Морозной ночью 21-летний Николай Поплавец, инвалид второй группы, вынужден был, избитый и полураздетый, четырнадцать километров добираться до троллейбусной остановки из глухого карьера, куда его завезли… таксисты
Несчастья преследуют Колю Поплавца с самого детства. Он — сирота при живых родителях и множестве родственников. Совсем крохотным попал в Дом малютки, учился в двух интернатах, закончил СПТУ. Поскольку Коля — инвалид второй группы (у него после полученной в детстве травмы не разгибается левая рука), то работать маляром-штукатуром не смог. Сначала его приютили в одном монастыре, потом в другом… Но полтора года назад его жизнь круто изменилась. И теперь у паренька есть пусть старенький, но теплый дом в селе Макуховка под Полтавой, есть вкусная еда, и самое главное — есть человек, который называет его сыном. До недавних пор была и работа в городе. Только вот на парня опять свалилось несчастье: его сильно побили, поэтому работать не может, а лечение пока не дает положительных результатов, и Николай плачет: «За что мне судьба такая?»
Это случилось в один из морозных вечеров. Коля задержался на работе в кафетерии дольше обычного: мыл посуду и убирал зал до начала двенадцатого ночи. Как правило, он добирался домой леском, напрямик. Боялся, конечно, ходить, но за полтора года ни разу никого не встретил на своем пути. Полчаса — и дома. А в ту ночь было особенно морозно, и Николай попросил дежурную из справочного бюро железнодорожного вокзала вызвать для него такси подешевле.
- Подъехала зеленая «Дэу», за рулем которой был водитель примерно моего возраста, — рассказывает Коля. — Поскольку в моем кармане лежало всего шесть гривен, я волновался, сколько с меня возьмут. Сказал шоферу, что обычная такса до Макуховки 12 гривен, поэтому ему придется подождать, пока я вынесу из дому остальную сумму.
- Уже перевалило за полночь, когда появился Коля, — продолжает его опекун Виктор Андреевич Емец. — Он попросил меня вынести шесть гривен, чтобы рассчитаться с таксистом. Я поднялся с постели, оделся, нашел деньги, выхожу за ворота. Прошло минут пять, ну, может, десять. Протягиваю купюры, а водитель давай кричать на меня: «Я ждал целый час, платите за простой!» Вернулся, еще десятку взял. А он не берет, говорит, мало. Сначала требовал 60 гривен, потом уже 80. «Откуда у меня такие деньги, сынок? — взмолился я. — Я же пенсионер». «Ну, хорошо, сейчас разберемся», — ответил мне таксист и, забрав все-таки 16 гривен, тут же по рации стал вызывать подмогу. Она подоспела минут через двадцать. Таксисты начали настойчиво стучать в дверь и окна. А потом, слышу, стали ломиться через окно в спальне. Что мне оставалось делать? Открыл дверь. Эх, тут эти молодые верзилы как ворвутся в хату! Их шестеро было. Выволокли сыночка в гостиную, начали избивать. Я кинулся к телефону, чтобы вызвать милицию, а провод… перерезан! Поэтому ничем не мог помочь ребенку, только просил: «Хлопцы, не трогайте Мыколку, сироту, вы же отвечать будете!» Никто не услышал. Взяли его за шкирку и вытолкали на улицу. На Коле были только футболочка и спортивные синтетические штаны. Хорошо, успел хоть в ботинки вскочить, да эти изверги пальто на него все-таки набросили.
Таксисты повели незадачливого клиента на край села. Там стояли белые «Жигули» седьмой модели, на которых приехали на разборку коллеги водителя «Дэу», оставив свои машины в одном месте, чтобы не тратить горючего. Когда дошли до машины, пленника сбили с ног и бросили в багажник.
- Колику! Де ти х? — кричу я вслед, — продолжает Виктор Андреевич. — Услышал его голос из закрытого багажника: «Па, я тут!» — и машина тронулась.
Мысленно Николай уже попрощался с жизнью. Он не сомневался, что его вывезут в глухое место и убьют. В багажнике было довольно просторно, только сильно воняло газом. Проехав какое-то расстояние, автомобиль с живым багажом остановился. Позже милиция восстановила события: мстители захотели попить кофейку в шашлычной.
- Водитель, такой мордатый, открыл багажник, чтобы поиздеваться, — продолжает мой собеседник. — Начал обзывать меня грубыми словами, затем сильно ударил кулаком в лицо, аж кровь потекла. Наверное, я потерял после этого сознание, потому что не помню, сколько ехали дальше и когда остановились. Только слышу: «Поспал уже? Вставай!» Лишь ступил на землю, тут же упал — закружилась голова. Меня снова принялись избивать, а тот, мордатый, расстегнул ширинку, хотел, чтобы я удовлетворил его: «Не буду!» — кричу. «Давай, быстро!» — кто-то дал мне сзади пинка так, что я упал на колени. «Все равно не буду!» В общем, меня опять принялись бить. «Мы заедем к тебе на работу в семь утра, рассчитаешься… » — пригрозили водители.
Каратели уехали, оставив молодого человека в незнакомой местности, где-то в карьере (как стало позже известно, возле бывшего асфальтобетонного завода за селом Мачухи Полтавского района, более чем в 20 километрах от Макуховки). В лютую морозную ночь было светло, как днем, поэтому Коля пошел по следу, который оставил на снегу автомобиль. Замерз так, что зуб на зуб не попадал. Просто удивительно, что не подхватил воспаление легких и ничего не обморозил. Но больше холода донимал сон. Позже выяснилось, что Николай Поплавец получил закрытую черепно-мозговую травму и сотрясение головного мозга. К тому же надышался газовыми парами. Когда увидел заброшенную ферму, мелькнула мысль зайти туда и дождаться рассвета. Но все же не позволил себе такой «роскоши», побоявшись, что уснет и замерзнет. И он шел, и шел вперед, пока не оказался на трассе. В какую сторону двигаться дальше, не знал. К счастью, по пути оказался высоченный забор.
- Не помню, как от страха и перелез через него, — улыбнулся Николай. — Гляжу, сторожка стоит, я к ней, постучался. (Это был бывший питомник для выращивания свиней. — Авт. ) «Люди добрые, скажите, где я нахожусь?» — обратился к дремавшим мужчинам. Они, конечно, поначалу испугались моего внешнего вида, а как узнали, что со мной случилось, предложили горячего чаю, позвонили своему начальнику…
Тем не менее сторожа почему-то отпустили избитого и полураздетого парня, не вызвав ни «скорой помощи», ни милиции. И он еще километров восемь добирался пешком до ближайшей троллейбусной остановки.
- Было часов семь утра, когда я сел в троллейбус, следующий до Южного вокзала в Полтаве, оттуда домой уже недалеко идти, — вспоминает Николай. — Люди смотрели на меня подозрительно, а кондуктор до конечной остановки рядом сидела. Все ждала, что я ей пять копеек дам. Проезд-то 35 копеек стоит, а у меня в кармане случайно завалялось всего 30…
Рабочую смену водитель провел с любимой женщиной, поэтому ему позарез нужны были 100 гривен, чтобы заплатить хозяину
О происшествии в Макуховке оперативники Полтавского райотдела милиции узнали той же ночью. Виктор Андреевич, починив проводку, все же дозвонился туда. Опергруппа, моментально выехавшая на место, приняла решение подождать до утра, предполагая, что Коля все же обнаружится живым. Так и случилось. Однако информация, которой владели Николай и его опекун, была более чем скромной. Они не запомнили номеров машин, сомневались даже в номере службы такси.
- Установить причастных к преступлению оказалось не так просто, — рассказывает заместитель начальника отдела участковых инспекторов Полтавского РОВД Александр Максименко. — Прежде всего мы, ориентируясь лишь на цвет двух машин определенных марок, вышли на нужную службу такси. Однако здесь не был зафиксирован интересовавший нас вызов: именно в тот день поломался магнитофон, с помощью которого ведется запись вызовов и переговоров диспетчерской с водителями. В службе работают сто с лишним шоферов, многие — по доверенности на автомобили, поэтому сначала пришлось проверять владельцев машин. Понятно, что в таком большом объединении люди друг друга либо совсем не знают, либо знают лишь по кличкам, по каким-то приметам. Это создавало дополнительные трудности. А на разыскиваемых автомобилях, естественно, не осталось повреждений. Поэтому было бесполезно подключать к поискам ГАИ. Нам пришлось ждать, надеясь на то, что кто-то просто проговорится. Расчет оказался верным. И уже на следующий день оперативным путем мы установили личности всех шести человек, принимавших участие в самосуде над беззащитным пассажиром. Они начали давать показания. Хочу отметить, что в раскрытии этого преступления заслуживает высокой оценки работа начальника милиции общественной безопасности Александра Ткаченко, старшего участкового инспектора Игоря Тищенко и участкового инспектора Олега Русланова.
В ходе предварительного расследования выяснилось, что молодой водитель «Дэу» свой рабочий день провел у… любимой женщины. И тот выезд на Южный вокзал был его первым за смену. По договоренности с хозяином службы каждый шофер должен отдавать ему в конце смены 100 гривен. Понятно, что у таксиста этих денег не было. Вот он и нашел объект для «выколачивания» нужной суммы.
