24 февраля 2022 года изменило жизнь всех украинцев, многие из которых искали убежища от войны за границей. «ФАКТЫ» поговорили с беженками, которые сейчас находятся в разных странах, задав им одни и те же вопросы:
1. Как и когда вы попали в принимающую страну? 2. Что вас в ней удивило приятно, а что — нет? 3. Ваши главные достижения и потери за три года на чужбине? 4. По кому и по чему в Украине вы больше всего скучаете? 5. Собираетесь ли вы возвращаться после окончания военных действий домой и почему?
Сегодня читайте ответы наших следующих респонденток.
Алёна, Кривой Рог. Предприниматель, парикмахер. В настоящее время живет в Германии.
1. В Германию я попала через две недели после начала войны. Ехали с подругами и их детьми через Польшу.
2. Меня занесло в южную землю Баден-Вюртемберг, где много солнца, лесов и гор. Из наших окон видны Альпы, ведь наш город — в 20 км от Швейцарии. Природа — то, что меня здесь поразило больше всего.
Неприятным стало открытие, что если ты не работаешь и получаешь социальную помощь, то всегда, что называется, «под колпаком у Мюллера». Ты должен быть готов показать движение по немецкой и украинской банковским карточкам, согласовывать даты выезда-приезда в Украину во время отпуска, сообщать о своих доходах, обо всех изменениях семейного положения
В Германии я, как и все прибывающие сюда беженцы, получала соцпомощь и тоже была «под колпаком». Но даже не понимала, насколько. Подруга меня познакомила с прекрасным мужчиной, немцем из Казахстана. Это была настоящая любовь. Я переехала к нему. Вроде бы прожила в его доме немного времени, но, очевидно, достаточно, чтобы это заметили бдительные немецкие граждане и сообщили в соответствующие службы. Те без предупреждения наведались к нам домой, проверили шкаф, холодильник и заявили, что, поскольку мы живем вместе, хотя и не расписаны, содержать меня должен мой партнер. Таковы законы Германии.
Я должна была вернуть джоб-центру (центру занятости. — Авт.) около 1000 евро. Это долг за страховку и часть других социальных выплат, ведь когда один из пары работает, второй не имеет права получать соцпомощь, потому что считается, что его заработка должно хватить на жизнь обоих.
Это был, что называется, волшебный пендель от Системы. Я быстро все поняла и вышла на работу на предприятие по изготовлению автомобильных деталей, контроллером качества. Думала: «Вот повороты судьбы! Я, парикмахер!.. Человек искусства, который наслаждался творчеством, теперь занимаюсь детальками!..» В то же время поняла, что парикмахер здесь получает гораздо меньше. Да и в маленьком городке я не нашла бы столько клиентов, учитывая то, что немки любят выглядеть естественно и не растрачивают деньги на парикмахеров… Поэтому — да здравствуют детальки!
И еще, конечно, неприятно поразила бюрократия. На каждую бумагу нужно десять. Чтобы пожениться, мы ровно 2 года делали документы (переводили и апостилировали). Я за это время успела забеременеть и родить. И когда малышу было 2 месяца, пришло только разрешение на брак. Кроме того, везде нужно месяцами ждать срока (назначенного часа приема), что для нас очень необычно.
3. Мои достижения — это встреча с моим любимым Александром и рождение сына. Это ж надо — так далеко заехала и встретила свою судьбу! Никаких моральных дилемм нам преодолевать, слава Богу, не пришлось. Все были разведены, все свободны, причем я уже пять лет жила одна. В Украине мне 20 лет ставили диагноз «бесплодие». А тут я вдруг через год забеременела. Наверное, от стресса, от переживаний, которые получила и в которых живут все украинцы. Это был и шок, и неимоверная радость одновременно. Нашему малышу уже 8 месяцев. Я его назвала в честь папы — Александром. Это наше самое большое сокровище.
Мои потери — это разлука с профессией, моими любимыми клиентами и моей собакой чихуахуа, которая теперь живет у родителей в Кривом Роге.
4. Больше всего я скучаю по родителям. Они не хотят никуда уезжать из Украины. Работают. Мама — в детском саду, папа — в автошколе. У них квартира, дача. Они приезжали к нам. Сказали: «Нам все нравится, но дом есть дом…»
5. Я не вернусь в Украину. Здесь моя семья, любимый муж, ребенок… Работа, в конце концов, которую не так-то легко в Германии найти. Собственно, эти обстоятельства и сделали выбор за меня, хотя по Украине очень скучаю…
Леся Шелест, Киев. Журналистка, пиар-специалист, редактор. В настоящее время проживает в Нидерландах.
