Интервью

— Ольга Павловна, кремлевский фюрер постоянно демонстрирует, что не остановится не перед чем. По вашим словам, «вероятность использования искусственной радиационной аварии на ЗАЭС в военных целях — как, например, подрыв Каховской плотины для остановки контрнаступления ВСУ, значительно больше, чем тактического ядерного оружия». Специалисты говорят, что попадание снаряда в реактор Запорожской АЭС, в хранилище отходов или систему охлаждения может привести к ядерной катастрофе, которая превысит масштабы аварий на АЭС Фукусима-1 и на ЧАЭС. Это потенциальная угроза для Европы и мира. Если такая беда произойдет, что нас ждет? Как будут развиваться события? То есть какой худший сценарий?

— Когда россияне оккупировали ЗАЭС 4 марта 2022 года, сразу начали минировать береговую линию Каховского водохранилища, то есть территорию вокруг станции, строить фортификационные сооружения и так далее. А военную технику и тентованные грузовики они завели на промышленную площадку (а там же машинные залы, турбина, много масла, водород) в августе, когда начались обстрелы. Они обстреливали линии 750 кВ, чтобы был повод переключить ЗАЭС на российскую энергосистему. Мои источники из персонала сообщили, что получили план об этом еще в июле 2022 года. Но не вышло. Почему? Они восстановили линию 750 кВ, которая шла с Крымского перешейка к подстанции «Каховская» и была повреждена в декабре 2015 крымскими татарами.

— Все помнят эту историю.

— Но в августе сгорела трансформаторная подстанция «Джанкойская», которая должна была играть ключевую роль в этой схеме переподключения на Крым. Потом неожиданно стали падать огромные металлические опоры на оккупированной территории Херсонской области. То есть не переподключили. Это во-первых.

Во-вторых, указ путина о том, что ЗАЭС является собственностью россии, был издан 5 октября 2022 года — еще до голосования в Госдуме о включении оккупированных территорий в состав страны-агрессора после так называемого «референдума». А еще раньше, 3 октября, была создана «Эксплуатирующая организация Запорожской АЭС» с адресом в москве. То есть это нарушение российского законодательства. Хотя о чем я вообще?

Известно, что они одновременно должны были оккупировать ЗАЭС и Южноукраинскую АЭС. Эта идея принадлежит Сергею Кириенко, который с 2005 по 2016 год был председателем госкорпорации «Росатом». Колонна от Мелитополя разделилась на две части. Одну благодаря действиям генерала Марченко остановили в Вознесенске, уже в черте города, за 40 километров до Южноукраинской АЭС. А та, которая шла в направлении ЗАЭС, стояла в степи двое суток. Можно было бы Bayraktar ударить и разбомбить ее. Но этого не было. Потому уверена, что ЗАЭС сдали. Вообще у меня такое впечатление, что у нас кое-кто готовился сдать страну.

Конечно, россияне планировали производить электроэнергию на ЗАЭС. Потому что на то время наши разрушили газовую скважину в Черном море, с которой поставляли газ для новых ТЭС, которые они построили уже после аннексии Крыма. На полуострове все еще дефицит электроэнергии, хотя провели кабель из Краснодарского края по дну моря.

Тем не менее они переключили Энергодар на свою объединенную энергосистему — протянули линию Мелитополь-Молочанск-Энергодар. С прошлого года не разрешают экспертам миссии МАГАТЭ (Международное агентство по ядерной энергии) осмотреть открытое распределительное устройство расположенной рядом Запорожской тепловой электростанции. Явно они что-то там делают.

Читайте также: «Россия угрожает странам Европы, США, НАТО, а воюют другие. В этом главная проблема», — Валерий Чалый

Линия 330 кВ от Запорожской ТЭС присоединена к украинской подстанции «Ферросплавная» как резервная на случай, если будет разрушена линия 750 кВ. Подстанция «Днепр» тоже на украинской территории. Оттуда ЗАЭС до сих пор потребляет электроэнергию для собственных нужд и работы систем безопасности. Ибо она не производит электроэнергию вообще с сентября 2022 года.

