В декабре 2018 года в Лондоне состоялась церемония вручения премии British Fashion Awards, которая по праву считается «Оскаром» в мире моды. Награждение проходило в известном зале — Королевском Альберт-Холле. В числе лауреатов была и итальянский дизайнер Миучча Прада. Она получила почетную премию за выдающийся вклад в развитие современной моды. Уже после церемонии британская журналистка Лиза Армстронг договорилась с Миуччей о большом интервью. Прада пригласила ее в свой главный офис в Милане. Там и состоялась эта откровенная беседа, эксклюзивное право на публикацию которой в Украине «ФАКТЫ» получили от The Interview People.
69-летняя Миучча Прада, унаследовав семейный бизнес в 1978 году, сумела за 40 лет многое изменить и вывела миланский дом моды Prada в число мировых лидеров. Рыночная стоимость Prada на сегодняшний день превышает 11 миллиардов долларов. Личное состояние Миуччи американский журнал Forbes оценивает в 3,2 миллиарда долларов. Она занимает 729-е место в рейтинге самых богатых людей в мире. Праду не раз признавали дизайнером года в разных странах. Она получила множество престижных наград, включая государственные награды Италии и Франции.
— Лиза, простите меня, ради Бога! Я опоздала. Давно ждете? Разрешите мне в качестве извинения угостить вас зеленым чаем и шоколадом? Я сама сейчас все приготовлю…
— Миучча, не беспокойтесь!
— Я уже завариваю чай. Сегодня на улице 15 градусов тепла. Для декабря в Милане это аномально тепло. Но чай все же не помешает.
— Не могла не обратить внимание на ваш наряд. Он совсем не зимний. Особенно обувь…
— Вы про мои сандалии? Примерно такие носили во времена Иисуса в Палестине. Конечно, без этих драгоценных камней. Мне они так нравятся, что готова носить их круглый год. А тут еще перед Рождеством такая теплынь! Как нам, миланцам, не задуматься всерьез о глобальном потеплении? И правда можно начать паниковать из-за этих глобальных изменений климата. А в остальном, мне кажется, я вполне одета по погоде. Не находите?
— Ваша кружевная юбка и серебристо-серый кашемировый джемпер с V-образным вырезом уже заставили меня задыхаться от зависти. И эти серьги!
— О да, тут есть чем похвастаться. Это антиквариат. Бриллианты в сочетании с огненным опалом. Не могла устоять, когда увидела их. Мне нравятся антикварные украшения. Всегда гадаю, кому они могли принадлежать раньше, какая женщина их носила, была она счастлива или нет. Так вы не скучали, надеюсь, пока ждали меня?
— С удовольствием осматривала ваш офис и кабинет. Очень необычный дизайн. Смешение разных стилей…
— Вы правы. Но это характерно для меня и для Prada в целом. Мне нравится сталкивать лицом к лицу старинный аристократический стиль Милана с индустриальным стилем. Стулья, как видите, фанерные и широкие, с удобной спинкой. Такой дизайн предложили еще в 1945 году знаменитые братья Чарльз и Рэй Имзы. Пол мраморный. Это уже дань итальянской традиции. А эту картину написал Лучо Фонатана, наш знаменитый художник. Видите, вот его фирменный знак — разрез почти через все полотно!
— А это что за металлическая труба?
— О, это творение Карстена Хеллера. Труба ведет отсюда, с третьего этажа, вниз прямо к парковке. Обожаю спускаться по ней. Будто в аквапарке. Видели бы вы лица охранников, которые стоят у входа в офис, когда я вдруг вылетаю из нее!
— И часто вы так делаете?
— Когда очень спешу. Или когда просто есть настроение для подобных шалостей.
— Вам в Лондоне вручили почетную премию за вклад в развитие современной моды. Считаю, вполне заслуженно. За вами давно закрепилась репутация оракула, который безошибочно угадывает тенденции. Говорят, если хотите узнать, что будет модно через полгода, спросите у Миуччи. Как это у вас получается?
— Понятия не имею. Честно. Всякий раз это происходит инстинктивно. Просто знаю, и все. Но предупреждаю: указанный вами срок не совсем точен. Полгода — это для тех, кто работает в индустрии моды. Точнее — для кутюрье. Остальной мир узнает это примерно двумя годами позже. Так устроен наш бизнес. Так что предсказатель из меня на самом деле никудышный. Последуете моему совету — и над вами будут смеяться. Я знаю, что выйдет из моды до того, как оно вошло в моду!
— И все же готова рискнуть. Ваш ближайший прогноз?
