После ликвидации главаря донецких боевиков Александра Захарченко расстановка сил в так называемой «ДНР» изменилась, поскольку боевики устроили отчаянную борьбу за главное кресло в недореспублике. Однако вменяемые граждане беспокоятся не о том, кого Кремль «назначит» очередной марионеткой. Они хотят услышать ответ на вопросы: возвратятся ли отдельные районы Донецкой и Луганской областей под юрисдикцию Украины или конфликт будет заморожен на долгие годы, как в Приднестровье и Абхазии, либо страна-оккупант объявит эти территории «своими», как аннексированный украинский Крым? Это волнует и вынужденных переселенцев, которые надеются вернуться домой, и тех, кто ждет освобождения, находясь в оккупации. На эту тему рассуждают три собеседника «ФАКТОВ», два из которых проживают в оккупации (поэтому их фамилии мы не называем), а один является вынужденным переселенцем.
— Есть ощущение, что смерть «главы» так называемой «Донецкой народной республики» поставила жирную точку в истории ее существования, что нынче последняя осень для ОРДЛО. Конечно, еще последует «постскриптум», но я уверен, что Донбасс снова будет украинским, — считает 40-летний предприниматель Владимир из оккупированного Донецка. — Мы давно знаем, что все, что ни делается здесь, — к худшему. Это там, на «материке» (так мы называем мирную территорию Украины), есть оппозиция, а тут все проще — кто у власти (хотя она вроде бы сменилась), тот и контролирует буквально все.
Что ждет тех, кто называет себя министрами, кто служит в «силовых структурах», крупных бизнесменов? Сколько голов полетит с плеч, успеют ли они удрать в Россию, Беларусь или еще куда-то? У многих «чиновников» настроение чемоданное.
Офисный планктон, которому не повезло наворовать за это время достаточные суммы, чтобы потом обосноваться за пределами Украины (то есть вероятность их отъезда равна нулю), волнует, будут ли они прощены, а если нет — какое понесут наказание за коллаборационизм, ведь многие из них в свое время давали присягу госслужащего. Кстати, даже среди них есть те, кто устал от всего этого трэша и ждет Украину, несмотря ни на что.
Заботы простых людей сводятся к своевременности выплаты зарплаты, к скорости прохождения блокпостов через линию разграничения и ценам «на жизнь».
Конечно, вопрос номер один для среднестатистического жителя ОРДЛО — как «республику» будут возвращать в правовое поле Украины? Не придется ли всем заново пережить август 2014 года, когда люди были «нокаутированы» российскими ценами на продукты. Только теперь в «нокаут» их могут отправить украинские тарифы на коммуналку. Ведь даже те, кто «с Украиной в сердце», знакомы с азами арифметики: в Украине 4000 гривен в месяц в отопительный сезон за трехкомнатную квартиру, в Донецке — 500 российских рублей (215 гривен).
Еще вопрос. Будут ли освобождать ОРДЛО «в обмен» на широкую автономию (читай «невмешательство в дела некоторых олигархов»), а людей лишь поставят перед фактом? Но ведь тогда ситуация обнулится до времен «русской весны»! Украина вновь получит несколько миллионов недовольных граждан, которым вернули украинские пенсии и социальные выплаты, банкоматы, «Новую почту» и свободный проезд по всей стране, но зато отняли «вторые», пусть меньшего размера, пенсии и выплаты (многие ухитряются получать их по обеим сторонам фронта) и бесплатное мороженое в день города. Вот и получится три миллиона «проигравших».
Читайте также: Это непросто, но коллаборантов Донбасса придется прощать, — дипломат
Уверен, что при возвращении Украины непременно должны быть наказаны военные преступники и непосредственные виновники раскола страны. Но унижения рядовых жителей региона (а их большинство) допустить нельзя.
Как бы удивительно это ни звучало, тысячи убитых и искалеченных, сотни отжатых машин и квартир, комендантский час и пресловутый «подвал» забудутся. Спустя какое-то время об этих особенностях нынешних реалий мало кто вспомнит, как и об ужасах времен «товарища Артема», памятник которому стоит на главной улице Донецка. Примите это, даже если мои выводы сейчас кажутся вам нелогичными. Лозунги отработаны и известны. Бывалые политики стряхнут с них пыль десятилетий и водрузят над площадью лозунг «Землю — крестьянам, фабрики — рабочим, миру — мир!». Поэтому освободителям придется изрядно потрудиться, чтобы больше никто не откопал знамя Донецко-Криворожской республики, которая не протянула и года.
