Россия продолжает наращивать численность войск на границе с Украиной. На данный момент наземная группировка российской армии вдоль границы достигает 87 тысяч военнослужащих. Такие данные озвучил начальник Главного управления международного сотрудничества и верификации ВСУ Леонид Голопатюк на форуме ОБСЕ.
Периодически в СМИ публикуются тревожные прогнозы по поводу того, что из-за нехватки воды в Крыму Россия в сентябре может вторгнуться в Херсонскую область. Насколько они реальны? Бывший руководитель Службы внешней разведки Украины (2005−2010) Николай Маломуж считает, что в ближайшее время такого не произойдет. Но всегда нужно быть готовым к худшему сценарию. По мнению генерала, Россия постоянно ищет возможность дестабилизировать ситуацию в Украине. Поэтому нам надо тщательно проанализировать прежние ошибки, чтобы не совершать новых.
В эксклюзивном интервью «ФАКТАМ» Николай Маломуж напомнил о том, как с 1992 года Украина постепенно теряла Крым. Также генерал открыл некоторые секреты своей профессии — где и как вербовали украинских разведчиков, как спасали торговое судно «Фаина», захваченное сомалийскими пиратами в 2008 году, — и рассказал о многом другом.
— Николай Григорьевич, 10 лет назад вас уволили с воинской службы в запас по состоянию здоровья, но с правом ношения военной формы. Вы еще надеваете генеральский мундир?
— Каков ваш прогноз по поводу дальнейших действий хозяина Кремля в отношении Украины? Насколько действенны санкции против РФ? И реально ли о чем-то договориться с Путиным?
— Россия не выживет в условиях полной блокады. Если ее отключат от международных межбанковских расчетов, перекроют высшему руководству финансовые потоки, а это, по некоторым данным, более триллиона долларов, то это может привести к развалу РФ. И вынудит Путина играть по правилам. Я неоднократно встречался с президентом России, для него очень важно сохранить лицо. Он готов будет пойти на какие-то компромиссы. Но с условием, что его в мире будут позиционировать как миротворца, победителя, а не проигравшего. Иначе с Путиным вообще сложно о чем-то договариваться.
— Как вы думаете, полная блокада России поможет вернуть Крым?
— По моему убеждению, Украине в крымском вопросе нужно быть более гибкой. Мы же видим — Путин уперся. Говорит, что тема Крыма для него закрыта и он ни с кем ее обсуждать не намерен. Но я думаю, что в перспективе к теме Крыма в переговорах с Путиным можно будет вернуться. Наступит время, когда полуостров для России будет экономически невыгоден и финансово неподъемен. Однако если ставить вопрос ребром: «Путин, возвращай Крым Украине!» — хозяин Кремля ни при каких условиях не пойдет на его рассмотрение. Никогда. Потому что это мощный удар по его репутации «сильного лидера», «победителя», «собирателя русских земель».
Но если в крымском вопросе позволить Путину сохранить лицо, то, думаю, он может согласиться вернуть полуостров. Для этого, например, предложить президенту России переходной период, создать в Крыму свободную экономическую зону под международным руководством и с привлечением зарубежных инвесторов. Мы, в свою очередь, продолжаем считать Крым украинской территорией, но не предпринимаем никаких административных мер для констатации этого факта, Россия в этот период также сохраняет нейтралитет. Я знаю, что Путин был в принципе не против такого варианта.
— Николай Григорьевич, как же Украина все-таки потеряла Крым? Неужели у разведки не было данных о готовящейся аннексии?
— Такие сведения поступали постоянно. Скажу больше. Россияне с 1992 года планировали забрать Крым. Я это хорошо знаю, потому что в то время был куратором по Крыму от спецслужб.
Для решения крымского вопроса спецслужбы РФ задействовали местные элиты, которые находились на агентурной связи, финансовые структуры, бизнес и бандитов. В 1990-е годы ситуацию на полуострове контролировали Александр Бабаков (тогда предприниматель, а ныне член Совета Федерации Федерального собрания РФ, акционер ряда украинских энергетических компаний. — Авт.), «башмаки», «сэйлем» (крупнейшие организованные преступные группировки Крыма. — Авт.).