— Ладно, сами напросились. Сначала о том, что скоро перестанет быть модным. Это стиль «оверсайз», хотя вас будут уверять, что это сейчас последний писк. Затем кроссовки и кеды. Почему? Да потому, что они уже повсюду и на каждом. И макси. Теперь, что войдет в моду уже скоро. Это суперкороткие юбки и платья. И не ищите в этом логику. Она есть. Только это наша женская логика. Супермини так трудно носить, что оно обречено стать модным. А еще это вызов, провокация. Очередной виток моды стремительно движется в этом направлении. И никого не волнует, что это уже когда-то было модным. В моде, как и в жизни, все повторяется. Только по спирали. Новые поколения об этом не знают и считают, что им предлагается нечто совершенно новое. В этом и заключается волшебство.
* Миучча Прада утверждает, что уже в 2019 году последним писком станут суперкороткие юбки и платья. Один из таких нарядов показала на подиуме лучшая модель в мире Кайя Гербер
— Развитие по спирали — это же марксистская теория! Разве не так?
— Совершенно верно. Я же была в молодости членом коммунистической партии Италии. Время тогда было такое. В нашей стране после окончания Второй мировой войны, после свержения режима Муссолини, любой молодой человек, интересовавшийся социальным прогрессом, становился коммунистом. Я не была исключением, хотя и происхожу из известной и довольно обеспеченной семьи.
При рождении мне дали имя Мария Прада Бианки. Мой дед Марио Прада в 1913 году открыл в Милане вместе со своим братом Мартино магазин Fratelli Prada, который торговал предметами роскоши. Это были преимущественно дорогие чемоданы, дорожные сумки, дамские сумочки. Не знаю, как, но этот бизнес удалось сохранить во время Первой мировой войны. Он продолжал приносить доход. И дед открыл второй магазин, женился. У него родились две дочери. Одна из них, Луиза, вышла замуж за Луиджи Бианки. И родила троих детей — Альберто, Марину и Марию. Мария Прада Бианки — это я. О своем отце рассказывать не собираюсь. Скажу только, что это был очень эксцентричный мужчина.
Имя Мария мне не нравилось. Зато нравилось прозвище — Миучча, которым меня наградили родные. Так я решила называть себя, когда выросла. Мы жили на Корсо ди Порта Романа во дворце постройки конца XIX века. Это красивое четырехэтажное здание. Там и сегодня живут многие члены семьи Прада. И вот, представляете, девушка из такого круга стала коммунисткой! Но левые политические взгляды нисколько не мешали мне наслаждаться богатой жизнью. Я по нескольку раз в год отправлялась за покупками в Париж и Лондон, потому что хотела, чтобы у меня первой в Милане появлялись самые модные вещи. Не хотела маскировать свое богатство, притворяться бедной. И даже придумала для себя отговорку. Говорила себе: «Миучча, ты такая смелая, раз делаешь это».
Читайте также: У моей клиентки Даниэлы Стил шесть тысяч пар обуви, — интервью с Кристианом Лубутеном
— В каком возрасте у вас появилось стремление выделяться?
— Еще в школе. Мы должны были носить форму. Мне это не нравилось. Но приходилось подчиняться. Только я добилась того, чтобы мне шили форму по индивидуальному заказу в дорогих ателье. А когда получила аттестат, вдруг поняла, что мне очень нравятся плиссированные юбки, приталенные блузки навыпуск и приталенные пальто. Такие фасоны лежали в основе школьной формы! Другие девушки спешили избавиться от подобных вещей в своем гардеробе, поэтому портные даже не брались шить их для взрослых. И я ходила к своему детскому портному, который шил эти вещи по моим новым размерам. Кстати, когда я возглавила семейный бизнес, первые коллекции Prada состояли в основном из подобных юбок и блузок. И это стало модным!
— Как же вам удалось убедить других членов семьи заняться пошивом одежды и превратить Prada в дом моды из фирмы, торгующей чемоданами и сумками?
— В этом не только моя заслуга. У меня ничего не получилось бы без помощи мужа. С Патрицио Бертелли я познакомилась незадолго до этого. Мы поженились в 1978 году, когда бразды правления перешли ко мне. Патрицио стал не только моим супругом, отцом наших двоих сыновей (Лоренцо сейчас 30 лет, Джулио — 29), но и надежным деловым партнером. Мои близкие поначалу за глаза называли его бульдогом. Такая у моего мужа хватка. Но хочу сказать, что не все у нас шло гладко. В Италии на рынке моды очень много конкурентов. Признаюсь честно, я поверила окончательно в то, что выбрала верный путь, только в 2011 году, когда Prada вышла на фондовые биржи и ее стоимость на торгах в Гонконге достигла 2,1 миллиарда долларов.
