Пожар в Запорожской инфекционной больнице унес жизни четырех человек: в отделении реанимации сгорели заживо три пациента и 26-летняя врач-анестезиолог. Трагедия произошла поздно вечером 3 февраля. Возгорание возникло в одной из палат-боксов, где лежали тяжелые пациенты с COVID-19. Сотрудники ГСЧС выносили из охваченного пламенем здания людей, и «скорые» тут же забирали их в другие больницы. В некоторых случаях счет шел на секунды, так как пациенты с низкой сатурацией не могли дышать самостоятельно. Из реанимации эвакуировали восьмерых пациентов. Троих не успели. Погибшая вместе с ними молодая анестезиолог Ольга Глива не могла покинуть здание: когда начался пожар, она спасала пациента, делая ему интубацию.
7 февраля Ольгу Гливу похоронили в родном Кропивницком. Попрощаться с молодым врачом пришли несколько сотен человек. Во время церемонии отцу Ольги стало плохо, ему пришлось вызывать скорую помощь. Друзья и коллеги девушки не могут говорить о ней без слез.
«Оля Глива… Замечательный и солнечный человек, — написал в Facebook друг Ольги Иван Дарий. — Умная, сильная, веселая, вдохновляющая. Работала с пациентами, больными COVID-19. С пациентами, находящимися в тяжелом и критическом состояниях. Отдавала себя всю работе. Работала сутками, иногда несколько суток подряд. Переболела COVID-19, после этого — еще раз вирусной инфекцией, осложненной пневмонией. Несмотря ни на что, сразу же после выздоровления она возвращалась в строй «красной зоны» медиков, работающих с пациентами с COVID-19.
Оля с отличием окончила Запорожский государственный медицинский университет. Дважды побеждала во Всеукраинской научной стипендиальной программе «Завтра.UA». Очень любила жизнь…"
— Говорят, что Оля погибла, оказывая помощь тяжелому пациенту. Зная ее характер, не сомневаюсь, что так и было, — рассказала «ФАКТАМ» лучшая подруга погибшей Елена Ольшанская. — На дежурствах Оле было не до отдыха, она даже не успевала поесть — постоянно ходила в инфекционные боксы и проверяла состояние больных. Бывало, уже и смена ее закончится, а она не идет домой. «У меня сейчас так много больных, есть тяжелые. Я лучше останусь», — говорила. Могла прийти в больницу и в свой выходной. «Я должна проверить, как там мои», — объясняла она.
Оля за каждого чувствовала личную ответственность. В Запорожскую инфекционную больницу попала летом прошлого года по распределению после интернатуры. Приступила к работе в августе, а уже осенью там началась горячая пора: каждый день десятки новых пациентов с COVID-19, которых вскоре уже некуда было класть. Оля рассказывала, как сильно из-за этого переживает: что в больнице не хватает мест, что она может не успеть всем помочь. «Каждый раз, заступая на смену, думаю: только бы никто не умер», — говорила она. За каждого пациента боролась до последнего. Но всех спасти невозможно.
Если кто-то умирал, Оля очень сильно переживала. Плакала, вспоминала всё в деталях: «А может, все-таки был шанс его спасти? Я же не могла его пропустить, правда?» Она настолько серьезно относилась к своей работе, что пациентам, которые попадали именно к ней, можно сказать, везло — они точно были в надежных руках. Как-то раз Оля рассказала, что спасла человека, поставив ему дренаж при пневмотораксе. Счет шел на секунды, Оля никогда раньше такого не делала, но у нее получилось. Она жила своей работой.
— В прошлом году Ольга сама заразилась коронавирусом?
— Да, она заболела осенью. После коронавируса у нее еще обнаружили пневмонию, она лежала в больнице. А как только выписалась, сразу приступила к работе. Уговоры отдохнуть и восстановиться на нее не действовали. Она знала, что в больнице не хватает рук, и не могла сидеть дома. Даже 1 января была на смене. Мы встретили вместе Новый год, а утром Оля пошла на работу.
