Вот уже месяц одной из самых горячих точек в Украине является Чернигов (захват этого и еще пяти городов российское командование считает стратегической целью). Рашисты беспощадно его обстреливают, пытаясь превратить во второй Мариуполь. Бомбят жилые кварталы, больницы, объекты критической инфраструктуры, из-за чего в городе практически отсутствует электро-, водо- и газоснабжение. Мэр Чернигова Владислав Атрошенко сообщил, что за время войны в городе погибли уже не менее 350 человек. Еще около 400 ранены. По словам Атрошенко, происходит зверское уничтожение мирных жителей, что является настоящим геноцидом. Из-за постоянных обстрелов погибших даже невозможно похоронить на кладбище, и гробы оставляют в выкопанных траншеях.
Россияне не дают местным жителям выезжать по гуманитарным коридорам. Уже не раз в СМИ появлялись сообщения о том, как армия РФ расстреливала покидавших город местных жителей. Именно так произошло с семьей 22-летней Дианы Емельяновой, которая пыталась уехать вместе с мамой, мужем и его 15-летним братом. Мама Дианы и брат мужа погибли. А Диана с супругом четыре часа ползли болотами и полем, пытаясь спастись. Диане прострелили ногу, из-за чего она потеряла четыре пальца. Диана рассказала «ФАКТАМ» страшные подробности.
Сейчас Диана и ее муж Александр находятся в Луцке. Молодая женщина лежит в больнице, где ей предстоит операция по пересадке кожи. После чего примерно через полгода можно будет говорить о протезе. Тот страшный день, когда они всей семьей попытались покинуть Чернигов, Диана помнит в мельчайших деталях.
— Это было 9 марта. Ситуация в городе с каждым днем становилась все более критичной, — рассказывает «ФАКТАМ» Диана. — Постоянно пропадало электричество, жилые кварталы обстреливали, гибли люди. Наши друзья и знакомые одни за другим уезжали. И мы тоже решились. Взяли с собой 15-летнего Максима, брата моего мужа. Муж был за рулем, я рядом с ним на пассажирском сиденье, а мама с Максимом сидели сзади. В машине было жарко, и я разулась… Выехав из города, мы очутились в селе Колычевка. На выезде из этого села, на повороте, стояли три танка. Мы сперва их и не заметили — они были за деревьями. Увидели слишком поздно… Я еще спросила у мужа, наши это танки или нет. Он сказал, что не наши. Разворачиваться назад было поздно. В нас стали стрелять. Муж только успел крикнуть: «Пригните головы!» А у меня мелькнула мысль, что это, наверное, сон. Разве может такое быть на самом деле? Но это был не сон. Нас расстреливали.
Проехав еще метров пятьдесят наша машина остановилась. Ее превратили в решето. Муж закричал: «Все из машины, быстро!» Тогда я увидела, что у меня прострелены ноги. Все было в крови, оторваны пальцы… При этом боли я не чувствовала, ноги будто занемели. Вместе с мамой, тоже раненой, мы выползли из машины. Муж стал вытаскивать Максима. Но он был уже мертв. У него изо рта шла кровь, а в спине была трехсантиметровая дыра… Он застрял между сиденьями, но муж его вытащил.
А потом мы увидели, что один из этих танков едет в нашу сторону. Стало ясно, что нас хотят добить и нужно спасаться. Мы отползли на обочину и попытались спрятаться. Легли на землю. Спасло то, что там были хоть голые, но очень густые кусты. Наверное, за ними нас не было видно. Мы лежали, пока все не утихло. Муж быстро перевязал мне ногу, после чего хотел сделать перевязку маме. Но когда она подняла куртку, мы увидели, что у нее разорвало весь бок. Там все было в крови… Мама умирала и понимала это. Она уже не могла никуда ползти. Отвечала коротко. Я успела сказать ей, что очень ее люблю. Она произнесла: «Я тебя тоже». Это были ее последние слова.
