10 февраля 2015 года, около 12:30, по Краматорску оккупанты выпустили 32 ракеты системы «Смерч», 14 из них попали в жилые кварталы. 17 человек погибли, пятеро из них — дети. Пострадали 29 военных, 35 мирных жителей, в том числе шестеро детей. На следующий день после обстрела в город приехал президент Петр Порошенко. 12 февраля в Краматорске объявили траур. Организацию похорон жертв обстрела взяли на себя городские власти. Раненым и семьям погибшим была оказана помощь. О том, что пришлось пережить в этот день, «ФАКТАМ» рассказали очевидцы событий.
— Никогда не забуду тот день, — вспоминает Артур, житель соседнего Славянска (фамилию собеседник просил не называть). - Я был километрах в пяти от места событий, ехал из Краматорска в Славянск. Вдруг мою машину стало бросать из стороны в сторону. Я остановился, подумав, что оторвалась выхлопная труба. Когда вышел, почувствовал, как под ногами дрожит земля, и услышал глухой гул, будто ударили в большие колокола… Оказалось, это ракеты системы «Смерч» издавали такой звук, пробивая асфальт.
Через пару часов мне пришлось вернуться в Краматорск. Там я увидел огромные ракетные снаряды, зарывшиеся в землю по самый хвост. Обстрел шел полосой. Смерть настигала людей в самых неожиданных местах. Один мужчина лежал ничком в метре от двери своего подъезда, другой — рядом с гаражом.
* Из земли торчали огромные ракетные снаряды
— В тот день меня вызвали на меловой карьер (такое случалось довольно часто, поскольку там после активных боевых действий осталось много неразорвавшихся боеприпасов), — рассказал преподаватель местного учебного пункта ГСЧС Андрей Вовченко. - Тогда я занимал должность первого заместителя государственного пожарно-спасательного отряда № 12 в Краматорске и был единственным сотрудником, имевшим допуск к идентификации взрывоопасных предметов.
На карьере (он находится в центральной части города) случилось ЧП — взорвалась реактивная граната, были ранены охранники предприятия. Когда мы осматривали место происшествия, где-то вдалеке послышался треск, в небе появились вспышки. Это маршевые двигатели ракет системы «Смерч» отбрасывали кассеты с поражающими боевыми элементами. Затем стали доноситься раскаты. Я смог дозвониться сыну, который был в доме моих родителей (в частном секторе вблизи военного аэродрома). По словам сына, шел обстрел города.
Читайте также: Студентка из Краматорска: «Отодвинув штору, я увидела летящие на общежитие снаряды»
Затем на некоторое время перестала работать мобильная и стационарная связь по всему городу. Через несколько минут начальник вызвал меня по рации, и мы с сотрудниками милиции помчались в пострадавшие кварталы. Особенно сильно досталось военному аэродрому — он, очевидно и был главной мишенью противника. Так же сильно пострадали примыкающие частный сектор и многоэтажные кварталы.
* Особенно сильно досталось военному аэродрому и примыкающим к нему частному сектору и многоэтажным кварталам
— В течение пяти дней нам удалось очистить город от неразорвавшихся элементов снарядов, — продолжает Андрей Вовченко. — Приехали пиротехники из нескольких областей. Доставать из земли корпуса маршевых двигателей ракет системы «Смерч» (их диаметр 30 сантиметров, а длина от двух до пяти метров) приходилось при помощи тракторов.
Однако и весной нас часто вызывали в частный сектор, где люди находили неразорвавшиеся боеприпасы — и в земле, и на пастбищах, и даже на чердаках своих домов.
Разрушительная сила снарядов «Смерча» очень страшна. К примеру, попав в крышу двухэтажного дома сталинской постройки, снаряд снес лестничную площадку вместе с лестницей, пробил перекрытие первого и второго этажей и остановился, врезавшись в грунт уже в подвале. К счастью, жильцы не пострадали.
