Девять дней назад перестало биться сердце бывшего главы Украинской грекокатолической церкви, великого мудреца
Любомир Гузар умер 31 мая на 85-м году жизни. После трехдневной церемонии прощания владыку похоронили в крипте столичного Патриаршего собора Воскресения Христова, первый камень которого заложил сам Блаженнейший. Накануне похорон его преемник Святослав Шевчук поделился с журналистами воспоминаниями о духовном учителе.
— Господь Бог подарил мне возможность знать Любомира давно, — говорил со слезами на глазах Святослав Шевчук. — Я помню, как в 1993 году он вместе с монахами переехал из монастыря около Рима во Львов. Тогда он был нашим духовником, духовным отцом семинарии. Я был молодым, только что рукоположенным диаконом, и имел одну духовную дилемму, которая меня очень беспокоила и огорчала, я не знал, как поступить. Я пришел к нему за советом, а он с присущим ему юмором так на меня посмотрел и говорит: «Брат, да вы глупый». И объяснил мне правду. Мне так стало мирно… Он в мире жил, любил мир и щедро его дарил и так же спокойно, в мире, упокоился в Боге…
Глава УГКЦ вспомнил, как Любомир Гузар выступал на Майдане во время Революции достоинства:
— Я думаю, у всех нас еще звучат его слова, которые он сказал миллионному люду, собравшемуся на Майдане. Мы тогда действительно все как-то в один миг открыли себя достойными людьми. Но многие боялись. И тогда он, опять же мирным, но уверенным голосом сказал нам: «Не бойтесь». Очевидно, что перед нами потом было много вызовов: герои Небесной сотни, война на востоке — всегда в таких обстоятельствах люди боятся. Но его слова «не бойтесь» были как бы светом. Я думаю, что миллионы людей, не боясь, шли, идут и будут идти дальше по дороге достоинства, которую указал Блаженнейший Любомир. Он много раз повторял, что его жизненное кредо — быть человеком. Думаю, что для всех нас, верующих и неверующих, христиан разных конфессий он навеки останется отцом и учителем, мудрость которого будет нас сопровождать всю нашу жизнь… Все, кто общался с ним, особенно в последние годы его жизни, видели, что Любомир просто сияет красотой святости…
Святослав Шевчук поделился воспоминаниями о встрече с Любомиром Гузаром после избрания главой Украинской греко-католической церкви:
— Я увиделся с Блаженнейшим уже после избирательного синода. Перед этим ни он, ни я не знал, кто будет его преемником. И вот после этого синода мы ночью приехали в Княжичи, в его резиденцию. Блаженнейший Любомир лично встретил меня в дверях и по-отцовски обнял. Этот жест сказал все… Какого-то текста, духовного завещания, он не оставил. Но я думаю, что он так много нам оставил в наследство своей мудрости, юмора даже над самим собой и оптимизма, что теперь наша задача — это духовное наследство как его завещание собрать, сохранить и приумножить.
«ФАКТЫ» предлагают читателям несколько цитат из многочисленных интервью и выступлений Блаженнейшего Любомира Гузара.
«Господь создал нас свободными. Никто так не уважает нашу свободу, как Бог. Но мы не имеем смелости быть свободными. Потому что быть свободным — это значит быть ответственным. Мы говорим о свободе, радуемся свободе, желаем свободы, подчеркиваем свое желание свободы, но на самом деле боимся ее… Власть боится свободы в сердцах намного больше, чем голодного бунта. Потому что голодного можно купить, а свободного — только убить… Единство — это тоже дар Божий. И кажется мне, что все желают его принять на собственных условиях. Никто не хочет меняться, говорят: пусть целый мир изменится, но не заставляйте меня меняться».
«Вроде не первый год живем не при советской власти, но почему-то до сих пор уверены: все должно прийти к нам сверху, от государства. А те, кто во власти, считают, что народ — это дураки, которых надо использовать и держать где-то далеко внизу. Что бы ни думали во власти, народ не глупый — он показал это на Майдане. Проблема в том, что он остался без духовного руководства. Мы живем в большой политической и духовной пустоте. И это наша трагедия».
«Власть так же, как и деньги, настоящий наркотик. И даже хуже. Есть такая древнеримская фраза: „Власть коррумпирует, а абсолютная власть коррумпирует абсолютно“. Знаете, есть люди, которые хотят денег и играют на скачках или в карты. Таким людям кажется, что они обязательно станут богатыми, но чаще всего они все теряют. Такая же и власть. Те, кто ее получают, обычно считают, что власть дает им возможность вроде бы направлять мир, людей, делать их лучше. А на самом деле они хотят, чтобы люди были такими, какими их хотят видеть власть имущие. В этом и заключается трагедия так называемого властолюбия».
«Если власть не разговаривает с людьми, а люди не говорят с властью, то ситуация рано или поздно закончится диктатурой».
«В мире было бы намного меньше зла, если бы все, кто имеет власть, понимали, что в их руках прекрасный способ служить другим людям»
«К сожалению, коррупция, взяточничество охватили наше общество… Если люди хотят быть коррумпированными, стремятся к деньгам, то мы будем коррумпированными. К сожалению, похоже, что очень много людей хотят как можно больше денег. Чем больше — тем лучше… И возможно, что так будет и дальше, поскольку я не вижу настоящего желания что-то менять».
«И в 90-е, и сейчас люди думают, что стать независимым — это легко. Но мы должны понимать, что все еще находимся в ситуации перехода, и должны сознательно оставлять плохие привычки: давать взятки, не обращать внимания на других людей и жить только для себя».
