Почти четыре года назад ребенок перенес операции, позволившие полностью устранить очень сложный порок сердца. Сейчас специалисты считают мальчика практически здоровым
- Больше всего Сережа любит играть в футбол, — рассказывает о внуке Лилия Анатольевна. — Веселый, подвижный ребенок. Еще в два года знал все буквы, любит книжки. А пишет и рисует левой рукой. Вот не знаю, надо ли его переучивать. Раньше говорили, что надо, теперь — наоборот.
… Родился мальчонка со сложнейшим пороком сердца. Сначала врачи даже подумали, что ребенок мертв. Об этом и родным сообщили сразу. Но все же попытались реанимировать малыша.
- Как мы пережили тот крещенский день 19 января 2002 года, сегодня страшно вспоминать, — продолжает Лилия Анатольевна. — У дочери роды были очень тяжелыми, но мне казалось, многие женщины проходят через такие испытания и Оксана справится. Первое страшное известие: «Ребенок мертвый», затем радость: «Удалось спасти», вновь беда: «Задыхается, очевидно, порок сердца, не жилец». И отправились мы с малышом в долгое путешествие по больницам. Сначала в Луцк, затем в Киев. Там, в Институте сердечно-сосудистой хирургии, на третьи сутки после рождения Сереже с помощью тонкого катетера, введенного в сердце, выполнили жизнеспасающую процедуру. По поводу операции многие врачи говорили, что успешной она просто не может быть. А кардиохирург Илья Емец рискнул, предупредив меня: шанс на спасение мал, но он есть, и его надо ребенку дать. Мы с Сережей четыре месяца прожили в клинике и выписались домой… с новым сердечком. Ведь операция, которую сделал внуку Илья Николаевич, считается более сложной, чем пересадка сердца. Но если она выполнена хорошо, ребенок становится здоровым и ни в каких специальных лекарствах не нуждается. В том, что это так, мы уже убедились.
Врачи тоже хотели получить подтверждение, что Сережино сердце работает нормально, и попросили привезти ребенка на обследование в Киев. В клинике мальчик защищался от докторов как мог. Чтобы его осмотреть, пришлось сделать специальный снотворный укол…
К поездке в Киев на обследование бабушка решила подготовить Сережу основательно: купила игрушечный набор «Айболит» и показала, как доктор слушает трубочкой сердце, как измеряет температуру и делает укольчик. Игрушки заинтересовали, но ненадолго.
- Сережа обожает компьютерные игры, знает аж 32! — рассказывает Лилия Анатольевна. — А еще мы с ним вместе читаем детскую энциклопедию. Особенно он любит рассказы о животных. Внук радует нас каждый день. Догадаться, что ребенок был тяжело болен, просто невозможно. Он у нас ранняя птичка: встает в шесть-семь часов утра и всех будит. Очень эмоциональный мальчик. Для того чтобы привезти Сережу из Владимира-Волынского на консультацию в Киев, мы выкупили целое купе, поехали я, дочка и зять. Казалось бы, путешествие Сереже должно понравиться, но он плакал всю дорогу, отвлечь не удавалось ничем. Наверное, чувствовал, что едет к Айболитам. В Институте сердечно-сосудистой хирургии так рыдал, что его невозможно было раздеть и осмотреть. Вот почему пришлось перед обследованием ввести Сереже снотворное. То, что выяснили врачи, сделало всех нас счастливыми: мальчик здоров. Я спрашивала: «Может, ему нельзя бегать, в футбол гонять?» А мне ответили: «Можно все без ограничений».
- Не страшно, что Сережа бурно реагировал на людей в белых халатах, для меня это хороший признак: он вел себя как здоровый ребенок, — говорит директор Научно-практического медицинского центра детской кардиологии и кардиохирургии Минздрава Украины, главный специалист Минздрава Украины в области кардиоторакальной хирургии доктор медицинских наук Илья Емец. — Чаще всего больные дети, которые инстинктивно ждут от врачей помощи, ведут себя спокойно, бывают даже безразличными. Эхокардиография показала, что сердце малыша работает нормально. А ведь, когда я впервые увидел этого ребенка, он находился между жизнью и смертью, у меня самого особого оптимизма не было. С мальчиком приехала бабушка, которая готова была бороться за него во что бы то ни стало. Как хирург я понимал, что шансы на успех невелики, но рискнул. Две операции, сделанные в три и пять недель, прошли как нельзя лучше. Кто же станет утверждать, что чудес не бывает?
