В марте 2002 года я летал в командировку на ротацию украинского контингента миротворческих сил ООН в африканскую страну Сьерра-Леоне, где шла гражданская война. Перед вылетом наш «Руслан» принял в свой грузовой отсек четыре больших вертолета Ми-8, доставленное 16 КамАЗами армейское имущество: бочки с керосином, ящики с авиационными ракетами и прочими боеприпасами, солдатскими одеялами и матрасами. Под оба крыла, словно цыплята под квочку, подползали по очереди топливозаправщики, их на стоянку прибыла целая колонна. Закачали в баки самолета 180 тонн керосина. Из Гостомеля во Фритаун летели всего восемь часов. На обратном пути приземлились для дозаправки в Дакаре. Несмотря на глубокую ночь, на стоянку сбежались и приехали на машинах чуть ли не все свободные от работы авиаспециалисты сияющего светом крупнейшего международного аэропорта. Все восхищались нашей громадиной, спрашивали, что за страна такая — Юкрейн. Услышав слово «Киев», восторженно причмокивали: «О, „Динамо“ Киефф!.. „Руслян“! Шарман!..» Воздушный гигант не перестает удивлять мир и сейчас. Об ушедшем недавно из жизни одном из его создателей Викторе Толмачеве, имя которого незаслуженно редко появлялось в прессе, «ФАКТАМ» рассказал его коллега, советник президента, в недавнем прошлом заместитель генерального конструктора госпредприятия «Антонов» Олег Богданов.