Но, по-моему, россияне не оставили планов запустить ее. Потому что, когда гендиректор МАГАТЭ Гросси 7 февраля этого года был на ЗАЭС, оккупационная администрация станции сообщила, что планирует ввести в эксплуатацию какой-то энергоблок на ЗАЭС по случаю 40-летия ввода в эксплуатацию первого энергоблока. Думаю, что они это сделают, потому что любят символические даты. Да еще с пропагандистской целью, безусловно.

В марте Гросси летал к путину в Сочи, на встрече присутствовал и директор «Росатома» Лихачев. Путин подтвердил Гросси, что они планируют запустить ЗАЭС. Затем Гросси и Лихачев встречались в Калининграде. Однако там, по словам Гросси, они пришли к согласию, что в данных условиях (это ключевое) это невозможно, потому что не хватает воды из-за подрыва Каховской дамбы в 2023 году.

Они там набурили 11 буровых скважин без оценки влияния на геологическое положение промышленной площадки. Это нарушение международных норм. Потому что когда вынимается вода, меняется геологическое состояние. Мне персонал написал, что возможно проседание фундаментов промышленных зданий. И это очень опасно, поскольку для реакторных отделений очень важна жесткая вертикаль сооружений.

Воды из этих 11 скважин не хватает. Поэтому они 14 мая этого года направили ноту в МАГАТЭ, где написали о том, что планируют построить новую насосную станцию на берегу реки Конка, это один из нижних притоков Днепра. А пруд-охладитель после подрыва Каховской дамбы теперь выше старого русла Днепра. Понятно, что из пруда вода испаряется. Уже 15 метров глубины осталось.

— А было сколько?

— Кажется, около 17 метров. То есть запас воды — он был 46 миллионов кубометров — значительно уменьшился.

После подрыва Каховской дамбы персонал видел, как какой-то водолаз спускался ко дну. Там есть такие шандоры — гидротехнические затворы, которые можно поднять и тогда вся вода уйдет. Главное управление разведки написало, что у них есть сведения о том, что эти шандоры заминированы. Если их взорвать, миллионы кубометров воды устремятся в Днепр. Снова будет, как после подрыва Каховки. То есть для задержки контрнаступления это тоже можно использовать.

Еще работники знают, что заминированы насосы на брызгальных бассейнах. Однако миссия МАГАТЭ (ранее они жили в гостинице в Энергодаре, а сейчас на территории ЗАЭС) упорно не видела этих мин. Вдруг в январе этого года они написали, что «видели мину за периметром». Представляете? Понятно, что их сопровождают, рассказывают о каком-то разминировании, что они не имеют доступа ко всем помещениям, в частности, к тем, где есть военная техника. Разведка Великобритании Ми-6 сообщала о наличии огневых позиций на крышах реакторных отделений, куда МАГАТЭ тоже не пускают. Однако есть фото и видео, как кадыровцы тренируются на территории.

Что касается вопроса, что может быть, я уверена, что они не станут взрывать реактор или, например, хранилище отработанного ядерного топлива (это очень прочные бетонные контейнеры). Даже если специально заменяют все это, если произойдет взрыв, все радиоактивное останется в пределах промышленной площадки. Хотя могут быть сколы.

Реакторы они тоже не будут обстреливать. Эти сооружения крепкие. Как и крыши.

Но могут заминировать трубопроводы для воды, поставляемой для охлаждения реакторов. И даже не на площадке, а те же бассейны.

Читайте также: «Если мы войну проиграем, Украина превратится в тотальную Бучу», — Элла Либанова

Следующее. Почему эксперты настаивали на переводе всех энергоблоков в холодную остановку? Потому что это самое безопасное состояние в этой ситуации. Не горячая остановка и не работа на минимально контролируемой мощности. В холодной остановке уже идет распад радионуклидов типа йод-131, он наиболее опасный в случае радиационной аварии.

