Николас Кейдж — один из самых популярных голливудских актеров. По линии отца он является представителем знаменитого кинематографического клана во главе с режиссером Фрэнсисом Фордом Копполой. Николас — его племянник. При рождении актеру дали имя Николас Ким Коппола, однако, решив начать карьеру, он сознательно дистанцировался от великого дяди и взял фамилию Кейдж.
Первые лет 10 Николас демонстрировал потрясающие успехи. Коппола снял его в своем фильме «Бойцовая рыбка». Главные роли в этой картине исполнили Мэтт Диллон, Микки Рурк и Дайан Лейн. У Кейджа была небольшая, но заметная роль. Затем Алан Паркер снял его в своей культовой драме «Птаха».
Коппола остался доволен игрой племянника, и Николас сыграл у дяди еще в известных картинах «Клуб «Коттон» и «Пегги Сью вышла замуж». Мелодрама Нормана Джуисона «Очарованные луной», где Кейдж стал партнером Шер, получила три «Оскара» и приз Берлинского международного кинофестиваля.
Братья Джоэл и Итан Коэны с радостью предложили молодому актеру главную роль в своей комедии «Воспитывая Аризону». Дэвид Линч сделал Николаса звездой своей криминальной драмы «Дикие сердцем».
Девяностые годы стали для Кейджа лучшими в его карьере. Он получил премии «Оскар» и «Золотой глобус» за роль алкоголика в драме «Покидая Лас-Вегас». Снялся в весьма успешных в коммерческом плане боевиках «Скала», «Без лица», «Воздушная тюрьма».
Казалось, у Николаса все идет отлично. Нулевые годы также не предвещали ничего плохого. Кейдж снимался как в интересных авторских фильмах («Адаптация», «Плохой лейтенант»), так и в блокбастерах («Угнать за 60 секунд», две части «Сокровище нации», «Призрачный гонщик»). Однако у актера возникли серьезные финансовые трудности. Налоговая служба США обвинила Кейджа в уклонении от уплаты налогов. Оказалось, что персональный бухгалтер Николаса обманывал его. Актер разорвал с ним отношения и попытался вести дела сам, но наделал ошибок. В результате Кейдж был вынужден признать, что задолжал казне 14 миллионов долларов.
Кроме того, Николас никак не мог разобраться с алиментами и разводами. В настоящее время у него уже пятый законный брак — актер женился на японке Рико Шибата 16 февраля 2021 года. Среди его бывших жен известная актриса Патриция Аркетт и дочь Элвиса Пресли Лиза Мари Пресли. У Кейджа двое детей и внук.
Николас был вынужден распродавать свою дома и квартиры, причем с большими потерями для себя. В 2008 году он продал свое прибрежное поместье в городе Мидлтаун (Род-Айленд) за 6,2 миллиона долларов, хотя сам приобрел его годом ранее за 15,7 миллиона долларов. В 2009 году Кейдж продал средневековый замок Найдштайн. В ноябре 2010 года ушел за 10,5 миллиона долларов дом в престижном районе Лос-Анджелеса Бель-Эйр. Реальная стоимость особняка составляла на том момент 35 миллионов долларов.
А еще ему пришлось сниматься как можно чаще. И подавляющее большинство этих фильмов были дешевыми поделками. Кейдж хватался за любое предложение, которое могло принести ему пару сотен тысяч долларов.
Все это привело к тому, что многие известные режиссеры поставили на актере крест. Казалось, его карьера обречена. Однако в этом году стриминговая компания Netflix выпустила мини-сериал «История бранных слов», в котором Кейдж блеснул в очередной раз своим талантом.
А в июле вышел фильм «Свинья» режиссера Майкла Сарнорски, который доказывает, что списывать актера со счетов еще рано. Критики и зрители в восторге от картины и игры Николаса Кейджа. «Свинья» по жанру определяется как психологический триллер. Это история одинокого сборщика трюфелей, который живет отшельником в лесах штата Орегон. Единственное живое существо, к которому он привязан, — его свинья. Но однажды кто-то похищает животное. Герой фильма отправляется на поиски и неожиданно сталкивается с призраками из своего прошлого.
Журнал GQ взял у Николаса Кейджа интервью. Журналистка Габриэлла Пайелла получила задание поговорить с актером о «Свинье», но беседа очень быстро затронула многие другие темы, в том числе личную жизнь Николаса. «ФАКТЫ» предлагают перевод этой откровенной публикации.