В 1993 году под влиянием России началась подготовка к референдуму о выходе Крыма из состава Украины. На плебисцит удалось наложить мораторий. Но главе Русской общины Крыма Юрию Мешкову (избранному в 1994 году президентом Крыма. — Авт.) и его сторонникам удалось добиться суверенитета для автономии. Последствия этого шага стали катастрофическими — многие процессы, в том числе и кадровые назначения силовиков на полуострове, происходили без согласования с центральной властью Украины.
Мешков пропагандировал союз с Россией, намеревался ввести на полуострове рублевую зону. На полуострове появлялись общественно-политические организации «Русский блок», «Русское движение», «Русское единство», «Русское казачество». Нужно было действовать безотлагательно. Решено было провести спецоперацию и арестовать всех пророссийских политиков, включая Юрия Мешкова. Прибывший на полуостров спецназ из Киева задержал 267 человек. В 1995 году Верховная Рада отменила конституцию Крыма, преобразовав его в Автономную республику Крым в составе Украины, и упразднила пост президента, который на тот момент занимал Мешков.
Но ситуация в Крыму не стабилизировалась. В 1996 году Россия спровоцировала конфликт на этнической почве. Он начался из-за драки на рынке, в ходе которой погиб парень-татарин. После этого многотысячная колонна крымских татар собрались идти протестовать в Симферополь. Во главе колонны шли Мустафа Джамилев и Рефат Чубаров. Мы БТРами перекрыли дорогу протестующим, которые отказались от переговоров. Пришлось дать несколько автоматных очередей в воздух. После этого крымские татары делегировали своих представителей для переговоров. Кровопролитных столкновений на этнической почве удалось избежать.
Россияне все время старались дестабилизировать ситуацию в Крыму. То политическим путем через референдум, то с помощью организации массовых беспорядков. В итоге остановились на военном пути.
О том, что в 2014 году будет попытка захвата Крыма, также было известно. Разведка об этом знала. Но тут было очень важно, как поведут себя в такой ситуации первые лица государства. В прежние годы нам удавалось поломать планы России аннексировать полуостров. В 2014 году, увы, на опережение никто не сработал. Либо из-за полной безответственности и халатности, либо речь может идти о государственной измене.
— Николай Григорьевич, вы с Путиным лично встречались и даже принимали участие в газовых переговорах…
— Путин всегда хотел контролировать Украину с помощью газа. После прихода к власти Ющенко (как известно, Кремль на президентских выборах в Украине в 2004 году поддерживал кандидата Виктора Януковича. — Авт.) в России вопреки действующему договору решили поднять нам цену на газ. Я предложил Виктору Андреевичу: «Господин президент, давайте попросим поддержки у Евросоюза. Они нас не бросят. Объединимся вместе и поставим России четкие условия». На что Ющенко ответил: «Не надо ни у кого просить никакой поддержки. Европейцы и так нас поддержат». И что мы получили в результате? В ночь на 1 января 2006 года «Газпром» перекрыл Украине подачу газа.
— И что наш президент?
— А Ющенко продолжает сохранять спокойствие. Мол, ничего, Европа скоро заступится за нас, после рождественских каникул нас обязательно поддержат. И сам засобирался ехать на отдых.
Но ситуация была критической. И я предложил Ющенко: «Давайте я поеду на переговоры к Путину от вашего имени». «Да куда ты поедешь? Праздники же», — отвечает президент. Тем не менее согласие на мою поездку в Москву дал.
Это была официальная встреча. Поскольку протокол позволяет главам государств обсуждать межгосударственные вопросы с руководителями разведки других стран. Как правило, такие переговоры не афишируются, но зачастую бывают эффективными.
2 января 2006 года наша делегация уже была в Москве. На переговорах Путин, как говорится, с порога стал предъявлять претензии к Украине: «Вы хотите воевать с братским народом — с россиянами? В НАТО собираетесь вступать? Базы на своей территории размещаете против России? Если так, то дело идет к войне».
