В столичном Центре микрохирургии глаза Любови Чередниченко сделали уникальную операцию по поводу глаукомы и катаракты. За десять лет офтальмохирурги прооперировали восемь пациентов в возрасте более ста лет и шесть тысяч тех, кому за 85
- Чем болеете, Любовь Ивановна? — спрашивает лечащий врач перед операцией свою столетнюю пациентку.
- А ничем! Я здорова, — отвечает та. И документальным подтверждением ее слов можно считать медицинскую карточку, в которой записано, что давление у Любови Ивановны в норме, кардиограмма в порядке, ни диабета, ни аллергии, ни других болезней нет. Правда, ноги слабые, так что самостоятельно женщина уже не ходит, и слух снизился. А вот зрение может спасти только операция по поводу катаракты и глаукомы.
- Дети давно хотели, чтобы мне сделали такую операцию, а я все не соглашалась, — говорит Любовь Ивановна. — Думала, это дорого, да и ни к чему. Один глаз из-за глаукомы потеряла лет десять назад, а вторым кое-как вижу свет, различаю людей. Но ведь могу и ослепнуть… Услышала по радио, что глаза теперь по-новому оперируют — вставляют маленькое стеклышко. Собрала всех своих и говорю: я уже согласна на операцию, чтобы во время юбилея всех получше рассмотреть — и детей, и шестерых внуков, и шестерых правнуков. Привезут ко мне даже самую маленькую — девятимесячную Варю.
- Врачи говорят, что операция прошла хорошо, бабушке заменили хрусталик, и если зрение хотя бы немного улучшится, это и будет главным подарком ко дню рождения для нее и для всех нас, — рассказывает Оксана, внучка юбилярши. — Через несколько дней, 29 сентября, в Ржищеве, где Любовь Ивановна прожила много лет, соберутся родственники, знакомые и устроят для бабушки праздник. Она этого очень ждет.
- Бабушка всегда в хорошем настроении, с отличными чувством юмора и памятью, — говорит Оксана. — Хотя жизнь у нее была тяжелая, как и у большинства людей ее поколения. Две войны пережила, троих детей вырастила, рано без мужа осталась. Все делала для семьи, все время работала. Но чтобы плакала — не помним. В последние годы живет в Киеве с моими родителями. Иногда ездит в Ржищев, за сто километров от столицы.
- У меня в Ржищеве такая красота — речка, лес! — рассказывает Любовь Ивановна. — Вот только на нашей улице из старожилов никого не осталось — все новые. Я ведь очень долго живу. Уже и ТУДА пора собираться. Но все равно хочется видеть получше. Очки не подходят, так что «втирать» их никому не придется. Сейчас после операции глазные капли назначили — сказали, что с каждым днем зрение будет возвращаться. Я это уже чувствую: машины теперь вижу, телевизор.
Врачи сожалеют, что Любовь Ивановна не решилась на операцию раньше. Тогда результат был бы значительно лучше.
- У женщины из-за глаукомы (повышенного внутриглазного давления) пострадал зрительный нерв, но мы сделали все, что возможно, — сформировали пути оттока жидкости, заменили хрусталик, — говорит научный руководитель отделения малоинвазивной офтальмохирургии Киевской городской офтальмологической больницы «Центр микрохирургии глаза» доктор медицинских наук профессор Юрий Кондратенко. — Видеть Любовь Ивановна будет лучше, чем до операции. Это уже ясно. А вот других пациентов я бы очень просил не откладывать хирургическое вмешательство, если в нем есть необходимость. С возрастом хрусталик глаза увеличивается, и человеку ставят диагноз катаракта. Это значит, что хрусталик надо заменить искусственным. Тот, кто этого не сделает, очень рискует: нарушается отток жидкости из глаза, повреждается зрительный нерв и может наступить слепота.
- С чем это связано?
- Прежде всего с плохой экологией, структурой питания, водой. Известно, что каждая клетка нашего организма на 90 процентов состоит из воды. Но что это за вода? Выпил человек какой-нибудь сладкий подкрашенный напиток, печень и почки должны будут вывести токсины, а оставшаяся жидкость попадет в клетки, в том числе в ткани глаза. В этом сложном и нежном органе постепенно наступят необратимые изменения. У столетней Любови Ивановны катаракта появилась в 90 лет, потому что основы здоровья закладывались еще в начале прошлого века. У женщины хорошая генетика, большую часть жизни она прожила в деревне, дышала чистым воздухом, пила нормальную воду, ела овощи, выращенные своими руками. Молодые люди сегодня не могут похвастаться хорошим здоровьем.
У профессора Юрия Кондратенко есть привычка: постоянно делать зарядку для пальцев. Лучшим тренажером Юрий Николаевич считает маленький операционный зажим «москит», напоминающий маникюрные ножницы. Эту «штучку» хирург по многу раз крутит каждым пальцем левой и правой руки, как фокусник.
- Идея не моя, — признается врач. — Принадлежит она известному еще в довоенное время российскому хирургу Юдину, который всегда носил в кармане подобные тренажеры. Тогда наркоз был несовершенным, а успех операций во многом зависел от скорости и точности движений доктора. Сейчас хирургия стала иной, однако пальцы хирурга должны быть очень гибкими и умелыми. Приходится заниматься ювелирной работой. Например, чтобы заменить хрусталик, надо алмазным ножом сделать разрез не больше двух-трех миллиметров, через него вставить мягкую свернутую трубочкой или сложенную линзу, а затем расправить ее. И все это желательно проделать быстро, за несколько минут. Таковы современные технологии операций.
За год в столичном Центре микрохирургии глаза было сделано более 14 тысяч операций по поводу катаракты, причем половина — в амбулаторных условиях. Это соответствует европейским нормам.
- Опыт у наших специалистов действительно очень большой, — продолжает Сергей Рыков. — Но тревожит то, что растет число людей, страдающих глазными болезнями. Из каждых ста тысяч человек около 500 имеют глаукому, но половина из них об этом не знает и слишком поздно обращается к врачу. Важно, что в последние два года по всей Украине заработали глаукомные кабинеты, где люди могут измерить внутриглазное давление, стать на учет к специалисту и благодаря правильному лечению избежать слепоты. Говорить об этом надо постоянно, чтобы опасность осознали и врачи, и пациенты. Самое страшное для офтальмолога — сообщать своему пациенту, что вернуть зрение ему уже невозможно.
- Как часто приходится оперировать 100-летних пациентов?
- Мы подсчитали: за десять лет у нас было таких лишь восемь человек, а вот тех, кто старше 85 лет, прооперировали почти шесть тысяч. Правда, с возрастом у людей накапливаются другие заболевания — возникают проблемы с сердцем, почками, мозговым кровообращением, — и тогда наши специалисты не имеют права рисковать жизнью человека. Хорошо, что Любовь Ивановна Чередниченко в свои сто лет отлично перенесла операцию. Дай ей Бог здоровья и еще многая лета.