— Николас, должна признаться, что «Свинья» привела меня в восторг! Этот фильм так не похож на подавляющее большинство тех, в которых вы снимались в последнее время. И все же вы снова играете одиночку с неким загадочным и тревожным прошлым. Человека, который переживает потерю близкого ему существа. Что подталкивает вас к выбору подобных ролей?
— Спасибо за добрую оценку картины! И за то, что вы сравнили ее с другими моими фильмами. Для меня любовь и утраты — две главные темы в жизни, которые тесно связаны между собой. К моим 57 годам я уже много раз испытал и любовь, и потери. Поэтому, мне кажется, меня и влечет к таким сценариям. Поскольку я хорошо знаю оба этих чувства, мне даже не приходится играть. Мой жизненный опыт, личные воспоминания помогают мне быстро настроиться на нужную волну.
— Помню, вы когда-то рассказывали, что ваш актерский метод включает в себя так называемые «энергетические объекты». То есть некоторые предметы, которые дают вам дополнительную энергию для перевоплощения в тот или иной образ. Во время съемок «Свиньи» у вас был такой «объект»?
— В этот раз не было. Но я действительно использую подобные вещи. Что такое актерская игра? В определенном смысле она зависит от вашего воображения. Актер сам должен сначала поверить, что он может вести себя как его персонаж, может оказаться в такой же ситуации. Только в этом случае есть надежда, что зритель тоже поверит вам. Порой для достижения этой цели нужен некий допинг.
Помню, когда начались съемки «Призрачного гонщика», где я играл этакого духа мщения, у меня никак не получалось правильно настроиться. И вот я иду в Лондоне по Портобелло-роуд. Это улица, где расположены множество антикварных лавочек, магазинов с кучей интересных сувениров или старой стильной одежды. И случайно вижу на витрине небольшие саркофаги и темные магические шары из оникса. Я их тут же купил и попросил пришить к моей кожаной куртке, в которой снимался в «Призрачном гонщике». Эти саркофаги и сферы как раз и стали для меня энергетическими объектами. Для кого-то все это может показаться странным. А я думаю, что такой способ сконцентрироваться, настроиться на нужный лад является куда более безопасным, чем наркотики и алкоголь. Согласитесь, мой способ позитивен и не вредит моему организму и окружающим. Однако он требует от вас веры в подобные вещи. Иначе не удастся погрузиться с головой.
— А что тогда вам помогло настроиться во время съемок «Свиньи»?
— Мне несколько дней снился один и тот же сон — я теряю Мерлина. Это мой кот. Это был настоящий ночной кошмар. И я рассказал о нем Майклу, режиссеру фильма. Я сказал, что сон был настолько правдоподобен, что моя психика восприняла его как реальное событие. Он засел у меня в воображении, я пережил эти эмоции по-настоящему. Поэтому мне не нужно играть. Я просто воспроизведу все эти чувства и ощущения.
— На съемках вашим основным партнером была свинья. Кто под кого подстраивался?
— Знаете, у нее есть имя — Брэнди. И я с вашего позволения так и буду ее называть. Она же живое существо, со своими вкусами, привычками, симпатиями. Скажу, что Брэнди очень похожа на многих из нас. Она работает за деньги. Только для нее настоящей валютой является еда. За еду она была готова сыграть что угодно. Люди ее интересовали исключительно в таком аспекте. Если режиссер или оператор хотел добиться от Брэнди особенно выразительного взгляда, нужно было показать ей свежую морковку. Она ее очень любит. Мне понравилось работать с ней. Я вообще люблю работать с животными. С любыми. Особенно с собаками и кошками. С ними на съемочной площадке порой случается подлинное волшебство.
— Вы не раз рассказывали о своих домашних питомцах. У вас жили кобры, осьминог. С вашим котом вы ходите собирать грибы. Этот опыт, как я понимаю, помог понять чувства вашего героя Роба к свинье, поверить в связь, установившуюся между ними?
— О да! Причем помог очень сильно. По собственному опыту могу сказать, что такую тесную связь нельзя установить разве что с рептилиями. Мне это никогда не удавалось. Они любят, чтобы их оставили в покое. Живут сами по себе. Другое дело Мерлин! Мой кот. Это мейн-кун. Или моя немецкая овчарка Уокер. К сожалению, ее уже нет с нами. Отношения с ними очень глубокие. Они даже превосходят отношения с людьми.
— Серьезно?