— Встреча проходила один на один?
— Да, мы с Путиным разговаривали тет-а-тет. В ответ я ему сказал: «Вы правы. Если конфронтация между нашими странами будет продолжаться и дальше, то она может привести к войне. Но зачем она нужна? Давайте находить понимание». На тот момент Россия и Украина экономически были еще тесно связаны. Например, где делали стратегическое вооружение российской армии — ракеты СС-20? У нас в Днепре, в конструкторском бюро «Южное». Мы могли просто прекратить подобное сотрудничество. Я об этом сообщил Путину, добавив: «У людей праздники. Новый год, Рождество. Давайте пустим газ. Вы же сейчас теряете деньги, но потом можете потерять больше».
Переговоры продолжались три с половиной часа. Тогда удалось договориться. По возвращении в Киев я доложил Ющенко: «Газ будет». «Откуда он возьмется?» — не поверил Виктор Андреевич. Но 4 января газ начал вновь поступать в Украину, и был подписан новый договор.
Спустя два года мы вновь были в шаге от войны с Россией. В августе 2008 года из-за военного конфликта между РФ и Грузией перед официальным Киевом встал вопрос: как реагировать?
Я предложил выступить Украине в роли миротворца. Думал, что можно будет договориться с россиянами о разведении войск и о проведении переговоров. Тогда в России формально президентом был Медведев. Так вот, мы ему звонили, чтобы озвучить наше предложение, а он даже трубку не взял.
Ющенко в это время проводил отпуск в Крыму. Там же находились министр иностранных дел Владимир Огрызко, глава СБУ Валентин Наливайченко, министр обороны Юрий Ехануров и я. Обсуждали другие варианты. Поступило предложение заминировать акваторию Черного моря, чтобы россияне не смогли ударить по Грузии с этого направления. Я был против. Говорю: «И что? Мы начнем войну с Россией?»
У меня были точные разведданные, что в этот период в НАТО были категорически против войны с россиянами. Да, они были готовы поддержать Грузию. Но только на политическом уровне. Воевать с россиянами они не собирались. И мы тоже тогда не ввязались.
— Вы знаете, что предшествовало избранию Виктора Януковича на пост президента Украины? Сначала была воровская сходка, — продолжает свой рассказ Николай Маломуж. — Как-то с подачи России собрались среди прочих Сева Могилевич (крупный криминальный авторитет, в свое время значился в топ-10 ФБР США самых разыскиваемых преступников в мире, уроженец Киева, считается «боссом боссов» большинства группировок русско-украинской мафии в мире. — Авт.), Дед Хасан (криминальный авторитет, вор в законе, уроженец Тбилиси, настоящее имя Аслан Усоян, убит в Москве в 2013 году. — Авт.). Обсуждают: губернатор свой у нас уже есть (Янукович занимал должность главы обладминистрации Донецкой области с 1997 по 2002 год. — Авт.), давайте в Украине премьер-министра своего поставим. Я доложил о планах криминальных авторитетов Леониду Кучме. «Такого не будет никогда», — сказал мне Леонид Данилович. А вскоре после этого, в ноябре 2002 года Янукович был назначен премьером.
— Вы хотите сказать, что Дед Хасан и иже с ними каким-то образом влияли на политику?
— Криминальные авторитеты на территории бывшего СССР были мощной теневой мафиозной структурой. У них очень много возможностей.
— Но для чего «авторитетам» нужен был именно Янукович?
— Потому что Виктор Федорович — в системе. Он вырос в их среде. «Авторитетам» нужен был свой человек в правительстве. Но с задатками руководителя. С этим у Януковича было все нормально.
— Янукович должен был как-то отрабатывать перед криминальным миром свое назначение?