Какие сценарии рассматривают специалисты? К примеру, оккупанты будут вынуждены покинуть ЗАЭС, а затем дистанционно взорвут трубопроводы для охлаждения. Воды не будет. И тогда запас времени до расплавления активных зон реакторов от восьми суток, если наши военные зайдут вместе с атомщиками и если все останется в холодной остановке. А если россияне выведут энергоблок на мощности — тогда до четырех-пяти часов. Потому что эта активная зона охлаждается водой. Там температура 280 градусов, а в холодной остановке — 180 градусов, и давление другое.

Наши ученые из Академии наук вместе с работниками «Укргидромета» просчитали возможное распространение радионуклидов в различных средах в случае тяжелой аварии с расплавлением активной зоны, в частности в воздухе в зависимости от конкретных погодных условий. В прошлом году они публиковали это на официальных страницах Госатомрегулирования. Разработана система моделирования и реагирования на радиационные аварии «РОДОС». После Фукусимы нашего известного профессора Марка Железняка японцы пригласили ввести эту систему у них. Так вот, например, если ветер западный, вся эта беда полетит на Краснодарский край. Если юго-восточный, то соответственно в Украину, Болгарию, Турцию и т. д.

Ситуация будет зависеть не только от ветра, температуры воздуха, но и от осадков. К примеру, если в Краснодарском крае будет дождь, то цезий-137 выпадет на почву. И тогда их земли будут не пригодны для сельхозработ 300 лет. И это все рассчитали при аварии только на одном энергоблоке.

То есть думаю, что ГУР вместе с атомщиками готовят разные сценарии, что делать после деоккупации, что проверять, какие должны быть первоочередные действия. «Энергоатом» писал, что они уже готовят запас оборудования для ЗАЭС.

— Вы до сих пор общаетесь с людьми, работающими на станции?

— Ну, сейчас личных связей нет. После «референдума» работников не выпускали, потому что хотели, чтобы они подписали контракты с «Росатомом». Большинство не подписало. Их шантажировали, им угрожали. Но потом разрешили уехать. Люди проходили фильтрацию, проверки ФСБ, ехали через территорию россии, затем в балтийские страны или Польшу и наконец в Украину. Кого-то, например, депортировали, а семьи остались в Энергодаре. Это все очень тяжело.

Есть такая международная общественная организация Truth Hounds. Они в сентябре прошлого года подготовили анализ о системных похищениях, пытках и убийствах работников Запорожской АЭС. Я давала им контакты людей, прошедших этот ужас. Они направили этот отчет комитету против пыток ООН и акцентировали, что все эти вещи происходили с соучастием «Росатома».

Еще такой момент интересен. Из-за того, что россия является постоянным членом Совбеза ООН, там не приняли никакой резолюции о войне. Все резолюции по Украине принимала Генеральная ассамблея (там были включены, в частности, вопросы ЗАЭС).

На днях бывший посол Украины в США Валерий Чалый жестко высказался, что Украина должна наконец написать официальное письмо о том, что россия незаконно захватила место в Совбезе ООН и ее нужно немедленно лишить этого места. Однако до этого времени МИД ничего не сделал, чтобы ее оттуда выбросили.

Четыре резолюции принял Совет управляющих МАГАТЭ. Это второй орган после Генеральной конференции. У наших была идея приостановить членство россии в Совете управляющих. Они с ней пошли к стратегическим партнерам, а те сказали: «Нет, мы не поддерживаем. Потом так же и с нами смогут поступить». Хотя самые большие взносы для функционирования МАГАТЭ вносят США, Великобритания и Франция, а не россия.

Такой кейс был в 1970-е, когда по политическим причинам (из-за апартеида) приостановили членство Южно-Африканской республики (это единственная в Африке страна, эксплуатирующая АЭС) в Совете управляющих МАГАТЭ. А сегодня заместитель Гросси — директор департамента ядерной энергии россиянин Чудаков. Многие россияне работают в секретариате.

