Медикам, виновным в смерти двух пациенток гинекологического отделения Хмельницкой областной больницы, грозит максимум два года лишения свободы
В прошлую субботу в Хмельницком похоронили двух жительниц области, ставших жертвами грубейшей врачебной халатности. Пациентки умерли после того, как в ходе подготовки к плановым операциям им сделали промывание кишечника — попросту говоря, поставили клизму. Оказалось, что в жидкости содержалось неустановленное отравляющее вещество. Одни говорили, что это средство, употребляемое для мытья палат — хлоринол, другие утверждали, что злосчастным препаратом оказался формальдегид, применяемый для прижигания местных инфекций. Две женщины, несмотря на усилия врачей, скончались на третий день после процедуры. Еще одна больная до сих пор находится в реанимации.
По городу ходят страшные слухи. Друзья, встречавшие меня на вокзале, сразу рассказали плохие новости: третья пациентка тоже скончалась. И вообще, на самом деле умерших было гораздо больше, но медики стараются скрыть правду…
Услышав эту версию, главврач Хмельницкой областной больницы Аркадий Флаксемберг сразу же предложил мне встретиться с третьей больной — 47-летней Валентиной Пономаренко. Чтобы я своими глазами могла убедиться — женщина не только жива, но уже начала выздоравливать.
Несмотря на то что в больнице работала комиссия Министерства здравоохранения, прибывшая для расследования трагического происшествия (что автоматически означало — никаких посещений вплоть до «отбоя тревоги»), для корреспондента «ФАКТОВ» сделали исключение и пропустили в реанимационное отделение. Валентина Пономаренко лежит в отдельной палате и, как для человека, перенесшего тяжелое отравление, выглядит неплохо.
- Только не фотографируйте, — пациентка натянула одеяло до подбородка. — Не тот у меня сейчас вид. И так счастье, что на этом свете осталась. Говорят, через пару дней, может быть, переведут из реанимации в отделение…
Операция у меня была назначена на вторник. Накануне, в понедельник 19 ноября, я легла в больницу. В гинекологическом отделении сразу познакомилась с еще тремя женщинами, которым была назначена операция на тот же день. Особенно я подружилась с 38-летней Валечкой, моей тезкой. Днем мы сдавали анализы, ходили на кардиограмму. Часов в семь вечера нас четверых позвали на клизму. Чтобы полностью освободить кишечник, процедуру положено делать трижды, с интервалом в полчаса. Первой в очереди на промывание оказалась Валечка, я была второй, за мной — 52-летняя Наталья, а четвертой была пенсионерка Галина Антоновна.
В тот день в больнице не было воды… Едва зайдя в процедурную, я обратила внимание, что в ванне — какая-то грязноватая жидкость. Она показалась мне подозрительной. Но, поскольку я жена офицера и привыкла жить по принципу «сказано — выполняй», покорно легла на кушетку. Вернувшись в палату, поделилась с соседками своими сомнениями насчет чистоты воды. Соседки возмутились: «Ни в коем случае не соглашайся на эту грязную воду!» Я позвонила мужу, и он тут же подвез в отделение шестилитровую бутыль минералки без газа. Когда я пошла в процедурную во второй раз, попросила санитарку взять для процедуры мою воду. Но та заверила: «Не сомневайся, у нас вода хорошая, специально отстоянная для таких случаев». Увидев, как я посмотрела на грязную ванну, женщина улыбнулась: «Туда не смотри, вода для процедур в другом месте» — и жестом показала на ряд небольших канистр, стоявших под кушеткой. (Сотрудники милиции уже изъяли эти канистры, чтобы установить, в какой из них содержалась отрава. Однако главный вопрос, на который предстоит ответить следствию: как она попала в емкость, предназначенную для чистой отстоянной воды? — Авт. )
Я видела, как нянечка налила в кружку воду из ведра, греющегося на газовой плите. Затем разбавила ее холодной из канистры. Но, как только она начала вливать эту смесь в меня, мне стало плохо. Ну как будто изнутри обожгло весь кишечник, и потом сразу поднялось в грудь! Я взмолилась: «Не делайте больше!» «Как хочешь», — обронила санитарка. Я едва добежала до туалета. Там мне стало по-настоящему плохо. Бросило в жар. Впечатление было такое, будто пламень ест меня изнутри. Затем перехватило дыхание. В полуобморочном состоянии я добралась до палаты. Отказывали ноги, сердце выпрыгивало из груди.
