Потомок известного композитора и дирижера привез в столицу Украины cемейный спектакль и дал эксклюзивное интервью «ФАКТАМ»
Имя Рейнгольда Глиэра, создавшего около 500 произведений в разных жанрах (в том числе знаменитые балеты «Красный мак», «Медный всадник», «Тарас Бульба», симфонию «Илья Муромец», множество романсов) в столице Украины носит Институт музыки и одна из улиц.
Рейнгольд Глиэр родился в Киеве 11 января 1875 года. Здесь же получил азы музыкального образования. А в 1914 — 1920 годы возглавлял Киевскую консерваторию, став ее первым ректором. Переехав жить и работать в Москву, Рейнгольд Морицевич не забывал родной город. Бывал здесь, общался со своими учениками Борисом Лятошинским, Львом Ревуцким…
Недавно Киев посетили приехавшие из Москвы потомки композитора — правнук Рейнгольда Глиэра доктор экономических наук профессор Кирилл Новосельский, его дочь — студентка Анастасия, а также живущая в США их родственница — оперная певица Дженнифер Глиэр. По их инициативе в киевском музее Шолом-Алейхема состоялся музыкально-литературный спектакль «Киев — Малаховка: далее всегда», в основу которого легла переписка Рейнгольда Глиэра и его невесты Марии Ренквист в 1901 году. В исполнении Дженнифер Глиэр прозвучали романсы композитора «Русалка», «Ночь идет», «Отчалила лодка», «Жить, будем жить!».
— Года три назад удалось найти эти письма в московских архивах, — рассказывает Кирилл Новосельский. — На их основе мы создали мини-спектакль, который прекрасно был принят московскими зрителями в Украинском центре на Арбате, а затем представлен на корабле, следовавшем этим летом из Одессы в Батуми. И вот теперь даем премьеру в Киеве в музее Шолом-Алейхема, находящемся на Бессарабке, где когда-то располагалась усадьба Глиэров. Сейчас в этом квартале множество магазинов и ресторанов. От усадьбы, располагавшейся по адресу Бассейная, 6, не осталось и следа. В какой именно период она исчезла, трудно сказать. В 1970-е годы, когда мы приезжали в Киев с бабушкой, уже не было ни особняка, ни сада. Виды усадьбы остались лишь на картинах, хранящихся у нас дома. Особняк небольшой, двухэтажный. Глиэры были людьми среднего достатка. В гостиной красивая мебель, кресла с красной обивкой. Копию одной из картин в рамочке на холсте наша семья подарила музею Шолом-Алейхема, где нас приняли как родных.
*Кирилл Новосельский: «Копию картины, на которой изображена усадьба Глиэров в Киеве, наша семья подарила киевскому музею Шолом-Алейхема» (фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»)
— Читала, что отец Рейнгольда Глиэра был известным в Киеве мастером по производству духовых инструментов.
— Да, это целая династия. Прадед этим ремеслом занимался в Германии, в Саксонии. Но в виду того, что там мастеров по производству музыкальных инструментов оказалось в переизбытке и зарабатывать стало сложно, одного из своих сыновей он отправил в США, второго — в Бразилию, третьего (деда Рейнгольда Глиэра) — в Польшу, откуда потом он переехал в Киев. Мастерская находилась прямо в усадьбе. Удивительно, что я никогда не видел и не держал в руках ни одного инструмента, изготовленного Глиэрами в Киеве. Искал, но — никаких концов! Хотя столько общался с киевскими краеведами, историками, гидами, музыкантами… Просто какая-то мистика. К слову, в жизни прадеда ее хватало. По воспоминаниям моей бабушки Лии Рейнгольдовны (старшей дочери Рейнгольда Глиэра), власть в Киеве в 1917—1920 годах менялась семнадцать раз. И пять раз Рейнгольда Морицевича арестовывали за «сотрудничество с прежней властью». Имелось в виду то, что на его концерте присутствовали ее представители. Пять раз прадеда выводили на расстрел. Но буквально в последний момент приходило спасение. Вдруг находился заступник, который говорил: «Как можно убивать нашего учителя?!» У Рейнгольда Морицевича было множество учеников, фактически они спасли его от смерти.
