Во Львовской области во время пандемии от осложнений COVID-19 умерли более 1200 человек. Количество работы у патологоанатомов увеличилось в три раза, а в некоторых районах области — в 8 раз. Один из патологоанатомов на Львовщине умер, заразившись на работе. Между тем врачи этой специализации не получают 300% доплат за работу с «ковидными» умершими.
Защитный костюм, щиток, очки, респиратор, резиновые перчатки — врач-патологоанатом Львовского областного патологоанатомического бюро Алина Колесник (на фото в заголовке) собирается на вскрытие пациента, умершего от осложнений коронавируса. Говорит, за 9 лет практики идеальных легких у умерших не видела:
— Любые легкие после смерти человека изменены. У людей, умерших от сердечно-сосудистых заболеваний, присутствует отек легких, у курильщиков — большое количество антракотического пигмента. Иногда страшно выглядят легкие людей, которые просто жили рядом с трассами, из-за смога, который в них оседает. А при коронавирусе мы видим массивные легкие, тяжелые, набухшие, безвоздушные, твердой плотности. Они имеют грязно-малиновый цвет. Просветы альвеол сужены, межальвеолярные перегородки утолщены. Подобные изменения вызывает грипп, а также панкреонекроз при тяжелых формах панкреатита.
По просьбе «ФАКТОВ» врач объясняет, что происходит с легкими, когда их поражает коронавирус:
— В организме человека есть органы, которые при поражении замещаются соединительной тканью. Например, если сильно порезаться, то со временем образуется рубец. То же происходит с легочной тканью, когда ее поражает коронавирус. Воспаление легких — это ответ на повреждение. Простыми словами, легкие пытаются обновиться, но это происходит очень интенсивно, рубцов появляется слишком много, поэтому возникает фиброз и легкие больше не способны выполнять свою функцию. То есть легкие, пытаясь спастись, в какой-то момент начинают уничтожать сами себя.
Именно поэтому, объясняет патологоанатом, больным коронавирусом дают пульс-терапию, которая снижает иммунитет. Это для того, чтобы легкие не обновляли себя так интенсивно. Потому что острый респираторный дистресс-синдром и фиброз, которые почти всегда видят патологоанатомы при вскрытии людей, в зависимости от того, когда они умерли, — это последствия уже не столько вируса, сколько борьбы организма.
— При фиброзе легкие становятся безвоздушными. Если взять кусочек здорового легкого и поместить в емкость с водой, он будет плавать на поверхности, потому что в альвеолах много воздуха. А пораженное коронавирусом легкое сразу тонет, — добавляет коллега Алины Колесник — врач-патологоанатом Роман Бабич.
— Легкие, пораженные COVID-19, и легкие, пораженные свиным гриппом (H1N1) при вскрытии идентичны. Отличие же в том, что клинически болезни протекают по-разному, — объясняет «ФАКТАМ» начальник Львовского областного патологоанатомического бюро Борис Рибун.
Разные и масштабы распространения этих болезней.
— Сейчас мы уже вышли на цифру более 1200 умерших в области за время пандемии COVID-19. Для сравнения: за весь период (три месяца) эпидемии свиного гриппа на Львовщине умерли 115 человек. Отмечу также, что 1200 — это люди, у которых подтвержден коронавирус. Есть еще случаи, которые мы прорабатываем. Есть и такие умершие, у которых вирусология не подтверждает COVID-19, но мы видим типичную картину, когда легкие человека поражены именно коронавирусом, — добавляет Борис Рибун.
Как правило, говорят патологоанатомы, от коронавируса умирают люди старше 60 лет, имеющие сопутствующие патологии. Однако иногда болезнь убивает и молодых.
— У нас такая работа, что мы должны абстрагироваться от умерших, но это не всегда возможно, — говорит Алина Колесник. — В августе мне пришлось делать вскрытие 29-летней девушки, которая умерла от COVID-19. А потом выяснилось, что это еще и внучка моего знакомого. У нее были сопутствующие болезни — системная красная волчанка и ожирение. Но организм был молодой. Она долго боролась…
Кроме легких, вирус поражает сосуды. То есть, объясняют врачи, под угрозой оказываются те органы, которые у человека чувствительны. Свиной грипп, говорят медики, поражал сосуды меньше.
Патологоанатомы работают во вредных условиях, поэтому их рабочий день должен длиться 6 часов. Но с августа на Львовщине количество умерших от коронавируса возросло в три раза, а в некоторых районах области — в 6−8 раз, и работы у тех, кто проводит вскрытия, прибавилось. Кто-то работает даже в воскресенье.