Читайте также: «Для путина наступают очень грустные времена, есть много факторов, которые его власть делают хрупкой и шаткой», — Владимир Огрызко

— Вы призываете НАТО вместе с МАГАТЭ, которая оказалась беспомощной перед ядерным терроризмом россии, срочно разработать новую концепцию защиты АЭС и других ядерных опасных объектов, то есть перейти от физической защиты ядерных установок к их обороне. Какова реакция этих структур на это обращение? Как они могут реально повлиять на россию, которая плевать хотела на все международные структуры?

— МАГАТЭ может давать только рекомендации. Эта миссия не влияет на действия оккупационной администрации ЗАЭС, на принятие санкций против «Росатома». Это решение стран. Но это же издевательство. Россия фактически является ядерным террористом.

Что касается будущего разминирования ЗАЭС, у меня была идея, чтобы эту гуманитарную миссию проводили с участием ООН. Я писала аналитику на эту тему. Однако что вы думаете? Никакого официального письма от МИД ООН не было.

— Оккупанты еще не ведут и надлежащих ремонтов на Запорожской АЭС. Какие последствия такое бездействие имеет для таких сверхсложных объектов?

— Чисто технически любое железо (дизель-генераторы, трубопроводы, задвижки, то есть оборудование) требует ухода и обслуживания.

С 2005 года по декабрь 2021 года (до прихода нового председателя Корикова) я была членом коллегии Государственной инспекции ядерного регулирования (Госатомрегулирования), которая контролирует соблюдение норм, правил и стандартов в сфере ядерной энергетики, выдает разрешения, лицензии на эксплуатацию и т. д. Ежегодно коллегия рассматривала анализ, подготовленный Государственным научно-техническим центром по ядерной и радиационной безопасности на основании информации Национальной атомной энергогенерирующей компании «Энергоатом».

Если посмотреть отчеты за эти годы, то очевидны два основных фактора, которые приводили к проблемам (например, остановился энергоблок) — человеческая ошибка и отказ оборудования. Даже когда проводили регулярные ремонты.

Ремонты бывают капитальные, средние, кратковременные и аварийные. Есть нормативно-правовые акты, где четко определено, как часто каждый вид следует проводить. Украина в декабре 2023 года направила официальную ноту о том, что на ЗАЭС за время оккупации провели только треть необходимых ремонтов. То есть риски — отказ оборудования и еще какие-то форс-мажоры — увеличиваются из-за их отсутствия.

Еще они увеличиваются потому, что на ЗАЭС теперь почти нет людей, у которых были персональные лицензии. Их было 200 человек. Это половина лицензированного персонала всех АЭС. Есть лицензии на право управления ядерной установкой, на право осуществлять организационно-распорядительные функции. Эти люди периодически сдавали экзамены в Госатомрегулировании. Чтобы получить лицензию на право управления реакторной установкой, нужно иметь стаж до десяти лет, пройти тренировку на тренажерах учебных центров, где задают сценарии разных ситуаций, в том числе форс-мажорные. То есть это специалисты должного уровня. Люди годами нарабатывают навыки и опыт.

Известно, что только 22 из этих 200 с лицензиями подписали контракты с «Росатомом». А остальные — откомандированные с российских АЭС. Некоторые не имеют опыта эксплуатации ВВЭР-1000 (водо-водяной энергетический реактор, где теплоносителем и замедлителем служит вода под давлением). У них опыт работы, например с РВПК (реактор большой мощности канальный) типа как в Чернобыле, на Курской или Смоленской АЭС. У них есть российские лицензии. Но даже те, кто работал на Ростовской АЭС, где тоже есть ВВЭР-1000, не смогут работать на ЗАЭС, поскольку за время независимости там прошла глубокая модернизация.

