Требуя у 80-летней старушки пенсию, 22-летний бандит поджег дом, а ее саму изнасиловал и избил до полусмерти
В селе Остролучье Киевской области за последнее время произошло сразу несколько жутких случаев. В июле изнасиловали одинокую бабушку Марию Максимовну Барис, после чего подожгли ее дом. В сентябре избили и ограбили 82-летнего инвалида Филиппа Федоровича Семененко. И хотя милиция не связывает между собой эти два преступления, жители Остролучья убеждены, что в поселке, где проживает всего тысяча человек, орудует банда молодчиков-наркоманов. Пользуясь беззащитностью стариков, они врываются к ним в дома, отбирают последние деньги и жестоко издеваются над хозяевами.
В одноэтажном домике Филиппа Семененко пахнет домашним пловом. В углу спальни висят иконы. Напротив над железной кроватью с высоко взбитой периной — черно-белый портрет мужчины, издали похожего на Сталина. Это отец Филиппа Федоровича.
- Папа — ветеран войны. Он сбежал на фронт еще мальчишкой и дошел до самого Берлина, — рассказывает об отце Любовь, дочь Филиппа Федоровича. — Эту хатку в Остролучье он построил сам для своей матери. Когда бабушка умерла, дом долго пустовал: родители всю жизнь прожили в Киеве. Потом у папы обнаружили рак легких. Врачи помочь не смогли и даже отказались принимать в больницу. Тогда мы решили, что сами выходим отца. Мама увезла папу в деревню на свежий воздух, стала отпаивать травками. Он совершенно поменялся! Встал на ноги, завел курочек, индюшат, стал ухаживать за садом и огородом… Родители прожили в деревне
20 лет и были счастливы! 31 декабря прошлого года умерла мама, и отец остался один. Сам себе готовил, ухаживал за домашними птицами, дружил с соседями. Мы каждую неделю приезжали, помогали ему по хозяйству. Пенсии — 500 гривен — папе хватало, он даже что-то откладывал.
Второго сентября в дом к Филиппу Федоровичу пришли двое. Одного из них пенсионер узнал: это был 32-летний сын односельчан Саша Нарочев (имя и фамилия изменены). Несколько лет назад парень вместе с друзьями угнал машину зятя Филиппа Федоровича Виктора. Приятели-наркоманы залезли в автомобиль, а самого хозяина с завязанными глазами бросили в багажник. Мужчине удалось спастись лишь чудом. Когда Саша с другом залезли в дом к Семененко, Филипп Федорович был на заднем дворе и не видел их. Вернувшись, пожилой хозяин обнаружил, что непрошеные гости уже вывалили все вещи из шкафа и опустошили кошелек, в котором было 150 гривен. К счастью, НЗ дедушки они не нашли. Кроме денег, молодчики унесли с собой наручные часы, новую кепку и пилораму. В тот раз они не тронули пожилого мужчину. Филипп Федорович решил не сообщать родным о произошедшем, не хотел, чтобы они нервничали. Однако через неделю злоумышленники вернулись снова.
- Папа на улице разговаривал с соседом, — продолжает Люба Семененко. — Как вдруг боковым зрением увидел, что промелькнула чья-то тень — кто-то шмыгнул в дом. Он сразу же пошел следом, но в комнате никого не оказалось. Отец стал заглядывать во все закоулки и увидел под столом… Сашу. Папа рассердился: «Чего ж тебе, негодяй, от меня нужно? Больше все равно уже нечего забрать! Уходи из моего дома, а то как дам тебе!» Он бы, конечно, ничего не смог сделать молодому здоровому парню. Хотя на печке отец всегда держал тяжелую дубинку, а под кроватью — топор. Но выхватить их не успел.
Саша несколько раз сильно ударил папу в грудь и повалил на землю, после чего он почувствовал сильную головную боль. Очевидно, Нарочев ударил его по голове, и отец потерял сознание. Когда пришел в себя, пошел к соседке звонить нам, но говорить не смог — речь отнялась. Мы тут же примчались в село и позвонили 02. Милиция приехала, что-то поспрашивала. Отеки и синяки на папином лице не зафиксировала, отпечатки пальцев бандитов, оставшиеся на дверях, не сняла. Ни по факту кражи, ни по факту нападения уголовного дела не возбуждали. У папы произошел инсульт, и я забрала его в Киев. Он уже которую ночь не спит: ему постоянно кажется, что Нарочев сидит под столом…
Любовь рассказала, что ее отец — не первый житель Остролучья, на которого напали местные бандиты. По ее словам, год назад был убит и изнасилован мужчина. Недавно умер еще один. У него были перерезаны вены, остались следы от пальцев на горле, но в свидетельстве о смерти зафиксировали… сердечную недостаточность. (Районная милиция эту информацию категорически отрицает. ) История, которая произошла с
80-летней Марией Барис, потрясла и взбудоражила все село.