1. Когда началось широкомасштабное вторжение, я схватила детей и отправилась к сестре во Львов. Хотя бросать налаженную жизнь было крайне тяжело. Дети учились в хороших школах, у нас с мужем были работы по специальностям. Я свою очень любила. В то время работала пресс-секретарем одного из киевских чиновников.
А через два месяца мы оказались в Нидерландах, где более 20 лет живет с семьей и работает семейным врачом моя старшая сестра Оксана.
2. Из неприятных открытий стало то, что без нидерландского языка ты можешь претендовать в основном на физическую работу, твой социальный капитал аннулируется. Я пошла на большой овощной завод, где при температуре семь градусов, очень сильном шуме агрегатов, в рабочей спецодежде и каске упаковывала рукколу и шпинат в пакеты по восемь часов в день.
Тогда приходилось по 20 км крутить на велосипеде и вставать в пять утра. И это осенью, когда начинается сезон штормов и дождей! Случались дни, когда ночью сквозь ливень и очень сильный ветер, сбивающий в канал, час крутила педали на работу…
Твоя социальная роль здесь, кстати, оказывает большое влияние на восприятие европейских красот. Да, здесь и природа ухоженная и красивая, и нидерландцы своим здоровым образом жизни и культом семьи (несмотря на мифы об однополых браках, здесь большинство пар гетеросексуальные и охотно имеют по 3−4 детей) впечатляют, и инфраструктура прекрасная. Но когда понимаешь, что без языка тебе одна дорога — на завод, красоты другой страны как-то теряют свой блеск…
3. Мои достижения… Я здесь не пропала. И поняла, что нигде и никогда не пропаду. Ведь не сижу сложа руки. Также работала в итальянском ресторане помощницей повара, упаковывала крокеты на фабрике полуфабрикатов, убирала в летнем домике.
Своими достижениями считаю и успехи моих детей. Злата, которой 11 лет, и Илья, которому 16, хорошо знают английский, а теперь уже и нидерландский. Илья готовится поступать на IT-специальность в высшую школу в Амстердаме.
О потерях. Это наша коллективная травма, тех, кто выехал за границу. Мы обменяли тихое небо и безопасность детей за границей на жизнь без любимой работы, родного дома, оставшихся в Украине любимых мужчин, без уверенности и укорененности, которые бывают только дома…
4. Скучаю в Украине по мужу, маме, родным, любимым подружкам. За журналистикой. Я на год возвращалась из Нидерландов в Украину. С 2023-го до 2024-го работала в Украине директором телерадиокомпании в своем родном городе Тростянец. Еще раз убедилась, как люблю свою профессию, — я буквально жила работой.
Привлекла на 400 тысяч гранты на новое оборудование, у нас пошла реклама, выиграли гранты на создание новых теле- и радиопрограмм, стали участниками всеукраинских медиаорганизаций, я и мои коллеги постоянно учились, ездили на тренинги и получили аккредитацию ВСУ. Создавали новые программы на радио и телевидении, и люди до сих пор благодарят за них. Кстати, у меня прекрасные отношения с моими бывшими коллегами, для меня это главный показатель, что я была неплохим руководителем. Но этот этап завершился.
В конце концов я сделала сложный выбор и приняла решение вернуться к детям в Нидерланды. Ведь они — мой приоритет. Сейчас на небольшой агрофирме высаживаю цветы. Плюс такой работы — на природе, в тишине, выходные всегда свободны. Работаем по восемь часов, плюс два перерыва по 30 минут. За это платят 15 евро в час, это чуть больше официально установленной «минималки» в Нидерландах.
Чтобы получить шанс на офисную работу, нужно учить нидерландский язык. Моего английского хватает пока только на такие простые вакансии. Учусь на языковых курсах. И говорят, что мой нидерландский уже довольно неплох.
5. Хотела бы я лично вернуться? Да, бесспорно и однозначно — ДА!
Какой бы прекрасной ни была страна, которая нас приняла (бесплатное жилье, школьное образование для детей, медицинская страховка, языковые курсы, возможность работать), нам хочется домой. Мы недавно вернулись из Украины, куда впервые за три года я свозила детей. Они чувствовали себя счастливыми. Увидели учителей, друзей, побывали в нашей квартире в Киеве.
