26-летний пресс-офицер «Азова» Дмитрий Казацкий (позывной «Орест») стал одним из тех украинских защитников, кто вернулся из плена. В нем автор легендарных фото из «Азовстали» провел более четырех месяцев. Из-за голода и издевательств военный нуждается в реабилитации, но оптимизма не теряет и мечтает как можно быстрее взять в руки фотоаппарат. Историю Дмитрия «ФАКТЫ» недавно рассказывали, и еще тогда мама бойца делилась, что сын обожал Мариуполь и даже купил там квартиру, однако дом сгорел из-за обстрелов рашистов. О трогательной встрече с Дмитрием «ФАКТАМ» рассказала его сестра Дарья Юрченко.
— Вообще мы очень волновались перед первой встречей с Дмитрием, — признается Дарья Юрченко. — Сколько времени не виделись, столько всего хотелось рассказать. Поехали я, мама и мой любимый. Планировала момент нашей встречи запечатлеть на видео. Возвращаюсь — а Дмитрий стоит, я в ступоре, руки трясутся. Уже было не до видео, хотя все-таки удалось снять. Мы обнимались, шутили и иногда просто молчали… Рассказывали Дмитрию, что он знаменитый человек и его знают почти во всем мире. Брат вообще был в шоке, потому что точно такого не ожидал. Упоминали и об акциях, в которых мы участвовали, где добивались освобождения всех наших пленников.
— Ваш брат на фото выглядит совсем осунувшимся. Сколько он потерял вес?
— Где-то 30 килограммов — это точно. Сейчас весит 55. Некоторые из побратимов Дмитрия вообще потеряли по 50 килограммов… Еще на «Азовстали» брат получил ранение в голову, но, к счастью, рана быстро зажила, просто остался шрам. А что касается голодания в плену, то это повлияло на то, что желудок уменьшился в размере, есть проблемы с желудочно-кишечным трактом. Знаем, что в неволе давали кусочек хлеба, а брат делил его на три части, чтобы поесть утром, в обед и на ужин. 10 дней вообще не давали воды. Теперь Дмитрий ценит каждый кусочек хлеба и вообще еду. А еще в плену он прочитал Библию и каждый день молился, читал «Отче наш». Он говорил шепотом с Богом.
— Что вкусненько заказал на вашу первую встречу?
— Он очень хотел торт «Наполеон». Когда привезли его и он съел — улыбка во все лицо. По словам брата, он так о нем мечтал. А еще были пасочки, которые он так и не отведал в этом году на Пасху, потому что провел ее на «Азовстали». Это крестная испекла и мы выполнили свое обещание. Еще Дима очень хочет поехать в гости к бабушке и наесться ее рогаликов и ароматной домашней колбасы. Я его сдерживаю, потому что после такой голодовки это еще немного опасно. Однако, безусловно, мы будем делать все, чтобы наш Дмитрий поправился и стал таким «пухленьким», каким мы его знали.
— Какое психологическое состояние у Дмитрия?
— Человек переключился и живет здесь и сейчас. Я вот с ним общаюсь — это тот же брат, каким он был и до войны. Его в неволе не сломали. Однако никто не знает, что будет завтра, потому что наши пленники пережили там страшное. Да и сейчас еще не то время, чтобы расспрашивать в подробностях: а что там было, а как… Нужно человеку дать время, чтобы он отошел морально.
— Работы Дмитрия Казацкого летом получили две награды International Photography Awards. Он занял первое место в категории «Редакция / Пресса / Война / Конфликт» и третье — в категории «Редакция / Пресса / Фоторепортаж / Рассказ». Брат знает об этом?
— Да, я ему уже рассказала. Он очень счастлив. Даже не верит. Когда объясняю ему, что даже биг-борды с его фотографиями есть в нашем городе, он тоже приятно удивляется. Это нормальная реакция, ведь Дмитрий много времени был изолирован от общества и информации. И не знал, как мы здесь все боролись за освобождение каждого пленника. То, что брат был так долго в неволе, сильно изменило меня. Я начала ценить каждую минуту, которую с ним провожу. И так боюсь, чтобы его у нас больше не забрали.
— У вас с братом достаточно близкие и теплые отношения.
— Правда. Это лучший в мире старший брат, я его нежно называю «моя лапочка». Именно он меня учил ходить на каблуках, именно ему могу доверить любую тайну. У нас космическая связь, пожалуй. В начале сентября у меня должен был быть день рождения, и за несколько дней до того приснился Дмитрий. Вроде бы он вернулся. Я была так счастлива… А он тогда сказал, что уже должен ехать, но мы встретимся в четверг. И что вы думаете, именно в четверг мы и встретились. Эта проклятая война еще больше нас сблизила.
Напомним, на днях из рашистского плена были освобождены еще четыре морпеха и двое гражданских.
Читайте также: «Пленников не просто плохо кормили, а практически не давали есть», — сестра освобожденного из плена Михаила Дианова
На фото в заголовке: Дмитрий с мамой Ириной и сестрой Дарьей
Фото предоставлены Дарьей Юрченко