Энергодар, город энергетиков Запорожской атомной электростанции, был захвачен российскими войсками в самом начале большой войны. Жительница Энергодара Людмила Петровна (имя и отчество изменены), которая вместе с мужем в июле смогла эвакуироваться на территорию, контролируемую украинскими властями, рассказала «ФАКТАМ», как живет ее город. Интервью она дала на условиях анонимности. Позволила сообщить, что работала педагогом.
— Когда россия открыто вторглась в Украину, возле Энергодара обустроили хорошо укрепленный блокпост, — рассказала Людмила Петровна. — Два коммунальных мусоровоза преграждали дорогу. Установили противотанковые ежи. Подступы к ним обложили шинами. Все было готово, чтобы их поджечь, если пойдут вражеские танки и бронетранспортеры. Горожане, в том числе мой муж, круглосуточно по очереди несли охрану на блокпосте.
Секретарь горсовета Иван Самойдюк и другие представители нашей мэрии неоднократно ходили на переговоры к рашистам, стоящим на подступах к Запорожской АЭС. Просили не заходить в город и на станцию, потому что АЭС — это ядерный объект. Впоследствии всем стало ясно, что решение о захвате ЗАЭС и Энергодара принимали не полковники, находившиеся в колоннах бронетехники, а на высоком уровне российской власти. Поэтому все эти беседы с ними были бесполезными.
Мэр Дмитрий Орлов оперативно управлял безоружной обороной города: когда включался сигнал тревоги, энергодарцы бежали к блокпостам, становились огромной, до 10 тысяч человек колонной — фактически живой стеной на пути рашистов. Если в поиске YouTube наберете «блокпост, Энергодар», увидите видео, снятое, в частности, с дрона о том, как это происходило.
— Третьего марта в очередной раз раздалась сирена, жители (среди них мой муж) побежали на блокпост. До него оставалось метров 200, когда раздались выстрелы — российские танки начали палить по блокпосту. От этого даже загорелись некоторые квартиры в домах, выходивших окнами на то место. Оборона с голыми руками потеряла смысл.
— Тогда погибли люди?
— Было много раненых. Когда враг начал стрелять, народ бросился бежать. Жители верхних этажей домов видели как на ладони все происходящее. С помощью соцсетей они фактически в режиме реального времени сообщали горожанам о событиях. Из этих сообщений город узнал, что рашисты остановились у коттеджей, начали переодеваться в гражданскую одежду. Следующее сообщение в соцсети: «На 14-этажном доме российские снайперы». Сначала враг в город не вошел, но разместив на самых высоких зданиях снайперов, взял Энергодар под прицел. А его колонна танков повернула на дорогу, ведущую на атомную станцию. Здесь следует сказать, что Энергодар расположен в 6 километрах от АЭС. На станции люди работают, в городе — живут.
— Наверное, АЭС охраняли бойцы Национальной гвардии?
— Да, там размещалось ее подразделение. На подступах к станции нацгвардейцы вырыли окопы, возможно, заминировали определенные участки. Они приняли сражение, когда рашисты стали приближаться к АЭС. Официально сообщалось, что тогда погибли три украинских воина. Нацгвардейцев, получивших тяжелые ранения, доставили в больницы. Из разговоров со знакомыми жителями города (за долгие годы жизни в Энергодаре мы с мужем познакомились со многими) знаю, что раненых было очень много. Но ходили слухи, что враг не успел захватить в плен часть из них: горожане вроде бы разобрали легкораненых по своим квартирам — подпольно лечить. К некоторым из раненых даже удалось приехать кому-то из родителей. Затем после лечения раненых тайком вывозили из Энергодара. Хочется в это верить.
— В первые недели оккупации в городе обсуждали резонансное видео о том, как один из местных проезжал с украинской символикой на машине мимо информационного центра и встретил на дороге российский военный грузовик с буквой «V» на борту, — продолжает Людмила Петровна. — Рашисты заставили мужчину остановиться. Кто-то снял на телефон, как захватчики беспощадно избивали храбреца, а прохожие не побоялись вмешаться — пытались прекратить избиение. Слышала от знакомых, что человека, снявшего все это со своего балкона и выложившего в сеть, рашисты вычислили и схватили.
Хотя публичные расправы на глазах многих свидетелей происходят в оккупированном Энергодаре не часто. Обычно людей хватают по ночам в квартирах.