*Жители Краматорска фотографировали пятиметровые «гостинцы от сепаратистов», обещая послать снимки родственникам и знакомым в Россию
— Меня обстрел застал на работе, — вспоминает следователь Краматорского отдела полиции Игорь Рыскаленко, который входил в одну из следственно-оперативных групп, документировавших последствия трагедии. — Когда здание горотдела стало ходуном ходить, мы побежали в бомбоубежище. Едва заработала связь, раздался звонок от жены. Она рыдала, так как не могла дозвониться в детский сад, где находилась наша четырехлетняя дочка. Потом выяснилось, что детей отвели в бомбоубежище. Все в тот злополучный день бежали в подвалы и бомбоубежища, как в 2014-м…
Запомнилось, что после обстрела над городом повисла зловещая тишина. Был слышен лишь вой сирен, сигналы несущихся из Краматорска автомобилей и лай собак. Улицы опустели. Многих спасла случайность. Один мужчина находился в ванной. Снаряд угодил в балкон, снес его и часть стены и «въехал» в квартиру. Хозяин чудом не пострадал, но долго не мог разговаривать…
Еще в память врезалась такая картина. Перед девятиэтажкой на улице Парковой (дом напротив детсада «Катюша» — это по пути к военному аэродрому) возле убитой мамы сидел плачущий малыш. Они были в шаге от подъезда.
— Это была Александра Клименко, а рядом сидел ее младший сын Клим, которого женщина несла домой на руках, — объяснила бывшая заведующая детским садом «Катюша» Валентина Смищенко. — Несмотря на то, что мама закрыла малыша собой, Клим все же получил ранения. Ему повредило ручку и ножку, один осколок попал в рот и застрял где-то в голове. Врачи решили его не извлекать.
* Клим Клименко. Несмотря на то, что мама закрыла малыша собой, Климушка получил серьезные ранения
«ФАКТЫ» ранее писали о том, что из-за ранения у Клима упало зрение, функции ноги врачи восстанавливают ему до сих пор. Средства на лечение за границей собирали всем миром. О сыновьях погибшей Александры Клименко теперь заботятся в новой семье отца мальчиков (читайте об этом в статье «А вдруг моя мама на небесах обидится, если я тебя назову мамой?»).
— После первого курса лечения Клим вернулся в детсад, — продолжает Валентина. — Я опасалась, что ребенок замкнется, не сможет общаться с детьми. Но Климушка остался таким же добрым и коммуникабельным, как и прежде. А вот его брат Савелий, которому тогда было шесть лет, получил тяжелую психологическую травму. Мальчик в тот день остался дома — приболел. Мама, услышав звуки обстрела, помчалась в детский сад за младшим. Больше Савелий живой свою маму не видел.
Читайте также: «Немецкие врачи любят Клима: он очень терпеливый, никогда не плачет и постоянно задает вопросы»
Как мы уговаривали Александру переждать обстрел в садике! Но она была непреклонна: «Дома остался старший сын». Ее тело мы нашли сразу…
А вот нашу воспитательницу Елену Анатольевну Ткаченко искали три часа. Сразу после обстрела мне позвонил ее муж, волновавшийся, что жена не вернулась с работы. В тот день она только вышла с больничного (свирепствовал грипп), поэтому забежала ко мне сообщить, что будет работать в первую смену. Ей было немного за сорок…
* Пять дней специалисты очищали город от неразорвавшихся элементов снарядов
— Обстрел начался, когда дети (в тот день в садик пришли 180 малышей) были на прогулке, — рассказывает Валентина. — Старшие ребята еще должны были находиться на улице. Но, услышав какие-то хлопки и раскаты, воспитатель завела их в помещение. Как оказалось, вовремя.
Во двор детского сада попал снаряд. Навес павильона превратился в решето. Осколки ударяли в окна второго этажа с такой силой, что «прошивали» и окна напротив. Погорели шторы. Осколки залетели и в ванную комнату, куда воспитатель одной из групп спрятала детей. Увести всех в коридор, где не было окон и дверей, не было ни возможности, ни времени. Мы еще долго находили в помещении и во дворе осколки. К счастью, никого из детей не зацепило.
В доме, где жила погибшая Александра Клименко, снимала квартиру и семья вынужденных переселенцев из Донецка. Трое их детей ходили в наш детсад. Осколки снаряда, убившего Сашу, прилетели в квартиру, которую снимала эта семья. В тот момент все дети были в садике. После обстрела эта семья уехали еще дальше — вглубь страны. Не смогли перебороть заново пережитый страх.
