Политический аналитик и философ, старший научный сотрудник Университета колледжа Лондона Владимир Пастухов называет войну России против Украины многосторонним конфликтом, в котором, помимо России и Украины, участвуют страны Запада, причем отнюдь не консолидировано. По его мнению, есть интересы США, Великобритании, условно франко-итало-германского альянса, стран Балтии и Польши, стран центральной и южной Европы. Каждый из перечисленных фигурантов давно погружен в конфликт самостоятельно и преследует в нем свои собственные цели. В соцсетях Владимир Пастухов публикует свои комментарии текущих событий и варианты дальнейшего их развития. Некоторые тексты публициста вызывают острую критику и упреки в пессимизме. Владимир Пастухов в телеграмм-канале опубликовал ответ оппонентам.
«Владимир Федорин написал мне в «личку», что от моих выступлений остается неприятный осадок в связи с отсутствием в них эмпатии. Я бы ограничился личным ответом, если бы этот тезис не был бы постоянным лейтмотивом комментариев из Украины.
Интересно, как люди замеряют мою эмпатию?
Я не пишу о страшном лице войны? Но я не очевидец трагедии, чтобы из моих уст это выглядело убедительно, а постоянно повторять банальности о ценности жизни, бесчеловечности и жестокости агрессии не вижу смысла. От этих пустых слов баланс добра и зла в мире не подвинется ни на йоту в сторону добра. Словами трагедию не остановишь, а, если так, то лучше иногда промолчать, а не трещать как простуженный динамик.
Я не повторяю как заклинание после каждого упоминания Путина бранное слово? Ну, так я не верю в магическую силу русского мата — не растворится… В целом не люблю упоминать любые слова всуе. Возьмите этот Рейхстаг и напишите все, что хотите, на его стене с полным правом как победители. А писать на соседском заборе, чтоб облегчить душу, я не привык — на моей душе от этого легче не становится. Скорее тяжелее.
Я не обещаю быстрой и сокрушительной победы Украины над агрессором? Я просто не умею себе лгать. Я знаю, что это будет страшная и изматывающая война, в которой силы драматически не равны, в которой Украина пока остается с агрессором один на один в окружении бодрячков, похлопывающих ее по плечам, по которым струится кровь. Украина ведет справедливую освободительную войну, она заслужила победу, в том числе своим героическим четырехмесячным сопротивлением. Но в жизни мы не всегда получаем по заслугам, и поэтому жизнь — это Шекспир, а не Сорочинская ярмарка.
Зачлось бы мне за большую эмпатию, если бы солгал?
Я не боюсь ставить страшный вопрос о компромиссе с агрессором, если для этого будут созданы (в том числе — героическим сопротивлением армии на фронтах) соответствующие условия? Ну, может быть, именно потому я об этом и говорю, что ценю целое больше части, что считаю сохранение по-настоящему независимой, европейски ориентированной Украины — высшей задачей, что для меня сохранение генофонда формирующейся в огне войны нации есть сегодня приоритет, и я боюсь потерять и то, и другое только потому, что кто-то не расчитает свои силы и окажется в плену иллюзий и в эйфории от собственных кричалок?
Что такое эмпатия? Я видел разных украинских беженцев. Вчера наш видавший виды «Кашкай» парковался рядом с отданной беженцам гостиницей, и с трудом протиснулся в щель между гигантскими черными «бэхами» с киевскими номерами. А пару месяцев назад сын приземлился в аэропорту Дублина одновременно с несколькими эвакуационными рейсами из Донбасса. Это настоящий апокалипсис. Сотни обезумевших, потерявших все людей, орущие, неприкаянные дети, которые, сколько им Бог даст жизни, не забудут этого кошмара, как не забыла моя мама в свои 89 каждую минуту и каждую секунду эвакуации из окруженного и горящего Чернигова в августе 41-го. Это стыд, позор и клеймо на всех нас до конца нашей жизни. И, если я не истерю сегодня, это не значит, что я не с ними. Я просто не видел в жизни ни одного примера, когда истерика помогла бы решить проблему".
Материалы, опубликованные в рубрике «Блоги», отображают мнение автора и могут не совпадать с позицией редакции.