нас уже четыре года. Она гражданка России. В последнее время постоянно выпивала и гуляла. А мужиков, которым подавай легкую добычу, хватает… Я ее просил: «Имей совесть, не делай этого!» Ведь получалось, что четырехлетнюю Владиславу воспитывали родители ее мужа Руслана. Сам он раньше был нормальным парнем. Правда, давно уже диабетчик, инсулинозависимый. Со временем болезнь дала осложнение — глаукому. Сначала еще что-то видел, потом полностью ослеп. Вот и вышло: баба с дедом пенсионеры, Руслан на инвалидном пособии, маленький ребенок на руках, и Лена… официально не работает, — запнулся Михаил Иванович. — Ну, деньги-то от кого-то брала, — красноречиво повел бровями глава сельсовета. — А тут уже все границы перешла. Ее ведь лишили родительских прав еще весной, а она возьми да и выкради девочку. С мужиками приехала, в дом ворвалась, и Руслану досталось… Хуже всех в этой ситуации самому ребенку. Вроде бы мать забрала, а потом опять к отцу отвезли. Малышка ведь тоже хочет к маме, какая бы та ни была — алкоголичка, гулящая… Родная кровь. Никакой самый лучший детдом этого не заменит. А тут вообще грех говорить. Родители Руслана, да и он в меру своих сил, присматривают за ребенком, ухаживают и воспитывают. Они любят Владиславку.
В правдивости слов главы сельсовета я убедилась, едва переступив порог дома семьи Оржеховских. Навстречу мне вышел молодой чернявый мужчина. По взгляду его широко раскрытых, но смотрящих мимо меня глаз я поняла, что это и есть Руслан.
- Я ведь раньше видел, — вздохнул хозяин, приглашая меня в дом. — Ну диабет был, III группа инвалидности. Но работал! И на стройке, и сторожем, и слесарем-водопроводчиком. Без дела не сидел. А потом начал слепнуть. Дочку ясно видел в последний раз, когда ей было полтора года.
Навстречу нам выбежала маленькая принцесса. Фиолетовое платье, блестящие каштановые волосы. Миловидное личико портил только испуганный взгляд. «Загнанный зверек», — почему-то промелькнуло у меня в голове.
Знакомясь с девочкой, я подарила ей набор детской посудки. Малышка несмело взяла коробку, не проронив ни слова. На мою просьбу принести любимую куклу, которую мы будем поить игрушечным чаем, Владиславка притащила голую и лохматую Барби…
Через пять минут наряжания и расчесывания, сервировки стола игрушечной посудкой и заваривания чая из воды и сахара ребенок оттаял и засветился счастливой улыбкой.
«Вы знаете, я расскажу вам по секрету, что эта кукла умеет говорить!» — сообщила Влада, нажимая на живот Барби. «Я тебя люблю», — донеслись электронные слова. Девочка, засмеявшись, прижала игрушку к себе. Я с трудом проглотила подступивший к горлу комок.
- Мы познакомились с Леной, когда она приехала из России в Верщацы Чигиринского района к бабушке, — начал свой рассказ 31-летний Руслан Оржеховский. — Понравились друг другу, стали жить вместе. Потом родилась Владислава. Первых два года прожили нормально. А когда жена пошла работать в бар, пристрастилась к выпивке. Начались «сверхурочные» до трех часов ночи, она стала приходить домой пьяная. Я пытался образумить: «Зачем ты остаешься? Пришло время закрывать бар — выпроваживай посетителей!» Она в ответ: «Зачем же я буду выгонять людей? Они выручку приносят!» А при чем тут, говорю, наша семейная жизнь? В конце концов Лена уехала в Россию, бросив маленькую Владиславку. Ее не было целых пять месяцев! Потом вернулась. Два месяца сидела без работы и стала требовать деньги на пиво, гулянки, рестораны… Моих 760 гривен инвалидной пенсии едва хватает на свет, газ, крупы, хлеб, не говоря уже о ее развлечениях. А работать Лена не собиралась.
- Как она обращалась с ребенком?
- Пока не пила, и грудью кормила, и готовила, и ухаживала за малышкой. А как стала прикладываться к бутылке, все пошло неперекосяк. Бывало, почти до утра в баре сидит, придет, спать завалится, дрыхнет до обеда. Малышка, которой тогда было годика полтора, раньше просыпается. Хнычет, есть хочет. Та ее придавит рукой: «Спи, сказала!» Владка полежит, поплачет немножко и замолкает. Во второй половине дня Лена вставала, марафетилась — и на работу. Ребенком занималась моя мать.