Со всеми нашими ребятишками целенаправленно работали психологи, но помощи просили и воспитатели. Представляете, что они пережили? Когда начался обстрел, одна воспитательница оказалась перед окном на втором этаже. Она видела, как в нашу сторону летели снаряды…
— Моя 13-летняя дочь заболела, и мы с ней поехали в больницу, — рассказала Татьяна Ластовка, которая тогда проживала в девятиэтажном доме № 107 на улице Парковой. - Вернувшись домой, прилегли, я задремала. Проснулась от хлопков, которые становились все громче и громче. Наш дом — последняя многоэтажка перед так называемыми виноградниками (частный сектор), а за ними — военный аэродром.
Мы накинули куртки и хотели спрятаться в кладовой, которая отгорожена от окон глухими несущими стенами. А взрывы были уже совсем близко. И вдруг услышали в тамбуре плач. Там стояли две соседские семилетние девочки-близняшки, их мама ушла в магазин. Как только мы выскочили в тамбур, послышался звон стекла в нашей квартире. Снаряд упал прямо перед нашими окнами. Взрывы доносились еще какое-то время, но все дальше от дома. Забежав в квартиру обуться, я увидела разбитое окно. Штора превратилась в марлю, осколками побило стенку кладовой, которая казалась нам надежным укрытием.
В сапогах на босу ногу мы спустились во двор вместе с девочками. Во дворе нас уже ждал мой муж — он жал на клаксон машины что было сил. Мы помчались в поселок на окраине города. Соседских детей завезли к их бабушке, а сами устроились у родителей мужа. Кстати, супругу в тот день тоже повезло. Когда начался обстрел, он вместе с товарищем был в смотровой яме гаража.
Ворота многих гаражей тогда прошило осколками. А все машины, припаркованные во дворе, и газовая труба на доме превратились в решето. Возле одной из разбитых машин торчал из земли корпус маршевого двигателя снаряда (мы потом прочитали, как это правильно называется). В пострадавших кварталах их было немало.
* Петр Порошенко посетил пострадавший дом в Краматорске
«Сколько еще людей должно погибнуть?» — выведено на мемориале памяти жертв обстрела Краматорска, который появился в городе спустя три года после трагедии. На стеклянном кубе, в который врезался снаряд, имена погибших…
* Мемориал памяти жертв обстрела Краматорска
А 13 февраля боевики обстреляли Артемовск (ныне Бахмут). По жилым кварталам были выпущены кассетные боеприпасы реактивной системы залпового огня. Несколько снарядов разорвалось на территории школы № 4 и детского сада «Аистенок». Восьмилетний ребенок и одна женщина погибли, четверо детей в возрасте от шести до восьми лет и пятеро взрослых были ранены (о пострадавших детях «ФАКТЫ» писали в публикации «Я кричала Егорке: „Падай!“, а он бежал и не слышал меня»).
25-летняя жительница Артемовска Марина Кремезная вместе с шестилетней дочкой забрала из садика младшую. За несколько мгновений до обстрела они вышли из детского сада. Когда раздался взрыв, Марина накрыла собой младшую дочь. Марина погибла, ее, а старшая дочь, Майя, получила серьезные ранения — осколки вспороли ребенку живот, повредили ноги и позвоночник.
Раненые дети — Клим и Майя — потом попали на лечение в Харьков. «Сначала мы с дочкой узнали, что сюда привезли маленькую девочку Майю, — ранее рассказывала „ФАКТАМ“ жительница Харькова, заменившая мать осиротевшим братьям Климу и Савелию из Краматорска. - Сразу же пошли узнать, какая нужна помощь. Мальчик с папой находились в соседней палате. Помню, открыла дверь и увидела Климушку. Он лежал в гипсе, под капельницей, с трудом говорил. Я попросила у папы разрешения, и мы с дочкой стали навещать Клима».
Ранее «ФАКТЫ» писали о том, что за несколько недель до обстрела Краматорска, 24 января 2015 года, оккупанты нанесли удар по Мариуполю. В результате обстрела микрорайона Восточный, погиб 31 человек, в том числе двое детей, еще 117 мирных жителей, включая 12 детей, получили ранения.