Заблудившийся студент провел в горах целые сутки при 20-градусном морозе и отделался лишь стрессом 18-летнему Жене Марченко из Киева, приехавшему в Карпаты отдохнуть, можно сказать, крупно повезло. Решив покататься на сноуборде отдельно от своей группы, студент заблудился и провел в горах целые сутки (»ФАКТЫ» уже кратко сообщали об этом происшествии). Несмотря на то что температура ночью опускалась ниже двадцати градусов, а в окружающих лесах полно хищников, парень остался жив-здоров.
- Сноубордом я увлекаюсь второй год, — рассказывает студент второго курса Национального авиационного университета Евгений Марченко. — Раньше катался на лыжах и почти каждый сезон ездил в Карпаты. Погода сейчас отличная, вот мы компанией из восьми человек и решили активно отдохнуть. Приехали в Межгорский район, сняли в селе Пилипец частный домик и целую неделю катались на местном склоне. Неприятности, из-за которых я едва не замерз в ночном лесу, начались в предпоследний день — в субботу. На выходные в село съезжается масса лыжников, и за несколько часов снежный покров на склоне оказался стесан до ледяной корки. Сноубордистам там делать нечего.
После обеда я решил подняться на вершину горы (подъемник проложен лишь до середины склона) и покататься в свое удовольствие на целине. Позвал с собой друзей, но никто не согласился. Это и понятно: кому охота больше часа подниматься на крутой склон, чтобы потом съехать за каких-то три-четыре минуты? В заплечной сумке у меня было пять яблок (четыре из них я съел перед подъемом). Около трех часов двинулся к вершине.
Погода стояла прекрасная — из-за редких облаков выглядывало солнышко, шел небольшой снег, температура — около трех градусов мороза. Через час я поднялся на вершину, сделал несколько снимков открывшейся оттуда панорамы и направился к параллельному склону, спускающемуся к водопаду Шипот. Ориентир у меня, казалось, был «железный» — у подножия должно стоять одинокое дерево, за которым начинается лес и течет речка. Добравшись до склона, я с ветерком съехал на доске в долину и спокойно пошел вдоль русла к селу. Но через два с половиной часа интенсивной ходьбы, когда вместо Пилипца оказался в совершенно незнакомом месте без каких-либо признаков цивилизации, понял, что иду не туда. Я был уверен, что съехал в правильном направлении, просто пошел вдоль другого русла (у подножия горы речка раздваивается).
Немного отдохнув, нарисовал на снегу карту, прикинул, где нахожусь, и решил подниматься на хребет, чтобы на вершине лучше сориентироваться. Стало резко темнеть, на горы опустился густой туман. Подъем занял больше часа, иногда я проваливался в сугробы по пояс и выбирался из них «на всех четырех». На вершине мой мобильник заработал. Я сразу позвонил друзьям, которые уже начали беспокоиться, сообщил, что нахожусь где-то возле водопада, и скоро буду в Пилипце. Затем пошел немного дальше по хребту и снова съехал на доске вниз. Здесь я окончательно понял, что заблудился.
Вернуться к подъемнику по своим следам было нереально, их давно замело снегом. К тому же было уже около девяти часов вечера, вокруг — сплошная темень. Пришлось во второй раз подниматься на хребет. Как только на вершине появилась связь, я снова позвонил друзьям. Они уже организовали поиски и спрашивали, не вижу ли я свет от их фонариков. Но вокруг была непроглядная тьма. Через десять минут связь пропала и больше не восстанавливалась.
Женю начали искать в восемь вечера. В Пилипецком сельсовете организовали специальную группу, в которую вошли местные жители и работники подъемника. Кроме добровольцев, окрестные горы прочесывали Межгорский и Мукачевский аварийно-спасательные отряды. По словам начальника районного отдела по чрезвычайным ситуациям Ивана Иваниша, всего в поисках участвовало более тридцати человек. Заблудившегося студента искали возле водопада Шипот, о котором он успел сообщить по телефону. На самом же деле Женя был совсем в другом месте.
- Я шел по хребту и надеялся, что скоро увижу свет от сельских хат, — продолжает Женя. — Становилось все холоднее, хотя одежда у меня была нормальная — подштанники и лыжные штаны, сноубордовские боты, футболка, шерстяной свитер (он больше всего спасал от холода), лыжная курточка, шапка и перчатки. Правда, намокшие перчатки (особенно правая, которую я снимал, когда говорил по мобильнику) из-за мороза очень скоро превратились в ледышку, поэтому их пришлось снять. В сумке были еще спортивные штаны и кофта, которые я положил, чтобы уберечь фотоаппарат от ударов во время падений. Но эта одежда от мороза тоже задубела, никакого толка от нее не было.
После двух часов ходьбы, когда наступила полночь, я понял, что придется заночевать в горах, и стал готовить «постель». Выкопал в снегу метровую яму, положил на дно доску и сел, подтянув колени к животу и прижав руки к телу. В яму все время задувал ветер, поэтому через некоторое время я поставил доску вертикально, оперся об нее спиной и сел на сумку. Понимал, что нужно хоть немного поспать, чтобы дать отдохнуть изнуренному организму, но это практически не удавалось. Было очень холодно, где-то пятнадцать градусов мороза (на самом деле температура ночью в горах опускалась ниже двадцати. — Авт. ). Все, что мне удавалось, — покемарить по пятнадцать минут, после чего я просыпался от холода и шевелил пальцами на ногах, чтобы не обморозить их.
