Марина с мужем мечтали о ребенке с первых дней знакомства. Но у женщины трижды произошли выкидыши, а причина была непонятна.
— Во время очередного визита к гинекологу мне сделали анализы, обследования, и выяснилось, что из-за папилломавируса развилось онкозаболевание, — вспоминает Марина. — Врач Диана Багрий сказала: все очень серьезно. Доктор посоветовала обратиться к онкохирургу Лине Гирагосовой. Так я и сделала.
Разговаривая с Мариной, невозможно освободиться от мысли: судьба испытывает семью на прочность. Но при этом женщина говорит: «Никогда не опускайте руки. Я доверяю врачам, среди них есть те, кто поцелован Богом, и именно они встретились на моем пути».
— Когда Марина пришла на консультацию, сразу было понятно: она переживает за свою жизнь, потому что диагноз карцинома шейки матки очень грозный, — говорит онкогинеколог Центра хирургии Клиники Спиженко Лина Гирагосова. — К тому же мне было трудно сказать женщине, мечтавшей о ребенке, что сейчас мысль о беременности не на первом месте. Удалены важные для организма органы, а в такой ситуации случаи, когда удается выносить малыша, редкие. Марина об этом знала и сама меня выручила: «Я все понимаю, но верить в то, что не смогу родить ребенка, не буду. А там — как получится».
— В результате случилось чудо: через три месяца после операции тест на беременность оказался положительным, — продолжает Марина. — Я отправила результат Лине Гирагосовой и получила sms-сообщение: «Этого не может быть». Во время УЗИ Лина Николаевна долго рассматривала изображение на экране и не верила собственным глазам: «Какая беременность? Я же совсем недавно прооперировала Марину! У нее нет части матки!» Подошли еще несколько врачей клиники. Один из них усилил звук аппарата. Стало явно слышно сердцебиение плода. «Марина, теперь вы уже не наша пациентка, — сказали мне. — Вам надо стать на учет к гинекологу для наблюдения за беременностью».
…Лиза родилась на 25-й (!) неделе. Вес малышки был 850 граммов, рост — 36 сантиметров. То, что ее удалось спасти, чудо, к которому причастны уже другие врачи — специалисты столичного роддома № 7. Сейчас девочка догнала сверстников. Обычный ребенок…
Читайте также: «4-летняя дочка выше меня»: украинке, чей рост едва превышает метр, удалось родить двух детей
На прогулку Марина надевает дочке белый комбинезон. Но, в отличие от многих мам, не запрещает Лизе съезжать в нем с грязной горки, топать по лужам.
— Одна женщина, гуляющая с ребенком, даже спросила меня: не лучше ли переодеть вашу дочку во что-то менее маркое, чтобы грязь не так была видна? — рассказывает Марина. — Пришлось ответить, что ребенок должен сам понять, что в луже мокро, что в грязи можно испачкаться. Это жизненный опыт. А комбинезон мы постираем. Такой у нас с мужем подход к воспитанию. Да и собственного опыта достаточно: мы ведь зрелые родители. Мне в этом году исполняется 45, Игорю — 57 лет. Но разве стоит на это обращать внимание? Есть люди, которые становятся слишком «взрослыми» еще в молодости. Важно не зацикливаться ни на возрасте, ни на болезнях. Я давно поняла: как сформулируешь для себя цель, так все и получится, как выстроишь свое отношение к проблеме, так она и решится. Лично я научилась договариваться со своим организмом: когда узнала, что у меня рак, просила дать мне избавиться от онкоклеток, чтобы я смогла стать мамой. Забеременев, просила, чтобы я смогла благополучно выносить дочку.
Видимо, благодаря особому складу характера, философскому отношению к жизни Марина рассказывает свою историю откровенно, не упуская важных деталей.
— Впервые услышав диагноз карцинома, я, конечно, испытала шок, — вспоминает женщина. — Сели с мужем, поплакали и решили, что операция нужна. Я устроила для себя фотосессию: чтобы были фотографии на память, а если что, то и на памятник пригодятся. Такой черный юмор. Друзьям перед операцией разослала шутливые sms-ки. А еще попросила доктора назначить операцию на вечер, объяснив, что уже утром мне надо будет поработать. Лина Николаевна удивилась: «Ты, наверное, не понимаешь! Операция — очень серьезный и ответственный момент». Но я и понимать не хотела. Перед тем как ехать в больницу, мы с мужем посмотрели один из самых любимых фильмов — «Любовь и голуби». Насмеялись!
