41-летняя киевлянка Наталья Семенова, у которой парализованы ноги и практически не действуют руки, стала чемпионкой мира Когда я договаривалась с Натальей о встрече, она попросила прийти, когда кто-нибудь из ее родных будет дома. «Сама я не смогу открыть вам дверь», — пояснила женщина. Я и предположить не могла, что у спортсменки, которая недавно вернулась с чемпионата мира по плаванию с тремя медалями, не только парализованы ноги, но и практически не действуют руки. Руками и ногами для Натальи стал ее отец Ратмир Авенирович.
- Папе будет 71 год, — рассказывает Наталья Семенова. — Сколько хватит у него сил, столько и буду заниматься спортом. Иначе никак. Плаваю я с детства: в школу пришли тренеры и пригласили в бассейн. Воду любила всегда. А сейчас, получив травму, в воде чувствую себя лучше, чем на суше. На земле я совсем беспомощная, а в воде что-то могу. Ноги бездействуют, гребу только при помощи плеч и предплечий. Кисти у меня тоже нерабочие. Без посторонней помощи практически ничего сделать не могу. Есть научилась: ложку мне специальным ремешком к кисти пристегивают. Могу чашку взять.
Поражения у меня очень сильные. Кстати, люди, которые плавают со мной в одном классе, себя хоть как-то могут обслужить. Но мне низкий класс не дают, потому что в воде все равно смотрюсь лучше. Благодаря тому, что была мастером спорта по плаванию еще тогда, в здоровой жизни. Классификаторы оценивают спортсменов-инвалидов и на суше, и на воде. Им казалось подозрительным, что на суше я совершенно беспомощна, а в воде показываю такие результаты. «Может, — думали, — «косит»? Плавучесть у меня всегда была хорошей, а после травмы я просто сверхплавучей стала. Если и захочу утонуть, не получится (смеется).
- Наташа, я понимаю, как тяжело вам говорить о том роковом дне…
Вся моя семья в тот день была на берегу. Дочек моих — младшей, Юле, тогда шесть лет было, а старшей, Жене — восемь, быстро увели.
- Какие-то предчувствия накануне беды были?
- В ночь перед днем рождения мне приснилась змея. Она обвилась вокруг меня и сдавила так, что я не могла пошевелиться. Наутро проснулась с ощущением какого-то беспокойства и безотчетного страха. Потом меня родные поздравили, пришли друзья с подарками. Настроение поднялось. Праздник все-таки…
- Это был день Ильи. По народным приметам нельзя купаться, — вспоминает отец Натальи Ратмир Авенирович. — А за два месяца до случившегося с дочкой я встретил знакомую. Она рассказала о своем сне, в котором я вез в инвалидной коляске высокую темноволосую женщину. Почему-то решил, что это моя жена. Мы все-таки уже немолодые. Даже и мысли не промелькнуло о Наташеньке. А оказалось, что с ней беда. Вот такое мне предупреждение было. Через кого-то…
- Да, папа сразу бросил работу, перебрался жить к нам и стал возиться со мной, — продолжает Наташа. — Свекр тоже вышел на пенсию и взвалил на себя заботу о дочках, они ведь тогда еще совсем маленькими были. Так получилось, что три семьи обеспечивали две бабушки и мой муж. Святослав у меня заслуженный мастер спорта СССР по плаванию. До сих пор принимает участие в соревнованиях ветеранов.
Никто ведь не думает, что несчастья — это надолго. Я жила мыслью, что обязательно поднимусь на ноги. Не думала, что это конец жизни. Меня прооперировал врач Курилец. Вместо металлической пластины он взял из моего бедра часть кости и из нее уже «слепил» каркас для разрушенных позвонков. Хорошо, что кость прижилась. Началась реабилитация. Был пример Дикуля (показывая номер в цирке, он упал с высоты и получил перелом позвоночника. Разработал свою систему тренировок и не только снова стал ходить, но и вернулся в цирк со своими номерами. — Авт. ).
Думала: раз встал человек на ноги, значит, и ты тоже встанешь. Так год прошел, другой… Была еще надежда, что у меня синдром «испуганного шейника». Знаете, бывает, что человека парализовало, а он через несколько лет выздоравливает. В санатории я встречала таких людей. Еще были такие, которые ходили, а руки не действовали — плетьми висели.
Спасибо близким, которые меня всячески поддерживали, терпели все мои капризы. Знаете, от человека, прикованного к инвалидному креслу, часто отказываются родные. Женщин бросают мужья. У меня, можно сказать, ситуация нетипичная. Мы, слава Богу, наоборот, сплотились.
Я и сейчас не перестаю надеяться на улучшение. Медицина ведь идет вперед семимильными шагами. Получив травму, я начала следить за судьбой американского актера Кристофера Рива. Он играл супермена и сломал позвоночник. Думала, что если этот человек, миллионер, поставит себя на ноги, то и у меня может появиться шанс. Но сердце у него не выдержало. Так что мне пока остается ждать и надеяться…
- Реабилитация тяжело проходила?
