Против учителя из Орловской области, лишенного за стихи в поддержку Украины права на профессию, возбудили третье за последние три года уголовное дело
Учителя из маленького поселка Кромы Орловской области знают теперь и в Украине, и в России. Его уже дважды осудили за стихи в поддержку Украины и украинского народа, порицающие имперскую Россию за оккупацию Крыма и агрессию на Донбассе. Кроме того, Александра Бывшева лишили права преподавать, а также практически любой возможности устроиться на работу. Недавно в отношении него возбудили уже третье уголовное дело по статье «Экстремизм». «ФАКТЫ» встретились и побеседовали с поэтом.
— Александр, против вас возбудили новое уголовное дело. Какую статью инкриминируют сейчас?
— Третье уголовное дело возбуждено все по той же 282-й, политической, статье «Экстремизм» (разжигание ненависти и вражды). Согласно приговору Кромского районного суда, оглашенному 13 июля 2015 года, у меня конфисковали компьютер как «орудие преступления», назначили 300 часов принудительных работ и в качестве дополнительного наказания запретили два года заниматься педагогической деятельностью. Правда, на самом деле у меня пожизненный запрет на профессию в образовательной сфере, поскольку в российский Трудовой кодекс внесены изменения, согласно которым лицо, осужденное по упомянутой статье, не имеет права преподавать. Моя «экстремистская статья» в нынешнем уголовном кодексе проходит по категории самых опасных: «подрыв основ конституционного строя Российской Федерации»!..
— Это дело возбудили осенью прошлого года за проукраинское стихотворение, опубликованное в начале 2015-го. Почему так поздно?
— Честно говоря, мне это тоже непонятно. Возможно, следственные органы держали его «про запас»? Стих называется «На независимость Украины». Кстати, майор из ФСИН (Федеральная служба исполнения наказаний), к которому я хожу отмечаться, предупредил, что где-то ближе к президентским выборам в 2018 году ситуация будет меняться не в мою пользу. По-отечески сказал: «Вы стали здесь слишком заметной фигурой, так что в ближайшем будущем вам уже не дадут так свободно открывать рот». Да и в Следственном комитете намекнули, мол, вы со своими стихами лучше давайте-ка за рубеж куда-нибудь, а нам лишней работы не надо.
— Это правда, что в ваше отсутствие следователи ФСБ приходили к вашим родителям и проводили допрос?
— Нет, допросить моих родителей без меня им не удалось, поскольку я закрываю их на ключ. Впрочем, не понимаю, какие показания хотят получить следователи, ведь мои родители очень больны: мама абсолютно слепая, а отец совершенно оглох. Маме 82 года, она перенесла тяжелый инсульт, кроме того, у нее еще и онкология; отцу 87 лет, он перенес инфаркт. С меня даже не берут подписку о невыезде — «органы» прекрасно понимают, что я не оставлю стариков одних.
— Меня многие знакомые спрашивают: «А не мог бы Александр ради родителей не писать и не публиковать свои проукраинские стихи?»
— Перестать писать стихи в поддержку Украины, значит, предать ее, предать тех людей, которые мне поверили. Я не хочу войти в историю подлецом и трусом.
— Александр, откуда у вас такая любовь к Украине и такое неприятие действий администрации Путина?
— У меня украинские корни. Моя мама, Анна Федоровна (урожденная Кириенко), родилась под Щорсом (сейчас — Сновск), училась в Чернигове, работала фельдшером в Сновском районе. После свадьбы переехала в Россию. С двухлетнего возраста я каждый год проводил лето у бабушки на Черниговщине, в селе Турья. Моя тетя, Лащенко Валентина Васильевна, живет и работает в Киеве. В Украине у меня много родственников, и я считаю ее по праву своей второй родиной, с детства впитывал в себя украинскую культуру.
Украинским языком стал интересоваться еще в школе. Покупал и газеты на украинском языке, и книги классиков, в основном поэзию. Разговорным языком свободно, к сожалению, не владею, но понимаю украинскую речь и читаю «мову» со словарем. Перевожу стихи с украинского языка на русский.
То, что происходит сейчас с Украиной, я принимаю очень близко к сердцу, так как, повторяю: Украина для меня не чужая страна. Я с ранних лет воспитывался в неприятии любой несправедливости. А когда попираются всяческие законы международного права, то моему возмущению нет предела. Россия ведь подписала договор о дружбе с Украиной, а в 1994 году — Будапештский меморандум, по которому является гарантом территориальной целостности и суверенитета Украины. Этим и продиктована моя однозначно жесткая гражданская и человеческая позиция: я всецело на стороне украинского народа, переживающего сейчас судьбоносный момент в своей истории.