«Ця новорічна ніч була абсолютно радісна, легка і невимушена, — писала Ольга Глива в Facebook. - Здається, саме цьому я навчилась у 2020-му — відкидати зайве і лишати найголовніше. А за ніччю слідував прекрасний ранок (трохи важкуватий, але від того не менш прекрасний) і відчуття великого хорошого попереду».
Ольга часто делилась своими мыслями в соцсетях. Любила фотографировать природу, писала о том, как важно видеть красоту вокруг и ценить момент:
«Оглядаючись, я розумію, що навчилась не відкладати життя на потім. І найголовніше — створити атмосферу і відчути кайф, в якій би життєвій пастці я не опинилась. Єдине би ще навчитись, так це не картатись за те, що планувала я насправді зовсім інше від того, що отримала. Так, я перестаю беззмістовно сумувати. Відпускаю нарешті цю осінь і вдихаю вперше морозне повітря, а видихаю хмарку білої пари, посміхаюсь, бо розумію, що вже скоро зима. І вона буде прекрасна по-своєму».
Свой последний пост Ольга опубликовала за несколько дней до трагедии. Эти строчки многие теперь называют пророческими: «А що сказати? Так багато всього, життя пролітає швидко, але наповненно. Зараз дихаю на повні груди і відчуваю життя кожною клітиною тіла. Як давно вже не було».
— На самом деле Оля точно ничего не предчувствовала и не думала о смерти. У нее было много планов, — говорит Елена. — Несмотря на тяжелую работу и сумасшедшие нагрузки, она наслаждалась жизнью. Писала прозу, фотографировала, обожала гулять и любоваться природой. Находила время для того, чтобы постоянно совершенствоваться. Она даже думала о том, чтобы какое-то время поработать в Европе, набраться опыта. Учила немецкий, записалась в автошколу, много читала, ходила на литературные встречи. На одной из таких встреч мы с ней, кстати, и познакомились. Это было в 2014 году, когда я только приехала в Запорожье. Так образовалась наша тройка: Оля, я и наша подружка Катя.
Карантинный 2020 год нас еще больше сблизил: мы стали переписываться и созваниваться по несколько раз в день. До карантина постоянно куда-то ездили втроем. Устраивали друг другу сюрпризы. Если у кого-то из нас был день рождения, могли спонтанно рано утром нагрянуть к имениннице с тортом и шампанским — и этот день рождения запоминался на всю жизнь.
Часто вспоминаю осенний пост Оли в Facebook о том, что она научилась не откладывать жизнь на потом. Так и было. И пусть она прожила всего 26 лет, у нее была очень яркая и замечательная жизнь. Наш с Олей последний разговор, кстати, тоже был об этом. Мы говорили, что человек всегда будет чем-то недоволен и будет сравнивать себя с другими. А вместо этого куда лучше, как сказала Оля, начать ценить то, что имеешь.
Мы разговаривали вечером 2 февраля — за несколько часов до пожара. Оля как раз пришла на работу и заступала на дежурство. А утром следующего дня я получила сообщение от нашей знакомой о том, что в инфекционной больнице случился пожар и погибла медик. Она спросила, была ли Оля на дежурстве. Мы с Катей точно знали, что была. Но до последнего надеялись, что это не она…
Отзывы об Ольге на ее страницах в соцсетях оставляют десятки людей. Кто-то знает ее со студенческих лет, кто-то познакомился с ней на творческих мероприятиях, а кто-то был ее пациентом и теперь благодарит за спасенную жизнь.
Почему случился пожар? Главный врач Запорожской областной инфекционной больницы Владимир Шинкаренко рассказал, что в отделении реанимации в одном из боксов произошло возгорание медицинского оборудования. Экспертиза установила, что причиной смерти четырех человек стали термические ожоги. Выяснилось, что в больнице не работала пожарная сигнализация.