Заметив мое состояние, девочки позвали медсестру. Та, думая, что я переживаю перед операцией, сделала успокаивающий укол. И тут мы услышали крик в коридоре — одной женщине, с которой мы вместе стояли в очереди на клизму, стало плохо прямо в туалете, а другой — в палате.
Врачи пытались помочь несчастным. Пациентки вначале жаловались на жар, потом на холод. Медики пытались растирать им руки и ноги, колоть какие-то препараты. Убедившись, что двум больным становится все хуже, их одну за другой на каталках повезли в реанимацию. Гинекологическое отделение замерло в ужасе. Но Валю, жаловавшуюся на недомогание и прошедшую ту же процедуру, почему-то оставили в покое.
- Девчонки в палате заставили меня выпить два стакана кефира, — продолжает Валентина. — Санитарка, делавшая клизму, приготовила раствор ромашки. Она плакала, говорила, что делала все, как всегда, и не может понять, что могло случиться. Спустя пару часов, когда соседки уже заснули, я почувствовала себя хуже. Подошла к посту, прошептала: «У меня все тело горит — хочется сбросить не то что одежду — кожу! И лечь на холодный пол». Это последнее, что я помню…
- Первую пострадавшую из отделения гинекологии, 52-летнюю Наталью, нам доставили в 20. 00, вскоре после второго по счету промывания кишечника, — рассказал заведующий отделением реанимации Николай Бесараба. — Вторую больную, 38-летнюю Валентину, привезли в 21. 30. Обе были в коматозном состоянии, с явными признаками тяжелейшего отравления. Валентина Пономаренко поступила к нам после полуночи. Состояние ее здоровья было расценено как средней степени тяжести. У нее не было, как у тех двух пациенток, падения давления до нуля и еще кое-каких симптомов… — сделав паузу, завотделением добавил: — Ну не пересказывать же вам медицинские детали, к тому же это тайна следствия.
На тайну следствия ссылались все врачи больницы, не желая общаться с прессой. Поэтому корреспонденту «ФАКТОВ» не удалось получить ответ на многие вопросы. Например, почему медики не отправили Пономаренко в реанимацию сразу же вслед за первыми двумя пострадавшими, когда догадались, что внезапное ухудшение здоровья было связано с только что сделанным всем трем пациенткам промыванием кишечника, а также имели ли реаниматологи информацию, какой яд мог послужить причиной отравления (ведь от этого зависит эффективность лечения)?
- Очнулась я уже в реанимации, какая-то девушка безостановочно кричала: «Если хотите жить, откройте глаза, смотрите на меня! Дышите!» — продолжает Валентина Пономаренко. — Глаза закрывались сами собой, я хотела поднять веки пальцами, но ни руки, ни ноги не слушались меня. А потом мне вдруг стало хорошо — тепло и спокойно. Умом я понимала, что ухожу на тот свет, но ничего не могла с этим сделать. И тут снова в мозги ввинтился въедливый голос: «Я вам сказала, откройте глаза! Дышите. Хотите жить — смотрите на меня и дышите!» Если бы вы знали, как я сейчас благодарна этой медсестре!
В то время, когда Валю спасала медсестра, под дверью отделения реанимации собрались родственники женщин, находившихся в критическом состоянии.
- Я была с мамой целый день, водила на все процедуры, уехала лишь к вечеру, — рассказала дочь 52-летней Натальи Олеся Титарчук. — После первой клизмы мама позвонила, пожаловалась на неважное самочувствие. И все. Это был наш последний разговор. Вечером мне позвонили из больницы. Двое суток я просидела под дверью реанимации. Приехал муж Валентины-старшей. Позже из села примчалась дочь Валечки-младшей — женщина воспитывала дочку одна. Кроме мамы, у 17-летней девушки никого нет. То и дело к нам выходили врачи, но ничего утешительного сказать не могли. У мамы отказали печень, почки. Началось желудочное кровотечение — ведь отрава разъела все внутренности! В среду утром ко мне вышел лечащий врач: «Шансов практически нет. Счет идет на часы… » Мама умерла в восемь вечера, а спустя четыре часа скончалась еще одна женщина. Вы знаете, — голос Олеси дрогнул, — я допускаю, что пациент может умереть во время операции. Но погибнуть из-за клизмы! Считаю, что мою маму просто убили.
За жизнь Валентины Пономаренко реаниматологи боролись шесть дней.
- Состояние жены врачи называли стабильно тяжелым, — вздыхает Владимир Пономаренко. — Три дня она не ела, у нее отнялись ноги. Лишь сейчас, когда худшее осталось позади, я немного пришел в себя. Но все равно не спокоен: мало ли как скажутся на организме последствия отравления!