— Свято верю в то, что на оккупированные территории Донбасса вернется Украина, — поделилась с «ФАКТАМИ» советник главы Станично-Луганской районной администрации Наталья Журбенко (ее больше знают как волонтера Свету Светикову). — Я постоянно общаюсь с земляками, которые остались в оккупации (Наталья — вынужденная переселенка из Луганска. — Авт.). О своих поездках на «большую землю» они говорят: «Съездила на ингаляцию украинским воздухом», «Созвонимся, когда я буду на светлой стороне», «Увидимся на вольной земле».
* Наталья Журбенко: «Я жду освобождения захваченных территорий»
Даже те, кто в 2014 году звал Путина на Донбасс, а потом, приезжая на мирную землю за пенсиями и продуктами, винил правительство Украины во всех своих бедах, ныне изменили свои взгляды. Они приезжают в Станицу Луганскую (фактически это единственный КПВВ из ОРЛО. — Авт.) с печатью угнетенности на лицах. Виновато опускают глаза, когда их вежливо приветствуют украинские пограничники, почти не улыбаются. Эти люди давно поняли, что не нужны России.
Многие организаторы фейкового «референдума», бывшие украинские госслужащие и так называемые ополченцы тихонько вернулись в свои дома в освобожденных городах и прячутся от правоохранителей. Они прекрасно осознают, что находиться здесь им гораздо безопаснее, чем там. Тут они хотя бы могут рассчитывать на адекватное правосудие.
Скажу еще вот о какой особенности. Некоторые жители прифронтовых территорий и те, кто недолго пробыл в оккупации, не особенно заинтересованы в скорейшей интеграции ОРДЛО в правовое поле Украины. Конечно, глядя на безнадегу в захваченных городах, Путина они уже не зовут, однако поняли, что сейчас можно заработать неплохие барыши.
«Господи, сделай так, чтобы это и моим внукам осталось», — как-то невольно услышала я от одной из жительниц окраины Станицы. Пенсионерка молила Бога о продолжении войны, которая лично ей принесла достаток. Оказалось, что бабушка сдает жилье пенсионным «туристам», которые должны минимум 72 часа находиться на мирной территории. Кто побогаче, платит 150 гривен за койку за ночь и стакан чая. Кто победнее, летом ночует на раскладушках в винограднике, а в качестве оплаты работает по дому и в огороде. В результате дом у пенсионерки идеально убран, а огород будто выщипан пинцетом. Ежедневно — с десяток клиентов. Так что у многих жителей Станицы стабильный дополнительный доход.
Места в очереди в Пенсионный фонд и собес тоже продаются. До трех тысяч гривен за место. Занял очередь на троих — вот уже и девять тысяч за сутки. Чиновники, зарабатывающие на переселенцах, — отдельная тема…
Ежедневно линию разграничения вблизи Станицы пересекает 12 тысяч человек. Большая часть — ради заработка. Когда мост через Северский Донец на пять дней закрыли на ремонт, улицы Станицы и рынок вмиг опустели! Торговцам из ОРЛО выгодно привозить товар на мирную землю, невзирая на то, что цены в Станице почти равны ценам там. Товар все равно разберут, потому что в Станице есть банки, банкоматы, зарплаты и пенсии, словом, у людей есть деньги. А в оккупированном Луганске безработица, зарплаты и пенсии — копеечные.
Конечно, зная, что я верю в нашу победу, никто из этих персонажей (для которых война — мать родная) при мне не скажет, что не любит Украину. Но как бы человек ни лукавил, грешное прошлое его со временем догонит. Они где-то на подсознании этого ждут и боятся.
А я жду освобождения захваченных территорий. В Луганске у меня и у дочери остались квартиры. В мою заселился эфэсбэшник, в дочкину — сотрудник «прокуратуры ЛНР». Без приглашения, разумеется.
Читайте также: Украина заплатила бы миллионы долларов, чтобы получить Захарченко живым, — Георгий Тука
Знаете, прожив без света и воды на арендованной даче первые девять месяцев, мы не перестали любить родину. Даже после того, как сторонники сепаратистов отомстили нашей семье за волонтерскую помощь украинской армии и вынужденным переселенцам. Они подожгли съемный дом и отравили наших дворовых собак.
Я сейчас не назову имена своих единомышленников по ту сторону линии разграничения и не обниму их при встрече здесь в присутствии незнакомцев, так как это смертельно опасно. Но просто скажу, что такие люди есть. Их любовь к родине не измеряется содержимым холодильника. У подавляющего большинства патриотов, живущих в оккупации, он пуст. Тем не менее они всячески приближают освобождение. Я наивно думала, что не найду желающих раскрасить стены зданий в ОРЛО в цвета нашего флага. На трафарете были профиль казака с оселедцем и слоган «Моя країна — Україна». Но доброволец нашелся вмиг! Он заверил, что не боится попасть «на подвал», так как ему терять нечего — все уже потерял.
