«Хорошо мы в этом году зиму пережили: впервые за многие годы никто не простудился», — радовалась полтавчанка Юлия Кривошеева, бывшая телеведущая и общественный деятель. Она сказала это в разговоре с мужем за неделю до конца февраля. Но ее радость оказалась преждевременной. Сначала начала чихать дочка и, как выяснилось позже, так у нее проявился ковид. А затем у самой женщины немного поднялась температура и появилась легкая слабость. Будучи настороженной по поводу коронавируса, на следующее утро Юля отправилась к семейному врачу. Та послушала легкие — чистые. Сделала экспресс-тест на COVID-19 — отрицательный. Поэтому, кроме парацетамола, никаких других назначений беременная пациентка не получила.
— Мы с мужем заранее спланировали поездку в Харьков на 27 февраля, как раз в мой день рождения, — рассказывает Юлия Кривошеева. — Хотели погулять в большом городе и заодно купить детскую коляску — мне подходил срок рожать. Но вместо шопинга я весь день провалялась в постели не в силах подняться. Было такое ощущение, словно меня пропустили через мясорубку и бросили под каток. Каждый подъем с кровати был похож на подъем на Говерлу. Руки-ноги не слушались, и я едва находила силы дойти до кухни.
Саша подсовывал то одну вкусняшку, то другую, а я на еду смотреть не могла, хотя никогда на аппетит не жаловалась. Жила, по сути, только на бананах. Пила много воды и чая, принимала витамины для беременных. Температура сбивалась на какое-то время, а потом снова поднималась. Муж предлагал лечь в больницу, а я надеялась, что у меня банальная простуда, ведь обычных симптомов коронавируса не наблюдалось: кашля не было, обоняние и вкус не исчезли. Даже не могла предположить, что вирус отравляет не только мой организм, но и моего ребенка.
Запаниковала лишь под вечер 4 марта, когда почувствовала, что ребенок (шла тридцать третья неделя беременности) стал вялым и почти перестал толкаться. Обычно его активность ощущалась по утрам и вечерам, а тут малыш приутих. К тому же температура поднялась почти до сорока градусов.
Интуиция подсказывала мне, что нужно срочно ехать… рожать. Вызывать скорую не стали. Ближе к ночи отец отвез меня в роддом. В приемном отделении мне еще дважды повторили экспресс-тест, и оба были негативными. Но на всякий случай меня положили в «ковидную» палату. Хотя в тот момент я больше беспокоилась о ребенке: ультразвуковое исследование показало, что он не движется.
После консилиума врачи приняли решение срочно делать кесарево сечение. И в два часа ночи меня забрали в операционную, где через тридцать минут на свет появилась моя доченька весом 2 400. При рождении у нее сразу диагностировали двустороннее воспаление легких, вызванное коронавирусом. Врачи сказали: если бы я дотянула с поездкой в родильный дом до утра, все могло бы закончиться гораздо печальнее. Но ребенку спасли жизнь!
Уже когда все самое страшное было позади, пришел результат ПЦР-теста роженицы, который оказался положительным.
Юлия не устает благодарить команду акушеров-гинекологов, сделавших все возможное в ее нестандартной ситуации. Дело в том, что из-за заражения коронавирусом кровь беременной потеряла способность… сворачиваться. Как ей потом объяснили медики, вирус повлиял на печень, которая, кстати, ее никогда раньше не беспокоила. Как результат — была нарушена функция тромбоцитов.
— Откровенно говоря, я не слышала о негативном воздействии ковида на печень, — продолжает Юлия. — Всем известно, что он влияет на легкие, сердце, сосуды, нервную систему… Но коварность вируса в том, что от него можно ждать чего угодно.
На то, что кровь у нее долго не сворачивается, Юля обратила внимание после того, как перед кесаревым сечением медсестра нанесла ей две царапины на кожу руки, проверяя реакцию организма на антибиотик. Это роженицу немного испугало, тем не менее она не стала заострять на этом внимание медперсонала. Главное, рассуждала, что антибиотик ей подходил.
— Я всегда доверяю врачам и тогда целиком полагалась на их профессионализм, — продолжает Юлия. — Возможно, молодые доктора и растерялись бы в той ситуации, но со мной были опытные специалисты. Мне сделали эпидуральную анестезию (ввели препараты в область позвоночника), поэтому я находилась в сознании и с интересом наблюдала за слаженной работой бригады медиков. Боли не чувствовала.
