Первого российского военного украинские бойцы взяли в плен в марте 2014 года в крымском городе Феодосия. Активное участие в этом принимал и полковник юстиции Владимир Клепиковский, ныне — военный прокурор Винницкого гарнизона, который тогда служил в Крыму и покинул полуостров после его аннексии. Именно он открыл первое в стране уголовное производство против российского оккупанта.
Об этом, а также о бойцах украинского батальона морской пехоты под командованием офицера Дмитрия Делятицкого, до последнего оказывавших сопротивление захватчикам, Владимир Геннадиевич рассказал «ФАКТАМ».
— Какая обстановка была накануне оккупации Крыма? Поступала ли к вам информация о готовящемся вторжении?
— Я около года возглавлял Феодосийскую прокуратуру по надзору за соблюдением законности в военной сфере. Под нашим контролем было около ста частей, предприятий, подразделений Вооруженных Сил и Минобороны Украины, Госпогранслужбы, СБУ, Внутренних Войск в Феодосии и Керчи. По правде говоря, у сотрудников нашего ведомства были довольно ограниченные полномочия. Так что к нам никакой подобной информации не поступало. Но офицеры российских спецслужб действительно открыто ходили по всему Крыму. Если бы должным образом работали наша милиция и СБУ! К сожалению, вы сами знаете, кому они тогда помогали…
Помните, как Путин щедро раздавал своим военным и приспешникам медали «За возвращение Крыма»? Какая дата на них выбита? Начало операции — 20 февраля! Еще во время Майдана в Феодосии начались пророссийские митинги. Тезис был один: не пустить в Крым «бандер» и «Правый сектор», которые «зальют кровью Феодосию». Помочь может только «братская Россия». Несмотря на всю абсурдность этих утверждений, они набирали все больше сторонников.
К сожалению, наша страна не предоставила тогда крымчанам никакой правдивой информации, а компетентные органы не реагировали на эти события. Дальше «митингующие» начали устраивать сборища вблизи украинских военных частей — мол, «не позволим выполнять преступные приказы». Особенно кучковались возле феодосийского первого батальона морской пехоты. И вот мне звонит командир морпехов подполковник Дмитрий Делятицкий, говорит, что часть заблокировали. Вокруг контрольно-пропускного пункта собрались мальчики лет 14—16! Некоторые из них были в российской военной форме. Эти дети ходили вокруг КПП без политических лозунгов, но под очень умелым руководством. Пошумели и уехали. Подростков привезли на автобусе ПАЗ с российскими военными номерами. Так подло использовать детей для провокаций… Я до сих пор не могу забыть эту картину. Конечно же, наши ребята не собирались совершать против этих подростков никаких действий. Увы, Украина промолчала об этом отвратительном факте, когда надо было говорить на весь мир! А потом появились оккупанты…
— Вторжение в Крым началось через Керченский пролив.
— Да, сначала пророссийские «активисты» — на самом деле, донские казаки и прочие «ряженые», среди которых невооруженным глазом были видны уголовники, — прибывали через Керченскую переправу. Одно время они даже проходили наш таможенный и пограничный контроль. Конечно, это не могло не тревожить украинских пограничников. Но поскольку визитеры ничего не нарушали, оснований не пускать их не было.
А потом к «ряженым» присоединились кадровые российские военные. Они не скрывали своей принадлежности, наоборот! Просто отталкивали наших пограничников и заходили на украинскую территорию, как к себе домой. Их количество росло просто в геометрической прогрессии. Паромы стали перевозить военные грузовики, внедорожники, спецтехнику, бронетранспортеры. Колонны российской техники шли по шоссе из Керчи в Феодосию и далее по всему Крыму днем и ночью.
Что могли сделать наши маленькие таможенный и пограничный пункты, в которых служили и женщины? Командир уже прямо говорил: «Я не в состоянии обеспечивать безопасность границы». Тем не менее они работали до последнего — осуществляли контроль граждан России, которые ехали в Крым и в обратном направлении. А потом, как вы знаете, россиянам это надоело, и они просто вышвырнули наших с места службы… Кстати, именно в Керчи мы открывали первые уголовные производства по фактам блокирования наших частей. Но скоро у нас не было возможности туда выезжать.
— Какие украинские подразделения в первую очередь заблокировали российские военные?