Дом бабы Маруси, как называют соседи Марию Максимовну, обнесен ветхим деревянным забором. Когда хозяйка открыла калитку, я остолбенела: маленькая сухонькая старушка, сгорбленная чуть ли не до самой земли, смотрела на меня ясными голубыми глазами. Бабушка говорит зычным голосом и быстро-быстро ходит. Оказалось, именно это несколько месяцев назад спасло ей жизнь.
- Это Бог оставил меня еще пожить, — присаживаясь на лавку, вспоминает Мария Максимовна. Говорит старушка на украинском диалекте. — Я этих двоих — Нарочева и Владика Долинского (имя и фамилия изменены. — Авт. ) познала еще в прошлом году. Они перековбасились через мой забор и повыкрадали три кастрюли, два
12-литровых чавуна (чугунных казанка. — Авт. ), миски. Все — на металлолом. Я пошла тогда к их родителям, да и хлопцам в глаза посмотреть. Говорю: «Что же вы чавуны у меня покрали?» А мама Владика как зыркнет: «Убирайся, старуха! Зарубаю тебя и перекину через забор!» Я перекрестилась и огородами пришла додому. Переплакала, да и стала жить дальше.
В следующий раз Владик пришел к бабе Марусе в октябре, поздно ночью. По ее словам, 22-летний бандит выбил семь стекол на ее веранде, стал тарабанить в дверь и требовать деньги. Старушка стала увещевать парня, чтобы уходил, мол, пенсию ей еще не принесли и забирать у нее нечего. И снова пошла к родителям Долинского, чтобы те утихомирили сынка.
- Мама Владика бросилась на меня с ножом, — говорит баба Маша. — А отец сказал: «Хочешь разбираться — иди в милицию!» Я не пошла, потому что побоялась, что Владик меня убьет. Из Киева приехал мой сын, окна повставлял, успокоил. Думала, Владик не будет меня больше займать. Так нет! 14 июня в три часа ночи слышу: посыпались стекла в сарае. Выглянула — Владик орудует. Железякой пробовал открыть двери — не вышло. Тогда растрощил окно и в одних трусах заскочил в кухню. Я тогда не спала, у плиты стояла — супчик варила. Обхватил меня за шкуру — тела-то у меня нет — и закричал: «Отдай деньги! Хочешь жить — выкладывай все до копейки!» Я ему отвечаю: «Грошей нету. Все на топливо пошло: газовая плита сгорела, я три месяца в холоде и без света сидела! Ты ж мне, хлопец, осенью стекла повыбивал, я ж тебе все простила. А ты опять за старое… »
Он обозлился на мои слова, повернулся да подпалил диван, где шесть одеял лежало! И приказывает: «Печь растапливай, баба!» А я себе думаю: убьет меня и сожжет. Старых костей никто не найдет. Обманула Владика, что печь у меня не работает. Тогда он стал меня бить, я упала на пол. Он взял подушку, начал душить и приговаривать: «Хочешь, баба, жить — отдавай пенсию до копейки». Только начну задыхаться — отпускает. Раз пятнадцать так душил. Я уже свету Божьего не видела. Потом он вынес все из хаты и выкинул — документы, вещи, кофты… Я выскочила — и к соседке. Он нагнал меня и волоком с улицы потащил домой. Взял за горло, стал бить, кинул на кровать и изнасиловал. Я так плакала, кричала, просилась — а ему хоть бы что. Была уже без сознания. Тогда он облил меня и всю хату бензином и подпалил. Как я очнулась? Только милостью Божьей, — крестится баба Маруся. — Быстро-быстро, голая, обгоревшая, упала с кровати и на карачках вылезла.
Из последних сил бабушка доползла до соседского двора. Соседи вызвали милицию, «скорую», пожарных. Полуживую старушку забрали в больницу, а огонь потушили. Местный батюшка и медсестры помогли собрать пенсионерке вещи первой необходимости.
- Нищая осталась, — плачет баба Маруся, показывая на обгоревшие кровать, шкаф, холодильник, телевизор… — И родители этих иродов ни копейкой не помогли.
- А Владик тут был не один? — уточняю.