* Патрицио стал для Миуччи не только любящим супругом, отцом двоих сыновей, но и надежным деловым партнером
— Вы ведь руководите работой не только дома Prada, но и других.
— Да, Prada давно уже превратилась в империю моды. В 1993 году мы с мужем создали новую торговую марку одежды и аксессуаров — Miu Miu. Нам удалось купить известные во всем мире дома Jil Sander, Helmut Lang, а также обувную фирму Church & Co. Но потом, похоже, наступил период самоуспокоения. А в большом бизнесе это недопустимо. В 2014 году наши доходы упали сразу на 28 процентов! Это была серьезная встряска. Нас обошли конкуренты — Gucci, Balenciaga, Vetements. Молодежь вдруг сочла наши коллекции слишком буржуазными. Я поняла, что отстала от жизни. Соцсети вызывали у меня страх. Я не знала, как ими пользоваться, и не понимала, какое влияние они имеют на людей в современном мире. Только в 2017 году я зарегистрировалась под псевдонимом в Instagram и стала познавать этот совершенно новый для меня мир.
— Помогло?
— Да. В сочетании с жесткой самокритикой. В первом квартале 2018 года наш доход вырос сразу на 11 процентов. Правда, пришлось поспорить с мужем. Ему совсем не нравилось то, что мы стали продавать. Но я убедила Патрицио. И теперь Gucci нас догоняет.
— А что супруг не одобрял, если не секрет?
— Мне никогда не нравилось клише «сексуальное платье». Все атрибуты этого понятия меня раздражали. И я стремилась не выходить за определенные границы. Но теперь в нашей весенней коллекции 2019 года вы найдете глубокие декольте, которые понравятся даже Ким Кардашьян. А еще атласные блузки и жакеты. Мы предлагаем следующие цвета: малиновый, шартрез, шоколадный. Муж заявил, что это больше подходит для Versace. Но критики, увидев коллекцию, пришли в восторг. И я уверена, она будет хорошо продаваться.
— Выходит, ради коммерческого успеха вы наступили на горло своим художественным вкусам?
— Нет, просто подвергла их ревизии. Так поступают время от времени все женщины. Ну если не все, то большинство. Знаете, женщина со вкусом — та, которая критически относится к своим нарядам, обуви, вещам. Никто не критикует меня больше, чем я сама. Я ведь не просто женщина, а бизнес-леди. Постоянно нахожусь под давлением, должна обеспечить успех предприятия, поскольку прежде всего несу ответственность перед другими людьми. Это и держатели акций Prada, и наши сотрудники. Индустрия моды давно уже перестала быть маленьким семейным бизнесом. Появились глобальные монстры вроде LVMH и Kerimg. С этим нельзя не считаться. Иначе тебя и твою фирму засосет, словно пылесосом. И вот тогда точно ни о каком индивидуальном творчестве речь уже идти не будет. А меня в моде привлекает именно это — сам процесс создания красивой одежды. Для меня это искусство. А искусство — моя подлинная страсть. Я лично знакома со многими художниками. У меня своя галерея современного искусства. Как только творчество уйдет из процесса создания одежды, этот бизнес потеряет для меня всякий интерес.
Читайте также: Деньги на создание Starbucks мне дал Билл Гейтс, — миллиардер Говард Шульц
— Считаете себя амбициозным человеком?
— Знаете, долгое время я так не думала. Но недавно один мой знакомый сказал: «Миучча! Ты — амбициозное чудовище!» И я не обиделась, а рассмеялась. И сейчас смеюсь, когда мы говорим об этом. Я потом думала над словами моего знакомого. И пришла к выводу, что во мне есть некий драйв, который иногда путают с амбициями. Я привыкла работать с теми, кому доверяю, кого знаю уже много лет. У меня есть близкий круг помощников, в который входит шесть человек. И он не меняется. Внутри этого круга каждому позволено высказывать собственное мнение, критиковать друг друга. И это не только дизайнеры. Например, в него входит французский музыкальный продюсер Фредерик Санчес. Он знает о музыке все! Это мне подсказывает мой инстинкт. И именно Фредерик подбирает музыкальное оформление для показов Prada и Miu Miu уже много лет.
— Вы во всем руководствуетесь своим инстинктом?
— Сложный вопрос. Обычно принимаю решения, исходя из того, что ненавижу. Это отбрасываю и делаю то, что осталось.
— Но вы же сами только что рассказывали, как ненавидите сексуальные платья, декольте, малиново-розовые цвета. И тем не менее все это есть в новых коллекциях Prada и Miu Miu!