Педиатр Сергей Дик, который наблюдает Сережу с того времени, как ребенок вернулся после операции домой, во Владимир-Волынский, говорит: мальчик не болезненный и развивается нормально. Но в первые месяцы после операции выхаживать его было непросто.
О том, что у Сережи порок сердца, его мама Оксана узнала уже когда угроза жизни ребенка миновала.
- Впервые я увидела сына в реанимации столичной клиники, ему тогда исполнилось полтора месяца, — вспоминает Оксана. — В Киеве с малышом постоянно находилась моя мама, и я только теперь понимаю, какими тяжелыми для нее были те дни. Меня же родные щадили, так как после кесарева сечения было очень плохо. Когда Сережу, наконец, привезли домой, он был слабым. Сначала мы кормили его через зонд, затем прикармливали из бутылочки, давая по 10-20 граммов молочной смеси. Постепенно сын окреп, набрал вес. Он почти не болеет, по росту догнал сверстников, а развивается даже лучше, чем дети его возраста, потому что он «домашний» ребенок, мы с ним много разговариваем, читаем.
- То, что Сережа чувствует себя хорошо и у него нет проблем с сердцем, подтверждает правильность выбранной четыре года назад хирургической методики, — продолжает Илья Емец. — Я оперирую новорожденных уже больше 15 лет и могу говорить об отдаленных результатах вмешательств. Свыше 120 моих бывших пациентов имели такие же сложные пороки, как у Сережи. Без операции они погибли бы в первые месяцы после рождения. Нам удалось не только спасти детей, но и сделать их практически здоровыми.
- Какую методику вы применяете?
- Восстанавливая сердце, стараюсь обходиться без синтетических материалов. Например, Сереже мы сделали две сложнейшие операции — восстановили аорту и пересадили магистральные сосуды, одновременно восстановив перегородку сердца. Природа «перепутала» сосуды. Их надо было отрезать, поменять местами и вновь пришить. Представьте сердце новорожденного, размеры этих сосудов — и вы поймете, как сложно заниматься таким «шитьем». Катастрофически не хватает «материала», каждый миллиметр имеет значение, очень велико искушение использовать искусственные сосуды, клапаны, заплатки. У взрослых это возможно, а детское сердце будет расти. Оно увеличится в размерах, однако искусственные детали останутся такими же, и их вскоре надо будет менять. Если же реконструкцию сердечка сделать, использовав лишь «родные» ткани, постепенно пропорции восстановятся, орган заработает нормально. Но все это возможно, если прооперировать ребенка в первые дни жизни.
- Много ли новорожденных поступает к хирургам с опозданием?
- Меня очень радует, что в последние годы все больше малышей к нам отправляют прямо из роддомов. Это значит, что неонатологи нас услышали. Например, в прошлом году удалось спасти 80 детей, у которых без операции не было шансов выжить. Все они поступили к нам сразу после рождения — в первые-третьи сутки. Шести деткам диагноз порок сердца был поставлен внутриутробно. За рубежом так диагностируют 70-80 процентов пороков. Вот почему очень важно, чтобы и у нас был скрининг беременных, позволяющий выяснить, какие врожденные пороки есть у ребенка, и направить будущую маму в специализированный центр, где малышу смогут устранить патологию в первые часы после появления на свет. Думаю, все это будет, но не сразу. Сейчас мы формируем общенациональную программу лечения сердечно-сосудистых и сосудисто-мозговых заболеваний. Данные статистики таковы: ежегодно в Украине рождается около пяти тысяч детей с пороками сердца, почти половина из них умирает, не дожив до года. И это в то время, когда детская кардиохирургия позволяет делать успешные операции, спасать малышей. Нужен системный подход, при котором каждый врач знает, куда направить больного ребенка, на что сориентировать родителей. Не секрет, что сегодня мы все еще сталкиваемся со случаями, когда врачи на местах говорят родителям: «Зачем вам мучить себя и малыша, искать деньги, ехать в столицу? Толку от операций мало. Бог дал — Бог взял. Лучше родите себе здоровенького… » Именно такие слова слышали Сережины родственники. У них тоже могли опуститься руки… В нашем центре только в течение минувшего года получили консультацию почти восемь тысяч детей, 637 из них были прооперированы. Когда в столице завершится строительство и оснащение нового здания центра, эти цифры вырастут в десятки раз. Надеемся, что уже в нынешнем году мы переедем из Института сердечно-сосудистой хирургии на новую базу и будем работать в полную силу.