Известный музыкант, находящийся в больнице после автокатастрофы, дал эксклюзивное интервью «ФАКТАМ» Двадцать пятого сентября лидер группы «Друга рiка» Валерий Харчишин попал в автокатастрофу. Его спасли подушки безопасности, врачи и удачное стечение обстоятельств. Две недели Валерий, которому недавно исполнилось 33 года, чувствовал себя не лучшим образом. Он с трудом мог говорить. Музыканту сделали несколько операций, и сейчас он находится в одной из частных столичных клиник. Из реанимации Валерия уже перевели в обычную палату, но навещать его врачи разрешили только самым близким родственникам. Связаться с певцом «ФАКТАМ» удалось по телефону.
- Голос, слышу, у вас бодрее, чем неделю назад…
- Чувствую себя намного лучше. Хочется домой, но врачи пока не разрешают. За все время, проведенное в больнице, я только один раз смог подняться с постели. Это, признаюсь, было весьма трудно. У меня нога и рука в гипсе, разорваны связки. К тому же дает о себе знать серьезная травма головы — две трещины в черепе. Огромные неудобства создает послеоперационный шрам — зашивали почку. Врачи говорят, она была разорвана. По мнению докторов, если бы не оказанная вовремя медицинская помощь, все могло бы закончиться гораздо плачевнее. Сейчас я уже практически герой.
- Вас скоро выпишут?
- Надеюсь. Но вот уже пару дней держится температура. Позавчера меня осматривал лор. Говорит, на голосовых связках какие-то кровавые узлы… А вчера я обнаружил, что не ощущаю запахов. Со временем, думаю, обоняние восстановится. Как и память.
- Вы так и не вспомнили, что конкретно произошло в то дождливое утро?
- Я много думал об этом. Но в деталях воспроизвести случившееся пока не удалось. Чтобы собрать в памяти, как мозаику, картину того дня, я стал записывать все свои воспоминания.
- Что из этого вышло?
- До сих пор нахожусь в состоянии частичной потери памяти, поэтому не могу ни подтвердить, ни опровергнуть ни одну версию аварии, изложенную в прессе. Могу лишь точно сказать, что был тогда абсолютно трезв. Об этом свидетельствует соответствующее медицинское заключение.
В то утро я проснулся около семи часов. Не чувствовал себя особо бодрым: много работал и спал всего по нескольку часов в сутки. Но душу грело ощущение счастья и даже легкой эйфории. Ведь я спешил забрать из роддома новорожденного сына и пытался придумать для него имя. В то же время был слегка разочарован: мечтал присутствовать при появлении его на свет. Спешил к нему. Загрузил машину всем необходимым, очень боялся что-то забыть. В восемь тридцать я уже был в пути. Дорогу отлично знаю. За двенадцать лет водительского стажа и постоянных поездок из Житомира в Киев выучил буквально каждый ее сантиметр. Обычно я еду со скоростью 120−140 километров в час. Лишь в редких случаях на отдельных участках дороги могу разогнаться до 190 километров в час. Полностью полагался на свой автомобиль, ведь недавно прошел очередной техосмотр, поменял резину.
На станции Дачная я по привычке посмотрел на остановку автобусов, нет ли кого из знакомых житомирян, чтобы подкинуть до родного города. Никого не оказалось, и я прибавил газу. За окном моросил дождь, монотонно мелькал асфальт. Проехал всего 51 километр и вдруг… Какой-то грузовик, много деревьев и столб. На этом память отшибло.
- Только отдельные детали: звонки по телефону, машина ГАИ и «скорая помощь». Меня отвезли в Макаровскую районную больницу. Говорят, я был в состоянии шока. Сорвался с носилок и побежал курить.
- Вы не чувствовали боли?
- Немного болела рука и ныло в боку, хотелось пить. Четко помню друзей и родных, которые тут же примчались в больницу: своего брата, музыкантов из группы и отца Юли (матери новорожденного сына Валерия. — Авт.). Брат даже начал кричать на врачей, звонил в Министерство здравоохранения. Отец Юли, тоже доктор, пытаясь принять единственно правильное решение, хотел забрать меня в Житомир. Я настаивал на своем мнении, требовал, чтобы меня везли в Киев. К счастью, опытный макаровский хирург категорически от этого отказался. Не помню, как его зовут, но искренне благодарен этому человеку, готов целовать ему руки. Он твердо решил, что следует делать срочную операцию. Ее провели прямо в рентген кабинете. Нельзя было терять время. Помню, я умолял врачей сохранить мне все органы, ничего не отрезать.