К тому же, в частности, на реакторах были заменены блочные щиты управления. Они сейчас украинского производства. У нас два выдающихся предприятия, которые их производили. Это «Импульс» (Северодонецк), который вовремя эвакуировали, и «Радий» (Кропивницкий). «Радий» даже для болгар производил автоматические системы управления технологическими процессами и контроля активных зон. Вообще, на ЗАЭС много оборудований с другим интерфейсом, которые россиянам незнакомы. Плюс у каждого реактора всегда есть особенности.

Кроме того, после Фукусимы мы присоединились к инициативе Европейского Союза по переоценке безопасности с учетом этой аварии и реализовали ряд мер. В частности, появились мобильные насосные станции, мобильные дизель-генераторы, каталитические рекомбинаторы водорода в герметичной оболочке на случай тяжелой аварии с расплавлением активной зоны, поскольку там начинается цирконовая реакция с выделением большого количества водорода, накапливающегося под крышей. На Фукусиме был не ядерный, а водородный взрыв. Для уменьшения концентрации водорода под крышей разработаны такие рекомбинаторы. Плюс была упрочнена кровельная оболочка, чтобы выдерживать большее давление. То есть есть куча нюансов, незнакомых россиянам.

Мой главный месседж — с каждым днем оккупации увеличиваются риски аварии на ЗАЭС. К примеру, когда энергоблок выводят на мощность, начинается цепная реакция. То есть производятся эти опасные радионуклиды — йод-131, цезий-137, стронций-90. Если с расплавлением активной зоны произойдет водородный взрыв, все это вынесет в воздух. Сейчас в энергоблоках цепной реакции нет.

Читайте также: «Мы заходим в век очень серьезного силового противостояния в мире», — Роман Безсмертный

О готовности персонала к авариям говорить не приходится. На ЗАЭС есть подземный аварийный центр на случай тяжелой аварии, где должны собираться управляющие. До оккупации постоянно проводили совместные учения — персонал, представители СБУ, МВД, Минздрава, где разыгрывали разные сценарии. А оккупанты сделали из этого центра бомбоубежище. И не пускают туда ни работников ЗАЭС, ни миссию МАГАТЭ. То есть полностью разрушено все, что возможно, в том числе система кризисного реагирования и аварийной готовности.

Кириенко же не раз был на ЗАЭС. В этом году впервые за все время оккупации даже приехали руководители «Росатома». Кстати, Лихачеву и директору ЗАЭС от россии Романенко СБУ выдвинула подозрение. Но, насколько я понимаю, Интерпол почему-то не принимает эти заявления. Они полагают, что это политическая история.

Некоторые государства (например, США, Великобритания и Украина) применили персональные санкции против всего руководства «Росатома», его наблюдательного совета и предприятий и корпораций, связанных с ним. Сам «Росатом» тоже под санкциями. А государства Европейского Союза — нет, никаких санкций. Потому что есть Словакия, есть Венгрия. Я все время говорю, что необходимо, чтобы каждое государство ЕС лично принимало решение о санкциях. И против персон, и против предприятий и корпораций.

— По вашим словам, «оккупанты подключат ЗАЭС к российской энергосистеме и МАГАТЭ им ничего не сделает». Насколько сложен процесс подключения в другую систему?

— Переключить легко технически. Мы же отключились от объединенной энергосистемы беларуси и россии и синхронизировались с ЕС.

Если им удастся ввести в эксплуатацию один энергоблок, конечно, они не заинтересованы, чтобы эта электроэнергия шла в объединенную энергосистему. Они произведут переключение.

Кстати, ЗАЭС не приносит экономике россии денег. «Росатом» уже потратил 20 миллиардов рублей на нее и планирует на три года еще 90 миллиардов. А в Энергодаре они вкладывают деньги в реконструкцию бассейна, школ, еще чего-то. Я читаю местные Telegram-каналы. Жители пишут, что город в упадке, сейчас у них перебои с электричеством, а населения почти нет. Все, кто мог, уехали.