— Да. Никакой ревности, недопонимания, шумных ссор, которые всегда портят отношения. Это любовь без всяких условий, очень крепкая, бескорыстная. Мы все переживаем сегодня этот пандемический кошмар. Локдауны и карантины сблизили нас с нашими братьями и сестрами меньшими. Люди стали больше полагаться на своих домашних питомцев. Возможно, я обобщаю. Но у меня все произошло именно так, как я только что рассказал.
— Вы говорили, что у вас недавно появился еще один домашний питомец?
— Да, это ворон. Его зовут Хугин. Я взял это имя из скандинавских мифов. Там есть такие персонажи — Хугин и Мунин. Это два ворона, которые летают по всему миру, а потом сообщают богу Одину о том, что видели и слышали. Мой Хугин просто чудесный. Он немного разговаривает и понимает, что я ему говорю. Когда я вхожу в комнату, Хугин говорит: «Привет!» Когда выхожу, обязательно слышу: «Пока!» Он вылупился у меня дома из яйца. Я построил для него специальный геодезический купол высотой примерно пять метров, чтобы он мог там летать. Иногда мы ходим вместе на прогулку. И это здорово. Он очень воспитанный и умный. Говорят, ум воронов соответствует по своему развитию и уровню уму 8-летнего ребенка.
— Вы затронули тему пандемии и локдауна. Каким стал для вас 2020 год? До этого вы снимались очень интенсивно. Выходило ежегодно сразу по несколько фильмов с вашим участием. И вдруг съемочный процесс был поставлен на паузу. Чем вы занимались все эти месяцы?
— Поначалу карантин заставил меня изрядно поволноваться. Больше всего меня пугала неизвестность. Никто из нас не мог сказать, чем все это закончится. И это самое страшное. А еще мне очень не хватало общения. Знаете, я считаю себя гурманом. Обожаю хорошо и вкусно поесть. Но для меня крайне важно прийти в ресторан и поговорить с шеф-поваром. В этом для меня есть нечто духовное.
Кстати, мой Роб, герой фильма «Свинья» — бывшй шеф-повар. И это еще одна веская причина, почему я согласился сниматься в картине. Мир кулинарии, эпикурейство всегда имели для меня особое значение. Лишенный возможности посещать рестораны и общаться с поварами, я сам занялся готовкой. Но это все равно не то. Понимаете, я так устроен, что не могу полностью насладиться музыкой, живописью, фильмом, представлением без хорошей еды. Сначала я иду в ресторан, потом в музей или театр. Шеф-повара для меня как художники. Они тоже создают шедевры. Поэтому я называю их работу настоящим искусством.
Но у меня во время карантина была моя семья, мои любимые животные. И это мне помогло пережить вынужденную изоляцию и безделье. Я пересмотрел кучу фильмов, старых и новых. Это важно для моего профессионального развития. Так что дел у меня хватало. И я успел многое. Возможно, я был бы полностью доволен собой, если бы не одна неприятность.
— Какая, если не секрет?
— Я узнал, что в одном из моих любимых ресторанов шеф-повар приготовил по-особому крабов! Вау! Я мечтал одним из первых отведать это блюдо, запив его бокалом шардоне. А все прошло без меня, увы.
— Я рада, что вы сами заговорили о кулинарном аспекте. В фильме есть сцены, которые дают зрителю понять, что по-настоящему вкусное блюдо способно разбудить в нас очень глубокие воспоминания, а возможно, даже предвидеть, что произойдет в будущем. У вас есть такое особенное блюдо?
— Я не хочу обидеть моего отца, которого, к сожалению, больше нет с нами, но я помню один случай. Мне было тогда девять лет. И вот как-то отец принес домой большое «ведро» из KFC с их фирменными куриными ножками, крылышками и картошкой фри, а еще несколько бутылок шампанского. Уверяю, я до сих пор считаю это самой странной комбинацией, которую мне когда-либо доводилось попробовать. Это было так по-американски! Отец позвал нас за стол и, конечно, налил мне шампанского… Не подумайте, ради бога, что я сейчас советую родителям 9-летних детей поить своих чад шампанским, но сочетание фастфуда из KFC и шампанского произвело на меня незабываемое впечатление.
— Отец часто предлагал вам подобные кулинарные эксперименты?
— Да. Даже тогда, когда я был еще младше. «Попробуй этот козий сыр, Николас! А теперь сделай глоток красного вина. Только небольшой. Подержи вино во рту, не глотай его сразу! Теперь чувствуешь вкус? Вкус сыра стал ярче. И вино тоже приобрело новые оттенки. Тебе нравится послевкусие? Чувствуешь его? А теперь скажи, Николас, красное вино и козий сыр сочетаются? Как ты считаешь?» — вот такие диалоги были частью моего воспитания и взросления.
