Пять с половиной месяцев читатели «ФАКТОВ» с волнением следили за судьбой находившегося в коме 16-летнего Саши Матвийчука, которого расстрелял бывший ухажер его девушки. Мы все надеялись на чудо. Но в минувший четверг, в момент, когда шел судебный процесс над обвиняемым — 21-летним студентом одного из киевских вузов, Саша скончался…
Во время судебного заседания в Бородянском районном суде Киевской области матери Саши Лиле Матвийчук пришла sms-ка от подруги: «Перезвони». Попросив у судьи разрешения выйти, Лиля перезвонила. И услышала: «Лилечка, держись. У Саши остановка сердца». Через три минуты мать зашла в зал белая как стена. Однако прервать выступление свидетеля, который отвечал на вопросы судьи, не решилась. Наклонившись к адвокату, сказала: «Саши больше нет». Тот поднял руку, чтобы взять слово. И тут нервы матери не выдержали. Схватив кулек с документами, она ринулась к клетке, где сидел обвиняемый, и, просунув руки между прутьями, стала бить его кульком. «Боже мой, это самое большее, что я могла сделать с этим негодяем!» — твердила потом Лиля. Все произошло так быстро, что в зале все оцепенели: судья, прокурор, охрана, свидетели…
Может быть, поэтому о первой любви 16-летнего сына Лиля знала почти все. И то, что его избранница Алена работала администратором в местном баре, куда Саша, ученик Немешаевского агротехнического колледжа, устроился подрабатывать официантом в свободное от учебы время. И то, что Алена раньше встречалась с 21-летним студентом одного из киевских вузов, жителем соседнего села Пашей (имя изменено). А когда рассталась, тот продолжал ее преследовать и унижать, требуя продолжения отношений.
- Однажды Паша явился в бар и стал приставать к Алене, — вспоминает Лиля. — Мой сын с охранником его вывели, чтобы не мешал работать. И в тот момент Павел пригрозил Саше: «Ты у меня еще получишь!» Когда Сашуня мне рассказал об этом, у меня вырвалось: «Сыночек, ты нажил себе врага». А он в ответ: «Да, мамочка, перестань, что он мне сделает?»
- Никто не ожидал, что все закончится так страшно, — говорит друг Саши Андрей Костышин. — Парни часто бросаются фразами: «Я тебе ноги поломаю», «Я тебя убью!», «Ты у меня получишь!». Думаю, Саша считал, что все обойдется. Хотя в последнее время, когда я с ним общался, заметил: он постоянно о чем-то думает, чем-то встревожен…
Сегодня очевидно: опасность, исходившую от брошенного Аленой ухажера, недооценили все. И Саша, по молодости лет не понимавший, сколь страшной может быть месть соперника. И мама, которая тревожилась за сына, но не стала предпринимать решительных мер: заявлять в милицию, увозить сына в другой город или запрещать встречаться с Аленой. Не будешь же прятать взрослеющего сына от каждой сложной жизненной ситуации. И работники бара, которые защищали Алену от нападок Павла, уговаривая его отступиться от девушки, в то время как в ситуацию должны уже были вмешаться либо психологи, либо милиция. Лишь один из друзей, словно чувствуя опасность, как-то сказал Саше: «Если из-за этой Алены столько проблем, зачем она тебе нужна?» На что тот ответил просто: «Я ее люблю… »
За две недели до случившегося Павел позвонил Алене. Трубку взял Александр. Он пытался объяснить Павлу: «Да ты пойми! Она тебя не любит. Отстань!» Павел ответил: «Я тебя вызываю на дуэль». «На дуэль? Что, у тебя не хватит духу разобраться как-то иначе?» — удивился Саша.
Когда Алена рассказала об этом на последнем судебном заседании, Павел возразил: «Неправда! Я такого не говорил!» Тем не менее 14 апреля этого года «дуэль» состоялась. Павел, приехавший к дому соперника на мотоцикле, был вооружен пистолетом. У Саши, который спокойно шел вечером с работы домой, в карманах были лишь мобильный телефон, пустой кошелек и недокуренная пачка сигарет с зажигалкой. При таком раскладе победить счастливчика, к которому ушла девушка, было несложно. И Павел «победил», выпустив в безоружного подростка 11 пуль и бросив его на дороге умирать…
Тяжело раненный Саша сумел добраться домой и впал в кому. Парня перевезли в столичный институт нейрохирургии, где медики начали бороться за его жизнь. Возле постели Саши, сменяя друг друга, все время находились его мать и любимая девушка Алена. Сначала односельчане, а после публикации в «ФАКТАХ» и жители всей Украины стали передавать деньги на лечение Саши, слать sms-ки его родителям со словами поддержки. «Что с Сашей? — постоянно спрашивали они. — Мы молимся за его выздоровление… »
Но время шло, а парень оставался в коме. Некогда полный сил, здоровый, спортивный юноша за время болезни похудел на 30 килограммов и превратился в обтянутый кожей скелет. Он ни разу не сказал ни слова, только стонал. Ни на что не реагировал. Только разве могло это убить веру матери в то, что сын когда-нибудь поправится? Они надеялись до последнего. Но в августе врачи сказали родителям: «К сожалению, ваш мальчик умирает… » Это было за несколько дней до Сашиного 17-летия и начала судебного процесса в Бородянском районном суде Киевской области.
На суде Павел, которого обвиняли в покушении на умышленное убийство и незаконном приобретении и хранении оружия, уверял, что пистолет купил по случаю для самозащиты (студент подрабатывал по вечерам таксистом. — Авт. ), с Аленой встречался до последнего и даже сделал ей предложение, а Сашу не хотел убивать. Просто «нажал на курок, а дальше пистолет стал стрелять сам».