- Что она творила, уму непостижимо, — хватается за голову бабушка Владиславы Галина Васильевна. — К примеру, приводила к нам домой своих мужиков. Не стесняясь ни нас, ни ребенка. «Познакомьтесь, я с ним живу!» Даже замуж успела выйти. Ведь с Русланом они не расписаны. Три недели пожила, новый муж ее выгнал… Лена у нас постоянно воровала деньги, обманывала на каждом шагу. Малышку обижала. Как-то сотрудница прокуратуры увидела, что Владиславка в коляске возле бара плачет-надрывается. Холод, дождь, а моя невестка внутри пьянствует!
Потом Лена стала торговать собой, в одной из черкасских бань ее видели за этим занятием наши односельчане. На трассе не раз стояла: кого подцепит — с тем и уезжает. Я ее просила хоть немного остепениться: «Лена, мне стыдно перед людьми, не занимайся этим». Но она в глаза мне сказала: «Запомните раз и навсегда: мне стыдно не бывает. И торговать собой мне нравится».
В конце концов терпение у Руслана лопнуло. Он добился, чтобы Елену лишили родительских прав.
- Я давно подал заявление, — вздыхает он. — Но в сельсовете все тянули, надеялись, она образумится. Лена не верила, что это всерьез, думала, я просто угрожаю. Когда я объяснил, что теперь она как мать не имеет никаких полномочий, Лена психанула и решила выкрасть ребенка.
Похищение произошло в полночь. Владиславка спала в комнате, Руслан слушал по телевизору новости. Как вдруг от калитки донесся непонятный шум.
- Я слышу гораздо лучше, чем зрячие, — объясняет мужчина. — Поэтому сразу понял: возле дома кто-то ходит. Выключил телевизор, подошел к двери. Вдруг слышу: «Руся, открой!» Голос показался знакомым, я подумал, что это зашел мой односельчанин, и спокойно открыл калитку. Во двор забежала моя бывшая гражданская жена, а с ней еще несколько человек. Один, видимо ее новый сожитель, начал со мной говорить от ее имени. Мол, у Лены день рождения, ей надо увидеть ребенка. Я возмутился: ребенок уже спит, и врываться в дом в полночь не позволю.
Какое-то время мы спорили, но в конце концов я уступил бывшей жене. Говорю: «Зайди в комнату сама — увидишь ребенка. Только не буди… » Воспользовавшись моей слепотой, ее сожитель хотел следом проскочить в дом. Я на ощупь задержал его. Он пытался меня оттолкнуть, но я не пускал его в дом, опасался за малышку. Потом меня начали бить. В лицо, голову, по ребрам, в грудь, в пах… Я позже понял, что к драке подключились те двое молодчиков, что пришли с Леной и ее любовником. Защищаться не мог, так как не видел противников. Через несколько минут понял, что теряю силы. Крикнул в отчаянии: «Мам!» Мать мгновенно проснулась, разбудила отца, они сумели отогнать от меня обидчиков.
Пока во дворе шла разборка между нынешним и бывшим мужьями, Елена сделала то, что запланировала: выкрала маленькую дочь. Вбежав в дом, завернула спящую Владиславку в одеяло, вынесла во двор и закрылась с ней в машине. Обезумевший отец понял, что ему одному не справиться, и попытался вызвать милицию:
- Я нашел мобильные телефоны, которые лежали на тумбочке, но позвонить не смог. Кто-то выхватил у меня из рук мобилки, вытащил оттуда батареи и выбросил. У матери стали требовать свидетельство о рождении. Она не отдала. Мужики рыскали по квартире, ругались. Хорошо, хоть моих старых родителей не побили. Документ они не нашли, уехали и увезли с собой малышку.
- На место происшествия сразу выслали опергруппу, — рассказал старший оперуполномоченный криминальной милиции по делам детей Чигиринского райотдела Александр Овчаренко. — Были разосланы ориентировки в дежурную часть управления МВД области, в другие РОВД, а также на государственную границу, так как мать могла вывезти ребенка из Украины. Вскоре мы выяснили, что она находится в Киеве. Усложняло нашу задачу то, что женщина не имела постоянного места жительства, вела бродячий образ жизни. Вскоре злоумышленница была задержана, а ребенок возвращен своему нынешнему опекуну — бабушке.