«Коррупция — духовная болезнь… Если бы люди серьезно относились к коррупции, действительно видели ее такой, как она есть — а это грех, — тогда не надо было бы нам так много комиссий всякого рода, законов и прочего. Коррупция бы и так исчезала. Тот факт, что коррупция так трудно, медленно исчезает, доказывает, что, увы, состояние души нашего народа не является таким, как хотелось».
«Я считаю, что о той же коррупции как о грехе нужно повторять на проповедях систематически. Кто-то должен начать это делать — воспитывать гражданина, давать ему моральные ориентиры, лечить его духовные болезни».
«Каждый человек имеет право защищать себя, каждый мужчина обязан защитить свою семью, если в дом зашел враг. При этом я не должен ненавидеть, чтобы обороняться. Когда я молюсь за врагов своих, то молюсь не об их успехах, а о том, чтобы они отвернулись от зла. Но вторжение, давление, устрашение — это агрессия и преступление, независимо от того, под какими лозунгами совершается».
«Мы должны стать полностью независимыми, поскольку мы были жертвами весь долгий советский период, а прежде — российский период, когда украинский язык был запрещен. Теперь мы должны собрать наши силы и осознать всю опасность, которую несет эта война. То, что происходит со стороны России, — это не акт братства. Это вражда и желание доминировать. Россия — это не союзник, а, к сожалению, враг. Так они сами себя преподнесли и преподносят. Это показывает нашему народу, что спасение — в наших руках».
«Можно благословлять на оборону, но нельзя — на нападение. Если воины идут защищать, почему их не благословить? Но если идут захватывать — как на такое священнику можно согласиться? К сожалению, есть представители некоторых религиозных организаций, которые благословляют на преступление. Освящают танки, оружие… Это все равно что мне благословить нож, которым я собираюсь вас заколоть. В этом вопросе нужно быть очень осторожным».
«Поступки этих людей напоминают поступок Иисуса Христа, который также был распят, хотя был без греха. Он пожертвовал своей жизнью. Я думаю, что и те, кто в прошлом веке умирали в тюрьмах и лагерях, и Небесная сотня… их жертва каким-то образом влияет на общество. Может, это и не очень явно, но я думаю, что эта невинно пролитая кровь нас каким-то образом очищает».
«Второй Майдан достаточно продемонстрировал наше достоинство, наше уважение к человеческой личности и к желанию создавать новую Украину. Необходимо завершить второй Майдан, и третьего уже никогда не потребуется».
«Я знаю, что многие люди разочарованы тем, что Майдан не принес быстрых изменений. Но вопрос, быстро или медленно мы движемся, гораздо менее важен, чем вопрос, движемся мы или стоим на месте. Принимаем мы каждый раз решение стать лучше, чем раньше, готовы ли меняться?»
«Не спрашивает себя народ, не спрашивает себя каждый, даже те, кто стоял на Майдане: а что я сделаю, что я сделал, чтобы Украина была лучше? Он спрашивает, а что мне дали после Революции? А так как ничего не дали, то он разочарован. Если бы мы взялись за работу и принялись за нее не поодиночке, но вместе, то вот была бы сила».
«Надо быть над противоречиями, нужно изо всех сил стараться знать, понимать, требовать, но при этом не судить, не жаловаться. Ведь недоверие — одна из форм критики. У нас это очень популярно: плакаться, вместо того чтобы браться за работу. Если начать работать, меньше будет пессимизма, потому что человек увидит, что он может много доброго сделать, даже исходя из тех скромных возможностей, которые у него есть. А так получается, что народ восхищается волонтерами вместо того чтобы помогать. Восхищаться — это хорошо, но нельзя только восхищаться, надо еще и самому действовать. Делать добро — для этого нет препятствий. Кроме собственной лени».
«Людей нужно направлять. Помогать им делать добро. Случается, мне человек признается: „Вот я пошел и сказал ему все в глаза!“ И что? Ты ведь ему не помог, только отторг. Иногда действительно уместно повести себя как родитель, взяв розгу. Но главный и самый важный метод — поощрять в людях добро. Мы очень легко судим и критикуем, вместо того чтобы помогать».
«Человек свободен в выборе — делать добро или зло. Но если он действительно хочет идти по доброму пути, правило такое: «Работай так, как если бы все зависело только от тебя. Молись так, как если бы все зависело только от Бога».
«Любить — это желать ближнему добра и быть готовым эту свою доброжелательность, свое позитивное намерение окупить даже какой-то жертвой, так сказать, каким-то неудобством или трудностью для себя».
«Вы очень сильные, если желаете добра, если стараетесь, если объединяетесь, если пытаетесь сообща творить добро, жить честно, жить творчески».
«Мы люди, и мы свободны. А это значит, что мы имеем право делать добро. Конечно, мы можем ошибаться, но основной смысл свободы — человек не имеет права творить зло».
«Мы имеем что-то только тогда, когда стремимся к чему-то величественному и чистому. Мы будем пропащими, если будем думать только об удовлетворении собственных нужд».
«Когда я был молодой, то хотел изменить к лучшему целый мир. Когда стал старше — хотел изменить хотя бы то, что вокруг меня. Стал еще старше, то хотел изменить хотя бы самого себя. А сегодня могу лишь говорить: «Господи, помилуй!»
Подготовил Александр ГАЛУХ, «ФАКТЫ»