- Перед очередным заседанием я попросила подругу Таню Атаманчук, которая преподает физкультуру в нашем агротехническом колледже (Лиля работает в этом колледже библиотекарем. — Авт. ), подежурить у постели Саши в день суда, — вспоминает мать. — Перед этим я сидела в палате сына всю ночь. Попросила Таню обтирать Сашу уксусом и водой, чтобы снять жар. Сказала ему: «Сынулечка, я поехала на суд, а вечером приеду». Но на душе было тревожно. На предыдущих двух заседаниях я телефон отключала спокойно, а тут попросила председателя суда Геннадия Стасенко разрешить мне не отключать телефон, потому что сын находится в тяжелом состоянии. Он разрешил.
Когда объявили перерыв в заседании, я позвонила Тане. Она говорит: «У нас все хорошо. Температура спала. Я дала Саше 150 граммов кашки». Я так обрадовалась! Ведь перед этим три дня Саше было очень плохо. «Танюшка, — говорю, — ты на него положительно влияешь!»
Спустя какое-то время Татьяна заметила, что Саша, который до этого хрипло дышал, замолчал. «Сашунька, чего это ты так притих?» — спросила женщина и, все поняв, побежала за врачами.
- Я все время боялась, что он умрет у меня на глазах, — признавалась потом Татьяна Лиле. — Но когда это произошло, подумала: хорошо, что ты этого не видишь. Ты бы этого не пережила…
Сашу реанимировали 45 минут. Вскоре из палаты выскочил лечащий врач Саши Владимир Михалюк и стал метаться по коридору.
- Он был страшно взволнован, весь мокрый, — вспоминает Татьяна. — Я ему говорю: «Лиля сейчас приедет». А он: «Мы сделали все, что могли… »
- В этот момент я сидела на судебном заседании и слушала показания свидетелей, — вспоминает Лиля. — Как раз работники бара, где работали Алена и подрабатывал Саша, рассказывали, как Павел, после того, как от него ушла Алена, ее преследовал, хватал за волосы, за шиворот, пригибал к земле, толкал. Судья даже сказал: «Обвиняемый, вы свободный человек, Алена тоже свободный человек. Разве это не насилие над личностью — так обращаться с человеком: хватать, таскать, трясти?» Павел долго молчал. Потом выдавил: «Да, это насилие… »
И тут пришло сообщение от Тани из больницы. Лиля сама уже не знает, как ей удалось отлупить Павла кульком по голове.
- Если бы его можно было задушить, я бы его задушила! — твердит мать. — Я просунула руку по самое плечо, била его кульком с документами по голове и кричала: «Ну что, дождался? Остановка сердца у моего сына! Ты же его убил!» Он так скривился возмущенно, дескать, как смеешь поднимать на меня руку? И тут я услышала, как сзади что-то крикнула сестра обвиняемого. Я обернулась. Увидела эту девушку. Расфуфыренную, ярко одетую, будто она на дискотеку пришла… Как развернулась и дала ей тоже этим кульком по голове! Никто поначалу ничего не понял. А когда люди осознали, что Саши больше нет, в зале началась истерика, крик, плач.
Заседание прервали. Адвокат обвиняемого настаивал на его продолжении. Но судья сказал: «Нет. Есть еще и моральная сторона этого дела». И перенес слушание на следующий день. А мы с мужем, Аленой и подругой Оксаной, выскочив из зала суда, сели в машину и поехали к Саше в больницу. За рулем был брат моего мужа Владимир с Житомирщины. С первых дней нашего горя этот человек не отходит от нас ни на шаг. Мы летели в больницу на скорости 120 километров в час…
Похоронили Сашу в субботу, 26 сентября. Мама купила ему свадебный костюм 48 размера, а надо было 44-го. Исхудавшему сыну он оказался великоват.
- К костюму прикололи цветочек, — рассказывает мать. — Положили еще один цветочек, чтобы на том свете нашел себе пару. Собралось все Немешаево, человек пятьсот. Сашины друзья, одноклассники, ученики колледжа, односельчане. Я очень благодарна всем за сочувствие, за то, что несли деньги, кто сколько мог, и мы сможем поставить теперь Саше памятник и оградку.
Свадебный каравай (так положено провожать в последний путь, если парень неженатый) нес его лучший друг Вадим. Сваты были перевязаны, как на свадьбе. По дороге на кладбище (а процессия шла три километра) со всех магазинов и домов выходили люди, рыдая и провожая Сашу в последний путь.
Мама, зная друзей Саши, из каких мест они родом, рассказывала ему на кладбище: «Видишь, сынок, Микуличи приехали, Клавдиево приехало, Тетиев, Киев, Горенка». Когда друзья приходили к гробу прощаться, объясняла: «Сашунька, это Сережа говорит, а это твой друг Вадя… »
Три ночи после похорон она провела в тяжелом забытьи, умоляя сына присниться — таким, как раньше: красивым, беззаботным, смеющимся. Он и приснился. Только не ей. Подруге Татьяне.
- Саша где-то лежал, потом встал и ходит, тебя ищет… — рассказывала Лиле подруга. — Сашунька шел неуверенно, он ничего не видел (пуля преступника выбила Саше один глаз, второй глаз за неделю до смерти полностью ослеп. — Авт. ). Ходил и спрашивал: «Где моя мама?» А потом ты появилась: «Сыночек, я уже здесь!» И вы обнялись…
- Жалею, что не была с ним до последней минуты, — с горечью говорит мне мама. — Я же так просила сынулечку подождать меня, пока я буду на суде! А приехала уже к мертвому. Одна из санитарочек мне тогда сказала: «Ты его своим сердцем, своим голосом тянула. А тут голос твой пропал — и Саша ушел… »