* «Перед операцией я специально заказала для себя фотосессию», — говорит Марина. Фото из семейного альбома
— Такие пациенты встречаются крайне редко, — говорит Лина Гирагосова. — Мне почти не приходилось успокаивать Марину. Она сама мне говорила: «Все будет хорошо!» Так важно, когда врач и пациент вместе борются с болезнью!
— Марина была под постоянным наблюдением гинеколога, и все же заболевание успело ей серьезно навредить…
— Да. Но, к счастью, операция прошла хорошо, хотя и была сложной, объемной — пришлось удалить все ткани, пораженные раком. Применялся трансвагинальный доступ — без разрезов или проколов брюшной стенки. Ход операции контролировали с помощью современной аппаратуры, использовали радиоволновой аппарат. У нас в клинике есть весь необходимый инструментарий и аппараты, чтобы на любой стадии заболевания в разных клинических ситуациях выбрать комбинацию методов лечения. Слава Богу, гистологическое заключение подтвердило, что края раны чистые — там онкологических клеток нет, их удалось убрать полностью. Так бывает не всегда.
— И приходится делать повторную операцию?
— Да. Если случай запущенный, объем операции больше. Важно, чтобы пациентки обращались к нам вовремя. Знаете, как обидно, когда приходит женщина, у которой на руках целая пачка обследований, и из них ясно: тревогу надо было бить несколько лет назад. Еще тогда врачи выявили аномалии — дисплазию или эрозию, предлагали операцию. Хирургическое вмешательство было бы минимальным. А теперь приходится рекомендовать более сложную операцию. Но даже в этом случае пациентка может сказать: «Вот когда рожу, тогда и соглашусь на хирургическое вмешатльство». Затем женщина исчезает из поля зрения врачей, не понимая, что к беременности ей надо хорошо подготовиться, решить все гинекологические проблемы до того, как будет зачат ребенок. Иначе эти проблемы могут усугубиться в самый неподходящий момент — когда в ней уже зреет новая жизнь. Возникнет угроза для мамы и будущего ребенка.
* Онкогинеколог Лина Гирагосова: «Мне очень жаль, что многие женщины откладывают вмешательство на потом и теряют драгоценное время»
Уже через семь часов после операции Марина попросила ее выписать.
— И вы согласились? — спрашиваю Лину Гирагосову.
— С оговорками, что Марина будет лежать, временно откажется от домашней работы и за руль не сядет, пока я не разрешу. Но, как оказалось позже, эти рекомендации не выполнялись…
— Когда Лина Николаевна позвонила мне и спросила, лежу ли я, пришлось соврать, что да, хотя в это время варила мужу борщ, — смеется Марина. — Я просто очень хорошо знаю свой организм. И если бы он почувствовал опасность, точно легла бы в постель. Я ведь ушла из больницы, чтобы не задумываться о болезни, не погружаться в нее, не зацикливаться.
Читайте также: Как подготовиться к беременности и что делать при бесплодии: отвечает акушер-гинеколог
— Врачи рекомендовали вам беречься нежелательной беременности? — спрашиваю Марину.
— Никто и подумать не мог, что у меня есть шанс забеременеть. Мы и раньше обсуждали с врачом возможность ЭКО (экстракорпорального оплодотворения вне организма), усыновления ребенка. О предохранении даже не упоминали, видимо, чтобы не сыпать мне соль на раны.
— А как же тест? Вы сами верили, что беременность наступит?
— Да. Но не ожидала, что так быстро. Когда я плохо себя почувствовала (чуть не стошнило от запаха в вокзальном переходе), муж сразу сказал: «Уверен: ты беременна». И мы купили тест.
— Беременность проходила тяжело?
— Я готова была вытерпеть все. Не представляла себе бездетную жизнь. Но схватки начались слишком рано — на 25-й неделе. Мне сделали кесарево сечение. Позже врач, делавшая операцию, сказала: «Даже в голове не укладывается, как ребенок „зацепился“. Чудеса!» Но чудом было и то, как специалистам перинатального центра удалось спасти кроху! В то, что малышка выживет, врачи не очень верили — ее даже не внесли в списки новорожденных. Но делали все возможное. Реаниматолог и сейчас звонит нам с вопросом: «Как там наша Клава?», имея в виду Лизу. Оказывается, в отделение реанимации новорожденного малыша должны занести не безымянным, а с именем. Но почему Клава? «Вы бы видели выражение лица малышки, когда ее только вытащили на свет Божий! — говорит доктор. — Недовольное, сморщенное. Вот и дали, как нам показалось, подходящее имя». А еще из примет и поверий реанимации запомнилось такое: если ребенок проживет 40 дней, дальше у него будет все хорошо. Как мы с мужем ждали этого дня! Боялись его и, наконец, пережили. Тогда начали собираться домой. Кстати, ни во время беременности, ни когда уже родила, не читала о своих проблемах в Интернете. Это было табу. Собирать негатив и усиливать тревожность не стоит.
