По этой причине, считает генерал, офицеры часто уходят из спецподразделений ГУБОП МВД Украины — службы, которая завтра отмечает пятнадцатилетие со дня основания
Чтобы победить серьезного противника, нельзя его недооценивать или презирать. Нужно его понять, найти слабые и сильные стороны, а затем переиграть. Так считает главный отечественный борец с организованной преступностью. «Я бы не хотел «петь оды» криминальным авторитетам, — сказал «ФАКТАМ» начальник ГУБОП МВД Сергей Корнич. — Но они молодцы — умудрились найти свою нишу в обществе, создать свой мир, который одно время успешно держался, несмотря на наше противодействие. Это противники серьезные, я их уважаю».
- Сергей Викторович, когда вы пришли в отдел по борьбе с организованной преступностью (БОП)?
- В 1990 году, в самом начале его создания. В то время я работал в Киевском угрозыске в отделе по раскрытию тяжких преступлений в отношении личности (»убойный отдел». — Авт. ), мои обязанности были мне понятны и интересны. Когда же в уголовном розыске организовывались первые «шестые отделы», я решил попробовать себя в новом направлении. Вместе со всеми учился, разрабатывал новые методы работы — так и дорос до своей нынешней должности.
- А чем работа в розыске отличается от работы в БОП?
- Сотрудник угрозыска идет от преступления к совершившему его человеку. Мы же знаем, кто обычно нарушает закон, но не всегда уверены, что именно он совершил конкретное преступление. То есть к одному результату — раскрытию преступления — БОП и угрозыск приходят с разных сторон. Другое различие, имеющее колоссальное значение, — это то, что материальный уровень у «клиентов» уголовного розыска гораздо ниже, а их связи не такие важные, как у людей, с которыми имеем дело мы. У наших подопечных есть свой бизнес, связи в органах власти, прокуратуре, милиции, судах. И из-за этого у нас возникают основные сложности.
- Становление киевской организованной преступности происходило практически на ваших глазах. Кто-то из поднявшихся 10-15 лет назад авторитетов уже погиб, кто-то ушел в политику или бизнес. Но, говорят, их группировки сохранились, только сейчас они совершают экономические преступления.
- Группировки вроде тех, которые были в 1991-1995 годах, сейчас они отсутствуют. В начале 90-х ГУБОП создавался именно для противостояния группировкам вымогателей, и свою задачу мы выполнили. Волна рэкета была недолгой, одни рэкетиры сели, других убили свои же. Кто был умнее, вкладывал деньги в бизнес, недвижимость. Конечно, мы стараемся держать в поле зрения и таких людей. Если нам удастся, то за доказанные старые преступления бывшие авторитеты будут привлечены к ответственности. Но есть и такие, которые сошли с преступного пути, перешли в бизнес и отмыли свои деньги. Их капиталы давно легальны. Впрочем, накопление первоначального капитала преступным путем — это всемирная практика. У нас пока нет закона, аналогичного американскому «закону Рико». Да и в США он начал работать только через двадцать лет после того, как его приняли. Согласно «закону Рико», доказав причастность человека к преступному сообществу, государство забирает у него и бизнес, и имущество — на кого бы они ни были оформлены.
Сейчас больше, чем насильственные преступления, нас беспокоят продажа оружия и наркотиков, проституция, экономические преступления. Гораздо успешнее мы работаем, например, в предотвращении заказных убийств. Вы уже писали о том, что в США были задержаны заказчики убийства столичных бизнесменов братьев Константиновских (материал о задержании одного из отцов русской мафии в Америке Мони Кишиневского «ФАКТЫ» опубликовали в апреле 2006 года. — Авт. ).
- Сергей Викторович, помнится, вы участвовали в первой в Украине операции по захвату лагеря наемников, отдыхавших после боев в горячих точках…
- Это было в 1994 году. Тогда в Киеве на Трухановом острове совместно с СБУ мы «без шума и пыли» задержали пятерых человек, вернувшихся с войны в Азербайджане. Более того, раскрыли целую сеть по вербовке наших ребят. Их тогда агитировали ехать в Азербайджан работать охранниками, но на месте вручали оружие и посылали воевать с армянами. Тех же, кто отказывался, убивали. У задержанных вербовщиков изъяли тысячи патронов, оружие, амуницию, а также множество печатей и бланков для оформления документов на переброску наемников к месту назначения.
- В газетах пишут, что у нас действуют экстремистские мусульманские организации и даже существуют лагеря по подготовке «воинов ислама». Насколько это соответствует действительности?
