Бывшая участница известной группы, а ныне популярная телеведущая, начинает сольную карьеру
Большая часть мужского населения нашей страны с горечью вздохнула, узнав, что «ВИА Гру» покинула сексапильная красотка Надя Мейхер. Однако любимица публики ненадолго пропала из поля зрения своих поклонников. Она пошла на телевидение, где ведет программу «Невероятные истории любви». А на недавнем гала-концерте в финале «Танцев со звездами-3» дебютировала еще и как оперная певица, исполнив хабанеру из оперы «Кармен» в оригинальной аранжировке. Правда, многие так и не поверили, что Надя пела сама. Но планы у Мейхер грандиозные. На днях она официально объявит о начале сольной карьеры и уже в будущем году собирается выпустить дебютный диск с классическими оперными ариями и отправится покорять Европу! А еще московские продюсеры пригласили красотку сняться в кино!
Встретиться с Надей мы договорились в одном из столичных ресторанов японской кухни. Правда, певица перепутала в каком. Но ничего, такой красавице все простительно…
- Надя, еще недавно ты признавалась, что на сцену ни ногой, а тут вдруг заговорила о сольной карьере…
- Это еще раз доказывает, что все в жизни зависит от состояния души. У меня действительно был период, когда я ни в какую не хотела выходить на сцену. За годы работы в «ВИА Гре» ТАК измоталась… Был какой-то внутренний ступор, меня корежило от одной мысли о выступлениях. Хотя на сцене я с 11 лет и не представляла своей жизни без нее. Уйдя из группы, почувствовала себя абсолютно счастливым человеком. Но все меняется. Я встретила замечательного продюсера Марту Останкову, и у нас родилась идея создать что-то необычное, чего прежде в Украине не было. Сейчас я намерена записать альбом из известных классических арий в собственном исполнении.
- Ты всерьез занялась вокалом?
- У меня от природы сильный голос. И мама моя пела народные песни, и обе бабушки. Заниматься вокалом начала еще в «ВИА Гре». Когда я ушла из группы, Света Лобода посоветовала замечательного преподавателя Любовь Кавшук, которая купила меня тем, что в совершенстве знает французский язык. Я его тоже безумно люблю. Она спела на французском песню Эдит Пиаф, и я просто заплакала: «Боже, как красиво!» Год мы занимались эстрадным вокалом, пели джаз. Я начала изучать творчество Марии Каллас, которая меня просто поразила. Пришла к Любочке (а мы с ней обе авантюристки) и заявила: «Почему бы нам не заняться оперным пением?!» Она, конечно, отнеслась к моей идее несерьезно, но согласилась: «Давай попробуем».
- И как?
- Поначалу было очень тяжело! Это же особое дыхание. Возникли боли в позвоночнике, в животе. При оперном пении необходимо учитывать многие моменты, которые сглаживаются во время эстрадного исполнения. В опере следует держаться, чтобы не скатываться с ноты, иначе неизбежны «петухи». Я не сдавалась, и у меня стало получаться. Кстати, классикой я интересовалась давно. Занимаясь в хореографическом училище (мне было тогда лет 16), посмотрела фильм «Кармен». В нем звучала хабанера в исполнении Монтсеррат Кабалье. Мне так понравилась ария, что я решила поставить на эту музыку танец. В общежитии девочки смотрели на меня, как на ненормальную. Все увлекались современной музыкой, а я целыми днями репетировала танец под классическую арию. «Надя, — говорили они мне. — Что ты слушаешь какой-то бред!» Но прошло десять лет, и я пою хабанеру, под которую когда-то танцевала.
- Ты ведь родом с Западной Украины?
- Я из Хмельницкой области, родилась в селе. Прожила там до четырех лет, а потом мы переехали в районный центр. Там же в 11 лет я пошла танцевать в самодеятельный коллектив. Мама мечтала, чтобы я стала переводчиком, бабушка видела меня адвокатом. Но я грезила о балете. Правда, и о других профессиях подумывала. Хотела быть продавцом, как мама. Особенно мне нравилось, когда она работала в кондитерском отделе. Я все время хватала то одну конфетку, то другую. Больше всего любила «Ромашку». Мама научила меня считать на старых счетах, и иногда я ее подменяла на работе. Пока я производила операции на этих счетах, в магазине выстраивалась очередь. Еще помню, хотела стать портнихой. У бабушки была швейная ножная машинка и много красивых тканей, из которых мне шили платьица. Но однажды я себе прострочила пальцы — иголка так и прошла насквозь — и решила, что, наверное, не стоит становиться швеей. Не мое!
- От судьбы не уйдешь. Видимо, суждено тебе было стать артисткой.
- Однажды в училище мы с подружками по общежитию в ночь на Рождество решили погадать. Придвинули к входной двери тумбочку, положили на нее перевернутую тарелку, а сверху — скомканную газету. Зажигаешь эту газету — и смотришь на тень. У одной подружки возникла тень в виде замка — это к семейному очагу, у другой — половина угла от дома отвалилась (у нее вскорости дедушка умер), а у меня — сцена и зрительный зал. А еще мы в детстве складывали цифры, даты рождения и вычисляли, кем были в прошлой жизни. Получилось, что я была певицей в Латинской Америке.
- Судя по всему, детство у тебя бурное было.