— Мистическим образом Рейнгольд Морицевич стал и музыкантом. Не случись встречи с Чайковским, как знать, какую стезю избрал бы ваш прадед?
— Встреча с Петром Ильичем действительно оказалась судьбоносной. Отец прадеда был против того, чтобы его сын стал музыкантом. Ведь изготовление инструментов считалось делом очень доходным. Но юный Рейнгольд сочинял музыку, и ему это нравилось. А в 1892 году, когда учился в музыкальном училище, на концерте Чайковского испытал столь сильное эмоциональное потрясение, что выбор был предрешен. Прадед впервые в жизни стал свидетелем таких бурных оваций и после концерта побежал за кулисы. Когда Петр Ильич прошел мимо, Рейнгольд, увидев знакомое по портретам лицо, невольно поклонился. И знаменитый композитор, улыбнувшись, ответил ему поклоном. Спустя год Чайковского не стало, а прадед продолжил обучение в Московской консерватории. Но с Украиной связь никогда не прерывалась. Здесь он выступал, приезжал к другу и ученику Борису Лятошинскому. Последнее дирижирование Рейнгольда Морицевича состоялось в Одессе в 1956 году. Я тогда только родился. Кстати, своим именем обязан прадеду — это он мне его дал.
— С Киевом связана и история любви ваших прадеда и прабабушки?
— Рейнгольд Морицевич находился здесь летом 1901 года — на даче, располагавшейся в Святошино (к сожалению, она не сохранилась). А его невеста Мария Ренквист была в подмосковной Малаховке (где мы сейчас живем). Переписка стала началом их большой любви. Прадед и прабабушка прожили вместе 55 счастливых лет.
*Рейнгольд Глиэр и Мария Ренквист были счастливы в браке 55 лет (фото из семейного альбома Кирилла Новосельского)
— Ваша мама Сэнта Викторовна Глиэр рассказывала мне, сколь трогательными были отношения ее родителей: Рейнгольд Морицевич вставал рано и садился работать, Мария Робертовна просыпалась гораздо позже, звонила в колокольчик, и муж целовал ей ручку. А также объявлял, что на кухне уже пахнет чем-то вкусненьким. Всю получку он ей отдавал до копейки.
— Все так и было. Мария Робертовна (происходившая из семьи шведских переселенцев) была ученицей Рейнгольда Морицевича. После окончания Московской консерватории его пригласили в Институт Гнесиных преподавать историю музыки и композицию. В стройного, молодого, симпатичного преподавателя с усами были влюблены многие ученицы. Прабабушка не стала исключением. Сдав выпускные экзамены, она решилась написать ему письмо. И он ответил. Сначала переписка была очень сдержанной, потом в ней появилось больше теплоты… За лето написали друг другу 21 письмо.
— Разница в возрасте у Марии Робертовны и Рейнгольда Морицевича была большой?
— Он был старше на три года. В момент переписки ему исполнилось 26 лет, ей — 23. Судя по письмам, Мария Робертовна была девушкой решительной и настойчивой. Она писала о том, что готовится к поступлению в консерваторию, о дачной жизни, о планах поехать с семьей в гости, где будет хорошая компания и вкусная еда, куда и его приглашает. Он отвечал, что занят работой. Бывало и вовсе не отвечал. Но Мария Робертовна, не дожидаясь ответа, писала следующее письмо: «Посылаю вам стихи, хотя вы этого и не стоите, так как я до сих пор не получила от вас ни одной строчки. Окончили ли вы ваше сочинение? Напишите мне, которые из стихов вам больше нравятся и написали ли вы романсы. Если написали, то пришлите мне в письме хотя бы один».
— Нельзя не обратить внимание на то, что Мария Робертовна неоднократно называет Рейнгольда Глиэра многообещающим композитором.
