37-летний Игорь Самикост из Марганца не имел армейского опыта, но, несмотря на это, добровольно пошел защищать страну от вражеских оккупантов. Более года назад защитник в Донецкой области получил тяжелую контузию, но после лечения снова вернулся на службу, потому что его ранения признали такими, которые позволяют дальше воевать. Между тем состояние защитника постоянно ухудшалось. А теперь вместо того, чтобы получить надлежащую помощь, он вообще может попасть под уголовную статью «за самовольное оставление части». Почему так происходит, читайте дальше.
— В сентябре 2022 года мой сын Игорь вернулся домой из-за границы с заработков. А уже через несколько недель добровольно пошел в местный военкомат с желанием служить, — рассказывает «ФАКТАМ» мать бойца Вита Стамикост. — Это не стало для меня неожиданностью, он всегда был патриотом, интересовался историей Украины и ясно понимал, что россияне нам никакие не братья. Около месяца сын пробыл в «учебке», там оценили его умения по стрельбе. В конце концов сын попал в 92-ю отдельную штурмовую бригаду имени кошевого атамана Ивана Сирко. Игорь радовался, что оказался именно там, сдружился со многими ребятами. Вскоре бойцов отправили на восток — сын защищал Лиман и Ямполевку на Донетчине.
По словам собеседницы, 26 января 2023 года во время выполнения боевого задания возле Ямполевки Игорь Стамикост получил ранения. Украинских защитников обстреляли из танка.
— Взрывная волна была настолько мощной, что Игорю разорвало каску, он чудом остался жив, — продолжает Вита Стамикост. — Первую помощь сыну оказали в Лимане, а на следующий день отправили на лечение в Каменское Днепропетровской области. После того как выписали, медики дали ему еще месяц на реабилитацию. Когда мы получили документы из медицинского учреждения, там было указано, что ранение сына относится к легким, что вызвало настоящее возмущение, потому что это совсем не так. Однако сын вынужден был вернуться в часть и выполнял боевые задания, хотя чувствовал себя плохо, были случаи, когда из ушей тек гной.
В октябре 2023 года Игорю Стамикосту в Киеве провели операцию на левом ухе.
— На это ухо он уже не слышал, также частично потерян слух и на правом ухе. Столичные медики в заключении указали, что ранение Игоря все-таки относится к тяжелым, — говорит мать воина. — Легче сыну не становилось. У него тряслись руки, он не мог держать равновесие. Игорю сделали снимок, который показал, что в двух местах треснул череп, который не срастается, ушибы головного мозга и в виске осколок. Сын после этого уже не мог служить, потому что чувствовал себя плохо, постоянно нуждался в стационарном лечении в неврологии. Но в воинской части на все это не реагировали. Они моего сына и нескольких раненых побратимов привезли в какую-то сельскую больницу и без анализов и рентгенов признали их всех годными к службе. Профильных специалистов тоже никто не привлекал. Хотя у одного из бойцов не было половины пятки и он часто лечился в психбольнице. Бойцы продолжали служить, пока однажды командование не приказало Игорю и двум его побратимам идти на штурм российских позиций и отбивать их. Поскольку у защитников были серьезные заболевания, они отказались. Одно дело — идти в бой и знать, что будет успешный результат, а другое — прости пойти на верную смерть в качестве «пушечного мяса». Трое против десятков оккупантов — согласитесь, это какое-то самоубийство. Когда бойцы высказали свою претензию к командованию, их привезли в Краматорск в отделение ГБР. Сначала запугивали, потом отправили обратно в часть, сказав, чтобы ждали направления на центральную ВЛК в Киеве. Однако вскоре планы почему-то изменились, и воинам заявили, что они едут в Днепр. Уже там врач из местного госпиталя, который ознакомился с документами, сказал Игорю и бойцам, что согласен с выводами столичных врачей, которые его оперировали. Сын передал эти слова командованию. Но ему ответили: «Вы здоровы и идете отбивать позицию или же будет статья за самовольное оставление части». Игорь остался дома.
Сейчас мы как у разбитого корыта, потому что нас уже не принимают ни в одной больнице, ведь требуется документ из части, что сын действительно нуждается в лечении. Нам его просто не дают. Игорь не уклонист и не симулянт, он готов продолжать службу, но сейчас ему нужно восстановить здоровье. Он ни от кого не прячется, постоянно общается с представителями части и военкомата, является на их вызовы. Ему очень больно оттого, что он сам приехал из-за границы, потому что действительно хотел воевать, пока другие бежали, а с ним так себя повели. Добавлю, что, когда сын отказался идти на штурм российских позиций, с него высчитали практически все. Из 20 тысяч оставили всего 5 тысяч. Я уже молчу о том, что никаких средств за ранение Игорь тоже не получил… Поэтому я обратилась к адвокату. То, что потом узнали, откровенно шокирует. В каждой бригаде ведутся специальные журналы, в которых записывают выходы подчиненных на выполнение боевых задач. И в записях, которые нам удалось истребовать, указано, что Игорь был на «выходах» с 28 января 2023 года по 1 февраля 2023 года и с 9 по 12 февраля 2023 года. Для меня это стало настоящим шоком. Ведь с 26 января, когда Игорь получил ранение, он лечился и проходил реабилитацию. А в части специально писали, что он на боевых заданиях. Соответственно, вывод такой: кто-то на этом наживался и получал еще и средства. Но это уже вторая часть истории, для нас сейчас главное — должное лечение сына. Очень больно, что не ценят у нас тех, кто защищал это государство и готов был это делать до последнего.
Читайте также: «Два ножевых ранения сбоку, третье — в сердце»: жена погибшего бойца получила «похоронку», где мужчину считают самоубийцей
Обращения военнослужащих, права которых нарушены в части финансового обеспечения после получения ранения при защите Родины, сейчас широко распространены, говорят адвокаты.
— У нас эти запросы составляют не менее 50 процентов, — рассказывает «ФАКТАМ» Михаил Густяк, основатель и руководитель адвокатского бюро Legal Time. — Не исключение и дело Игоря Стамикоста — военнослужащего, получившего взрывную травму при защите Родины, что подтверждается справкой ВЛК и формой № 100. И за время непрерывного лечения он не получает выплаты в форме премии 100 000 гривен, согласно Постановлению 168 КМУ
По словам адвоката, указанные случаи распространены: должностные лица из числа командования, находясь в тылу, начисляют «боевые» тем, кто участия в боевых действиях не принимает.
— Это можно проследить по многочисленным сообщениям ГБР, — добавляет адвокат. — За невыплату военнослужащему премии за выполнение боевых распоряжений должностные лица могут быть привлечены к уголовной ответственности по статье 426−1 — «Превышение военным должностным лицом власти или служебных полномочий». В таких случаях необходимо официально обратиться в финансовую часть с требованием выплат. К требованию военнослужащим советую добавить документы, подтверждающие получение ранения (ф. 100, ф. 5), справку об обстоятельствах травмы (ф. 6), копии акта служебного расследования и справки о выполнении боевых распоряжений. В случае отказа или бездействия следует обращаться в суд с целью обязательства через судебный приказ принудительного взыскания средств. Кроме того, военнослужащему нужно написать заявление о совершении преступления в территориальное подразделение ГБР и Военную службу правопорядка, согласно ст. 3 ЗУ «О военной службе правопорядка в Вооруженных Силах Украины», одной из основных задач является: предотвращение совершения и прекращение уголовных и других правонарушений в Вооруженных Силах Украины.
Ранее «ФАКТЫ» сообщали о том, что украинским военным увеличили выплаты и начисляют дополнительные вознаграждения.