- Я неусидчивая девочка, но при этом очень стеснительная. Такой же осталась и сейчас. В школе всегда краснела, читая стихи.
- А что у тебя по литературе было?
- Пять. Проблемы возникали только с точными науками. Конечно, все зависело от учителя. Если преподаватель не нравился, предмет я не учила. По химии у нас вообще был какой-то изверг: мог запустить ключами в ученика, обозвать. Потом, правда, преподаватель поменялся, и пришла новая учительница. На ее уроках мы с пацанами, сидя за последней партой, играли в карты (смеется). В дурака. Переводного или обычного. Играть в карты научилась в шесть лет. Дралась с мальчишками! Загоняла под парту и могла ногой засадить за то, что он меня обозвал или ущипнул. А в классе седьмом с ребятами на руках боролись. Так я почти всех мальчишек побеждала.
Лазила с пацанами по деревьям, совершала налеты на чужие огороды. Воровали клубнику, малинку. Ходили и на колхозное гороховое поле. А однажды нас чуть не засекла бригадирша — жуткая тетка на мотоцикле. Она была злая-злая, все ее боялись. Мы пошли горох воровать и вдруг слышим: мотоцикл. Она приехала! Перепугались ТАК. Драпали ползком, как партизаны (смеется). А еще я устраивала парады!
- ???
- Да, безумно любила Ленина! Не понимаю почему, но у меня был настоящий культ Владимира Ильича. Я вырезала его фотографии, разыгрывала в своей комнате октябрьскую демонстрацию. Правда, чуть позже переключилась на Майкла Джексона. Танцевала под его песни, пытаясь повторить знаменитую походку «лунная дорожка». У Джексона были очень агрессивные песни. Я так отплясывала, что все просто рот открывали. Когда слушала его композиции, у меня буквально сводило все тело. Выполняла такие движения, на которые в обычном состоянии не была способна.
- Комплекс гадкого утенка, как многие девочки, тоже пережила?
- Страдала по поводу своей груди.
- Сейчас-то ты понимаешь, что это твоя гордость?..
- Конечно (улыбается), но раньше комплексовала очень. Я развивалась достаточно стремительно. Помню, у 30-летних подруг моей мамы грудь была меньше, чем у меня, 11-летней девчонки. Уже тогда я была объектом интереса взрослых мужчин. Но против них у меня выработался иммунитет: я могла просто убить морально, наговорить такого… При этом не боялась откровенных нарядов. Вкус в одежде мне привила мама. Формы никуда не спрячешь. Так что же — в мешке ходить? У нас в классе была еще одна пышненькая девочка, но на нее никто не обращал внимания. Когда начала танцевать, у меня появились поклонники. Учителя начали по-другому относиться. Я постепенно становилась знаменитостью. Сначала в своем городке, потом в Хмельницком, затем в Киеве…
- Это правда, что ты стриптиз в ночном клубе танцевала?
- Нет, какая ерунда. Ты что! Я же была жутко стеснительной. В ночных клубах танцевала, но это был не стриптиз.
- У тебя хорошие данные от природы или что-то делаешь для того, чтобы сохранять такую форму?
- Мой тренер как-то сказал: «Я могу через год сделать из тебя «Мисс мира по бодибилдингу», на что я рассмеялась: «Нет, спасибо!» Если серьезно, у меня нет особых секретов. Как любая женщина, посещаю салон. Пользуюсь услугами хорошего косметолога, массажиста. У меня были профессиональные травмы, поэтому массаж необходим. На диетах не сижу. Когда-то в училище попробовала целый день не есть, пила только воду. Сама не знаю зачем. Модно было — очистка организма. На следующий день не могла даже брюки надеть — сил не хватало. Я же танцевала и работала в детском садике хореографом. При таких физических нагрузках голодовки противопоказаны.
- Значит, поесть ты любишь?
- Люблю. Человек я всеядный, но месяц назад прочитала книжку Вадима Зеланда «Вершитель реальности». Он побывал на скотобойне и ТАК красочно описал, что и как там происходит, чем пичкают мясо, чтобы оно сохранялось. Я это очень близко к сердцу приняла и сейчас не ем мясо. Хотя готовить его для кого-то могу. Правда, при этом чувствую себя извергом. Одна половина моей сущности говорит: «Надя, это грех», другая: «Бред, готовь!» А вообще, в последнее время чувствую себя прекрасно. У меня был период депрессии. Находилась в этом состоянии на протяжении трех лет, когда пела в «ВИА Гре». Была невероятно замкнутым человеком. Дошло до того, что боялась своего отражения в зеркале.
- Что, и суицидальные мысли посещали?
- Нет, до этого не дошло. Наверное, потому, что у меня ребенок. Есть ради кого жить.
- С сыном много времени проводишь?
- Сейчас мы видимся не так часто, как хотелось бы. Он с бабушкой — моей мамой — живет в Италии, в деревне. Игорю пять лет, он ходит там в садик. Но в школу пойдет в Киеве. Перед Новым годом они приезжают в Украину.
- Кем сын хочет стать, когда вырастет, уже знает?
- Нет. Он у меня парень шебутной, к нему особый подход нужен. Очень поезда любит, все время говорит: «Мама, пойдем в поезд играть». Причем я ему нужна не столько для игры, сколько в качестве зрителя. У малого куча игрушечных железных дорог. Может, министром транспорта станет (смеется).