- Когда Лену задержали и она поняла, что это не шутки, расплакалась, обещала, что больше так не будет, — горько усмехается Руслан. — Но было уже поздно. Ведь из четырех лет жизни Влады два с половиной она маму фактически не видела. Дочка по маме очень скучает, все спрашивает, почему та уехала. Когда она увидела, как Елену забирает милиция, разрыдалась.
На вопрос сотрудников милиции, зачем выкрала ребенка, задержанная ответила:
- Соскучилась, давно не видела ее. А с мужем разошлись.
- А мирным путем не пытались вернуть себе ребенка?
- Я не верила, что меня лишили материнских прав. На каких основаниях? О том, что у моей дочери уже есть опекун, узнала только во время задержания. Когда забрала дочку, хотела уехать из Украины. Нелегально, конечно, Руслан разрешения все равно не дал бы.
Во время нашей беседы с Русланом и Галиной Васильевной в комнату вошла Владислава. Очень осторожно она несет в руках новые игрушки — блюдца с чашечками, в которые налила воду.
- Хочешь, завяжу тебе хвостики? — спрашиваю малышку.
- Только у меня ленточек нету, — разводит руками Влада.
- Есть резинки, но она не любит заплетаться, — усмехается Руслан. — С расчесыванием каждое утро была трагедия, поэтому и постригли ее.
- А разве мама не заплетала тебе косички?
- Нет, — отвечает девчушка, трогая руками завязанные мной хвостики.
- Да она даже не поздравила дочку на прошлый день рождения, — с досадой говорит Руслан. — Хоть бы позвонила.
- А один раз после очередного долгого загула Лена вернулась, — вступает в разговор Галина Васильевна. — Пришла и говорит: «Руслан, у нас общий ребенок, нам надо как-то жить вместе». Сын принял ее назад, она отъелась, отоспалась, пришла в себя. И тут как раз Владкин день рождения. Мало того что она сама ничего ребенку не подарила, так еще потом вечером забрала все деньги, которые люди подарили малышке, и ушла.
Сама девочка о маме говорит неохотно. Развитая, словоохотливая, она с радостью рассказывает о детсадовских подружках Юле и Снежане, хвастается фотографиями, придумывает игры. Но, как только спрашиваю о маме, — молчок.
- Когда Лена приходит, малышка к ней будто прилипает, — вздыхает бабушка. — А когда мамы нет, Влада шепотом говорит о ней нехорошее. Мы ругаем ее за это. Тогда она вообще замолкает. Я ей и фотографии Лены чаще показываю, чтоб она не забывала, и говорю, что мама хорошая…
- Да вот она, мама Лена! — закричала вдруг Владислава, забирая у бабушки снимок и протягивая мне. На фото запечатлена эффектная стройная брюнетка с сигаретой в руке. — Когда я вырасту, буду, как мама. А еще стану врачом. Буду зверяток лечить.
- Сейчас я оформляю опекунство над внучкой, — говорит Галина Васильевна. — Я ей с детства как мама была. Когда Владуся начала лепетать, называла меня «ма-ба». Что-то среднее между мамой и бабушкой. Сейчас, когда ее милиция вернула домой, она три дня от меня не отлипала: «Бабулечка, бабусенька… »
- Я хочу, чтобы мама и папа жили вдвоем, и я с ними, — на ухо сообщила мне малышка.
- Мы забрали заявление из милиции, — признался Руслан. — Слышал, что за похищение ребенка Лене грозит пять лет заключения. Когда она освободится, дочка будет уже школьницей. И все это время ей будут говорить, что ее папа засадил маму в тюрьму. Я не хочу для малышки такой травмы!
Елена действительно проходит подозреваемой в совершении преступления по статье Уголовного кодекса Украины «Незаконное лишение свободы или похищение малолетнего ребенка, учиненное по предварительному сговору группой лиц», предусматривающей до пяти лет лишения свободы. Но мужчина ошибочно думает, что его отозванное заявление в данном случае может что-либо поменять.
- Если уголовное дело по факту похищения малолетнего ребенка уже возбуждено, то не важно, отзывают податели свое заявление или нет, — объяснил «ФАКТАМ» заместитель начальника Чигиринского РОВД Николай Шевченко. — Сейчас проводится досудебное следствие.