— Части украинской морской пехоты в Феодосии и Керчи — как наиболее боеспособные. Сначала оккупантов было мало. По испуганным лицам и неуверенному поведению многих из них было видно, что это совсем юные солдаты срочной службы. Лет 18—19, не больше. У многих «зеленых человечков» был четко выраженный азиатский тип лица. Когда я попытался пройти через их кордон к феодосийским морпехам, россияне навели на меня автомат. Спрашиваю у одного: «Фамилия, звание, часть?» Парень стушевался… Но тут на выручку пришли более опытные контрактники и офицеры. Ведь профессиональные и отлично подготовленные бойцы российского армейского спецназа, морской пехоты, воздушно-десантных войск стояли за спинами необстрелянного «пушечного мяса» и гражданских «активистов». Сейчас в соцсетях те бывшие срочники гордятся своей крымской «командировкой» и показывают медали.
Комбат Делятицкий рассказывал, что украинские морпехи приготовили оружие, БМП, БТР и были готовы прорвать кольцо окружения, ждали соответствующей команды из столицы. Но Киев говорил одно: «Держитесь»…
Впрочем, и у самих оккупантов дела шли далеко не блестяще. Срочники просто разметали все продукты в наших магазинах. Очевидно, свой паек съели, а о надлежащем питании солдат их командование не позаботилось. Далее, один из российских солдат подстрелил своего товарища… Может, нервы не выдержали или делал «селфи» с автоматом. Кстати, мы всерьез опасались, что это была провокация, и россияне под ее предлогом начнут открытый штурм части.
Но силы россиян все росли и росли. Скоро в Феодосии они полностью окружили часть морской пехоты, выставили свои БТРы, снайперов, заминировали подходы. И вели активную агитационную работу среди наших ребят, вербуя их. 5 марта произошло задержание первого российского военнослужащего.
— Как именно это случилось?
— Поздно ночью мне позвонил комбат Делятицкий и сообщил, что его морские пехотинцы поймали двух российских лазутчиков, проникших на территорию части. Один из них был одет в российскую военную форму нового образца, но без знаков различия. У россиянина отобрали автомат Калашникова и пистолет Макарова. Это был кадровый военный российской армии. У «зеленого человечка» также изъяли военный билет, но фотография там была явно переклеена. Он ничего не объяснил, сказал только, что является старшим лейтенантом Вооруженных сил России. Другой лазутчик был в штатском, вероятно, агитатор.
Впоследствии народный депутат Украины Владимир Арьев написал в «Фейсбуке»: «Украинские военные задержали на территории своей военной части одного „зеленого человечка“. Российский военный с характерной фамилией Медведев. Родом из Йошкар-Олы. Доказательства интервенции Российской Федерации. Шойгу — лжец». Позже украинские военные передали фото задержанных как доказательство того, что российские солдаты действительно находятся на территории Украины, что активно отрицали Путин, Шойгу и Лавров. Кроме того, сохранились ксерокопии рапорта командира батальона и расписки пленного.
*Первый российский оккупант, взятый в плен украинскими бойцами 5 марта 2014 года
— Вы начали следствие в отношении россиянина?
— Да, в действиях российского военнослужащего были признаки преступления — незаконное обращение с оружием. Плюс этот человек обладал ценной информацией. Конечно, держать его в части было нельзя, чтобы не допустить возможные провокации со стороны оккупантов. У нас же своей камеры предварительного заключения не имелось. Поэтому я обратился к начальнику городской милиции с просьбой направить сотрудников и отвезти задержанного в их следственный изолятор. Всю ночь продолжались переговоры, однако руководитель феодосийской милиции ничем мне не помог… Я выходил на прокуратуру Феодосии, свое руководство, Генпрокуратуру. Но бесполезно…
— Вы так и не смогли допросить задержанного?
— А как я мог попасть в часть, блокированную оккупантами? Лишь раз прошел туда на пару минут, когда назвался отцом одного из морпехов. И то пропустили меня на несколько минут под расписку.