«Безусловно, это нарушение, — прокомментировал ситуацию председатель Запорожской облгосадминистрации Александр Старух. — Но такое происходит едва ли не в каждой отрасли, и мы десятилетиями ничего не делали по этому вопросу. А сейчас идет расплата. И если мы не начнем системно принимать решения, такое будет происходить и дальше».
В Запорожской обладминистрации объявили о создании комиссии для расследования причин трагедии и пообещали проверить на предмет пожарной безопасности все медучреждения, принимающие больных коронавирусом. Родным погибших пообещали выплатить по 50 тысяч гривен.
Сотрудники полиции тем временем задержали человека, который отвечал в больнице за пожарную безопасность. Вот только и врачи, и волонтеры отмечают: проблема действительно глобальная, и касается она не одной запорожской «инфекционки», да и не только Запорожской области, а всей Украины.
Осенью 2020 года, когда из-за резкого всплеска заболеваемости коронавирусом в больницах начался коллапс, во всех регионах столкнулись с катастрофической нехваткой коек с кислородом. Задыхающихся пациентов некуда было класть, и их родственники вынуждены были по всей стране искать кислородные концентраторы, которые к тому же оказались в дефиците. Многих пациентов с низкой сатурацией удалось спасти исключительно благодаря волонтерам. «ФАКТЫ» писали, как благотворительный фонд «Свои» отправлял (и продолжает это делать сейчас, так как ситуация не улучшилась) концентраторы по всей стране. И тут во многих, особенно небольших, провинциальных больницах, возникала новая проблема: большое количество подключенных к сети концентраторов не выдерживала электропроводка.
«Представьте себе среднестатистическую больницу на 300 мест. Каждый кислородный концентратор потребляет 600 ватт, некоторые 730. Соответственно, умножив на 300 коек, мы получаем сгоревшую проводку, сгоревший трансформатор или сгоревшую больницу», — объясняла в интервью изданию «РБК-Украина» сооснователь благотворительного фонда «Свои» Леся Литвинова.
О том, что нас настигнут эти проблемы, инфекционисты предупреждали еще летом, когда многим (в том числе, очевидно, и украинским властям) казалось, что эпидемия коронавируса позади и уже не нужно ничего предпринимать. Вот и получилось, что к осени, когда количество больных COVID-19 начало увеличиваться в геометрической прогрессии, в большинстве больниц дополнительных коек с кислородом так и не появилось, а вопрос, выдержит ли проводка, видимо, вообще никого не интересовал. Яркий пример — та же запорожская «инфекционка», где даже не работала пожарная сигнализация. Так сколько еще подобных трагедий следует ожидать в ближайшее время?
«Горели, горим и будем гореть — до тех пор, пока в стране не начнутся реальные изменения, а за жизнь и здоровье людей не перестанут отвечать случайные люди, — цитирует издание „Голос.UA“ бывшего советника министра по чрезвычайным ситуациям Константина Гринчука. — Пока мы будем наблюдать, как высшее руководство страны продолжает искать поджигателя, а причину пожара списывать на обогреватель или проводку, мы будем массово терять людей… Кто ответит за то, что в хосписах, инфекционных отделениях и психбольницах стоят глухие решетки, а больницы, которые не приспособлены для обеспечения их кислородом, массово начали использовать концентраторы, вот проводка и не выдерживает? Вместе с тем вся страна под аплодисменты наблюдает, как деньги из „ковидного фонда“ выделяют на дороги, а не на прокладывание той же проводки в этих больницах, пусть даже по временной схеме».
Ранее «ФАКТЫ» писали, что, по мнению главного редактора «ФАКТОВ» Александра Швеца, необходимо присвоить Ольге Гливе звание Героя Украины (посмертно).
Читайте также: Люди неходячие, они буквально задохнулись: новые подробности о пожаре в харьковском хосписе
Фото в заголовке Facebook