После оккупации города в здание СБУ заселилась российская ФСБ. А там, где находилась полиция, враг открыл комендатуру. Именно в комендатуре рашисты обустроили пыточную. Начались ночные аресты людей, так или иначе связанных с обороной города, дежуривших на блокпостах, участвовавших в АТО, в общественной деятельности… Запомнилось одно из сообщений в группе в «Фейсбуке»: «У соседа, молодого парня выбивают дверь прикладами автоматов. Что делать?!» Скорее всего, списки патриотов каким-то образом попали в руки захватчиков. Здесь следует заметить, что на станции есть особо ценные сотрудники — лицензированный МАГАТЭ персонал, на обучение которого ушло много лет. Рашисты хватают даже этих специалистов.
Оккупанты наживаются на своих жертвах. В городе все знают, что выкупить арестованного родственника можно, если претензии к нему у рашистов не слишком серьезные. Скажем, человек резко высказался, увидев патруль, а солдаты услышали и потянули в комендатуру. Расценки за освобождение разные — до 50 тысяч гривен. А за то, чтобы арестованного не избивали, нужно заплатить 20 тысяч гривен.
Ситуация в оккупированном Энергодаре перекликается с тем, что мы читали об атмосфере страха, в которой жили люди в СССР в 1930-е годы: сердце сжимается от ночного звонка в домофон.
— Были опасения, что могут прийти и к вам?
— Мы с мужем понимали, что это может произойти в любую ночь. Ведь он был задействован в мероприятиях по защите Энергодара, а также участвовал в патрулировании по ночам. Что это были за патрулирования? В первые дни войны, когда наша полиция вместе с сотрудниками военкомата была вынуждена уехать, город остался без охраны правопорядка. Тогда люди самоорганизовались: создали ночные отряды, дежурившие по городу — чтобы предотвратить мародерство и другие противоправные действия. Когда вошли рашисты, они предложили: давайте дежурить вместе. Конечно, никто не захотел. Тогда захватчики подмяли под себя все полицейские функции, организовали комендатуру.
Город у нас маленький, все всё знают друг о друге. Коллаборационисты охотно сдают людей с проукраинскими взглядами. Могли выдать и нас. Понятно, что сначала оккупанты принялись расправлять с наиболее заметными патриотами. Но постепенно могут добраться до всех. Поэтому наш сын, живущий в другом городе, с первых дней оккупации настаивал в телефонных разговорах, чтобы мы с мужем поскорее уехали. По некоторым причинам мы смогли эвакуироваться только в июле.
— В Энергодаре действуют партизаны?
— Наверное, да. Ведь в мае кто-то покушался на провозгласившего себя мэром коллаборациониста Андрея Шевчика. Он местный житель, работник атомной станции. Его вместе с охранниками взорвали в подъезде. Он выжил, но получил ранение, был госпитализирован.
Там, где это произошло, стоят по периметру три дома. Из комендатуры стали ходить по квартирам этих многоэтажек. Четверо автоматчиков нагрянули и к одному нашему знакомому. Он никоим образом не причастен к покушению. В квартире вместе с ним находились дети и женщины. Оккупанты прежде всего проверили телефоны, ноутбук. Открыли шкаф, начали выбрасывать из него вещи. Потом один из них говорит: «Ну, что будем все перерывать?» Наверное, поняли, что в квартире ничем ценным не разживутся (кража вещей во время обысков — распространенная практика в оккупированном Энергодаре). «Да, не будем», — ответил второй оккупант. Пошли к другим людям.
— Российские солдаты грабят на улицах прохожих?
— Нет, но люди боятся без необходимости отходить от своих домов. Мы с мужем ходили раз в неделю в магазины и на рынок, а так прогуливались по периметру двора нашей многоэтажки.
На первый взгляд особой опасности нет, но на улицах полно патрулей с автоматами, наставленными на прохожих. Не исключаю, что солдаты (в основном это кадыровцы, дагестанцы) носят оружие именно таким образом, чтобы похвастаться, испугать. В городе пересказывали случай: мужчины ловили рыбу, мимо них проходили рашисты с автоматами и сказали: «Ловите, ловите — пока приказа расстреливать вас не было».
Периодически у российских военных происходит ротация. Перед каждой очередной ротацией обостряется проблема мародерства — те, кто должен ехать, врываются в квартиры эвакуированных людей, грабят.
Кстати, в первые дни после того, как рашисты зашли в город, мэр попросил ОСМД (объединение совладельцев многоквартирных домов) установить на парадных мощные, как на ангарах, засовы. В 20 часов мы закрывали подъезды, и если кому-то нужно было попасть внутрь, то он звонил по домофону в квартиру, оттуда спускались и открывали засов. Но вскоре оккупанты приказали все это убрать.
— Это правда, что они размещают свои огневые позиции по соседству с ядерными энергоблоками?