— Более того, она даже писала о том, что, возможно, когда-то эта их переписка заинтересует биографов знаменитого композитора Глиэра. Рейнгольд Морицевич, правда, противился всему этому. Но его ученица в очередном письме заявляла все о том же: «Мне бы страшно хотелось, чтобы вы сочинили какую-нибудь оперу. Представьте себе, какая прелесть: мы сидим в опере и слушаем ваше сочинение!» Всякий раз желала ему вдохновения и «написать такую вещь, которой еще никто никогда не писал». И искусно подвела его к мысли, что лучшей пары ему не найти. Так, собственно, и вышло. Они венчались весной 1904 года в Москве в Храме при Институте путей сообщения Николая II. Отец Марии Робертовны был инженером-железнодорожником. До сих пор у нас в семье хранятся венчальная икона и красивые пригласительные на торжество. В семье родилось пятеро детей: Лия, Нина, Валентина, Роберт, Леонид…
Прабабушку Марию Робертовну я еще застал. Она была действительно «барыня», вставала после полудня, ложилась поздно, любила принимать многочисленных гостей. Это были композиторы, искусствоведы… Помогала Марии Робертовне по хозяйству приживалка Аннушка. Познакомилась прабабушка с ней в церкви и, узнав, что Анне негде жить, пригласила ее к нам. Мария Робертовна была набожной, очень доброй и милой женщиной.
— Какие глиэровские традиции сохранились в вашей семье?
— На Пасху всегда печем куличи с цукатами, красим яйца. Делаем это так. Обматываем яйцо разноцветными шерстяными нитями или сплетенными из них косичками. В процессе варки нити линяют, и получается очень красивый узор. Существуют у нас и новогодне-рождественские традиции. Живую елку ставим на католическое Рождество. И стоит она до старого Нового года. Праздничный зимний напиток у нас — фруктовый пунш. В доме всегда много гостей.
Однажды в новогоднюю ночь (было это в конце 1960-х годов), открыв дверь, мы услышали немецкую речь. На пороге стояли двое мужчин. Они сказали, что приехали из Саксонии, где жил дед Рейнгольда Морицевича. Оказалось, там у них есть музей Глиэра. Гости вручили нам трогательные подарки — ангелочка, играющего на рояле, и рождественские свечи. Главная традиция в нашей семье — это гостеприимство. В разное время гостями Глиэров были Сергей Рахманинов, Мстислав Ростропович и многие другие известные люди… Самым ярким воспоминанием моей молодости стало то, как в 1979 году в Москве гастролировал театр оперы и балета из Бурятии. Мы были на их спектакле, а потом вся труппа — 42 (!) человека — приехала к нам домой в небольшую четырехкомнатную квартиру, где общались, пели и даже плясали полночи.
— Чем же гостей угощали? Возможно, какими-то лакомствами украинской кухни?
— Борщ всегда был у нас блюдом номер один. А еще мы очень любим «Киевский» торт. У моей бабушки, дочери Глиэра Лии Рейнгольдовны, был свой фирменный рецепт торта, очень похожего на «Киевский». Он с орехами, а в крем добавляется немного коньяка. Торт получался красивый и вкусный. Многие гости отведали его у нас.
— Что в вашем доме сейчас напоминает о знаменитом прадеде?
— В московской квартире нашей семьи стоит его рояль. На стене висит репродукция картины Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», которая очень нравилась прадеду. Остались шкаф, кресло… Многие годы я спал на диване Рейнгольда Морицевича. Также сохранилось множество его наград.
— Рейнольд Морицевич объездил много стран мира?
— Он бывал в Софии, Бухаресте, Варшаве, Берлине… Очень ждали его в Америке, где были известны и его Третья симфония, и балет «Красный мак». Импресарио Сол Юрок настойчиво приглашал его на гастроли. Но Рейнгольд Глиэр отвечал, что очень занят, и в США так и не побывал. Он был трудоголиком. Говорят, во время войны продолжал работать, оставаясь в квартире, когда с началом бомбежки все бежали прятаться в убежища.
— А бывало, что музыка вашего прадеда творила чудеса? Быть может, спасла кого-нибудь в сложный момент жизни?
— Насчет музыки не скажу. А вот прадед спасал. С 1938-го по 1948 год он возглавлял Союз композиторов СССР. Узнав, что его коллега Александр Мосолов (к слову, тоже родившийся в Киеве) за неосторожное высказывание угодил в лагеря на лесоразработки, Рейнгольд Морицевич прошел все инстанции, чтобы добиться его освобождения. И вскоре Мосолов вернулся.
— Что бы вы сказали своему прадеду сегодня, если бы он мог вас услышать?
— Спасибо за мое замечательное имя, которое он мне дал, когда я родился.