Уже через несколько минут мне показали доченьку. Она заплакала. «Значит, все хорошо», — мелькнула мысль. Но тут же поняла: что-то пошло не так. Накладывая швы, врачи засуетились. «Как вы себя чувствуете?» — с тревогой в голосе спрашивали меня. Потом подошел анестезиолог: «Сейчас немного поспите». Я еще услышала, как врач обратился к коллегам: «У кого какая группа? Нужна вторая плюс». И отключилась.
Читайте также: «Психика не справлялась с последствиями ковида: пытаясь восстановить обоняние, я надышалась ацетоном до умопомрачения»
Операция длилась до шести утра. Еще в пять часов Юлиному отцу, позвонившему в родильное отделение узнать о состоянии дочери, ответили: «С вашей внучкой все хорошо, не волнуйтесь. А с Юлей… Мы делаем все возможное, но у нас пока ничего не получается. Все очень сложно».
— Можете представить мое состояние. Я за всю свою жизнь столько не молился, как в ту ночь, — рассказывает Юрий Кривошеев, счастливый дедушка теперь уже двух внучек. — У Юли от первого брака подрастает десятилетняя дочь Маша — за нее я тоже очень переживал. Не дай Бог детям потерять маму.
Кстати, Маша переболела коронавирусом в легкой форме. Когда она начала чихать (симптомы были похожи на ОРВИ), семья решила отправить ее пожить к бабушке, как говорится, от греха подальше. Но вскоре и у бабушки диагностировали ковид. В это же время Маша встречалась со своим отцом, и он тоже переболел коронавирусом. Самым стойким оказался Александр, нынешний супруг Юли. Женщина считает, что он не заболел, потому что занимается спортом и имеет сильный иммунитет.
— Практически всю беременность я вела активный образ жизни, — продолжает Юлия. — Как депутат райсовета Полтавского района и помощник народного депутата решала то один, то другой вопрос, участвовала в различных собраниях. Причем многие из тех, с кем я встречалась по делам, звонили потом и предупреждали, что у них положительный тест на коронавирус. Но мне казалось, эта напасть пройдет мимо меня, поскольку имела много шансов заболеть еще раньше. И немного расслабилась. Не учла того, что в третьем триместре беременности иммунитет сильно страдает. Как потом объяснили специалисты, ковид уничтожил в моем организме фибриноген — белок, отвечающий за свертываемость крови. Поэтому я элементарно могла умереть во время операции. Мне ставили катетер в руку, а из маленького прокола кровь лилась фонтаном…
Читайте также: «Когда после трех недель, проведенных на ИВЛ, врачи сказали дышать самостоятельно, мне стало страшно: а вдруг разучилась?»
Чтобы спасти роженицу, потребовалась кровь многих доноров. И первыми ее дали врачи — заведующий отделением анестезиологии и интенсивной терапии Сергей Симитко и заведующий родильным отделением Сергей Цехла, а также акушерки.
— Я узнала об этом позже, когда вышла из наркоза. Считаю, осталась жива благодаря тому, что эти люди не растерялись и приняли верное решение в той сложной ситуации, — вспоминает Юля. — Для меня они настоящие герои. Не отходили от меня ни на минуту и в реанимации. Первым, кого я увидела, открыв глаза после наркоза, был анестезиолог Сергей Васильевич Симитко. Пока находилась в реанимационном отделении, своих спасителей узнавала лишь по глазам и по голосу, поскольку весь медперсонал был в одинаковых «скафандрах». А менялись они каждые четыре часа. И все смотрели на меня, как на чудо. Они-то понимали, откуда меня вытащили. А я была поражена и заботливым отношением персонала к пациентам, и современными условиями в палатах.
— История с дочкой вернула мне веру в людей, — с волнением в голосе продолжает Юрий Кривошеев. — Мы ведь приехали в городской роддом без предварительной договоренности, без предупреждения. Нам не пришлось никого уговаривать уделить Юле внимание. Просто сразу же, как только она туда поступила, медики стали спасать две жизни. На помощь дежурной бригаде срочно прибыли руководители основных отделений. И где-то в начале десятого утра, когда я в сотый раз, наверное, позвонил в ординаторскую, мне сообщили обнадеживающую новость: «Кажется, все самое страшное позади».