Мы гуляли по Крещатику и Подолу, дышали жизнью родного города. Даже в Михайловском застали часть Пасхальной службы, где правил митрополит Епифаний. Дети покупали вкусности за донат на ВСУ…
К сожалению, были тревоги, и мы сидели в коридоре между двумя стенами, а в ту ночь, когда мы ехали поездом во Львов, Киев сильно обстреляли, погибли люди.
В Нидерландах я стала активной участницей, волонтером Украинского клуба в городе Заандам. Участвую в митингах, выставках, мастер-классах — среди организаторов, а каждую субботу преподаю украинским детям язык, литературу и культуру в школе «Вышиванка». К сожалению, огромное количество детей, выехавших с родителями, на украинском не говорят и не знают его, особенно малыши. Можно сказать, это моя миссия — хотя бы части украинских детей помочь не забыть украинский…
Светлана, Киевская область. Работница банка. В настоящее время проживает в Польше.
1. Я бежала из Киевской области, из одного из оккупированных городов. Через Романовский мост. Муж остался ухаживать за онкобольной мамой, а мне приказал уезжать.
2. В Польше меня приятно поразило прежде всего то, как нас там встречали. Мне очень больно из-за нынешней ксенофобии поляков, но тогда… Это было так сильно, когда на каждой автостанции были еда, средства гигиены, волонтеры. Как украинцев обогревали, кормили, обнимали… Рыдать хотелось.
Неприятным стало открытие, касающееся некоторых украинцев в Польше. Когда я видела, как они нагребают новые вещи совсем не того размера, что у членов их семьи, как переправляют их потом забитыми автомобилями за границу на перепродажу, мне было ужасно стыдно.
Наверное, у меня возник какой-то комплекс из-за этого. Мне совсем не хотелось, чтобы мои знакомые поляки, которые пригласили меня сюда, думали, что я такая же. Я сразу же устроилась на несколько работ. Мыла подъезды в закрытом элитном жилом комплексе и офисе, ни разу не ходила получать гуманитарку.
3. Мои достижения — это то, что я здесь работаю и сама себя обеспечиваю. Плачу за комнатку 300 евро. Доначу на ВСУ. Выучила хорошо польский язык.
Мои потери… Я потеряла мужа. Это очень грязная история. Оказалось, что у него до войны была другая. И, настаивая на моем отъезде, он просто хотел от меня избавиться, чтобы свободно с ней встречаться. Я по возможности к нему приезжала, ухаживала за его мамой, немало средств, заработанных в Польше, пересылала на ее лечение.
Он потерял работу. Они по существу жили за мои средства. Как потом я поняла, не только они… Та, другая, забеременела, ждет ребенка. У нас с ним за 10 лет ребенка так и не получилось…
Чувствую, что меня не просто предали, но и использовали. Мама его, к сожалению, умерла. Я была на ее похоронах, где от соседей и всплыла вся правда о любовнице мужа. Теперь уже не уверена, действительно ли те деньги, которые я ему высылала, шли на лечение его мамы? Я пахала в Польше как проклятая, а он на мои деньги жил с любовницей и строил свое будущее… Это очень больно.
4. Скучаю по своей маме. Она живет в Никополе. Там ужасно. Но выезжать она не хочет. Скучаю по утраченной жизни. Мой брак распался. Наша любовь с мужем, как оказалось, была только в моей голове.
5. Вернусь ли я в Украину? Не знаю. Здесь я никто со своим высшим образованием. Но здесь меня никто не знает и не пристает с вопросами о моем муже, моем браке, и есть ли у нас дети, и почему мы не живем вместе… Это меня устраивает.
Сейчас я уже не думаю о своих разбитых чувствах, а думаю, как бы родить ребенка «для себя». Мне 37. За мной ухаживает здесь один мужчина… Многие наши женщины беременеют от европейцев… Но мне хотелось бы ребенка именно от украинца. И именно от военного. Они самые лучшие в нашем генофонде.
Ранее киевлянка, которая из-за войны выехала в Германию, в интервью «ФАКТАМ» рассказала о жизни за границей и возвращении домой.
На фото в заголовке: Алёна из Кривого Рога с мужем и сыном в Германии