Россияне начали стрелять в нашу сторону. Стреляли без остановки около минуты. Я почти не сомневалась, что нас добьют. Просто лежала и ждала, когда это произойдет… Но нет. В нас не попали, а подходить поближе и искать нас никто из них не стал. Когда все стихло, мы еще подождали и поползли дальше. Уже вдвоем… Маму и Максима пришлось оставить там.
— Сначала мы ползли по болотистой местности, — продолжает Диана. — Увязали в болоте по пояс, по грудь… Муж полз впереди и ломал сухие ветки, через которые мы пытались пробраться. Ног я по-прежнему не чувствовала. При этом несколько раз даже встала и могла немного пробежать. Это было, когда мы оказались на горящем поле. Возможно, там только что прошел бой, потому что всюду было пламя. Мы преодолели это поле перебежками. Пытались бежать только тлевшими участками, где не было огня. Но поскольку я была без обуви, обожгла ноги.
Периодически я падала. Муж меня поднимал, и мы бежали дальше. То бежали, то шли, то снова ползли… Несколько раз муж нес меня на руках. Затем в этом поле нам встретился еще один русский танк. Он был довольно далеко, и мы смогли укрыться за бугорком. Нас не заметили. Трудно описать свое состояние в тот момент. Я просто ползла — уже скорее по инерции. Работал исключительно инстинкт самосохранения. Сделать все, чтобы спастись. Хотя я была уверена, что спастись нам уже не удастся.
Удалось. Через несколько часов Диана с мужем все-таки добрались до украинского блокпоста.
— Добирались, наверное, часа четыре, — говорит Диана. — А уж оттуда меня отвезли в больницу в Козельце. Хотели сначала в Остер, но не получилось. Везли меня опять-таки под обстрелами… В Козельце ампутировали пальцы на ноге. Муж чудом не пострадал. Да и я, честно говоря, непонятно как осталась жива. Потому что стекло пассажирского сиденья, где я находилась, было изрешечено пулями.
Из Козельца двое знакомых военнослужащих позже вывезли нас в Киев. А уже оттуда мы с помощью волонтеров добрались до Луцка. Уезжать из Козельца было очень страшно. Не знала, как после того, что с нами произошло, снова сесть в машину и ехать по дороге, где могут быть российские танки. Но ехать нужно было в любом случае.
Что случилось с телами мамы и брата, Диана с мужем не знают. В Чернигове остались некоторые их друзья и знакомые, но добраться до Колычевки у них нет никакой возможности, ведь ситуация не изменилась. Стало только хуже, выезды из города заминированы. Жители Колычевки, с которыми удалось связаться маме мужа Дианы, сообщили, что всех, кого они находят, хоронят в селе в безымянных могилах.
На своей странице в Facebook Диана посвятила маме трогательный пост.
«Я тебя очень люблю, очень сильно люблю, это было последнее, что мы друг другу сказали. Но я верю, что ты меня где-то слышишь, и видишь… Я никогда не поверю, что тебя больше нет со мной… Твари, которые сделали это с тобой и с нами — получат или уже получили по счетам! Моя хорошая мама. Ты так плакала по невинным людям, которые погибают, а теперь все плачут за тобой… Я плачу за тобой…»
— Не знаю, найдем ли мы когда-нибудь тела мамы и Максима, сможем ли их хотя бы нормально похоронить, — говорит Диана. — Не знаю, сможем ли вернуться и будет ли куда возвращаться. То, что сейчас происходит в Чернигове, — это настоящая катастрофа. Наш город уничтожают вместе с его жителями…
Впереди у Дианы операция, а затем — протезирование, реабилитация. Семья при этом осталась без средств к существованию. Для тех, кто может помочь Диане, сообщаем номер ее карты: 5 168 752 013 418 903
Читайте также: «Мого мужа оккупант застрелил на глазах 14-летнего сына»: рассказ жительницы Бучи