— А может быть, вы слишком идеализируете Украину? Ведь там существует огромное количество системных проблем и в определенном смысле Украина продолжает оставаться постсоветским государством, пока еще не достигшим европейских стандартов и прозрачности политической жизни.
— Я внимательно слежу за событиями в Украине и вполне отдаю себе отчет, какие колоссальные там проблемы. Поверьте, у меня нет розовых очков. Безусловно, обидно, что идеалы Майдана не до конца воплотились в жизнь, что страна столкнулась с невероятными трудностями, что гибнут люди, а во власти сохраняется высокий уровень коррупции… Мне все чаще кажется, что сейчас самый страшный враг Украины даже не Путин, а коррупция ее собственных чиновников. К сожалению, коррумпированность многих украинских политиков — блестящий шанс для Путина вернуть Украину под контроль Кремля.
У меня много родственников в Украине, и я знаю, как сильно упал там уровень жизни, сколько разочарований и раздражения накопилось в обществе. Мне больно, что у вас война и смерти по вине моей страны. Больно и стыдно. Ответственность России перед Украиной велика.
— Что родители думают о вашей литературной деятельности?
— Родители полностью меня поддерживают. Да и что меня отговаривать? Во-первых, Рубикон перейден, жребий брошен. Во-вторых, я благодарен им за то, что они привили мне ненависть ко лжи и презрение к трусости, двуличию, цинизму. Для меня слова Солженицына «Жить не по лжи!» — не просто красивая фраза, а девиз всей жизни. И учеников своих я учил именно этому.
— С работы вас выгнали «по собственному желанию» или на каких-то иных основаниях?
— В Кромской школе я преподавал иностранный язык. В марте 2014-го написал стих «Украинским патриотам». После его публикации в Интернете возбудили первое уголовное дело, а в мае 2014-го в школе в присутствии представителя прокуратуры собрали педсовет, чтобы обсудить меры воздействия на учителя Бывшева. Предложили вынести замечание. Все единодушно проголосовали за. Но на следующее утро директор школы протянула мне приказ о выговоре. Спустя несколько дней — приказ об увольнении. А вечером позвонила: «Забудьте этот приказ, я его аннулирую, приходите опять». И так несколько раз. Очевидно, наверху никак не могли решить: то ли спустить дело на тормозах, то ли дать ему ход. А когда ознакомился с приказом об окончательном отстранении от должности, то сразу понял, что суд с обвинительным приговором неизбежен.
Меня официально отстранили от работы 15 августа 2014 года «в связи с полученной из прокуратуры Кромского района информацией о возбуждении и расследовании в отношении Бывшева двух уголовных дел». Между прочим, там была еще характерная приписка: «а также за выявленные прокуратурой факты грубых негативных высказываний относительно политических решений, принимаемых высшим руководством РФ».
— Поселок Кромы, наверное, маленький? Что говорят о вас ваши бывшие коллеги и ученики?
— В Кромах проживает около семи тысяч человек. Что касается бывших коллег, то одни, проходя мимо, делают вид, что не замечают, другие уже заявили, что не будут со мной общаться. Кто-то еще здоровается из вежливости, но избегает разговора на «мою тему». Многие стараются не попадаться на глаза, дабы их не заподозрили в солидарности со мной. Короче, вокруг меня образовался вакуум. Люди элементарно боятся. Как-то ко мне в Кромы приезжали корреспонденты из Москвы. Ни один из опрошенных ими на улице земляков не осмелился ничего сказать в мою защиту. Люди либо отказывались отвечать на вопросы, либо говорили что-то несуразное. Кстати, нашлись бдительные граждане, которые позвонили в полицию, чтобы та проверила у подозрительных «гостей» документы. Московских журналистов приняли за украинских шпионов.
Знакомый местный художник, преподаватель в школе искусств, рассказал по телефону такую историю. Начальница (кстати, заслуженный работник культуры РФ) вызвала его «на ковер» и недвусмысленно заявила, что если нас еще раз увидят вместе, то у него будут большие неприятности на работе. Пожаловался, что ему учинили настоящий допрос в попытке узнать, о чем мы разговаривали.