— Мне скоро не с кем будет поговорить. Отсюда все мои земляки уехали. Кто в Армению, кто в Азербайджан, кто — в Нагорный Карабах. Некоторых я потерял из виду, даже не знаю, когда и куда они сбежали, потому что в 2014-м боевики ходили по мастерским, СТО, рынкам и настойчиво звали мужчин в «ополчение». Никто из наших с ними идти не хотел. Против кого мы должны были воевать? Против страны, которая дала нам гражданство, когда мы сюда перебрались из горячих точек? — сетует уроженец Нагорного Карабаха Армен, проживающий в одном из оккупированных городов на Донетчине. — Многие мои земляки свернули свой бизнес во время войны. Они закрыли закусочные, магазинчики, мастерские. Честный бизнес в «дыре» (ОРДО. — Авт.) стал невыгоден. Доход в месяц от маленькой закусочной может быть, например, 200 тысяч рублей (86 тысяч гривен), а налоги и штрафы доходят до 160—240 тысяч рублей (69—103 тысячи гривен).
Отжимают бизнес. Но сами работать не умеют: половина того, что отжали, уже закрыта. В супермаркетах задействована часть площадей. Магазины совсем не те, какими были до войны.
* Супермаркет «Амстор» в Донецке. В магазине купить нечего — пустые полки
Денег у большинства людей нет совсем. Мне клиенты стали приносить вещи, просят принять их в качестве оплаты: они мне гвозди или паяльник, я им — мелкий ремонт. Беру.
Русские «братья» вернули нам то, от чего мы бежали 25—30 лет назад — войну, нищету, безнадегу. Я еще в марте 2014-го понял, какая беда на нас надвигается, когда увидел кадыровцев и россиян на улицах и местных дурачков, которые радостно их встречали. Одному из них, грузчику на рынке, сказал: «Можно подумать, что, если Донбасс будет частью России, а ты — гражданином РФ, то все твои проблемы сразу разрешатся».
А одного молодого наемника, прибывшего из Ельца, спросил: «Зачем тебе эта земля? Тебе что, своей мало?» Он начал мне рассказывать: мол, украинцы сами с радостью с русскими «братьями» воссоединятся и будем снова жить единым Советским Союзом…
Я не сдержался: «Что такое „советское братство“, я уже видел. И „социализм“ — от зарплаты до зарплаты — тоже. И от войны моя семья уже бежала. И соседи бежали. Первые годы жили где придется, кофе из желудей варили и лебеду сушеную в кашу подмешивали. Так что ты мне „равенством и братством“ голову не морочь». Объяснил ему, что никто никогда своей землей «с радостью» с ними не поделится: «За землю будут воевать. Война будет. Ты никакой мне не брат, потому что мне эту войну в дом принес».
Через пару месяцев, в июле 2014 года, как раз после того, как освободили Славянск, пришел ко мне в мастерскую тот самый «доброволец» с «однополчанами», попросил кое-что починить бесплатно: «Это нужно для защитников «республики». Я отказался. На следующий день из моей мастерской выкрали все металлическое оборудование. Хорошо, что сдали знакомому из пункта приемки лома. Он позвонил и предложил прийти забрать. А то я больше свои инструменты и станки не увидел бы.
Читайте также: Боевики тяжело меня ранили, а потом забрали машину, — переселенец из Донецка
Машину моего племянника тоже увели боевики: «В пользу «республики». Я пожаловался в «прокуратуру». Вернули через год. Простреленную. Другого моего племянника сначала «на подвал» бросили за нарушение комендантского часа, а оттуда погнали окопы копать на передовую и чуть не забрали в «ополчение». В общем, мастерскую я закрыл, сейчас дома обслуживаю только постоянных клиентов. Их все меньше. Люди разъехались. А мне уезжать, начинать жизнь сначала поздно. На земле моих родителей в Нагорном Карабахе продолжается «тихая» война — никто не побеждает, но постреливают. Там бедность и разруха. Такая красивая природа, такая щедрая земля и… бедность. Потому что там война.
А когда вы приедете? Вы понимаете, о чем я спрашиваю? Что там, на «большой земле», говорят? Мы вас здесь будем ждать. Украина стала для всей нашей большой семьи второй родиной. Я хочу верить, что на Донбасс вернется мир. Только такого мира, как в Нагорном Карабахе или в Абхазии, нам не надо! Это не мир, это капитуляция. Нам нужен настоящий мир. Некоторые мои земляки пошли воевать за это. Мы о них говорим: «Они просто уехали. А мы их ждем».
Как сообщали ранее «ФАКТЫ», спецпредставитель США по Украине Курт Волкер озвучил оптимистический прогноз по возвращению Донбасса. А на днях президент Петр Порошенко внес в парламент законопроект о продлении до 2019 года действия закона об особом порядке самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей.