Василий Бондаренко, в прошлом боец Нацгвардии Украины, основал собственное производство дронов в Украине. До войны он был предпринимателем и всегда интересовался милитарной тематикой. С началом полномасштабного вторжения рф Василий присоединился к Национальной гвардии Украины и в составе отделения разведки изучал БПЛА-комплексы. Именно во время службы в Нацгвардии Василий понял, что будущее принадлежит дронам. У него появилось желание создать свой цех для производства. Однако организовать его на базе воинской части было невозможно. Поэтому, уволившись со службы, Василий решил открыть свое производство и помогать приближать Победу.
— До войны я был предпринимателем, имел около 20 торговых точек по Измаилу. Всегда интересовался милитарной тематикой. С началом великой войны пошел служить в Нацгвардию Украины, где в составе отделения разведки изучал БПЛА-комплексы, — рассказывает «ФАКТАМ» Василий Бондаренко. — Тогда пришло понимание, что за дронами будущее. Так у меня возникло желание основать собственный цех из их сборника. Однако на базе воинской части сделать это не было возможности. Поэтому уволился со службы, ведь я отец четырех детей, и решил открыть свое производство. Кроме того, во время войны я организовал курс тактической медицины и поведения в военных условиях. Среди единомышленников со временем собралось достаточное число людей со знаниями в сфере техники, они управляли радиокружками и имели определенный багаж полезных знаний, которые впоследствии пригодились при сборке дронов под названием Bessarabian Bees.
— Были какие-то трудности, когда начинали?
— Сначала мы закупали запчасти, собирали дроны и передавали военным. После получения от бойцов обратной связи закупали уже более совершенные запчасти с другими параметрами и характеристиками. Конечно, такая работа по индивидуальным заказам потребовала много времени. Чтобы оптимизировать процесс, мы выделили в новый отдел команду, которая теперь разрабатывает и внедряет инновации дронов. Обученные люди занимаются разработкой крыла, развитием искусственного интеллекта, совершенствованием «ловцов шахедов». Так у нас получился улучшенный FPV — с большим радиусом действия, большей грузоподъемностью, а также бомберы (октокоптеры).
Читайте также: «Россияне воруют у нас идеи и ставят их на поток. Массовость применения — преимущество врага»: Егор Фирсов — о войне идей и дронов
— Насколько важны дроны на передовой?
— Не зря же говорят, что это война дронов. Ими пользуются спецподразделения ГУР, подразделения специального назначения Нацгвардии «Омега», подразделения Территориальной обороны. Это боевые воинские части. К примеру, 88-й отдельный батальон морской пехоты ежемесячно получает от нас «птичек». Кстати, для Измаильского батальона терробороны делали дроны по специальному заказу, ведь позиции, на которых они стоят, не позволяют использовать аппараты с классическими техническими параметрами. Поэтому сделали варианты базовых моделей, чтобы они могли добираться до позиций врага и обезвреживать их тайники с боеприпасами.
Знаю, что наши дроны воюют в Волчанске, Купянске, Славянске, на Покровском направлении, в Крынках и на левобережье Херсона, успешно уничтожая врага.
— Уверена, что вы получали много отзывов о дронах от воинов. Какой больше всего запомнился?
— Однажды с помощью нашего дрона военнослужащему удалось уничтожить самый современный, мощный российский танк Т-90 «Прорыв». Точнее, для этого понадобилось около двух десятков наших FPV-дронов. Но если брать соотношение стоимости нового танка и средства, потраченные на дроны, привлеченные к выполнению этой задачи, то результат поражает: это около 0,01% от стоимости танка, то есть меньше одного процента!
— Думали над тем, чтобы продолжать производство, когда закончится война?
— Сначала мы должны выбить оккупанта с территории страны. Это главная цель. А потом, думаю, что продолжим усиливать огневые возможности украинской армии и приучим врага вести себя достойно.
Ранее «ФАКТЫ» рассказывали о том, что 59-летний школьный учитель собирает дроны для ВСУ.