— Это трудно объяснить. Во-первых, я верю в то, что настоящий художник должен страдать. Во-вторых, никогда не продумываю всю коллекцию загодя. Мы все над ней работаем не покладая рук, но потом, обычно за пять дней до показа, я просматриваю все, что сделано, и формирую окончательный вариант того, что увидит публика на подиуме.
* В показе новой коллекции Miu Miu приняли участие многие знаменитости, включая британскую супермодель Наоми Кэмпбелл
— Это вы так адреналин повышаете?
— Нет, за адреналином не гонюсь. Просто мне всегда кажется, что лучшая идея еще не пришла, что она где-то за углом и вот-вот появится.
— Вы упомянули ваших сыновей. Чем они занимаются?
— Лоренцо до недавнего времени был профессиональным автогонщиком. Участвовал в ралли. Мне это никогда не нравилось, признаюсь. Очень за него боялась. Но не давила на сына. Я вообще ни на кого не давлю. И вот в этом году произошло то, о чем я годами просила Бога по ночам: Лоренцо повесил на гвоздь свои перчатки гонщика и присоединился к Prada.
— И что он делает в компании?
— Prada давно критиковали за нежелание развиваться в Интернете. И Лоренцо взялся за этот участок работы. Он разработал, можно сказать, цифровую стратегию компании. Именно он открыл для меня понятие «поколение милленниалов». Не стану скрывать, под его влиянием я стала изучать Instagram.
— А Джулио?
— Простите, это табу. Мой второй сын категорически запрещает рассказывать о нем. Он не хочет, чтобы о его существовании было что-то известно. В современном понимании его просто нет. Он не зарегистрирован в соцсетях. У него нет мобильного телефона. Если не верите, можете проверить.
— Вы любите готовить?
— Вообще не готовлю. Мой муж и сыновья обожают это делать. К тому же у нас есть повар. Зачем еще мне соваться на кухню?
— Простите, а как вы в таком случае расслабляетесь?
— Смотрю футбол. В молодости моей идеей фикс было желание стать красивее, еще красивее, еще и еще красивее. И все время уходило на солнечные ванны, диеты, занятия в тренажерном зале. Это я так релаксировала. А еще увлекалась пантомимой. Пять лет серьезно занималась этим искусством. Но теперь я уже в таком возрасте, когда наведение красоты не занимает столько времени, как прежде. Я вдруг поняла, что не люблю макияж. Так что практически его не наношу. И я стала искать новы способы релаксации — общение с друзьями, путешествия. Неожиданно меня посетила мысль о том, что я всегда завидовала мужчинам с их футболом. Они получают такое наслаждение от просмотра матчей! Тут вам и релаксация, и адреналин. И я тоже решила стать футбольным фанатом. Теперь все мои воскресенья связаны только с этой игрой. И могу вас заверить — футбол действительно доставляет удовольствие.
— И за какой клуб болеете?
— А вот этого я вам не скажу.
— Почему?
— В Италии (или особенно в Италии) футбол — это религия. И политика, и большой бизнес. А я человек известный и публичный. Своим признанием в любви к какому-то конкретному клубу могу поднять такую волну! Поэтому лучше воздержусь.
— А если я выключу диктофон?
— Нет. Знаете, что меня по-настоящему тревожит в современном мире? Это я могу сказать при включенном диктофоне. Наше общество почти убило свободу слова. Это мое утверждение прямо связано с нежеланием говорить, за какой клуб я болею. Пресловутая политкорректность превратила нас в лицемеров, лизоблюдов, просто нечестных людей. Никто уже не говорит то, что думает. Возникла целая жесткая система самоцензуры. И это меня пугает. Любое ваше слово может вовлечь вас в крупные неприятности. Лучше вообще ничего не говорить. Особенно когда вы богаты, знамениты, в чем-то преуспели.
— Считаете себя счастливым человеком?
— Мое счастье складывается из очень многих и разных вещей. И это вряд ли коммерческий успех. Хотя, если мой бизнес вдруг пойдет по-настоящему плохо, это повлияет и на мое эмоциональное состояние в том числе. С другой стороны, я нахожу счастье именно в работе. Оно приходит, когда удается сделать что-то действительно классное, стоящее. И тогда это делает меня счастливой… на одну секунду.
Напомним, в 2018 году «ФАКТЫ» опубликовали 36 эксклюзивных интервью с зарубежными знаменитостями. Самые интересные цитаты из этих бесед мы собрали здесь.
Перевод Игоря КОЗЛОВА, «ФАКТЫ» (оригинал Lisa Armstromg/The Telegraph Magazine/ The Interview People). Фото Getty Images