Кстати, одно из моих самых ярких ранних воспоминаний тоже связано с едой. Отец повез нас к себе на родину — в Италию. Мне тогда было четыре года. Я уже не помню причину, но меня оставили на попечение монахинь почти на целый день. А все уехали куда-то на экскурсию. Монахини, когда я проголодался, накормили меня каким-то очень острым блюдом, похожим на рагу, и велели запивать все это очень странным напитком со стойким привкусом лакрицы. Когда я поел, они уложили меня на кровать, и я неожиданно для самого себя крепко заснул. Потом отец рассказал мне, что это было рагу с мясом лисы, а пил я анисовый ликер. Оказывается, этот напиток помогает быстро заснуть. Вот такие у меня детские воспоминания, что лишний раз доказывает важность кулинарных элементов в них.
Читайте также: Кэтрин Зета-Джонс: «Больше не хочу работать с придурками и засранцами»
— Вы правы, подобные вещи врезаются в память. В конце фильма ваш персонаж произносит длинный монолог. И там есть такие слова: «У нас есть не так много вещей в жизни, о которых действительно стоит заботиться и беспокоиться…» А о каких вещах вы заботитесь в этом контексте?
— Для меня невероятно важно, что вы обратили внимание на эту фразу! Я расцениваю эти слова как главный крючок в фильме. На каком-то этапе съемок режиссер и продюсер вдруг решили вырезать из сценария эту реплику. Я возмутился. «Только не эти слова! Я согласился сниматься у вас, можно сказать, из-за этой реплики в сценарии!» — сказал я им. И они согласились ничего не менять.
Отвечая на ваш вопрос, могу скатиться к клише. Но многие выражения стали клише, потому что они правдивы и лучше всего отражают суть. Поэтому не боюсь показаться банальным. Больше всего в жизни меня волнуют мои мальчики, мои животные, моя работа. И, конечно, меня волнует моя жена. Для меня очень важны мои прежние отношения. Любовь, которую я испытывал к другим людям, к другим женщинам. Это глубоко интимные воспоминания. Хорошие или плохие, я принимаю их все и храню в себе. Потому что это часть моей жизни. Каждое из них внесло свою лепту в формирование меня как личности. Забыть что-то равносильно тому, что отсечь себе палец, руку, что-то еще. Без любого из этих воспоминаний я бы не мог испытывать чувства, которые живут во мне сегодня. И, конечно, память и опыт помогают мне в работе. Мне не приходится слишком играть, чтобы зрители поверили. Надеюсь, я понятно выразился.
— Год назад вас сфотографировали вместе с вашей нынешней женой, которая тогда еще таковой не являлась, на кладбище в Новом Орлеане возле семейного склепа. Вы часто посещаете это место? Что вас побудило привезти невесту туда?
— Когда в вашей жизни возникает новая любовь, вам хочется показать этому человеку, где вы ходили в школу. Или какие-то другие важные и дорогие вашему сердцу места. Это естественно. Например: «Смотри, это дом, в котором я рос». Или: «Это квартал, где прошло мое детство». С Рико я познакомился во время моей поездки в Японию. И мне очень хотелось увидеть места, которые имеют для нее значение. Мы побывали в древних храмах в Киото. Когда мы прилетели в Америку, я решил показать Рико то, что очень важно для меня. Например, Голливудский бульвар. А потом Новый Орлеан. Он для меня является вторым родным городом. Однако, простите меня, но некоторые ваши коллеги придумали совершенно дурацкую историю о том, что я повел свою любимую на Голливудский бульвар, чтобы показать ей мою персональную звезду! Какая глупость! К моей звезде мы не подходили. Я показал ей, что американцы тоже хоть немного, но знакомы и ценят японскую культуру. Мы посмотрели на персональные звезды легендарного Тосиро Мифунэ (известный японский актер, прославился благодаря фильмам Акиры Куросавы, потом много снимался в США. — Ред.) и Годзиллы.
А в Новом Орлеане мы побывали на кладбище, которое ежегодно посещают сотни тысяч туристов. Но журналистам была нужна сенсация, очередной скандал. И они выжали из нашей поездки все. Впрочем, я не обижаюсь. Это ваша работа…
Перевод Игоря КОЗЛОВА, «ФАКТЫ» (оригинал Gabriella Paiella/GQ)
Читайте также: Ольга Куриленко: «Очень хочу снова стать матерью. Но для этого нужен мужчина»
Фото в заголовке People