— Конечно. Их бизнес-структурам на откуп отдавали различные большие проекты в Украине. Отдавались неким российским структурам, например «Роснефти». Ее глава сейчас Игорь Сечин, в прошлом — бывший замглавы администрации Путина и экс-вице-премьер правительства России. Или, например, глава «Газпрома» Алексей Миллер, очевидно, сотрудничает с ФСБ. А кто ходит под этими структурами, кормится с них? Промышленники, бандиты. Вы знаете, кто курировал «по бандитской линии» компанию «РосУкрЭнерго», придуманную еще бывшим председателем правления НАК «Нафтогаз Украины» Игорем Бакаем (уехал из Украины в Россию в 2004 году. — Авт.) и оформленную на Дмитрия Фирташа (украинский олигарх, в 2014 году уехал из страны в Австрию, находится в состоянии экстрадиции по запросу ФБР, которое подозревает его во взяточничестве. — Авт.)? Сева Могилевич. А на госуровне — президенты Украины и России.
— Но как Кучма все-таки мог решиться на назначение премьером Януковича?
— Видимо, у Кучмы не было другого выхода. Различные околокриминальные силы всегда давили на всех президентов. Кучма не был исключением. Леонид Данилович ведь неглупый человек. Многие его решения были прогрессивными. Но некоторые мне до сих пор не понятны.
— Почему расцвет криминалитета пришелся на период правления Януковича?
— Не совсем так. Это было и до Януковича. Но при нем криминальные структуры начали активнее подминать под себя различный бизнес.
Такая ситуация существует и на Западе. Там тоже криминал негласно всем управляет. Есть и коррумпированные пограничники, и полицейские, и чиновники. Криминалу там, конечно, тяжелее. Больше ставки. Например, возьмем США. Я как-то беседовал с руководителями ЦРУ и ФБР о борьбе с терроризмом и наркобизнесом. У меня были стопроцентные сведения о том, что военными самолетами Пентагона доставляются наркотики в Европу. Напрямую. Без контроля. Вы знаете, что мне ответили представители ЦРУ и ФБР? «Мы об этом знаем. Но ничего сделать не можем. Мафия — это такая серьезная система. Мы с ней пытаемся бороться, но побороть ее невозможно. Там вращаются огромные деньги».
— В СМИ писали, что именно вы посоветовали Януковичу бежать из Украины в феврале 2014 года. Это правда?
— Не совсем так. Мы пытались по разным каналам урезонить Януковича, хотели избежать новых расстрелов на Майдане. Сейчас это остается за кадром. Но в феврале 2014 года действительно готовилась очень мощная зачистка. Готовился спецназ, на Майдан должны были выйти около 50 тысяч представителей милиции. Готовилось внедрение в ряды протестующих агентуры, которая бы спровоцировала стрельбу. И это стало бы поводом для окончательной зачистки Майдана, на котором оставалось 10−12 тысяч человек.
— Кто разрабатывал такую спецоперацию?
— Тогдашний глава МВД Виталий Захарченко, глава СБУ Александр Якименко и так далее. Это все было на уровне слухов либо утечки информации. Я был в то время внештатным советником Януковича и потому решил рассказать ему о том, что знаю о планах зачистки. О том, что если их удастся реализовать, то может начаться настоящая война. И тогда ему, Януковичу, даже бежать будет некуда. Виктор Федорович испугался и принял решение бежать из Украины, пока не поздно.
— Вы лично разговаривали об этом с Януковичем?
— Нет. Всю информацию президенту мы передали через его начальника охраны Константина Кобзаря. Несмотря на то что я считался советником Януковича, напрямую общаться с ним мне удавалось редко.
— Почему Янукович не оставил вас на посту руководителя Службы внешней разведки?
— После прихода к власти он мне сразу дал понять, что на мой пост у него есть своя кандидатура. И предложил на выбор должности министра экономики или посла в России. Я ответил: «Мы с вами в разных политических командах, потому я спокойно уйду в отставку». Но все же согласился остаться на должности внештатного советника.
— В свое время вы вербовали на службу в разведку сначала обычных советских, а потом и украинских граждан. Среди ваших протеже были известные люди?
— Я курировал подбор кадров для работы в спецслужбах. Привлекали в том числе студентов. Нам нужны были люди с высоким интеллектом, с хорошим знанием языков. Например, будучи студентами, и Петр Порошенко, и Михеил Саакашвили (оба учились в Институте международных отношений Киевского национального университета им. Т. Г. Шевченко. — Авт.) сами изъявили желание работать на разведку.