Впоследствии морпехам пришлось отпустить «гражданского». Несмотря на все обстоятельства, нам нечего было ему инкриминировать. А на следующий день, когда я все же пытался решить вопрос с «зеленым человечком», комбат Делятицкий ошеломил новостью: им приказали отпустить российского военного, отдать ему оружие и документы. Как я понял, приказ был «сверху». Кстати, именно тогда в Минообороны представили нового командующего Черноморским флотом Вооруженных Сил Украины Березовского. Через сутки он предал Украину и перешел на сторону захватчиков. Наверное, и с «зеленым человечком» он постарался.
Я скажу так: задержав российского военного, мы получили «козырную карту». Он явно был из ФСБ, ГРУ или Северокавказского военного округа Российской Федерации. Возможно, мы бы смогли узнать намерения врага, которые пролили бы свет на дальнейшие события в Крыму, а затем на Донбассе.
— С вами тоже пытались «договориться»?
— Еще в самом начале крымских событий ко мне приходили пророссийские «активисты», но никаких переговоров я с ними не вел. Они сразу сказали: «Значит, вы не наш». А в марте, после истории с задержанием российского военного, оголтелая толпа рано утром захватила помещение нашей прокуратуры и учинила там погром. На тревожную сигнализацию выехал наряд милиции. Однако они не вмешивались, просто стояли за воротами и смотрели на происходящее. Кстати, в митинги милиция тоже не вмешивалась. Не вмешивалась, когда по городу разгуливали сотни пьяных людей уголовного вида, обвешанных оружием. Правоохранители молча наблюдали, когда наших морпехов пытались штурмовать «титушки». А потом некоторые руководители милиции, переехав на материковую часть Украины и получив новые должности, как ни в чем не бывало рассказывают, какими, оказывается, они были патриотами нашей страны в Крыму!
Вскоре после погрома ко мне домой явились мужчины в военной форме, представившиеся сотрудниками «прокуратуры Черноморского флота РФ», предлагали «сотрудничать» и передать им служебное имущество и дела. Я отказался, хотя понимал, чем рискую. Ведь рядом семья, двое маленьких детей. Младшему сыну тогда было чуть больше года… К счастью, спустя время я с семьей покинул Крым. Со мной на материковую часть Украины выехали еще двое моих сотрудников из восьми. Мы вывезли уголовные производства, открытые по блокированию наших частей, другим российским военным преступлениям в Крыму. Думаю, они пригодятся для Международного трибунала в Гааге.
Кстати, тогда до последнего боролся и наш коллега из Севастополя. У него буквально был ад! Но далеко не все нашли в себе мужество сопротивляться. Так, в одной феодосийской бригаде Воздушных Сил ВСУ, где находились мощнейшие модернизированные комплексы противовоздушной обороны С-300, однажды просто поменяли украинский флаг на российский. Командир части и все его заместители, почти все офицеры и контрактники сразу открыто перешли на сторону оккупантов. (По инсайдерской информации, именно из этих крымских С-300 россияне потом сбивали украинские самолеты на Донбассе, а сейчас эти комплексы участвуют в российской операции в Сирии. — Авт.)
— Был ли у нас шанс удержать Крым?
— Думаю, был. У меня под надзором находилась часть внутренних войск «Тигр» — хорошо вооруженный, отлично подготовленный спецназ, несколько тысяч бойцов! Кстати, они остались верными Украине. Те же морпехи, пограничники… Врагу достался лишь на моей территории ответственности огромнейший склад вооружения, где было, например, уникальное оружие подводного спецназа, центр тренировок морской пехоты, государственный научно-испытательный центр, ряд предприятий, где выпускали уникальную продукцию военно-воздушного и военно-морского профиля… Больно и обидно.
*"Зеленые человечки" полностью окружили подразделение морской пехоты в Феодосии. Фото EPA/UPG
— Вы проводите следствие по украинским военнослужащим, оставшимся в Крыму?
— Военной прокуратурой Винницкого гарнизона были открыты уголовные производства почти по двум тысячам бывших украинских военнослужащих, которые изменили присяге. Некоторые из них заняли очень «хлебные» и высокие должности в армии государства-оккупанта. Есть те, кто уже получил там тюремный срок.
По предателям из флота следствие ведут в Одессе, по бывшим сотрудникам СБУ, Внутренних Войск, милиции — мои коллеги в Киеве. Надеемся, что рано или поздно каждый получит по заслугам. Мне очень хотелось бы довести до конца и дело первого задержанного российского военного.
Фото в заголовке автора