— К сожалению, да. В один из дней в группе в «Фейсбуке» появилось сообщение: в Энергодар заходит колонна «Градов». Замечу, что наш город и атомная станция находятся на берегу Каховского водохранилища. Ширина водохранилища 5−6 км. На противоположном берегу начинается Днепропетровская область, находятся города Никополь, Марганец. Так вот, через день после того, как появилось сообщение о колонне «Градов», рашисты начали обстреливать из них эти города, не опасаясь получить ответный удар, ведь у них за спинами атомная станция. Когда начались эти обстрелы, мы ночами не спали — грохот, земля и окна содрогались. В некоторых даже окна посыпались. Обстрелы подтолкнули многих людей немедленно искать возможность уехать.
— Жителям сложно уехать из Энергодара?
— Да, очень сложно. В первые недели войны вице-премьер-министр Украины Ирина Верещук неоднократно сообщала о том, что договорено с российской стороной о гуманитарном коридоре из Энергодара. Но каждый раз рашисты намеренно срывали договоренности: украинские автобусы выезжали, но захватчики их не пропускали. Эвакуироваться можно было только если удавалось договориться об этом без огласки, причем не на высоком уровне, а с руководителями среднего, местного звена управления. Первые 5 автобусов с эвакуированными отправили из Энергодара ближе к середине марта — где-то числа 12-го. Тогда уехали преимущественно беременные и женщины с маленькими детьми, а также многодетные. Колонна двинулась часа в 9 утра. Хотя расстояние от Энергодара до Запорожья примерно 110−120 километров, дорога получилась длинной, потому что оккупанты долгое время не пропускали эвакуированных. Лишь где-то в 22.00 мэр написал в соцсетях, что колонна наконец прибыла на территорию, контролируемую украинскими властями.
В Запорожье эти автобусы загрузили гуманитарной помощью, в том числе мукой и дрожжами, потому что в городе не было хлеба. Сопровождали автобусы мэр и секретарь горсовета Иван Самойдюк (через несколько дней рашисты его похитили).
Оккупанты пропустили колонну в город. Гуманитарку благополучно выгрузили на складах Энергодара. Но потом россияне их захватили. Они также присвоили себе принадлежащие городу автобусы. Мэру пришлось написать в соцсети, что теперь проводить организованную эвакуацию не на чем, поэтому, пожалуйста, выезжайте в дальнейшем на частном транспорте.
Затем подключились перевозчики — частные транспортные фирмы. Но спрос на выезд до сих пор превышает предложение.
— Скоро начало учебного года. Захватчики, вероятно, намерены открыть школы и учить детей по российским программам?
- Да. Я знаю, что они агитировали местных учителей сотрудничать с ними. Было сообщено, что 48 работников образования согласились на это. Но потом в городе узнали, что среди этих 48 коллаборационистов 23 — технический персонал: работники школьных столовых, уборщицы, дворники, вахтеры. Учителей — менее 10.
Оккупанты завезли учителей из России. Провели родительское собрание в школе N2. Планировали общегородское собрание, но пришло около полусотни родителей. С ними встретилась учительница из Санкт-Петербурга. Сказала, что в первых классах будет 3 предмета: история россии, русский язык и математика. А местные коллаборанты пригрозили, что родители, которые не приведут детей в школу, будут лишены родительских прав. А их детей отправят в интернаты «ДНР». Мол, дети должны ходить в школу. Если родители будут этому препятствовать, значит, они не должным образом выполняют свои обязанности, и это будет основанием для репрессий. Все понимают, что это исключительное безумие. Но никто из родителей не хочет на себе проверять, оправдаются ли угрозы. Эта ситуация, скорее всего, станет причиной очередной волны массового выезда из Энергодара.
— Много сообщений, что враг планирует провести в первой половине сентября так называемые референдумы? Вы видели в Энергодаре признаки того, что они готовят такой фарс?
— Оккупанты всячески пытаются выудить у людей их персональные данные: при выдаче 10 тысяч рублей помощи, посещении поликлиники, больницы требуют показывать паспорт, переписывают оттуда сведения. На бигбордах политическая пропаганда «Мы один народ» и подобное. Наверное, это связано с подготовкой псевдореферендума.
В преддверии нашего отъезда в здание, которое заняло ФСБ и где поселились старшие офицеры, было атаковано дроном-камикадзе. После того они примерно неделю делали затемнение окон в этом здании. Ходили слухи, что раньше российские офицеры давали взятки, чтобы их направили в наш город: комфортные условия, безопасность. Но сейчас ситуация для них ухудшается — Силы обороны Украины начали уничтожать захватчиков даже возле ЗАЭС. Пока с помощью дронов-камикадзе.
Напомним, что российские военные, опасаясь ударов ВСУ, затянули тяжелую военную технику, оружие и взрывчатку в машинный зал 1-го энергоблока Запорожской АЭС.