Правда, Петр Порошенко, который к тому времени уже учился на пятом курсе, не смог пройти тест у психолога. А вот Саакашвили тест сдал. Мы передали рекомендации в отношении Михеила грузинским коллегам. А там началась война (речь о военном конфликте с Южной Осетией и Абхазией с 1991 по 1993 год. — Авт.), им было не до этого. Саакашвили тогда пошел по другой линии — отправился учиться в США и стал политиком.
— Много студентов соглашались работать на разведку?
— Скажем так, желающие были. Ну и мы сами присматривались к студентам, все крупные вузы были под нашим наблюдением. Например, нам нужен разведчик-генетик. Таких искали на биологических факультетах. Не всех подряд, конечно, вербовали. Из сотни кандидатур выбирали одного, лучшего.
Для выполнения некоторых заданий, особенно, когда речь идет о нелегальной разведке, в студенческой среде подбирали семейные пары. Порой будущие разведчики и сами сначала не знали, что станут мужем и женой. Но мы их готовили к такому важному шагу заранее. Как правило, получались потом крепкие браки.
— Чем мотивировали на такую работу? Может, хорошо платили? Разведчикам же, порой, приходится и жизнью рисковать.
— Зарплата была у них очень хорошая. По долгу службы некоторым приходилось за границей создавать фирмы. Некоторые из наших разведчиков становились миллионерами.
— Были случаи, когда наши разведчики за границей проваливались?
— Помню, как минимум, один такой случай. Еще при СССР, во времена перестройки. Был у нас на службе заместитель секретаря комитета комсомола Института международных отношений по интернациональной работе по фамилии Червинский (фамилия изменена. — Авт). Он был зятем одного из высокопоставленных партийных функционеров. Вместе с Червинским учился молдаванин по фамилии Додонин (фамилия изменена. - Авт). С дисциплиной у этого Додонина было плохо. Пил, хулиганил. Все это закончилось отчислением из института. Молдаванин женился на иностранке, которая была на 40 лет старше его, и уехал за границу, в Бельгию. Там его местные спецслужбы взяли на контроль и заставили работать на себя. В Бельгии Додонин начал вести активную деятельность, искал контакты с нашим посольством, интересовался, не работают ли там его бывшие сокурсники. И встретился в посольстве с Червинским. Додонин каким-то образом знал, что его товарища еще на первом курсе завербовали. Ну и сдал местным спецслужбам своего сокурсника.
— Какова дальнейшая судьба нашего разведчика?
— Бельгийцы его перевербовали и тот стал работать уже на них. Честно говоря, я долго не мог поверить в предательство Червинского. Пересматривал его досье — идеальный же парень! Вопросов по его подготовке, по качествам, по многим другим характеристикам — не было.
— Мы подняли очень мощную разведку по всем направлениям, — вспоминает Николай Маломуж. — В свое время нам удалось внедрить свою агентуру даже к сомалийским пиратам. В Сомали у нас не было никаких интересов, пока пираты в 2008 году не захватили украинское грузовое судно «Фаина» А тогда между Сомали и Украины не было вообще каких-либо контактов — ни дипломатических, ни оперативных. На территории этого государства находилось 348 группировок террористов. И плюс представители исламской террористической организации «аш-Шабаб», которые захватили половину столицы Могадишо. Террористы контролировали одну часть города, правительство — другую. Вся эта колоссальная свора жила за счет захвата кораблей.
— Захваты кораблей в Сомали происходили едва ли не на государственном уровне?
— Все происходило на глобальном уровне. И контролировали все криминальные структуры. Президент Сомали там, по большому счету, никто. Правительство — формальное. Всем руководили кланы. А кланы курировали, например, представители Пентагона или бывшие сотрудники Госдепа США. Кураторы зачастую и давали пиратам информацию о кораблях, которые следовали через Аденский залив возле берегов Сомали.