В окружающих Пилипец лесах водится большое количество хищников. В позапрошлую зиму «ФАКТЫ» рассказывали о нападавших на это горное село волчьих стаях, которые до того обнаглели, что местные жители были вынуждены огораживать хлева со скотиной и даже собачьи конуры красными флажками. В то время селяне после захода солнца боялись выходить даже на улицу, не то что в лес.
- Про волков мне, конечно, рассказывали, — говорит Женя. — Хотя, что там волки! И без них было из-за чего переживать. Я знал о несчастных случаях в горах, во время которых гибнут даже спортсмены-профессионалы. Несколько раз появлялась мысль: мне только 18 лет, еще и не пожил, неужели это конец? Но я гнал ее от себя, больше всего боялся впасть в панику. С восьмого класса мы с друзьями ходили в походы, спускались на байдарках, знали, как вести себя в горах, как бороться с обморожением. Это и выручило.
После пяти утра я почувствовал, что начинаю замерзать, и решил идти дальше. Снег давно прекратился, на небе сияли звезды, но было очень холодно. Через несколько часов аккумуляторы в мобильнике окончательно сели. Рассвело, и я наконец смог разглядеть окружающие горы — увы, местность была незнакома. Очень хотелось кушать, но я берег последнее яблоко, а вместо воды ел снег. Около двенадцати набрел на небольшой сарай — летнее пристанище для пастухов. Ничего съестного там не оказалось, поэтому я просто немного отдохнул и пошел дальше. Пару раз пытался выбраться на хребет, но там дул настолько сильный боковой ветер, что идти было невозможно.
- Наконец, около двух часов дня, когда я обогнул очередную вершину, вдалеке мелькнули три маленьких коробочки, — продолжает Женя. — Это были деревянные домики, наверное, какая-то метеорологическая станция, а над ней парил дельтаплан. В стороне я узнал хребет, упирающийся в гору, где должен находиться подъемник. На душе сразу стало легче. Я понял: если не потеряю ориентир до начала сумерек, то не погибну. Добираться до подъемника было очень далеко, поэтому решил идти к станции. Но сначала спустился в долину к небольшой лужайке и написал доской на снегу огромными двухметровыми буквами «SOS». Надеялся, что их увидит дельтапланерист, если полетит в мою сторону. Здесь я съел последнее яблоко.
Когда же отошел от лужайки несколько сотен метров, из-за горы неожиданно вынырнул вертолет и пролетел прямо над моей надписью. Я догадался, что нужно выйти на открытую местность, чтобы меня могли заметить сверху, вернулся на лужайку и огромными буквами вытоптал еще одну надпись «SOS». Через некоторое время пилот стал делать второй круг и, заметив меня, пошел на снижение. Прошли сутки, как я ушел с подъемника в Пилипце…
В вертолете было трое людей. Один спросил: «Ты Женя Марченко? Все нормально? Ничего не обморозил? Давай в кабину». Через десять минут, до конца еще не осознавая, что все уже позади, я был в колыбе в Пилипце. Мне дали горячего вина, напоили чаем. Прибежали друзья, стали расспрашивать, подбадривать. Я чувствовал, что здоров, просто был очень уставшим и голодным. Как-то добрался до дома, который мы снимали, поел горячего супа и провалился в сон. Проспал 16 часов.
Женю нашли на территории соседнего Иршавского района. Оказалось, что он с самого начала съехал на сноуборде не по тому склону горы и очутился в местности, которая очень напоминает долину возле водопада. Летом здесь часто не могут найти дорогу даже местные жители, собирающие в лесу грибы и ягоды.
- Родители о моем приключении не знали, — говорит Женя. — Хорошо, что никто не додумался сообщить о моей пропаже. Иначе бы только переволновались. Я сам обо всем рассказал им, когда вернулся домой. Кататься на сноуборде в Карпатах я, конечно, буду и дальше. Просто перед тем, как отправиться в незнакомое место, хорошо подумаю. Ночная прогулка в горах стала для меня уроком.
Между прочим, поиски Жени проходили не совсем гладко. Его друзья дважды обращались в МЧС с просьбой подключить к поискам вертолет и дважды получали отказ «в связи с неблагоприятными погодными условиями». В конце концов пришлось задействовать вертолет из другой компании. А после того, как все благополучно закончилось, родителям Жени прислали счет на очень приличную сумму. Впрочем, сам Женя воспринимает это философски, говоря, что жизнь все равно дороже.
- В Пилипце я не успел как следует поблагодарить моих спасателей, даже не знаю их имен, — говорит Женя. — После приземления мне было не до того, а вертолет сразу улетел в Ужгород. Поэтому хочу передать через газету: «Большое спасибо всем, кто меня искал и спас… »