32-летнему Павлу руку ниже локтя отсекло стеклом. В течение трех дней в Национальный институт хирургии и трансплантологии поступили четыре человека, которым необходимо было восстановить руки и ноги. Трое получили тяжелейшие травмы в ДТП. Благодаря мастерству столичных микрохирургов все конечности удалось спасти!
- Нет, поверь, я ведь могу определить, чем была нанесена травма, — объясняет заведующий отделением микрососудистой и пластической хирургии Национального института хирургии и трансплантологии им. А. Шалимова Александр Резников. — Тебе, Павел, руку стекло отсекло. Когда оно падает, рубит, как гильотина, как самурайский меч. Мгновенно и ровно. И если бы руку размозжили доски, в ране были бы щепки.
Врачи «скорой», которые оказывали Павлу первую помощь, определили, что у него также сломано бедро. Администрация фирмы, где работает мужчина, сразу связалась с киевскими микрохирургами.
- Каждый час мы разговаривали с черкасскими врачами, которые везли к нам пострадавшего, — продолжает Александр Резников. — Объясняли им, как обращаться с отрезанной рукой. Ее прибинтовали к предплечью. Мы категорически запретили рассекать сохранившийся лоскут. Даже одна неповрежденная вена, нерв важны для спасения конечности!
Через четыре часа после случившегося Павел уже был в столичной клинике. Его начали готовить к сложной операции.
- Лицо пациента было белее марли, ведь он потерял более двух литров крови, — добавляет доктор. — Мы боялись, что у него есть черепно-мозговая травма и повреждения внутренних органов с угрозой кровотечения в брюшной полости. Тогда бы пришлось не руку пришивать, а спасать мужчине жизнь!
- Маме Павла дали мой номер телефона, — говорит Александр Резников. — Она позвонила и строго спросила: «Вы кто?» Я спокойно, без ужасающих подробностей, все объяснил. На следующий день женщина уже была в клинике.
Несчастье с Павлом случилось 30 августа, в пять часов вечера. А четыре часа спустя киевские врачи начали колдовать над его рукой. Иначе и сказать нельзя. Только волшебством можно объяснить то, что отделенная от тела конечность может быть пришита, снова стать теплой и работать.
- Утром мама зашла ко мне в палату и расплакалась, — вспоминает Павел. — Пришлось ее утешать.
- Нам удалось спасти руку пациента только благодаря анестезиологам, — добавляет Александр Резников. — Зиновий Бойченко, Николай Гребень и Юрий Лисун ежесекундно контролировали состояние Павла. Перед операцией предупредили: «На любом этапе мы можем попросить вас закончить вмешательство, будьте готовы». Так и произошло. Мы сшили два нерва, две артерии и две вены, сопоставили кости, но сухожилия сшить не успели. Анестезиологи сказали, что обезболивание пора прекращать, иначе Павел не выдержит. Рука ниже локтя — крупный сегмент. Когда снимаем зажимы с сосудов, кровь устремляется в пришитую конечность, отчего давление у пациента резко меняется. Это обязательно нужно учитывать во время операции. Пришлось перелить Павлу более четырех литров крови и один литр плазмы, чтобы он не умер.
На тумбочке возле кровати Павла лежит несколько пачек сигарет.
- Пациент пообещал не курить, ведь это плохо отражается на сосудах, — говорит доктор.
- Раньше выкуривал по полторы пачки в день, поэтому сразу бросить очень трудно, — признается Павел. — Но я стараюсь. Знаете, было бы легче, если бы пострадала только рука. Хоть ходил бы… А так еще и нога! Тяжело все время лежать. Хорошо, что мой напарник отделался только синяками. Он успел из-под контейнера выскочить.
Доктор разрешил нам поговорить с пациенткой, которая поступила в клинику в тот же день, что и Павел. Она повредила руку в ДТП.
- Я со знакомым ехала на работу в Киев из Вышгорода, — рассказывает 33-летняя Алена. — Окно в машине было открыто, вот правую руку и высунула наружу. Неожиданно раздался хлопок. Кажется, лопнуло колесо. Машину начало крутить, перевернуло на бок. И моя рука оказалась между ней и асфальтом! Я была в сознании, хорошо помню, что рука выглядела так, будто ее пропустили через мясорубку. Не было понятно даже, где пальцы. Знаете, что она напоминала? Представьте себе куриную лапку, сильно побитую молотком… Удивительно, как хирурги смогли разобраться в этом месиве и восстановить руку?! Подруга, которая видела меня до операции, тоже восхищается работой докторов.
