Ровно 45 лет назад на экраны Советского Союза вышел фильм «Человек-амфибия»
В 1962 году зрители увидели фильм «Человек-амфибия», снятый по мотивам одноименного романа Александра Беляева. Главные роли в нем сыграли Владимир Коренев и Анастасия Вертинская. Романтическая история имела невероятный успех. Ее посмотрели более 65 миллионов зрителей. Женское население Советского Союза поголовно влюбилось во Владимира Коренева. Телефон в его квартире звонил не переставая. Самые стойкие поклонницы дежурили в подъезде и губной помадой писали на стенах признания в любви. И хотя в те годы не существовало понятия секс-символ, именно им стал Коренев. В моду вошли длинные стрижки и белые костюмы — как у Ихтиандра. На международном фестивале фантастического кино в Триесте «Человек-амфибия» получил премию — «Серебряный парус».
С Владимиром Кореневым удалось побеседовать во время 9-го Международного фестиваля античного искусства «Боспорские агоны», который проходил в Крыму. И хотя годы берут свое, Ихтиандр стройный и элегантный, у него такие же бездонные аквамариновые глаза.
- Владимир Борисович, вы — частый гость на фестивале «Боспорские агоны». Любите праздники?
- Это один из самых обаятельных фестивалей. Считаю, что надо устраивать праздники. Без них жизнь теряет смысл. К тому же я приехал на родину. Наша семья уехала из Севастополя, когда началась война. В дом попала бомба. Мой отец, царство ему небесное, воевал на Черном море, был и здесь, в Керчи. Затем служил советником в Китае, потом на Северном флоте, на Балтийском. А мы за ним все время ездили.
- После окончания войны мы вместе с отцом оказались в городке Измаил Одесской области. А там школа была странная такая, учителя не спрашивали на уроках. Я до четвертого класса ничему не научился. Преподавание проходило на двух языках — русском и украинском. Но ни тот ни другой никто толком не знал. Все мы говорили на некоем малороссийском сленге. И тут отца направили на Балтийский флот, в Таллин. Я попал в замечательную школу Ь 32, в пятый класс. Сижу на последней парте, ничего не понимаю, будто из Африки приехал. И у меня такой страшный комплекс развился. Мы жили в доме на четвертом этаже, а на первом была библиотека. Старушка-библиотекарша приручила меня, и я стал читать все книги подряд. Причем старушка была диссиденткой: хранила неразрешенные тогда книги. И я их читал вперемешку с французскими адюльтерными романами XVIII века.
- В пятом классе?!
- Да! В общем, в голове у меня была информационная каша.
- Тем не менее вас называют энциклопедически образованным человеком и говорят, что вы потрясающий рассказчик.
- Человек, который учится не по системе, знает больше. У него знания потом складываются в свою систему, которая может быть лучше, интереснее школьной. Мне попалась статья Зигмунда Фрейда «Будущее одной иллюзии» на немецком языке. А я учил в школе английский. Но купил немецко-русский словарь, справочник философских терминов и полгода переводил эту статью. Перевел.
- Почему не выбрали стезю военного, как отец, а пошли в артисты?
- Я очень люблю море, корабли… Но не получилось.
- Интересно, а внук ваш не снимается в кино?
- Нет. Он у нас хочет быть футболистом.
- Фильм «Человек-амфибия» сделал вас настоящей звездой. А как вам работалось над картиной?
- Картина, сценарий которой написал Алексей Каплер, а музыку — Андрей Петров, стала довольно интересным началом для моей карьеры. Над лентой работали настоящие профессионалы. Оператор замечательный был — Эдуард Розовский, который снял потом «Белое солнце пустыни». Примитивной камерой, которые были в то время, он Черное море, где никакой подводной растительности по сути нет, превратил в океан! И ты веришь в то, что это океан. А какие портреты! Мы там, в кино, все намного красивее, чем в жизни.
- Неправда, в жизни вы не хуже.
- Правда. Конечно, молодая Вертинская! «Голубую кровь» ведь не купишь, она должна быть. Мама-то у нее княгиня грузинская, знаете? Недавно видел римейк на этот фильм. Снимали в Саргассовом море замечательной современной аппаратурой. Но у них не было Эдуарда Розовского! В результате получилось обыкновенное мексиканское «мыло». Вот что значит люди!
- Ваш герой наложил отпечаток на дальнейшую жизнь?
- Если честно, я не очень похож на него. Но от съемок у меня на всю жизнь осталось ощущение радости и молодости. Было очень интересно. Оказывается, под водой абсолютная тишина. Пользоваться аквалангом меня научили во время съемок. Запомнились диковинные рыбы. Я не переставал удивляться этим созданиям природы. Подобное не встретишь даже в сказке.
- Говорят, во время съемок был момент, который чуть не закончился для вас трагически.
- Кто смотрел картину, тот наверняка помнит, как злодей Зурита (Михаил Козаков) отправлял Ихтиандра искать жемчуг. Я прыгал в море с пристегнутой цепью, которая хоть и была тонкой, но все же весила килограммов 30, не меньше. Обычно ее свободный конец держал в руке матрос, стоявший на палубе. Но в какой-то момент он почему-то выпустил цепь из рук. Глубина в месте съемок была немалая — около 50 метров. И вдруг я почувствовал, что меня неумолимо тянет вниз, а отстегнуть цепь невозможно — она сзади намертво прикручена проволокой. Меня спасло то, что в воде находился оператор, который все снимал на камеру. Увидев, как в кадре прошел незакрепленный конец цепи, он быстро сориентировался: бросил камеру (она так и утонула) и поймал этот злополучный конец…
- Если не секрет, гонорар за фильм большой получили?