— Чтобы экономить костюмы и уменьшить вероятность заражения наших сотрудников, с утра мы делаем вскрытие умерших от других патологий, а с 13 часов — «ковидных». Хотя сейчас к каждому вскрытию готовимся, как к «ковидному». Ведь бывает, что человек умер дома либо тело нашли, информации недостаточно, диагноза нет. В секционном зале санитар помогает тебе вытянуть органокомплекс — и ты сразу видишь, что это легкие, пораженные коронавирусом. И тогда уже нет времени вернуться за защитным костюмом, — объясняет Алина Колесник.
Роман Бабич говорит, что сейчас патологоанатомы уже привыкли и к количеству работы, и к тому, что работают с коронавирусом. А в начале лета было откровенно страшно.
— В марте-апреле у нас почти не было умерших от коронавируса. Масштаб пандемии мы почувствовали летом. Тогда началась массовая смертность. Некоторые врачи не смогли даже в отпуск уйти из-за нагрузки и бешеного ритма работы.
Напряжение было страшное. Идешь на вскрытие человека с COVID-19 и боишься. А затем в течение двух недель ждешь, что вот-вот у тебя появятся симптомы.
Врезалось в память, как нам с коллегой пришлось впервые ехать на вскрытие умершего с подозрением на COVID-19. Все, как в каком-то страшном кино. Это был Городок. Мы выходим из машины в спецкостюмах и видим родственников умершего — люди переживают, просят, чтобы дали хоть попрощаться и похоронить человека нормально. После вскрытия мы выдали им тело в полиэтиленовом пакете. Его запретили извлекать оттуда. Такие тогда были рекомендации от Минздрава. А потом выяснилось, что коронавируса у этого человека не было. Но его уже похоронили. Это психологически очень тяжело — и для родственников людей, которые умерли, и для нас.
Лишь в конце лета пришли рекомендации от санитарного врача, что тело можно одевать, разрешено нормально хоронить. Единственное — нужно выждать время и не контактировать тесно с человеком. Хотя у нас на территории бюро есть часовня, и мы видим, что священники до сих пор боятся отправлять службу по таким умершим.
— Недавно я вскрывала тело мужчины, который умер от коронавируса. Мне позвонила его жена: «Что же, мы теперь будем его, как пса, хоронить в мешке?» Я не могу даже передать вам благодарности той женщины, когда она узнала, что сможет похоронить мужа, как обычного умершего, — добавляет Алина Колесник.
В начале пандемии, вспоминает врач, вскрытие делали специфически.
— Мы старались максимально уменьшить время контакта с телами умерших от коронавируса. Не извлекали органокомплекс из брюшной полости, как мы это делаем обычно, оценивали органы в брюшной полости. Это было очень трудно — и для нас, и для санитаров.
Директор Львовского областного патологоанатомического бюро Борис Рибун акцентирует, что официально патологоанатомы Львовщины начали работать с такими умершими с апреля 2020-го, а фактически — с конца 2019 года:
— Сейчас мы понимаем, что единичные случаи у нас были еще в конце прошлого года. Просто тогда они проходили не как «ковидные», а как умершие от острой респираторной вирусной инфекции (ОРВИ), неидентифицированной вирусологически. Потому что тогда еще не делали исследования на коронавирус, только на грипп типа A и B — они были отрицательными. Наши сотрудники работали просто в масках, очках, как обычно. На удивление, тогда никто не заразился. И только в марте вышел указ, что медицинские работники при работе с «ковидными» пациентами и умершими должны быть защищены особым образом.
Львовское областное патологоанатомическое бюро охватывает 14 лабораторий в районах Львовщины. Больше всего сейчас загружены те, которые расположены неподалеку от опорных больниц области, где лечат больных коронавирусом, — в Жидачеве, Червонограде, Каменке-Бугской, Дрогобыче и Стрые.
— Риск заразиться коронавирусом от умершего есть. Поэтому наша профессия и входит в список тех медицинских профессий, люди в которых работают с «ковидом». Тела нам в большинстве случаев доставляют в черных мешках, хотя, бывает, что привозят просто продезинфицированые и прикрытые простынями. Этого, в принципе, достаточно. Санитары, которые их доставляют, работают в защитных костюмах. Мы тоже работаем в защитных костюмах. Стараемся делать такие вскрытия через полсуток-сутки после смерти человека, даем возможность вирусу ослабнуть. После вскрытия тело снова дезинфицируем (медработники сами одевают умерших. Родственникам выдают уже одетое тело в гробу. — Авт.). Когда кладем в гроб, дезинфицируем еще раз- и тело, и гроб.
