Часть своего старого протеза 58-летняя преподаватель индустриального техникума города Константиновка Донецкой области Валентина Ефименко подарила московскому театру, поставившему пьесу о легендарном летчике Алексее Маресьеве
С Валентиной Николаевной меня познакомил ее муж Григорий Ефименко, постоянный читатель «ФАКТОВ». Прочтя материал о 28-летней жительнице Сум Ольге, которая в результате травмы, полученной еще в школе, потеряла ногу, однако смогла устроить свою судьбу, Григорий Ефименко решил рассказать о своей семье.
— Оля, конечно, молодец, что не падает духом после того, как лишилась части ноги, — отметил мужество сумчанки Григорий Ефименко. — Но пусть знает, что это не самый трудный период в жизни женщины: ей еще предстоит и детей рожать, а может, и за стариками поухаживать. У моей супруги нет обеих ног выше колена фактически с ее рождения… Мы сейчас с младшим сыном работаем в Киеве, дочь с зятем — в Москве. Семья может позволить себе собраться только на праздники. Валя, моя жена, осталась в Константиновке — ухаживает за больной тетей. Можете приехать к Валентине в гости, прийти в техникум, где она преподает… Эх, жаль, времена мы с женой застали тяжелые, а то у нас, может, было бы и больше детей…
Я отправилась в Константиновку знакомиться с «Маресьевой с Донбасса».
— Сегодня у Валентины Николаевны занятий нет, — встретила меня директор государственного индустриального техникума в Константиновке Донецкой области Клавдия Криворучко. — Вот уж кто у нас безотказный работник, так это Ефименко: больничный лист она берет только тогда, когда подходит время менять протезы, да еще в марте прошлого года после операции была на бюллетене. От командировок по всему бывшему СССР тоже никогда не отказывалась. Для учеников она — центр притяжения. Ее уроки — настоящие театрализованные представления: мало кому дано так увлечь ребят таким «сухим» предметом, как экономика.
Как выяснилось, о том, что преподаватель экономики Валентина Ефименко ходит на протезах, догадываются далеко не все ее знакомые.
— Я училась у Валентины Ивановны три года и, пока сама не пришла работать в техникум, думала, что у моей немного прихрамывающей преподавательницы просто «что-то с ногами» — какое-то заболевание, — вспоминает заведующая отделом кадров техникума Марина Щипкова. — Однажды пришла к ней в гости и увидела, как она, сидя без протезов в кресле, гладит белье. Я едва сдержала слезы: мы ведь все бежим к ней со своими бедами — и студенты, и коллеги. А она никому ни на что не жалуется…
Элегантная Валентина Николаевна, которая выглядит гораздо моложе своего возраста, сразу же усадила меня за стол и познакомила со своей подопечной — тетей Ниной. Тяжело больная передвигающаяся на ходунках 77-летняя тетушка выглядела бодро и, с аппетитом уплетая вкусную рыбку в кляре, утверждала, что самое страшное у нее позади. Увидев идеальную чистоту в квартире и ухоженную старушку, я не могла удержаться от вопроса хозяйке: «Вы сами все делаете: готовите, убираете, стираете, купаете тетю?»
— Домработницы никогда не было, а от уборки меня с детства никто никогда не освобождал, — улыбается Валентина Ефименко. — И от физкультуры в школе тоже: я даже по канату лазила! Когда мне было полтора годика, и стало окончательно ясно, что мои ноги ниже колен не растут и не развиваются (врожденная аномалия голени), врачи предложили маме: «Сдайте ее в интернат. Заклюют же ребенка в обычной школе». На что мама ответила: «Так она всю жизнь будет в интернате?» И отдала меня в обычную школу. Как видите, не заклевали! Хотя попытки были…
Впервые «повоевать» за себя Валентине пришлось уже в семилетнем возрасте, когда она попала на свое первое протезирование в Харьков. Среди детей в Валиной палате был девятилетний мальчик с переломом позвоночника, передвигающийся лишь в инвалидной коляске. Как ни парадоксально, но фактически лежачий пациент умудрялся обижать всех соседей по палате: отнимал конфеты, обзывал, пока… не получил деревянным кубиком по голове. «Меня тогда наказали, но и тот мальчик больше никого не трогал», — вспоминает Валентина.
В первом классе ей тоже пришлось поставить обидчикам пару синяков, но единственный раз.
Впрочем, Валя, не испытывающая недостатка в ухажерах, не была твердо уверена в счастливом будущем. Увы, не каждой здоровой девушке случается встретить своего принца на белом коне и прожить с ним всю жизнь. Ведь отец Вали, не выдержав испытания больным ребенком, ушел из семьи. Поэтому, когда мать снова вышла замуж, 17-летняя Валентина попросила: «Роди мне братишку. А то неизвестно, как у меня жизнь сложится, будет он мне, как собственный ребенок». Позже, выйдя замуж и родив детей, она от своих слов не отказалась: брата Ростислава, который на 18 лет младше, не только вынянчила, но и выучила. После школы парень учился в техникуме, где преподавала старшая сестра. Теперь Ростислав Протасов — директор сцены в театре «Геликон-опера» в Москве, старшая дочь Валентины — заведующая костюмерным цехом этого же театра, а зять — руководит осветительным цехом.