Читайте также: «Мы вытащим весь пепел из кремлевской стены и сровнякм мавзолей с землей», — заместитель командира легиона «Свобода россии»

— Понятно, что нам необходимо наращивать мощность ядерной генерации. Однако правительственный законопроект о достройке двух атомных энергоблоков на Хмельницкой АЭС уже назвали тестом на адекватность. Сначала о деньгах. Даже по ценам 2018 года на это должно пойти более 2,8 миллиарда долларов. Новую смету ни правительство, ни государственная компания «Энергоатом» не озвучивают публично. Откуда возьмут деньги на достройку АЭС, если «Энергоатом» за последние два года получил 23 миллиарда гривен убытков? При этом министр энергетики Галущенко говорит, что критики проекта повторяют российские ИПСО. Вы очень точно назвали происходящее камарильей в атомной энергетике. Борьба идет очень серьезная. Возможно ли приостановить этот процесс?

— Идет давление со стороны министра Галущенко и президента «Энергоатома» Котина на экспертов типа меня. Вплоть до обвинений, что мы работаем на ФСБ. Мне упрекают, что я родилась в россии и училась в москве. Котин тоже, кстати, родился в россии и учился в московском энергетическом институте. Но агент ФСБ я. Это при том, что с 1990-х последовательно выступаю против любого сотрудничества с россией в области атомной энергетики.

— Это правда, что собираются купить два ядерных реактора производства «Росатома» с недостроенной болгарской атомной электростанции «Белене»? Это вообще в голове не укладывается.

— Да, они хотят покупать российские технологии во время войны с россией. А чертежи россия не передаст.

Во-вторых, это будет некомплект. Там нет оборудования. Для этого типа реакторов требуются специальные парогенераторы, которые производят только в россии.

— Цитирую вас: «Болгарские СМИ пишут о продаже российского оборудования для ХАЭС-3,4. Обратите внимание, что вместо восьми парогенераторов речь шла о четырех. А сейчас вообще заявляют, что ни одного парогенератора не будет, потому что они необходимы самим болгарам». И что дальше?

— Для Болгарии условием вступления в ЕС был отказ от строительства «Белене». Они отказались в 2014 году.

С другой стороны, сейчас ситуация такова, что если у вас есть деньги, стройте газовую станцию. «Энергоатом», ты оператор, у тебя есть лицензия на производство электроэнергии. Делай что-нибудь.

Например, еще в мирное время за средства «Энергоатома» в Болградском районе сделали какую-то газотурбинную станцию. «Энергоатом» был оператором Донузлавской ветровой электростанции, кстати.

А теперь денег нет, за прошлый год 12 миллиардов убытков, задолженность перед поставщиками товаров и услуг огромна, долгосрочный кредит более 20 миллиардов.

— Тогда за какие деньги они собираются строить эти энергоблоки?

— Говорят, что из своей операционной деятельности за продажу электроэнергии, то есть из прибыли, и за кредиты.

Я считаю, что такие огромные проекты вообще не нужны. Мы ведь не знаем, что останется после Победы от промышленности и сколько населения будет в государстве. Нашему системному оператору «Укрэнерго» очень сложно делать прогнозы о будущем потреблении.

Конечно, для развития экономики необходима электроэнергетика. Так в современных условиях нужно разрабатывать микс разных видов генерации. Во время войны строить огромные блоки с большими капитальными вложениями — это безумие. И как децентрализация, о которой рассказывает Галушенко, коррелируется с этой гигантоманией? Мы построим на Хмельницкой АЭС четыре блока, чтобы снова была самая большая АЭС в Европе? Мы уже видели одну такую АЭС.

Читайте также: «Россия хочет приостановить войну, и катастрофа на АЭС идеально подходит для этого», — командир взвода специального подразделения ГУР «Артан» Андрей Мельник

— Насколько безопасно строить на старых конструкциях новые блоки?

— Помню одно заседание коллегии в 2012 году. Мы еще тогда говорили, что прочность конструкций не подтверждена. Прошло 12 лет. Понятно, что эти конструкции не укрепились.