- После операции понимали, что с вами произошло?
- Ощущения, конечно, не дай Бог… Сначала я был как овощ, потом — как домашнее животное, за которым все ухаживали. Теперь от меня самого зависит, смогу ли стать полноценным человеком. Я дал себе срок месяц и одну неделю, чтобы встать на ноги окончательно.
- Что для этого делаете?
- Сидя в постели, выполняю различные упражнения. Правда, пока нельзя напрягать мышцы пресса.
- Кроме силы воли, что помогает вам выздоравливать?
- Самым лучшим для меня лекарством был визит Юли с маленьким сыном. Когда она положила малыша мне на грудь, это было такое счастье!
- Как назвали сына?
- Пока не определились. Есть несколько вариантов: Марк, Женя, Назар, Егор…
- На кого похож?
- Сейчас еще трудно сказать. Юля говорит, на меня, а мне кажется — на нее.
- Вы с Юлей давно вместе?
- Лет семь.
- Жениться не собираетесь?
- Раньше я об этом не думал. Но как только встану на ноги, начну что-то предпринимать в этом направлении.
- Как вы познакомились?
- Заболтался я тут, а врачи не советуют много разговаривать. Ну ладно… Познакомились мы в Житомире, на Михайловской улице. Тогда Юле было 16 лет, а мне 20. Наш бас-гитарист был знаком с ее подругой. Юля мне очень понравилась. Но с той встречи прошло много лет, прежде чем мы стали встречаться. Долго не виделись. Я расспрашивал о ней. Знал, что Юля какое-то время жила в Америке, потом в Австрии. Она работала в американском посольстве. Наша вторая случайная встреча состоялась в Киеве. И завертелся роман.
- А до этого вы успели жениться?
- Это случилось очень рано. Теперь понимаю, что столь ответственные шаги нужно делать осознанно.
- Жалеете?
- Ни в коем случае! Я приобрел ценный опыт. Но главное — это сын, которому скоро исполнится 11 лет. Дима несколько раз навещал меня, постоянно звонит. Он живет в Житомире. Мы стараемся встречаться каждую неделю.
- Это ваша первая авария?
- Такая серьезная, да. Когда-то у меня была маленькая машина «Сеат». В гололед на ней занесло, но без каких-либо последствий. Недавно на своем нынешнем «Мерседесе» стукнулся, разбил фары.
- А что с «Мерседесом» после этого ДТП?
- Его погрузили на эвакуатор и отвезли в Житомир.
- В металлолом?
- Пока нет. Может, получится продать на детали. Самое ценное, что осталось от этой машины, — это документы. Обидно, что страховка на автомобиль закончилась всего за полтора месяца до аварии. А новую я не успел оформить.
- О покупке новой машины уже думаете?
- Конечно. Автомобиль мне просто необходим. Займусь этим вопросом, как только смогу снова сесть за руль. Думаю, марку авто менять не стану.
- Говорят, незадолго до аварии вы застраховали свою жизнь и здоровье?
- Буквально за месяц. Когда мне исполнилось 33 года, начали происходить неприятные вещи: сначала сломал руку, потом сильно порезал ногу. Показалось, все это неспроста, вот и решил перестраховаться. На всякий случай. И случай не заставил себя долго ждать. Это позволило мне проходить лечение в нормальной клинике.
- Было предчувствие беды?
- Я не верю в разные предрассудки. Но за неделю до аварии мне снились мои… похороны. Очень красивые. Это был даже не сон, а какое-то реальное видение. Все было так четко. Не хочу об этом вспоминать, думать о смерти.
- Говорят, видеть себя в гробу — к долголетию…
- Надеюсь. Но теперь буду жить по-другому. Я даже благодарен судьбе, что так все случилось. Мое отношение к жизни и к людям кардинально изменилось. Я понял, что у меня есть настоящие друзья. Таких пацанов, как в группе «Друга рiка», нет в целом мире. Могу гордиться, что с первого дня основания коллектива его состав не менялся. Правда, добавились новые участники. К сожалению, из-за меня они сейчас тоже не выступают. Мы потеряли много денег. Были запланированы гастроли по Украине, съемки клипа, коммерческие выступления, выпуск нового альбома. В его поддержку намеревались отправиться еще в один тур. Теперь несколько месяцев я не смогу выходить на сцену. Но ничего, наверстаем. Зато теперь я понимаю, зачем мне дана эта жизнь.