И только по прошествии суток-полутора тело выдаем родственникам. После всего этого риска заразиться почти нет. Поэтому сейчас разрешено открывать гроб. Но есть предостережение — не касаться покойного и не целовать, — рассказывает Борис Рибун.
Несмотря на меры безопасности, патологоанатомы, как и другие медики, работающие с «ковидными» пациентами, заражаются коронавирусом.
— Наши работники тоже болеют COVID-19. Во время пандемии мы уже потеряли врача. Он работал в Дрогобычской лаборатории. Врач-патологоанатом Руслан Братунь. Ему был 61 год. Он имел сопутствующую тяжелую патологию, у него была бронхиальная астма, в свое время пережил эмболический синдром. В заключении о причине смерти написали, что он заразился во время работы с умершими от COVID-19. Семья получит компенсацию.
Несколько дней назад в Ивано-Франковске умер другой наш коллега. Молодой мужчина, не больше 40 лет, и ничем серьезным не болел, — делится Борис Рибун.
Медработники Львовского областного патологоанатомического бюро публично выразили свое несогласие с тем, что им не выплачивают 300% доплат, предусмотренных для врачей, которые работают с «ковидными» больными,. Даже были готовы прекратить с 1 декабря принимать на вскрытие «ковидных» умерших.
— Согласно постановлению Кабмина № 631, мы финансируемся из государственной субвенции. Кое-что доплачивает местный бюджет. Постановление также предусматривает доплаты работникам коммунальных учреждений, которые не заключают договора с НСЗУ. Но в одном пункте говорится о доплатах, а в другом — что Минздрав должен разработать порядок использования этих средств. А в министерстве сказали, что эти средства можно использовать только для доплат с сентября: 70% - врачам, 50% - среднему звену и 25% - младшему медицинскому персоналу. А о «ковидных» деньгах для нас в министерстве забыли. Получается, что мы работаем с «ковидными» умершими, наши сотрудники рискуют здоровьем, а иногда и жизнью, но доплаты для нас не предусмотрены, — возмущается Борис Рибун.
Патологоанатомы Львовщины подняли этот вопрос через профсоюз.
— Профсоюз проработал это с юристами, и выяснилось, что Кабмин на этом этапе забыл отметить, что медицинские работники, которые работают с людьми, умершими от коронавриуса, также должны иметь 300% доплат. Мы не можем непосредственно обращаться в Кабмин и Минздрав, это имеет право делать только областная администрация, поэтому мы через них написали письма, в которых просим доработать документ и внести необходимые изменения, чтобы наши сотрудники также могли получать доплату за выполненную работу.
На момент, когда «ФАКТЫ» общались с медицинскими работниками, такие письма уже направили в Киев.
А пока навстречу патологоанатомам пошла только областная власть. Ранее она выделила средства, чтобы выдать им 300% доплат за апрель и частично за май. Во время последней сессии областной совет утвердил выделение средств, которые покроют доплаты еще за полтора месяца.
— Некоторые коллеги из других регионов признались, что тоже хотели выступить с таким протестом, но им намекнули — будете выступать, вас вообще расформируют. И в такой ситуации патологоанатомы 15 областей Украины! Потому что в 15 областях есть централизованная служба в виде бюро. В остальных — наши коллеги работают в отделениях больниц, которые финансируются НСЗУ, — объясняет заместитель Бориса Рибуна Орест Середа.
И добавляет, что с нового года с зарплатами медицинских работников назревает еще одно недоразумение:
— В проекте бюджета на 2021 год мы видим непонятную цифру. Там говорится о том, что с января медицинским работникам должны повысить зарплаты на 30%. 30% относительно чего? Потому что с сентября этого года и по декабрь мы получаем доплаты — 70, 50 и 25% от тарифного разряда. Это означает, что люди, кроме 70, 50 и 25%, получат еще 30% доплат? Или те доплаты отменят, а всем добавят только 30%? До нового года остается месяц. Пожалуй, государственные мужи уже сейчас должны бы это растолковать, чтобы потом не получилось так, как у нас с доплатами в 300%.
Фото автора