Насчет здоровья внученьки Милы сразу же успокоила врач-неонатолог, заведующая отделением интенсивной терапии новорожденных Галина Дмитриевна Басалик: «Можете не волноваться. Ребенка вытянем, не таких вытягивали, все будет нормально». Даже фотографии малышки отправляла мне на смартфон, чтобы подбодрить, хотя я не просил ее ни о чем таком. И действительно, за внучкой установили такой уход, что она за три недели, на момент выписки, набрала на искусственных смесях целый килограмм.
А в борьбу за жизнь Юлии Кривошеевой с самого утра включились десятки полтавчан. После того как Александр разместил в соцсетях пост о том, что супруге нужна кровь, на станцию переливания крови выстроилась огромная очередь. Едва ли не первым туда приехал Юлин отец. Хотя помочь здесь дочери он ничем не мог — как человеку в возрасте за 60 ему отказали.
Юрий Борисович просит обязательно назвать фамилии известных в городе людей, с которыми он лично не был знаком, но которые ему звонили и помогали — директор областного департамента здравоохранения Виктор Лысак, член областного штаба по борьбе с пандемией COVID-19 Владимир Мохначов, доктор наук, профессор кафедры акушерства и гинекологии Полтавского медицинского университета Антонина Громова, а также Людмила Мамай. Все они приложили максимум усилий, чтобы поддержать семью Кривошеевых. И, конечно, огромная благодарность специалистам роддома, которые сделали все возможное, чтобы спасти Юлю и ребенка.
— Это наша работа, — коротко комментирует «ФАКТАМ» эту историю директор коммунального предприятия «Полтавский клинический родильный дом» Наталья Удовицкая. — Помощь пациентке была оказана согласно медицинским протоколам. Увы, ковид — это новый вызов всему человечеству, и пока нет обобщенных научных наработок относительно его воздействия на человеческий организм. Поэтому никто не может сказать, с какими осложнениями можно столкнуться в том или ином случае. К нам часто поступают беременные с коронавирусом. К счастью, мы никого не потеряли. И никто из наших сотрудников тоже, к счастью, не заразился ковидом на работе, потому что мы с самого начала пандемии обеспечены качественными средствами индивидуальной защиты и придерживаемся необходимых мер безопасности.
Читайте также: «В реанимации я 17 дней боролся за каждый глоток воздуха. Из-за коронавируса полностью пересмотрел отношение к жизни»
Собственно, в реанимации Юлия Кривошеева задержалась лишь на три дня. Выздоравливала она довольно быстро, чем тоже удивляла медиков. Но больше всего их поразило то, что взятый у нее сразу после операции анализ на COVID-19 показал отрицательный результат.
— Все симптомы инфекционного заболевания у меня удивительным образом исчезли, — улыбается Юлия. — Организму не пришлось тратить усилия на борьбу с вирусом. Возможно, так случилось потому, что мне кардинально обновили кровь. Своей у меня осталось не более 20—30 процентов.
Жаль, конечно, что после интенсивной лекарственной терапии пришлось остановить лактацию. Надеялась подольше кормить грудью Меланию, как и старшую дочку. Хотя не могу сказать, что это укрепляет иммунитет ребенка. Маша, например, болела, как все дети. Бывало, три дня походит в садик, а потом две недели сидит дома с соплями…
Уже через двенадцать дней после кесарева сечения женщину выписали из роддома в удовлетворительном состоянии, а новорожденная оставалась под наблюдением врачей еще такой же период. Когда же маме впервые позволили увидеться с доченькой, она не могла сдержать слез.
— Мужу разрешали посещать ребенка, и он отправлял мне фотографии, по ним я судила, как подрастает малышка, — рассказывает Юлия. — Но впервые взять ее на руки, почувствовать ее запах — это ни с чем не сравнимо. Сразу забылись все неприятные моменты, связанные с появлением доченьки на свет. Я живу и наслаждаюсь счастьем материнства. Выше этого ничего нет.
Ранее «ФАКТЫ» рассказывали об уникальной операции, которую украинские медики выполнили беременной женщине, удалив огромную опухоль мозга.
Фото предоставлено Юлией КРИВОШЕЕВОЙ