Вынужденная переселенка из Донецка Алена Атаманчук позвонила в редакцию сразу, как только увидела информацию о том, что стороны конфликта договорились об обмене пленными и заложниками, который может состояться вскоре после встречи «нормандской четверки», намеченной на 9 декабря.
— Опубликуйте, пожалуйста, этот ответ, который моя мама получила от оккупационной администрации Донецка: в нем сказано, что мой отец 10 октября текущего года приговорен так называемым «судом ДНР» к 17 годам лишения свободы и находиться в Донецком следственном изоляторе. Отца обвинили в шпионаже в пользу Украины. Мы опасаемся, что его не передадут на обмен в этом году, — попросила Алена.
Оказалось, что год назад в плен попали сразу все близкие Алены, которые остались в Донецке. 4 сентября 2018 года в 22:30 в дом ее родителей в Донецке ворвались около десятка вооруженных люди в масках и камуфляже. После обыска отцу, матери и брату Алены они надели на голову мешки и увезли их «на подвал».
— Маму, которой сейчас уже 70 лет, и моего брата били, пытали, обвиняли в шпионаже, но спустя месяц выпустили, а отца оставили в застенках, — рассказала Алена Атаманчук. — Маму я после этого смогла вывезти на мирную территорию, а брату запретили выезд за линию разграничения. Когда его выпустили, он был обессилен, потерял работу, впал в депрессию, и 27 сентября у него остановилось сердце. Брату было всего 49 лет. Мы с мамой беспокоимся об отце. Ему 68 лет, и если он не попадет в этот обмен, то следующего может и не дождаться (плачет). В общем, отец у них — вот доказательство.
Алена переслала в редакцию фотокопию ответа оккупационной администрации.
— Дело в том, что на днях мы получили ответ из украинского Объединенного центра координации поиска и освобождения незаконно удерживаемых лиц, в котором сказано, что оккупационная администрация Донецка не подтверждает факт пребывания моего отца на оккупированной территории Донецкой области, — рассказала Алена Атаманчук. — Но ведь нам они подтвердили, что он там. И у волонтеров берут для него посылки, которые мы ему передаем. Правда, уже больше года с ним нет никакой связи. И, конечно, я не верю в то, что мой папа, 26 лет отработавший на шахте, здоров. У него тромбофлебит, проблемы со спиной и «букет» профессиональных шахтерских болезней. Маму я после плена вывезла, а моего брата — не смогли, и эта осень стала для него последней…
Алена не теряет надежды снова обнять отца и очень надеется на помощь украинских властей.
Напомним, бывшие узники сепаратистов требуют справедливого расследования преступлений своих палачей.
Ранее «ФАКТЫ» писали, что в ОРДЛО Атаманчук не единственный пожилой узник оккупантов.
Фото предоставлено Аленой Атаманчук