Любовь настигла Валентину в самое типичное для такого случая время: в студенческие годы. Девушка опаздывала на экзамен в Донецкий государственный университет, когда на автовокзале в родном городе заметила паренька, очень похожего на ее соученика. Подойти не решилась, да и не до того было. Минувшие новогодние праздники Валя проплакала: мама и братик вовремя не вернулись из России, где были в гостях (как позже выяснилось, мать тяжело заболела), с кавалером она рассталась буквально накануне.
Григорий тоже сразу приметил элегантную девушку в черном пальто.
— В свете качающихся фонариков плавно кружился снежок и блестками падал на меховой воротничок и такую же меховую шапочку стройной девушки с лучистыми глазами — прямо сказка! — вспоминает Григорий Иванович.
Григорий, студент-заочник, тоже направлялся в Донецк — пересдавать математику в техникуме. В автобусе оказался рядом со старушкой, а во время остановки подошел к девушке, которую приметил еще на вокзале. Увидев у Валентины в руках конспект по математике, он честно признался ей в своих проблемах. Валя, сидевшая рядом с престарелым мужчиной, охотно вызвалась помочь мученику науки. И тут пожилая соседка Григория вдруг предложила поменяться местами. Сказала, как наколдовала: «А ми не так сидимо. Треба: старому — до старощ, а молодому — до молодощ. Счдай, дчвчинко, на мох мчсце!»
Через год Валентина и Григорий поженились. «Ну, как напророчила, — не перестают удивляться супруги Ефименко. — Вот так мы уже 34 года по жизни и «едем».
Кстати, поколесили по Украине супруги, и правда, немало. Григорий Ефименко, много лет трудившийся водителем, всегда держал в хозяйстве и машину, и мотоцикл. Потому командировки Валентины часто превращались в романтические путешествия.
— Я вез жену в Харьков, где она инспектировала студентов-практикантов, — рассказывает Григорий, — потом в Мариуполь, а по пути мы заворачивали в Бердянск, к своим старинным друзьям, купались в море, там Валечка научилась плавать. И все это на мотоцикле. Без коляски. Вале нравилось сидеть у меня за спиной. А как мы любили ездить в Киев, где целыми днями осматривали достопримечательности, ходили в театр. С утра до ночи на ногах! И Валя не жаловалась. Сама планировала новые поездки.
Конечно, не все на ура приняли решение здорового парня взять замуж девушку-инвалида. Григорий же говорит, что ни разу не пожалел о своем выборе. Больше всего его смутил не недостаток невесты, а первая встреча с будущей тещей…
— Когда дверь открыла моя… начальница по работе, я от неожиданности так встряхнул головой, что на глаза съехала шапка — вид нелепый, — смеется Григорий. — Тамара Григорьевна, не признав меня, позвала дочь: «Валя, к тебе тут какой-то алкаш пришел».
Григорий сразу признался Валентине в том, что уже был женат. «А у меня ног нет», — заявила Валя. «Бывает… » — ответил парень, дав понять, что для него это — не препятствие к дальнейшим отношениям. Сейчас дочери супругов Ефименко — 32 года, а сыну — 26.
— Рожала я сама, без кесарева сечения, — не без гордости рассказывает Валентина. — А одна сотрудница роддома, не зная, что я на протезах, бросилась делать мне замечание: за каблуки на тапочках. Но я же не могу поменять протезы, которые выставлены под определенный каблук. Вообще не все понимают, что постоянно ловко держаться на протезах, старясь вести жизнь здорового человека, не так-то легко. Живые ноги у людей и то, бывает, устают и болят…
Валентина пережила две операции по поводу бурсита (воспаление суставной сумки). Но считает, что инвалидность — не самое страшное. С ее точки зрения, куда страшнее требования, которые выдвигают официальные инстанции для нуждающихся в протезировании людей. «Эти правила явно придумали пышущие здоровьем чиновники, не знающие, каково ходить не на своих ногах», — считает собеседница.
— В советские времена ремонт протеза можно было сделать по необходимости, а затем принести в собес квитанцию — на оплату оказанной услуги, — говорит Валентина Ефименко. — Протез меняли раз в год. Ныне же — лишь раз в три года, а непригодным он становится значительно раньше. Да еще как при этом безногому человеку нужно… побегать!
Чтобы отдать протез в ремонт или заказать новый, инвалиду нужно пойти в больницу за направлением. Потом в собес — снова за направлением, затем отправиться в клинику при заводе, сделать примерку и ждать изготовления. А после уже принести квитанцию на оплату в собес.