Самым загадочным в этой истории оказалось то, что у пенсионерки Галины Антоновны Шпаковатой, которой делали клизму четвертой по очереди, не было никаких симптомов отравления! Мне разрешили навестить ее в отделении гинекологии, где она поправляется после операции.
- Мне сделали два промывания, а за третьим не позвали, ну я и легла себе, — объяснила Галина Антоновна. — Слышала, как в отделении поднялась суета, узнала, что трех женщин увезли в реанимацию. Но я себя чувствовала совершенно нормально! Может, меня спасло то, что вечером перед клизмами я неплохо поела? Зять принес ужин и махнул рукой: «Ешьте, ничего страшного! Завтра вам сделают еще одну клизму». А девчонки-то целый день береглись, ни кусочка в рот не взяли!
На следующее утро пенсионерке успешно сделали плановую операцию. Чувствует она себя хорошо и уже готовится к выписке…
- Наша завотделением — врач от Бога, к ней приезжают пациентки за сотни километров, хотят оперироваться только у нее, — уверяла меня Галина Антоновна. — Ведь она сама была в шоке от случившегося! Вечером приходила к нам в палату советоваться: кто что заметил, из какой емкости наливали воду для клизм и всякое такое. Для нее это удар.
Такого же мнения придерживаются и другие больные.
- На следующий день после того, как эти несчастные женщины умерли, у моей дочки была запланирована операция, — рассказала мама
22-летней пациентки. — У нее была огромная опухоль, в два раза больше матки. Завотделением подошла к нам: «Если боитесь — отказывайтесь». Но мы не сомневались в ней, она замечательный хирург! Операция прошла успешно, я верю, что моя девочка сможет стать матерью.
Заведующая гинекологическим отделением Людмила Глубоченко, пригласив меня для разговора в кабинет, выглядела убитой:
- Поверьте, этого несчастья никто не хотел, мы все очень переживаем. Ума не приложу, как такое могло случиться, откуда отравляющее вещество взялось в процедурной. Воды еще не было… В больнице постоянно нет то воды, то света. Такая нищета…
Главный врач больницы Аркадий Флаксемберг тоже был очень расстроенным:
- В больнице случилось страшное несчастье. Я глубоко сочувствую родным погибших, понимаю их горе. Ну что могу сказать? Я как главврач не могу уследить за каждой санитаркой. В медучреждении, рассчитанном на 800 больных, трудится 1200 человек медперсонала. Работает комиссия Минздрава, ведется следствие. Надеюсь, точки над «ч» будут расставлены.
Уже сейчас, до выяснения обстоятельств дела, заведующая отделением гинекологии Людмила Глубоченко отстранена от занимаемой должности. Пока она выполняет обязанности обычного врача. Санитарка, ставившая клизмы, — пенсионерка с 40-летним стажем работы в больнице, — написала заявление об уходе.
Дочь умершей Натальи, услышав в моем пересказе слова обоих руководителей, вознегодовала: «Да как это завотделением может не знать, «откуда взялось отравляющее вещество»? Значит, смертельно опасные препараты разбрасываются по отделению бесконтрольно? И никто ни за чем не может уследить, никто ни за что не отвечает? Какая же все-таки безответственность! И вот увидите, им ничего не будет, сделают санитарку крайней!»
Как сообщил заместитель начальника отдела Управления МВД в Хмельницкой области Сергей Антонюк, по факту случившегося возбуждено уголовное дело по статье 140 части 1 (ненадлежащее выполнение медработниками своих профессиональных обязанностей, повлекшее за собой тяжкие последствия для больного). Родственники умерших женщин, опасаясь кумовства, не доверяют местным экспертам, считая, что те будут выгораживать медработников областной больницы. Поэтому экспертизу проведут в Черновцах, результаты станут известны не раньше чем через месяц.
Резонансное уголовное дело находится на контроле в областной прокуратуре. «ФАКТЫ» обещают следить за расследованием.
Адрес электронной почты автора: mvasil@facts. kiev. ua
Формалин (водный раствор формальдегида) в малых дозах применяется как антисептик, местное прижигающее. При попадании на слизистую оболочку вызывает ожоги желудочно-кишечного тракта, жжение во рту и за грудиной. Могут наблюдаться рвота с кровью, токсический шок, поражение печени и почек, слезотечение, кашель, одышка и психомоторное возбуждение. Смертельная доза при приеме внутрь концентрированного раствора формалина — 50 миллилитров.