А недавно мне встретился пономарь нашей церкви. С налитыми ненавистью глазами он буквально прошипел: «Что, уродец, еще ползаешь?..» В тот день, между прочим, был большой православный праздник. Рассказываю это, чтобы вы поняли, какая сейчас атмосфера царит в России. Это просто массовый психоз. Еще не 1937 год, но что-то уже до боли похожее. С большинством односельчан и поговорить-то особенно не о чем. Штампы в голове. Многие злы на меня. Хотя я прекрасно понимаю, откуда эта злость: демонстрирую своими стихами их слабые места. Никто же не смог уличить меня во лжи. Мои стихи — правда, и люди это знают, но не хотят признать. Многие земляки никогда не простят мне собственной трусости.
Большинство учеников демонстративно перестали со мной здороваться. Представляю, какую «воспитательную» работу провели с ними в школе и дома, в каких выражениях охарактеризовали их бывшего учителя! Самый печальный случай был пару лет назад: я повстречал группу старшеклассников, увешанных георгиевскими ленточками. Они с ухмылками дружно поздравили меня с «праздником», а это был День памяти жертв политических репрессий. Вот такой «патриотизм» вбивают в головы наших школьников. Этот прискорбный эпизод поверг меня в уныние относительно перспектив «вставшей с колен» России.
— Это правда, что в Кромах вы не можете устроиться даже дворником?
— Мне официально запрещено все, что связано с педагогикой и детьми. Каждый месяц отмечаюсь в Федеральной службе исполнения наказаний, подписываю бумажки, что не преподаю подпольно и к школе даже близко не подхожу.
Найти удаленную работу очень сложно. Росфинмониторинг (экономическая разведка, подчиняющаяся лично Путину. — Авт.) на полном серьезе внес меня в список «экстремистов и террористов» наряду с «Аль-Каидой», ИГИЛ и так далее. Список разослан по всей России. Это фактически черная метка, любое государственное или частное предприятие побоится взять такого человека даже на неквалифицированную работу. А тут еще и третье уголовное дело против меня возбудили. Куда я с такой «аттестацией» могу устроиться? Как мне сказали в Кромском суде: «Лучше б вы взятки брали в школе или где-нибудь воровали, чем писали подобные стихи».
— Вы очень жестко обличаете не только власти РФ, но нередко и сам народ. Не думали, что читатели могут обидеться на то, что вы постоянно твердите, что русский народ пропитан рабской психологией, что он зол и одновременно покорен?
— Да, я пишу жесткую, порой даже жестокую правду и о Кремле, и о россиянах. Прекрасно понимаю, какую бурю возмущения и ненависти вызывают здесь мои стихи. Не исключено, что третье уголовное дело против меня далеко не последнее. В прошлый раз следователь сказал: «Пока пришли материалы на стихотворение „На независимость Украины“, но у вас там еще много чего написано…» Тем не менее меня это не остановит, я буду писать и говорить то, что мне подсказывают гражданский долг и совесть. Ведь надо же как-то противостоять этому коллективному сумасшествию.
— Каковы ваши прогнозы на суд, если он состоится?
— Давать какие-либо прогнозы, тем более в России, дело бесперспективное. Но все же я почти уверен, что суд состоится, и, скорее всего, приговор будет обвинительный. Человеку, трижды обвиненному по политической статье, надеяться на либерализм со стороны российской власти не приходится.
— Насколько с вами солидарны люди в России и за ее пределами?
— Мне приходят письма поддержки из разных стран. Конечно, очень много пишут из Украины, но в последнее время получаю больше добрых слов и из России. Слава Богу, есть неравнодушные, совестливые люди, которых возмущает агрессивный курс Кремля в отношении Украины. Недавно меня навестили несколько человек из Орла. Особенно приятно было слышать от земляков: «Александр, вы не одиноки и можете всегда рассчитывать на нашу помощь». Группа известных российских писателей второй раз подписала петицию в мою защиту. Согласитесь, это дорогого стоит. Такая поддержка дает мне силы противостоять травле и гонениям, не прекращающимся четвертый год.
Отдельное спасибо Ольге Романовой из «Руси сидящей». Она специально приезжала в Кромы, привозила одежду, продукты и лекарства для отца с матерью. А в Москве организовали сбор средств для моей семьи. Я от себя лично и моих родителей хочу выразить огромную благодарность всем, кто оказывал и продолжает оказывать нам помощь.
— Что вы хотели бы сказать читателям газеты «ФАКТЫ»?
— Пользуясь случаем, хочу пожелать всем вашим читателям долгожданного мира, здоровья, счастья и оптимизма. Слава Украине!
Фото из «Фейсбука»