Ровно через десять лет после своего чудесного исцеления молодой мужчина женился. Супругой Саши стала женщина, судьба которой очень похожа на его собственную
В минувшее воскресенье Александр Манжул и Татьяна Ищенко стали мужем и женой. На первый взгляд в этом нет ничего необычного. Однако немногие знают, что это бракосочетание могло никогда не состояться. Десять лет назад Саша — бывший вор, наркоман и уголовник — лежал в тубдиспансере без малейших шансов на жизнь. У него была открытая форма туберкулеза и дыра в легком размером со спичечный коробок. Умирая, он вдруг подумал… о Боге. Молодой человек, для которого жизненным кодексом всегда были не заповеди, а воровские понятия, неожиданно стал каяться и молиться. Он плакал в течение нескольких часов и просил у Бога прощения…
- 25 ноября у меня двойной праздник, — признался новоиспеченный муж во время свадьбы. — Кроме того что сегодня я женился на любимой женщине, в этот день ровно 10 лет назад в моей жизни произошло чудо: я родился во второй раз.
Настоящего имени Александра Манжула в его окружении никто не помнил. В школе он почти не появлялся, а для компании уличных пацанов всегда был Мариком. Вместе с кличкой пришла и первая мальчишеская страсть — лошади…
- Я вырос в Киеве, в районе метро «Лесная», — вспоминает 33-летний Александр. — С конокрадами Лесного массива (известная в уголовных кругах банда, в 80-х годах угонявшая породистых лошадей. — Авт. ) знался еще пацаненком. В третьем классе уже уводил коней из соседних сел. Мы самых лучших выбирали. И угоняли в лес. Сначала просто катались верхом, потом стали продавать. Однажды (был я тогда классе в пятом) 80 километров гнали лошадей в Киев! Я смертельно устал, увидел, что мой конь в мыле, ноги у него дрожали. Чтобы не загнать животное окончательно, я отошел в лесок, поставил лошадку отдохнуть, а сам прилег под дерево. Мимо как раз проезжали лесники. Коня забрали, а меня отвели в райотдел. Там я, конечно, соврал, что лошадь нашел в лесу и просто решил погладить, а она прибилась ко мне…
Марик был частым гостем в милиции. Не раз его оттуда забирали расстроенные родители. Они напрасно пытались повлиять на непутевого сына. В 13 лет он начал курить анашу и варить мак, а в 16 уже сидел на тяжелых наркотиках.
- Для того чтобы колоться, нужны были деньги, — рассказывает Саша. — Мы с ребятами выходили на рынок и «разводили» торговцев. Например, один прикладывал к себе брюки, вроде примеряя их. Второй у него за спиной резко выдергивал штаны и по цепочке передавал своим в толпу. Пока продавец догонял украденные брюки, мы уносили весь оставшийся товар. Потом я научился лазить по карманам. И тогда команда мне стала не нужна. Я мог в одиночку получить нужную сумму, просто зайдя в троллейбус или выйдя на рынок…
Свой первый срок Саша получил в 17 лет. Его осудили условно и, продержав в СИЗО три месяца, из зала суда отпустили на свободу. Через два года он снова оказался на скамье подсудимых. На этот раз Александра взяли с поличным. Он как раз вытаскивал из сумки женщины кошелек, когда она неожиданно обернулась и, увидев вора, закричала. Это было уже не воровство, а грабеж. Приговор был строгим: три с половиной года лишения свободы в колонии усиленного режима. Именно на зоне Александр впервые взял в руки Библию.
- В следственном изоляторе вместе со мной сидел верующий парень, — вспоминает Саша. — Его осудили только за то, что он, в силу своих религиозных убеждений, отказался принимать присягу в армии. Этот человек казался мне очень странным. Твердил о чем-то непонятном. Я не знал, что такое вера в Бога. У меня были свои жизненные принципы, воровские понятия… Мне нравилась такая жизнь, я не собирался ничего менять. Однажды ночью мне не спалось. Я ходил взад-вперед по камере, пока не увидел лежащую на тумбочке книгу. Из любопытства стал листать. Сразу наткнулся на десять заповедей, среди которых в глаза бросилось: «Не укради!» Тогда подумал, что, если бы все следовали этому правилу, тюрьмы наполовину опустели бы. Дальше я не читал. Библия была очень толстая и к тому же чужая. Решил: перееду в барак, тогда и прочту.