- За год работы над картиной я получил 1300 рублей. Фильм дал мне возможность проскочить период нищеты. На популярности можно было зарабатывать, и я активно ездил с концертами.
- Поклонницы одолевали?
- (Смеется. ) Письма приходили просто пачками. Я складывал их в коробку из-под холодильника «ЗИЛ», время от времени утрамбовывая ногами. Только однажды мое внимание привлек конверт, разрисованный цветочками и птичками. Я его вскрыл, читаю: «Товарищ Коренев, я знаю, что вы писем не читаете, но мои прочтете. Их будет ровно десять. Я сфотографировалась голой, разрезала фотокарточку на десять частей, и в каждом письме буду присылать кусочек снимка». За изобретательность я отослал ей свою фотографию с автографом.
- После «Человека-амфибии» у вас не было громких ролей в кино. Или вы отказывались от фильмов, которые вам не нравились?
- Отказывался. Почему сейчас актеры очень часто снимаются в плохих фильмах? Был замечательный румынский скрипач — Жорже Энеску. Сейчас конкурсы его имени проводят. Очень деликатный человек, добрый. Как-то к нему приходит молодой бездарный скрипач и говорит: «Господин Энеску, я в очень тяжелом материальном положении. Завтра состоится мой концерт, но на него никто не придет. Я вас прошу, проаккомпанируйте мне на рояле». Энеску говорит: «Я хороший скрипач, но плохой пианист». На что молодой человек отвечает: «Это не важно. Достаточно вашего присутствия, чтобы у меня на концерте был полный зал». Энеску, добрый человек, согласился. Выйдя на сцену, он вспомнил, что некому переворачивать ноты, а в зале сидел его товарищ, выдающийся пианист. Жорж позвал его и попросил: «Ты не мог бы мне ноты переворачивать?» — «Для вас, маэстро, все, что хотите!»
На следующий день вышли газеты, в которых было написано: «За роялем сидел тот, кто мог бы великолепно играть на скрипке, ноты переворачивал тот, кто отлично сыграл бы на рояле, а на скрипке играл тот, кто мог бы запросто переворачивать ноты». Часто приходится кому-то бездарному аккомпанировать, потому что семью кормить надо.
Как-то мы ехали с замечательным актером Донатасом Банионисом из Питера в Москву. Он очень много снимался. Выпили чуть-чуть, а он грустный такой. Спрашиваю его: «О чем думаешь?» «Володя, — говорит Донатас, — надо иметь свой маленький ресторанчик». — «Зачем это тебе?» — «Я никогда не знаю, когда меня последний раз пригласят сниматься в кино». И как в воду смотрел. Даже самый замечательный артист никогда не знает, как повернется его судьба. Нельзя мозолить глаза публике. Надо уйти на какое-то время.
- Не страшно исчезать, пусть даже на время?
- Ничего. У меня есть театр (Владимир Коренев с 1961 года бессменно работает в Московском драматическом театре им. Станиславского. — Авт. ). Кино — это как любовь по телефону. А в театре зритель рядом. Нужно каждый день доказывать, что ты можешь. А еще у меня есть студенты, я преподаю.
- В кино вас зовут?
- Сейчас снялся у Светланы Дружининой в историческом фильме «Виват, Анна-Иоанна!» Картина должна скоро выйти на экраны. Там я совершенно не похож на себя. Даже внутренне изменился. Мы с Инной Чуриковой играем две центральные роли. Заканчиваю сниматься и в девятисерийном фильме «Красное и черное». Действие в наше время происходит. Мальчик родился в Крыму, в бедной семье, потом выучился и поступил гувернером к новым русским. Словом, та же история… К тому же приступил к работе над 12-серийным фильмом режиссера Олега Штрома «Дар божий». Буду играть главного врача большой клиники.
- Вы хорошо разбираетесь в медицине?
- У меня огромное количество знакомых среди врачей. А потом, мы же играем не профессию, а человека. Я прочитал сценарий, и он мне понравился. Моей женой будет Вера Алентова.
- С вашим мировоззрением только Шекспира играть.
- Недавно мы выпустили спектакль «Куба — любовь моя». Там я играю бомжа.
- Это с вашей-то внешностью?!
- Я играю интеллигентного бомжа и получаю огромное удовольствие. Знаете, почему? Мне кажется, мы возвращаемся к профильной теме русской литературы: вызвать внимание к маленькому человеку. Эта тема не меньше шекспировской.
- Политикой, как многие ваши коллеги, заниматься не пробовали?
- Интеллигенция в России всегда была служивая. И сейчас вижу, как они обслуживают, идут на выборы. Ну какое ты имеешь отношение к той или иной партии?! Эти люди у власти для того, чтобы им, конкретным, было хорошо. По-моему, французский философ Монтень сказал: «Власть — это сосуд. Любую жидкость, которую в него наливают, он делает ядовитой». И это правда. Без ущерба для здоровья душевного, своей нравственности нельзя сходить во власть. Она обязательно разрушит. Люди, занимающиеся искусством, должны быть в безусловной оппозиции к существующему строю, потому что любой строй — обман.
- А вам лично приходилось хоть раз в жизни идти на сделку с совестью?
- Приходилось. Но я не совершал смертных грехов. Все мои проступки можно отмолить. Наверное. Но я не люблю праведников. С ними скучно. Актер — это человек, который состоит из огромного количества мелких недостатков, которые в сумме являются огромным достоинством.