- Руку протянуло по земле, поэтому рана была загрязнена: в ней были камни, трава, кусочки асфальта, — добавляет Александр Резников. — Перед вмешательством и в его ходе важно очистить ткани, чтобы избежать послеоперационного нагноения.
Из-под бинтов выглядывают пальцы Алены. Женщина уже шевелит ими.
- Мизинец пострадал больше, — на глаза моей собеседницы наворачиваются слезы. — А ведь руки для меня — все. Из-за этой травмы жизнь остановилась. Я ведь работаю мастером маникюра и педикюра…
Тут же замечаю ухоженные ногти на левой, не пострадавшей, руке Алены.
- В карете «скорой» я сама держала руку. Кровь не лилась рекой, — продолжает женщина. — Сначала меня привезли в больницу, которая находится недалеко от места происшествия. Посмотрев снимки, врачи заявили: «Кисть нужно удалить». Но один молодой доктор сказал: «Не спешите соглашаться. Проконсультируйтесь с микрохирургами». Он сам с ними созвонился, и мы помчались в Институт хирургии и трансплантологии. Перед операцией Александр Резников спросил: «Алена, возможно, надо будет взять кожу для пересадки с другой руки. Ты не против?» Я ответила: «Делайте что угодно, только спасите руку!»
- К сожалению, даже в Киеве не все врачи знают, что и в случае размозжения тканей конечность можно спасти, — говорит микрохирург. — Если бы не молодой доктор, который проходил у нас стажировку, Алена осталась бы без кисти…
Александр Резников показал нам рентгеновский снимок правой руки женщины, сделанный до операции. Пальцы были вывернуты, видны даже раздробленные косточки.
- Знаете, а ведь могло быть еще хуже, — добавляет Алена. — Машина-то восстановлению не подлежит…
- Раньше приходилось работать с людьми, конечности которых были повреждены в результате работы с косилками, картофелекопалками, другой сельскохозяйственной техникой, — рассказывает Александр Резников. — Но все чаще помощь нужна пострадавшим в ДТП, с каждым годом они становятся сложнее. При столкновении машин пассажиры получают тяжелые травмы, в том числе раздробление или полный отрыв рук и ног. И мы не всегда можем помочь из-за дополнительных осложнений, повреждения других органов. В первую очередь думаем о жизни пострадавших. К сожалению, в нашей практике был такой случай: человек, которому пришили руку, на следующий день умер. Анализируя произошедшее, мы задавали себе только один вопрос: «Без руки этот пациент жил бы?» — «Да». — «Значит, нужно было спасать жизнь человека, а не руку!»
Микрохирургам приходится пришивать руку или ногу примерно раз в десять дней. Но конец августа и начало сентября выдались особенно «жаркими»: только в течение трех дней в Институт хирургии и трансплантологии доставили четверых пострадавших. О двоих мы уже рассказали.
- Еще два пациента получили травмы в ДТП, — объясняет доктор. — У одного все ткани на тыльной стороне кисти были вытерты, будто наждачной бумагой. Его через три дня выписали. Другая пострадавшая поступила глубокой ночью. Девушку, у которой стопа была снята, словно чулок, сначала доставили в городскую больницу, где так же, как и Алене, посоветовали сформировать культю. Но родственники отказались, решили проконсультироваться с нами. Стопу удалось сохранить. Предстоит сделать еще несколько операций, но мы уверены, что после лечения девушка будет ходить нормально, ей не понадобятся костыли. Мы сохраняем не только конечности, но и качество жизни людей.
- Если в институт привозят сразу нескольких пациентов, которым необходимо пришить отрезанные сегменты, микрохирургов хватает?
- В нашей клинике достаточно хорошо подготовленных специалистов, в том числе микрохирургов, чтобы операционные работали в любое время суток, — говорит директор Национального института хирургии и трансплантологии имени А. Шалимова Юрий Поляченко. — Лишь бы врачи вовремя направляли к нам таких пациентов. Для этого регулярно проводим конференции, приглашаем медиков на стажировку. Разве это правильно, что о микрохирургах узнают сами больные из газет и от знакомых?
Специалисты Института хирургии и трансплантологии не торопятся рассказывать о таких пациентах журналистам. Сначала убеждаются, что все идет без осложнений. Первые десять дней после операции — критические. У всех четверых больных они уже миновали. Значит, кропотливый труд микрохирургов увенчался успехом.