- В тюрьмах распространено чтение духовной литературы?
- По-разному. Часто приезжают верующие, проповедуют, раздают листовки. Кто-то из заключенных в эти буклеты заворачивает сало, кто-то идет с ними в туалет. Я же эту литературу собирал, просматривал. Библию поначалу читал как детектив, из любопытства. Потом заметил, что после чтения мне противно слышать маты соседей по бараку, пить с ними чифирь, играть в карты… А потом зачитался до того, что друзья стали думать, будто я свихнулся. Я уж совсем было решил изменить свою жизнь, как вдруг дошел до места в Библии: «Ударили в правую щеку — подставь левую». Я возмутился: это же не по понятиям! Отшвырнул книгу и решил никогда не брать ее в руки. Стало тяжело. Испортились отношения с администрацией, художественную мастерскую, где я рисовал, закрыли. За нарушения меня посадили в БУР (барак усиленного режима. — Авт. ), и там должен был находиться до окончания срока. Начались проблемы со здоровьем. На одной из проверок я плюнул на снег и увидел… кровь. Сразу понял: туберкулез. Потребовал доктора. Но врачи в тюрьме специфические: пришел медик, померял температуру — в норме. Махнул рукой: мол, хочет выйти из БУРа, вот и разгрыз себе десну, симулянт. Спасла меня тогда комиссия, проверяющая в зонах больных туберкулезом. Меня увезли в больницу.
В клинике Сашу, к тому времени как раз освободившемуся из колонии, немного подлечили. Но предупредили, что с прежним образом жизни нужно завязывать, иначе — прямая дорога на кладбище. Александр на время даже бросил курить, но, как только его стали отпускать домой, все вернулось на круги своя: друзья, выпивка, сигареты, наркотики… Возвращаясь в больницу, он начинал дебоширить: поругался и избил соседа по палате, выбросил из окна телевизор, обматерил медсестер.
- В общем, меня выгнали, — улыбается Саша. — Но, выйдя за порог клиники, я призадумался. Возвращаться, кроме дома, некуда, а там — сестра, мама. Я ведь одним чиханьем могу заразить их туберкулезом! Старался вести себя тише воды, ниже травы. Легче не становилось, лекарства не помогали, и тут я решил заняться спортом. Думаю: варианта два. Либо это укрепит здоровье, либо убьет. Стал бегать, «железки» таскать. Как-то раз, поднимая гирю, почувствовал, что внутри что-то оборвалось. Еле дошел домой, лег на диван, стал кашлять и сплевывать. Когда крови набралась полная баночка, с трудом встал и молча показал маме. Она зарыдала и бросилась вызывать «скорую».
Несмотря на то что прошло десять лет, в тубдиспансере Александра помнят. Позвонив по телефону его лечащему врачу Лидии Бальцевой, я боялась, что придется долго объяснять, о ком мне хотелось бы с ней поговорить. Но, едва услышав слова: «У вас когда-то лечился молодой человек, которому спасли жизнь вы и Бог», Лидия Борисовна с радостью вскричала: «Конечно! Сашенька!»
- Когда Манжул попал к нам во второй раз, его состояние было совсем плохим, — вспоминает кандидат медицинских наук, фтизиатр Киевской клинической туберкулезной больницы Ь 1, врач с 50-летним стажем Лидия Бальцева. — У него полость распада была уже не на верхушке легкого, как сначала, а прикорневая, в районе бронхов. В таких местах раны очень тяжело затягиваются. А лечить больных, которые пытаются тайком в больницу протащить выпивку или наркотики, практически бесполезно. Ведь суть лечения туберкулеза во всем мире сводится к двум типам лекарств: одни медикаменты резко ослабляют туберкулезные палочки, другие направлены на поддержание и укрепление иммунитета. Здесь самую большую роль играют силы самого организма. Если макрофаги — клетки нашего организма, которые пожирают микробы, — в состоянии их переработать, болезнь отступает. Если же нет — палочки размножаются, и их становится чуть не вдвое больше.