Сейчас родственники водителя заявляют, дескать, потерпевший сам спровоцировал конфликт, так как не появлялся с деньгами минут сорок, а то и целый час. В этих деталях будет разбираться следствие. Но, во-первых, вряд ли таксист из-за шести гривен стал бы ждать так долго, ведь для него время — деньги. Во-вторых, за вынужденный простой ему заплатили 10 гривен — почти столько же стоил проезд. И, в-третьих, посмел бы водитель поступить так жестоко, окажись его клиентом человек с другим достатком?
Кстати, более всех усердствовал в наказании ранее судимый водитель белой «семерки». Он же выбрал глухое место, где выбросили избитого парня.
В отношении задержанных возбуждено уголовное дело сразу по трем статьям: за незаконное проникновение в жилье, за незаконное лишение свободы и за принуждение к исполнению гражданско-правовых отношений (то есть за вымогательство денег свыше установленных расценок).
Десять дней после происшествия Николай провел в больнице, сейчас продолжает лечиться дома. До сих пор чувствует себя плохо: не проходят головные боли, измучила рвота. О последствиях черепно-мозговой травмы не берутся говорить даже специалисты, они могут быть самыми тяжелыми, несмотря на то, что травма относится к легким повреждениям.
- И хоть бы кто приехал, извинился, какую-то гривню на лечение дал, — сетует Виктор Андреевич, имея в виду таксистов, принимавших участие в издевательствах. — Слава Богу, нас не оставляют в беде добрые люди. И заведующая кафетерием, в котором Коля подрабатывал, помогла материально, и коллектив тепловозоремонтного завода (год назад я ушел с этого предприятия на пенсию) выделил помощь, и в больнице нашли возможность лечить сына бесплатно. Всем за это большое спасибо. Тем не менее, чтобы чувствовать себя уверенней, я вынужден был устроиться сторожем на 250 гривен зарплаты.
Виктор Андреевич всем сердцем прикипел к этому обездоленному парню. Впервые мужчина увидел Колю почти два года назад на базаре в Градижске Глобинского района, где находится спецшкола-интернат для детей-сирот. Ездил на рынок за гусиными яйцами, а нашел сына. У Виктора Андреевича дружная семья, уже внучка подрастает, казалось бы, что еще надо? Но, взглянув в чистые голубые глаза на страдальческом лице худющего попрошайки, потерял покой. Не выдержал — накормил, расспросил у бывшей воспитательницы интерната о мальчике, а потом предложил ему поехать вместе в Макуховку.
- Я взял адрес, однако ехать не спешил: мало ли, какие люди бывают, — виновато наклоняет голову Николай. — Размышляя, что делать дальше, отправился в Киев, там несколько месяцев скитался, жил при Киево-Печерской лавре. Но приближалась зима, и я решил воспользоваться приглашением. Здесь меня встретили очень тепло.
Виктора Андреевича — уважаемого в Макуховке человека, бывшего депутата сельсовета, который много сделал для газификации и телефонизации села, — Коля стал называть папой, а его дочь считает своей сестрой. Где его родные мама с отцом и еще семеро братьев и сестер, не знает. Мать пропила в селе даже хату, родственники, поначалу приютившие женщину, со временем выгнали ее. У старшей сестры, которую Николай когда-то случайно встретил в Полтаве, своя семья. Не приняли его и дальние родственники, живущие в Днепропетровской области, к которым он поехал, окончив училище. На стройке Коля работать не смог: мало того, что левая рука не разгибается, так еще на высоте кружится голова.
- Я ведь всю жизнь впроголодь жил, — снова плачет Николай. — Вместо детского лагеря нас отправляли из интерната в психушку, где пичкали специфическими лекарствами. Откуда тому здоровью взяться? Потом вытолкали в ПТУ, оттуда тоже вышвырнули, выделив всего 90 гривен. Как хочешь, так и живи…
По совету крестной своего друга парень обратился к священнику. И тот благословил Николая на службу во Мгарский монастырь под Лубнами. Год проработал там на кухне, потом перешел в женский монастырь в Днепропетровской области, но оттуда попросили уйти — мужчинам там быть не положено.
- Я готовлю документы на усыновление Коли. Жалко мне его, он очень хороший, хозяйственный, — не нахвалится парнем Виктор Андреевич. — Сам и на работу устроился. Пусть небольшие деньги получал, но всегда там мог свеженького поесть. Дома и на огороде бурьян прорвет, и за гусятами, индюшатами присмотрит. Забирает их на ночь к себе в спальню. А рано утром, только начнут пищать, выносит во двор. Просит на лето бычка купить. Ведь в его жизни ничего этого не было…
Еще в жизни 21-летнего юноши никогда не было такого дорогого пальто, какое купил ему к зиме папа.
- Так оно шло ему, что я налюбоваться не мог. Но из-за этих извергов пальто теперь все в пятнах, перепачканное, — сокрушается Виктор Андреевич. — Я так и не смог отчистить. Вот будет суд, я обо всем расскажу…