- Он на допросе сказал, что в кустах Нарочев сидел. А еще милиционерам говорил, что он меня убил. Думал, подлюка, я из того пожара не выберусь. Но Бог миловал. Его арестовали, а через 15 суток выпустили. Дак я пряталась на городе: до смерти боялась, что он придет.
- Этот подонок Владик еще и издевался, — подключается к разговору Люба, дочь пострадавшего от рук хулиганов Филиппа Федоровича. — Когда милиция его выпустила, он пришел в магазин и при всех заявил: «Я бабу Марусю один раз поимел и буду делать это до тех пор, пока у нее горб не выровняется». Слава Богу, его арестовали во второй раз. Надеемся, теперь уже надолго.
Люба уверена, что второй злоумышленник Саша Нарочев, который напал на ее отца, до сих пор прячется в селе. В доказательство она провела нас на место, где собирались наркоманы. В заброшенной хате-развалюхе на окраине села стоит удушливый запах химикатов. На столе — полупустая бутылка из-под «ширки», на полу — шприцы, иглы, ампулы димедрола и маковый жмых. Видно, что после того, как здесь побывала милиция, злачное место никто не посещал.
- В селе говорят, что Нарочева прячут дома родители, — сообщила нам Люба. — Саша пару раз выходил и сам хвастался соседям. Живет злодей, как у Бога за пазухой.
Дом Нарочевых стоит недалеко от обгоревшей хатки бабы Маруси. Зеленая калитка не заперта. На стук выходит женщина средних лет, в косынке и с заплаканными глазами.
- Да что же вы все на мать-то? — шепчет она. — Сашке-то не 15 лет! Когда в армию уходил, золотым ребенком был. А там его испортили, наркотик этот проклятый дали. Вот и приехал он чудеса творить.
Услышав, что жена собирается рассказывать корреспонденту о сыне, из дому выбежал небритый мужчина — отец Саши. Нецензурно выражаясь, он чуть ли не силой вытолкал нас за дверь.
После этого мы поехали в Барышевский райотдел милиции.
- А вы думаете, эти родители и с нами не так же обращаются? — качает головой начальник райотдела Сергей Кириленко. — У нас же нет ордера на обыск или арест. Ведь Филипп Семененко заявил только о пропаже денег. Ни о каком разбойном нападении или грабеже речь не шла, тем более что и следов побоев на нем не было. У него украли 150 гривен, а за эту сумму предусматривается не уголовное, а административное наказание.
- Но ведь хозяин дома стал свидетелем ограбления. Таким образом, была совершена не кража, а грабеж с проникновением в жилище. Это уголовная статья, предусматривающая от 4 до 8 лет лишения свободы. Кроме того, в результате нападения пострадал человек — у него случился ишемический инсульт.
- Это не было открытое нападение. Не грабеж, а кража! — перебил меня начальник райотдела. — У нас нет решения по этому делу. Следствие еще не прошло. Если будет обнаружен состав преступления, то в течение 10 суток решится вопрос, нужно ли возбуждать уголовное дело. А доказать, что у дедушки ухудшилось здоровье именно в результате кражи, очень сложно.
- А как же соучастие Нарочева в нападении на Марию Максимовну? Ведь подозреваемый в изнасиловании Долинский, видимо, сам сказал, что его друг Саша Нарочев был вместе с ним на месте преступления… То есть они действовали организованно и сообща.
- Все разговоры о бандитской группировке наркоманов — чушь! — уверенно говорит Сергей Николаевич. — Не мог он такого сказать, потому что Саша и Владик — не друзья и не подельники. Владислав вообще не употребляет наркотиков. Он сейчас в СИЗО, против него возбуждено уголовное дело по трем статьям: воровство, попытка убийства и изнасилование. А о Саше Нарочеве слышали уже давно. Все равно он наш «клиент», так что рано или поздно мы его задержим. В данном случае, если действительно он украл у дедушки деньги, ему положено административное наказание. То, что все село в страхе, — неправда. Остролучье — одно из самых спокойных сел в районе, криминогенная обстановка там практически нулевая: два преступления за год. На любое заявление от граждан мы реагируем сразу. Поэтому никаких бандитских группировок там не было и быть не может.
Тем не менее пожилые селяне жалуются, что даже после задержания Долинского кто-то ходит ночью по улицам, светит фонариком в окна и громко стучит в двери. Пенсионеры стараются одни не выходить из дому. Решит ли их проблему задержание милицией Нарочева, покажет время. «ФАКТЫ» будут следить за развитием событий в Остролучье.