Я хорошо помню тот день, когда Саша вдруг стал бегать по больнице и кричать, что его вылечил Бог. Я была убеждена, что от передозировки у него началась «белочка», и вызвала психиатров. Не знаю, какие он там видения узрел и какой Господь ему помог, но важно одно: с того дня он перестал колоться и пошел на поправку. В чем, я считаю, заслуга врачей и его матери, которая, отрывая кусок хлеба от других детей, неслась в больницу к сыну и всегда была рядом с ним.
В общей сложности Саша пробыл в больнице 18 месяцев. Последняя флюорография подтвердила, что он… абсолютно здоров! Ни о наркотиках, ни о тюрьме парень больше не вспоминал. Теперь в его жизни существовали две вещи: церковь и работа. Александр Манжул уехал в город Мытница Киевской области и устроился в реабилитационный центр. Там он помогал исправиться и встать на ноги таким же, как он сам, — бывшим наркоманам и уголовникам.
Три года назад в мытницкий реабилитационный центр приехала девушка Таня. Пообщавшись с ней, Саша поразился схожести их судеб. Татьяну, выросшую в семье строгой мамы и отчима-милиционера, с детства тянула улица: веселые компании, выпивка, сигареты. Девушка вышла замуж за бандита, попалась на наркотиках, получила два с половиной года условно. Но после президентского помилования была досрочно освобождена. Через 10 месяцев она снова оказалась в колонии, теперь уже строгого режима. А дальше были предательство лучшей подруги, дизентерия, туберкулез. «Я хочу умереть», — сказала Таня пастору, который приехал в колонию с проповедью. Тот не стал жалеть девушку, а посоветовал обратиться к Богу. Помолившись и раскаявшись в своих грехах, Таня поняла, что может начать жизнь с чистого листа. Из тюрьмы она вышла верующим и абсолютно здоровым человеком.
- Когда я пришла в реабилитационный центр, у нас с Сашей были чисто дружеские отношения, — вспоминает свое знакомство с будущим мужем Татьяна Ищенко, миловидная брюнетка с большими глазами и длинными бархатными ресницами. — Мы созванивались, решали совместные вопросы, помогали бывшим заключенным… Когда я почувствовала, что мне хочется создать семью, то решила пойти в церковь на ночную молитву и попросить Бога устроить мою личную жизнь. Оказалось, Александр пришел за тем же… А потом мне приснился сон, в котором было отчетливо сказано: «Саша — твой будущий муж».
Я стала ждать знаков внимания с его стороны, но виду не подавала. Вскоре он пригласил меня в кафе, потом на прогулку. Мы встречались полтора года, и это было потрясающее время. Но ни о каких там гражданских браках даже речи не было. Для верующих людей интимные отношения до брака — это нехорошо. Хотя не скрою, подчас Саше достаточно было взять меня за руку — и сердце замирало. Предложение он тоже сделал очень романтично. Это было в церкви. Саша привязал мне к пальцу ниточку, взобрался на балкон и спустил оттуда по нитке колечко. Потом прибежал сам и сказал: «Я очень люблю тебя. Стань моей женой». Я не могла отказать.
- Очень переживал, — признался Саша. — До этого никогда никому предложения не делал. Но надеялся, что Танечка не откажет.
… Жениха в костюме и с бабочкой и красавицу-невесту в пышном белоснежном платье благословил пастор. Близкие и друзья завалили новоиспеченных супругов цветами и подарками.
После свадьбы молодожены переедут в Танину квартиру. Средств на жизнь им пока хватает. Саша открыл свою автомастерскую, Таня работает в кафе. Теперь единственное, о чем мечтают влюбленные, — это быть все время вместе.
- А еще мы очень хотим ребенка, — мечтательно улыбнулась Таня. — И не верим скептикам, которые говорят, что у людей с нашим прошлым здоровых детей не бывает. Бог сотворил такое чудо с нами двумя, что мы теперь твердо знаем: все будет хорошо!