* «Мы с мужем не представляли бездетную жизнь, и вот у нас появилась Лиза», — говорит Марина. Фото из семейного альбома
— Вы кормили Лизу грудным молоком?
— Нет. Как только врач увидел у меня на губе герпес, молоко проверили. Оказалось, оно инфицировано и герпесом, и папилломавирусом. Так что кормление запретили. Дочке давали специальные смеси. Они подошли. Как-то в коридоре я спросила у неонатолога, когда нас выпишут. Врач ответила: «Когда вес будет два килограмма и научитесь есть из бутылочки». Я сказала дочке: «Лиза, ты все слышала?» Через пару дней малышка случайно выдернула зонд, через который ее кормили. Оказалось, что она нормально ест из бутылочки. И через десять дней мы уже были дома.
Год назад в семье случилась беда: у мужа Марины Игоря произошел геморрагический инсульт — разорвалась артерия в мозге.
— Хорошо, что я знала признаки инсульта, — говорит Марина. — Мы с друзьями сидели в кафе, и вдруг я заметила, что у Игоря дрожат руки, один зрачок меньше другого. Попросила улыбнуться, а лицо перекошено, левая сторона отнялась. «Скорая» отвезла нас в Больницу скорой помощи, но там мужа не приняли. А на Красном хуторе, в первой клинической больнице, взяли. В это время муж стал впадать в кому. От одного из врачей я даже услышала: «Не мучайте его, дайте умереть…» Но я не дала. Диалог с хирургом Олегом Александровичем Гончаруком был таким: «Шансов практически нет, — сказал врач. — Не больше, чем один на миллион, что операция даст хороший результат». «Значит, этот шанс мы должны использовать», — ответила я. «А если пациент умрет на операционном столе?» — «Значит, похороним». А что я еще могла сказать? К счастью, есть врачи, которых поцеловал Бог. К ним относятся Олег Гончарук и его сын, выполнившие операцию: они оперировали на открытом мозге, и из головы Игоря убрали 150 миллилитров крови! С момента появления признаков инсульта до начала операции прошло семь часов. Мы «вписались» в терапевтическое окно.
— Муж быстро восстановился?
— На третий день после операции я потребовала, чтобы к Игорю допустили массажиста, реабилитолога, проводили миостимуляцию. Мне говорили: «Еще рано! У нас такие пациенты лежат, не поднимаясь, по месяцу». А я в ответ: «Ваши пусть лежат, а мой будет ходить!» Сегодня, спустя год, Игорь нормально говорит, вернулся к работе, только немного прихрамывает.
Читайте также: Успеть за 4,5 часа: как в Киеве ставят на ноги пациентов после тяжелейших инсультов
— Кто помогает вам справляться с домашними делами?
— У Лизы есть няня, ведь мы с Игорем работающие родители. Но на общение с ребенком времени хватает всегда. А еще занимаемся тем, что обеспечиваем необходимыми лекарствами и предметами гигиены детей, у которых стоит диагноз спинально-мышечная атрофия. Таких в Украине около 160, но государству до них нет дела.
— Почему вы решили помогать именно этим детям?
— С мамой такого ребенка мы познакомились в неонатологическом центре. Тогда малышу еще не поставили этот диагноз. Мы много общались, «доращивая» наших крох, и мечтали о том, что они подрастут, и все будет хорошо. Но затем я увидела, как сложно ухаживать за ребенком с мышечной дистрофией. Вот мы и стараемся помочь не только нашей знакомой, но и другим родителям, чьи дети борются с болезнью. Очень близок нам с мужем девиз «Если не мы, то кто же». Чем больше людей поймет, что нельзя стоять в стороне, если можно помочь, тем лучше станет наша жизнь.
Как сообщали ранее «ФАКТЫ», в Японии появился на свет самый маленький в мире мальчик — весом 268 граммов. Малыш выжил и недавно его с мамой выписали из больницы.