- Мы познакомились с Николаем Сушаком (лауреат акции «Нового канала» и «ФАКТОВ» «Гордiсть кращни». — Авт. ). Бывший баскетболист, тоже с травмой позвоночника, разработал свою методику и смог вновь научиться ходить. Он меня постоянно тормошил. На двадцатый день после операции начали меня ненадолго сажать. Состояние улучшилось. Мне, считаю, в некотором смысле повезло: я избежала многих осложнений, которые бывают у шейников. Например, с почками. Папа со свекром ежедневно, по 2-3 часа, занимались со мной. А когда по телевизору я увидела трансляцию с Паралимпиады в Афинах, поняла, что такие, как я, тоже могут заниматься спортом. В общем, словно второе дыхание открылось.
Несколько лет назад я познакомилась с Ниной Михайловной Съениной. Она работает в городском центре активной реабилитации «Арис». Центр помог мне с литературой, новой инвалидной коляской. Перед этим у меня была коляска, но в лифт она не входила. А живем мы на восьмом этаже. Еще принесли мне видеокассету о соревнованиях инвалидов, которые проводятся в Польше. Так там некоторые спинальники даже с сопровождением плавали: в воде рядом был человек, который страховал. Если инвалид в воде переворачивается, то не всегда может самостоятельно вернуться в первоначальное положение. На международных соревнованиях ты должен все сделать самостоятельно. Меня, кстати, на первых моих международных соревнованиях, в Чехии, не квалифицировали. Я не смогла перевернуться с живота на спину. Точнее, перевернулась, но получилось очень медленно.
До травмы я работала в интернате. Там был бассейн. Нам с подругой, тоже колясочницей, пошли навстречу и разрешили у них заниматься. Правда, бассейн находился на втором этаже. Папа меня таскал, переодевал. Вместе с моим бывшим коллегой Тарасом, который тогда еще работал в интернате, опускал меня в воду. Тарас специально задерживался после работы, чтобы помочь папе. Я очень благодарна всем людям, которые не остались равнодушными к моей беде.
- Страшно было в воду опускаться в первый раз после травмы?
- В первый раз я попала в воду через год после травмы, когда лечилась в санатории в Славянске. Там есть озеро. Папа учил меня в воде различным упражнениям. Когда меня в первый раз опустили в воду, было не страшно. Страшно было перевернуться: а вдруг захлебнусь? Боялась опустить лицо в воду. Но постепенно все это я преодолела. Пыталась переворачиваться на спину. Пусть это получалось через раз, но получалось. Было здорово почувствовать себя плывущей. Это так важно для меня. Конечно, по сравнению с тем, как я плавала, когда была здорова, это очень медленно…
А тут еще нас пригласили в качестве массовки на запись программы со спортсменами-инвалидами. Там был президент Национального Паралимпийского комитета Валерий Михайлович Сушкевич. Я подъехала к нему, рассказала о своей судьбе, сказала, что хочу попробовать. Он перепоручил меня своим помощникам, и я начала серьезно тренироваться. Потом нас пригласили на Кубок Украины в Запорожье. Там меня заметили. И пошло-поехало… Появились результаты. Валерий Михайлович рискнул и взял меня на мировое первенство в ЮАР. Там я прошла классификацию и смогла завоевать золотую и две бронзовые медали.
Сейчас тренируюсь три раза в неделю по полтора часа. Ездим с отцом в бассейн «Юность». Помогает мне в тренировочном процессе заслуженный тренер Украины Александр Васильевич Селиванов. Ему уже тоже за семьдесят. И вот два старичка опускают меня в воду, поднимают. А рост-то у меня метр восемьдесят. Да и нелегенькая я…
- А как переносите поездки?
- Пока везде меня сопровождает папа. Таким, как я, положено сопровождение. В ЮАР мы без пересадки из Франкфурта летели 11 часов. Тут и здоровые не все выдерживали. Но они-то могли немного подвигаться, походить. А я либо сидела, либо лежала: голова — на коленях главного тренера, а ноги — на коленях у папы. Но ничего, выдержала. Еще мне посоветовали брать с собой надувной матрасик. В аэропортах меня в укромном уголке укладывали на этот матрасик — прямо на пол…
- Что бы вы пожелали людям, попавшим в такую беду, как вы?
- Искать себя в этой жизни. Каждый может себя в чем-то проявить. Кто-то — в спорте, кто-то — в компьютерах, кто-то по дереву резьбой займется, кто-то стихи начнет писать. Я встречала женщину, у которой ни руки, ни ноги не действовали. Ей под грудь подкладывают подушки, дают в зубы карандаш, и она таким способом рисует удивительные картины. Главное — работать над собой. Должна быть цель в жизни. Если мы будем расстраиваться и переживать, это не добавит здоровья ни нам, ни окружающим.
- У вас очень аккуратный и красивый макияж. Неужели сами?
- Да (смеется). Женщина в любой ситуации должна оставаться женщиной. Мы шутим: мужчина-шейник первым делом учится держать рюмку, а женщина-шейница — краситься. В позапрошлом году в санатории я познакомилась с девушкой из Германии. Когда показала ей, как можно самой краситься, она была так счастлива. В санаториях всегда можно друг у друга чему-то поучиться.
- А есть то, что вы не можете сделать, а хочется до безумия?
- Как и любому спинальнику, мне хочется ПОХОДИТЬ! Во сне я часто вижу себя ходящей…