— Вы и другие эксперты очень жестко высказываетесь на тему строительства этих энергоблоков. Вас слышат? Есть ли в нашем государстве кто-то, к кому можно апеллировать?

— К народным депутатам. Инна Совсун, Андрей Жупанин, Ярослав Железняк пока остановили этот процесс. Необходимое условие для разработки проекта (т.е. технической документации, а не ТО) — принятие закона о размещении ядерно-опасного объекта общего государственного значения. До голосования в зале его не допустили. А без принятого закона невозможно разрабатывать другое. Поэтому пока народные депутаты молодцы.

— Некоторые.

— Безусловно. Поскольку парламентский комитет по вопросам энергетики, возглавляемый Герусом, уже поддержал эту фигню.

Приведу еще довод. Они же просто по беспределу сняли с должности Григория Плачкова, руководившего Госатомрегулированием с 2017 по 2021 год. Они готовились к сдаче Украины. Понимаете?

Ибо эта команда попала в руководство «Энергоатома» как на окормление. Это окружение предателя Деркача, который с 2006 по 2012 год возглавлял «Энергоатом». Исполнительный директор по персоналу Бояринцев, например, много лет был его помощником, когда тот был народным депутатом. Бояринцев из Сумской области. Это вотчина Деркача, где он избирался мажоритарщиком. Когда Бояринцев стал топ-менеджером, многие сумские прокуроры и менты оказались в «Энергоатоме». А сейчас он сбежал в Австрию.

Так вот, при Плачкове, когда «Энергоатом» пропихивал этот законопроект по строительству энергоблоков ХАЭС-3,4, Госатомрегулирование четырежды отказывало в согласовании. А Кориков все подписал. Понятно, что цель не построить, а распилить деньги. На подготовительных работах, на проектах, на том, на сем.

В 2023 году «Энергоатом» потратил 730 миллионов гривен на защитные сооружения первого уровня. Это габионы и мешки с песком. К примеру, бетонное сооружение второго уровня защиты на трансформатор стоит один миллион гривен. Что это за компания «Кантриинвестстрой», где 250 тысяч уставного уставного капитала и 30 человек персонала?

Журналист Юрий Николов, специализирующийся на анализе тендеров, писал, что на некоторых закупках «Энергоатом» получал 300% маржи.

Читайте также: «Все, кто зарабатывает на войне, хуже россиян», — бывший мэр Умани Александр Цебрий, воюющий на «нуле»

— Текст президента «Энергоатома» Котина об адаптации структуры к работе в военное время, который он написал в декабре прошлого года, напоминает статьи в газете «Правда»: «На высоком уровне обеспечивать ядерную и радиационную безопасность находящихся на подконтрольной ядерных объектов. Украине территории, а также их эффективную работу на полную мощность с рисками обстрелов, массированных атак, блекаутов — этого не делала ни одна страна мира, эксплуатирующая АЭС». Действительно ли уровень настолько высок?

— Они пиарщики. Точка.

— Как Запад помогает нам усилить устойчивость энергосистемы? И что мы сами делаем для этого?

— Во-первых, я поддерживаю развитие ядерной энергетики после Победы.

Во-вторых, считаю, что будущее ядерной энергетики Украины — это малые и средние модульные реакторы. Сейчас это тренд в мире. Когда мы победим, где-то уже будут работать какие-то малые и средние реакторы. В Канаде есть государственная программа по этой теме. Первый их реактор заработает в 2028 году.

Считаю, что будущее — это содружество между атомной и возобновляемой энергетикой. В возобновляемую входят и гидроэлектростанции. Надо будет просчитать этот микс. Потому что у нас есть обязательства по Парижскому климатическому соглашению. Сейчас «благодаря» этим атакам мы досрочно выполнили обязательство остановить угольные энергоблоки тепловых станций. У нас их нет. Ахметов остался без этого бизнеса. Бурштынская, Добротворская, Кураховская, Змиевская — все под ноль.