— На чем — в буквальном смысле слова — инвалид, у которого вышел из строя протез, должен пройти столько инстанций? — с горечью говорит Валентина Ефименко.
После операции на желчном пузыре Валентина похудела на десять килограммов. Конечно, старые протезы ей теперь не годятся. А на новые надеяться не приходится. «У меня сейчас есть стопы, узлы, но нет щиколоток. Попробую, чтобы из старых протезов взяли щиколотки и сделали мне протезы под мои новые габариты», — рассказывает инвалид о том, как приходится выкручиваться.
— При советской власти глупости тоже хватало, — подхватил тему муж Валентины Григорий Ефименко. — Сначала Вале дали лишь вторую пожизненную группу инвалидности. Как я, восстанавливая справедливость, добился для нее первой группы, аж вспоминать неудобно…
Григорий отправился к председателю медицинской экспертной комиссии, купив той изящную вазу. Но эта «хрустальная взятка» до сих пор так и стоит у супругов в квартире — не пригодилась. Челобитчица, стоявшая в очереди впереди Григория и тоже пытавшаяся сунуть презент, вылетела из кабинета принципиальной чиновницы. Григорий отчаялся: и взятку не берут, и в законных требованиях отказывают. «А вы кем инвалиду приходитесь? — строго спросила председатель просителя. — Мужем? Так зачем ей первая группа инвалидности, когда у нее есть муж-кормилец?» Тогда Григорий Ефименко пошел на хитрость:
— А если надоест мне жена со своими протезами и я уйду от нее? Она с ребенком останется…
— Ну вы и подлец! — побагровела председатель комиссии. — Давайте документы!
На самом деле «подлец» не раз рисковал, чтобы прокормить жену и детей в голодные перестроечные времена. Григорий ездил с товарищами в Россию на заработки, и деньги оттуда мужички привозили прямо в… чемоданах, с опаской поглядывая и на стражей правопорядка, и на бритоголовых рэкетиров.
В тяжелые моменты, когда близких не было рядом, на помощь Валентине приходили друзья, коллеги и бывшие ученики.
— Очнувшись после операции на желчном пузыре, знаю, что возле меня находится моя подруга Люда, она и сидит, только… небритая, — вспоминает Валентина. — Это, думаю, галлюцинации после наркоза. Сейчас проведу ей по лицу ладонью, и наваждение пройдет.
Не прошло: щеки «Людмилы» кололи ладони. Оказалось, верную подругу отправил домой отдохнуть бывший ученик и староста группы Володя Голуб. Узнав, что любимая преподавательница на операционном столе, Володя примчался в больницу! Он помог переложить Валентину Николаевну на каталку, потом на кровать и несколько часов сидел у изголовья, следя за ее дыханием — как велели врачи.
Константиновские доктора, не раз спасавшие жизни обоим супругам Ефименко, выдвинули Валентину Николаевну на соискание премии и медали «Победивший судьбу», написав о своей землячке в Москву. Награждение героев состоялось в 1991 году. Ефименко премии не досталось: первую медаль получил Валентин Дикуль, а поощрительный приз дали легендарному безногому летчику Алексею Маресьеву.
— Дмитрий Бертман, режиссер театра «Геликон-опера», в котором работают мои брат, дочь и зять, три года назад к 60-летию победы в Великой Отечественной войне поставил оперу Сергея Прокофьева «Упавший с неба», — рассказывает Валентина Ефименко. — Это музыкальная версия «Повести о настоящем человеке». Я присутствовала на генеральной репетиции и подарила актерам свой «реквизит». Теперь часть моего старого протеза гастролирует по миру вместе со спектаклем об Алексее Маресьеве. Понадобилась лишь часть протеза — «сапожок» — ступня и щиколотка. Многие думают, что легендарному летчику ампутировали ноги по самые бедра. Но это не так. У Маресьева одну обмороженную ногу пришлось отнять до колена, а на другой ампутировали часть стопы. Ему было легче, чем мне, ведь колени (»маховой механизм», который выбрасывает ногу для ходьбы) у летчика остались целы.
Постановщики современного спектакля честно представили зрителю и кончину героя: умирал Маресьев в 2001 году, в день своего 85-летия в одной из московских клиник. Последним его посетителем, живо интересующимся сегодняшней жизнью человека-легенды, был «потомок побежденных» — немецкий журналист.
— Обидно мне было, что Валентине тогда медаль не дали, — честно признается Григорий Иванович. — Маресьев — бесспорно, герой. Потеряв обе ноги в бою, он все равно вернулся на фронт, сражался до самой Победы. Но он же не ездил каждый день на работу в автобусе, не убирал в квартире, не рожал детей. А Валя прожила жизнь «по Маресьеву», фактически не имея ног с рождения, проработала 33 года в техникуме и сейчас еще работает. И все это — пешком, пешком…