Силовые операции по освобождению заложников (силами тоже кстати, в основном спецназовцев США. — Авт.) очень часто заканчивались провалом. В ходе ожесточенных боев иногда погибали и заложники, и террористы. Сами спецназовцы порой теряли до трети личного состава. Поэтому мы решили пойти другим путем, чтобы освободить наших моряков на «Фаине». Мы изучили досье на каждого пирата. Работали в этом направлении полтора месяца. Удалось выяснить, что дети большинства захватчиков «Фаины» учатся в Европе. Установили их кураторов и собрали на них досье, мощнейший компромат. Через детей пиратов в Европе, через кураторов стали давить на террористов. Их покровители опасались огласки и приняли решение освободить «Фаину». Но из-за того, что поняли, что не получат выкуп, отдали приказ уничтожить экипаж. А пиратам кураторы сказали о том, что у них есть информация о ликвидации всех террористов при освобождении заложников.
Тогда мы поняли, что без нейтрализации кураторов ничего не будет. Вышли на ФБР. А там заявили: «У нас не хватает доказательств, чтобы арестовать кураторов пиратов». Пришлось отдать все досье на них, которые у нас были. Так с нашей подачи в США было арестовано несколько высокопоставленных чиновников, которые поддерживали тесные связи с сомалийскими пиратами. И 48 кораблей из разных стран мира: Германии, Румынии, Болгарии, России, Израиля вместе с экипажами, благодаря в том числе нашей работе, вырвались из пиратского плена. (Согласно заявлению тогдашнего главы Секретариата президента Виктора Балоги, за освобождение «Фаины» украинский бизнесмен Виктор Пинчук выплатил выкуп сомалийским пиратам. По неофициальным данным, его сумма составила 3,2 млн долларов. — Авт.)
— Николай Григорьевич, в 1991 году, когда разваливался Советский Союз, вы спасли от вывоза в Россию архив КГБ. Вы читали спасенные вами документы? Что там было такого ценного?
— Весь архив, естественно, прочитать было невозможно. Там была информация о людях, которые сотрудничали с украинскими спецслужбами. Удивительно, но многие сотрудничали чисто на патриотизме. Они не получали зарплату. Я не могу сказать, что они были доносчиками. Нет. Просто идейными. Среди них было очень много известных тогда и сейчас людей. Вот, например, один из кандидатов на пост президента на прошлых выборах (Николай Маломуж назвал фамилию. — Авт.) также был в числе наших внештатных сотрудников. Он тогда работал преподавателем в одном из вузов.
— Для чего Москве так понадобился этот архив?
— Потому что это мощный рычаг управления. В тех архивах упоминались люди, которые могли прийти во власть. Имея на руках такой компромат, россияне могли завербовать и заставить работать на себя любого. Вот поэтому они и стремились заполучить эти материалы. Но мы опередили россиян и все материалы уничтожили.
— Каким образом уничтожались архивы? Были сожжены?
— Нет. Сжигать — это очень долго. КамАЗами завозили документы на картонажную фабрику в Обухове и высыпали их в специальные чаны с кислотой. Было огромное количество документов. Их уничтожали под контролем спецслужб. По периметру фабрики стояли спецназовцы, вооруженные автоматами.
— Как вы думаете, наступят ли для Украины хорошие времена?
— Наступят. Украина должна быть и станет сильным государством. Самое главное — это единство нашей страны. Ведь нас постоянно делят: по языку, по религии, по политическим взглядам. Скажу откровенно — это все на руку России. Среди наших топ-политиков есть агенты Москвы. Многих из них внедряли еще при Советском Союзе. Им ставилась задача — стать своим в патриотических или националистических кругах. Таким потом легче поверят, даже если они начнут провозглашать очень сомнительные лозунги. Но я верю, что мы справимся со всеми трудностями. Все будет хорошо.
Ранее «ФАКТЫ» публиковали интервью бывшего командующего ВМС Украины Сергея Гайдука — вице-адмирал рассказал о том, что предшествовало аннексии Крыма, о «зеленых человечках» и о своем аресте.
Фото в заголовке Сергея ТУШИНСКОГО, «ФАКТЫ»