И нужно развивать газовую тепловую генерацию как маневренную, которая будет работать на рынке дополнительных услуг. То есть подключаться в пиковые времена потребления. Я вижу так.

А строить что-то большое — это такое мошенничество. Они даже не обновили стоимость строительства. Все же дорожает — бетон, арматура и прочее. Мы видим, сколько еда стоит сейчас. Нужно минимум пять миллиардов долларов, а то и больше на один энергоблок.

— «Энергоатом» обещает подключить к сети два блока по 1,1 ГВт за четыре года. Это реальная история, потому что мировой опыт показывает, что на это нужно 10−15 лет?

— Точно не четыре года. Чтобы только подготовить документы и получить лицензию, нужно много времени. Потому давайте это планировать уже после Победы. Потому что мы остались без тепловых на угле и даже на газе старых электростанций.

То есть я поддерживаю развитие, но у нас еще есть время подумать. Сейчас нужно беспокоиться о том, как выжить, а не заниматься маниловщиной и наполеоновскими планами.

— Кстати, о выживании. Сейчас очень тяжело без света. А зимой будем еще без отопления. Прогнозы пугают. Чего ждать?

— От гиперзвуковой ракеты бетонные сооружения не помогут.

Россияне еще не использовали последнее. 23 ноября 2022 года у нас был единственный классический блекаут, когда энергосистема распалась на части. Почему это случилось? Потому что одновременно они попали в трансформаторы выдачи мощности на всех трех подконтрольных нам АЭС. Энергоблоки были остановлены аварийной защитой. 7000 МВт одновременно.

Россия уже применяла этот метод. И еще может применить. И тогда все. Об этом не только я говорю. К примеру, эксперт Анатолий Ткачук тоже считает, что такое возможно.

То есть будет трудная зима, безусловно. Если ночью выключают свет, это свидетельство того, что не хватает базовой мощности. Потому что к этим 7,3−7,8 ГВт, производимым АЭС, добавляли электричество тепловых электростанций. Они работали и в базе, и в маневренном режиме. Днем уменьшали мощности, вечером и ночью прибавляли. А сейчас их нет. Потому нам не хватает даже ночью базовой мощности атомной электроэнергии.

Но и здесь есть тема коррупции. Еще в марте 2022 года была повреждена пятая ступень турбин энергоблока № 2 Хмельницкой АЭС. Вели торги. И упорно выбрасывали из тендеров «Турбоатом». Пять раз. В результате до сих пор турбина не работает на всю мощность в 1000 МВт. Есть только 600. А зимой было 800. То есть 400 МВт сейчас очень необходимо для энергосистемы при дефиците производства электроэнергии.

Скажу вам, что я пережила восемь или девять министров энергетики. Помню Деркача, когда он возглавлял «Энергоатом», как он строил церкви за деньги компании. Затем Недашковского. Однако такой коррупции, как сейчас, никогда не видела. Даже при Януковиче.

Я работаю почти всю жизнь с комитетом Верховной Рады по топливу и энергетике. Видела разных депутатов. Но таких непрофессионалов, как сейчас… Это вообще нечто.

Подытоживая, скажу, что впереди действительно трудные времена. Нам всем нужно держаться, поддерживать друг друга, опираться на семью, помогать армии и добросовестно выполнять свои гражданские обязанности. Других вариантов просто не существует.

Читайте также: «Ракетные удары россияне будут наносить до последнего дня этой войны», — военный аналитик Петр Черник

© 1997—2024 «Факты и комментарии®»

Все права на материалы сайта охраняются в соответствии с законодательством Украины.

Материалы под рубриками «Официально», «Новости компаний», «На заметку потребителю», «Инициатива», «Реклама», «Пресс-релиз», «Новости отрасли» а также помеченные значком (P) публикуются на правах рекламы и носят информационно-коммерческий характер.

Условия ограниченного использования материалов