- Вместе с СБУ мы отслеживаем ситуацию, иногда проводим совместные мероприятия. Например, два года назад во Львове был задержан представитель чеченских боевиков. В России он разыскивался за совершение тяжких преступлений на Кавказе. В настоящее же время о лагерях наемников в Украине у нас информации нет. Однако серьезной проблемой и угрозой является распространение влияния радикального мусульманства в Европе, в том числе и в Украине. Пример Германии и Франции показывает негативные последствия этого явления.
В 2004 году в Крыму нашими сотрудниками была прекращена деятельность халки (ячейки) религиозно-экстремистской партии «Хизбут-Тахрир», в условиях конспирации распространявшей идеи радикального ислама среди крымских татар. В составе ячейки был, кстати, бывший имам мечети, отстраненный Духовным управлением мусульман Крыма от этой должности за пропаганду нетрадиционных для крымских татар течений ислама. У членов халки, кроме полиграфической продукции, аудио- и видеокассет, была изъята также взрывчатка.
- Известно, что некоторое время вы работали с небезызвестным Игорем Гончаровым, главарем банды оборотней, умершим в больнице скорой помощи после очередного допроса. Что это был за человек?
- В 1983 году я пришел в Печерский угрозыск, а через пару лет из другого подразделения к нам перешел Гончаров. Такой специфический молодой человек был. Напористый, раскрывал серьезные преступления. Как старший по возрасту и более опытный, я не раз делал ему замечания: он был неряшлив. Потом я перешел в городской розыск, а через несколько лет мы с Гончаровым встретились в киевском управлении по борьбе с организованной преступностью. Тогда уже было известно, что в начале 90-х Гончаров заинтересовался бизнесом и на одной из своих квартир создал студию, занимавшуюся тиражированием видеокассет. Как оказалось, его «вторая жизнь» этим не ограничивалась.
- Того, что в милиции часто бьют, иногда — очень сильно и совсем невиновных, не отрицает даже высшее руководство МВД. Не потому ли милиционеры уходят в криминал, что жестокость в них порождает работа в органах? И можно ли с таким ожесточением бороться?
- Это очень серьезный вопрос. Цивилизация существует не одно тысячелетие, и человеческая натура за это время не очень изменилась. Как убедить человека сказать правду, если это может обернуться заключением в тюрьму лет на 15-20, а то и пожизненно? Если он не оставил никаких следов, сделать это практически невозможно. В истории есть немало примеров излишней строгости к подследственным, например, во времена инквизиции. Разумеется, в наше время эта методика неприемлема. Сейчас нужно применять современные оперативно-розыскные методы и средства: прослушивание, видеонаблюдение, слежку и многое другое. В демократических государствах спецслужбы используют прежде всего эти инструменты — другого пути в раскрытии преступлений нет. К сожалению, иногда у наших милиционеров не хватает технических средств, умения, опыта. Влияет, конечно, и постоянное общение с «негативом».
- Реально ли выявлять тех, кто может ожесточиться, на ранней стадии, пока они еще не перешагнули черту?
- Для этого у нас существуют ежегодные профосмотры, психологические тестирования, во время которых выявляют чересчур озлобленных, переводят их на другую работу или вообще увольняют. Методики хорошие, но стопроцентного результата они дать, естественно, не могут. Часто бывает так: приходит на работу нормальный человек, а через некоторое время замечаешь, что он очень жесток. Например, когда приходится задерживать вооруженных преступников и каждая промашка может стоить жизни тебе или твоему товарищу, такой человек предпочитает ударить посильнее или сразу выстрелить на поражение.
- В вашей практике было немало задержаний. Какие из них особенно запомнились?
- Да многие. Например, однажды утром к нам поступила информация о том, что некие люди продают десять пистолетов-пулеметов. Мы вышли на них, и к одиннадцати вечера задержали шесть человек и изъяли семь «стволов». Это оружие потом осматривал первый президент Украины Леонид Кравчук. Во время операции мне пришлось выступать в роли покупателя. Для этого заняли у одного из бизнесменов десять тысяч долларов — огромные по тем временам деньги. Я тогда впервые видел и держал в руках такую сумму. Причем приобретать нужно было по одной единице оружия: продавцы опасались, как бы все не «закупили» милиционеры. Очень интересен был сам процесс покупки. Мы с продавцом сели в машину и начали колесить по городу, говоря о достоинствах оружия и торгуясь. А в это время навстречу — машина «Беркута».
- Сколько длится ваш рабочий день?
- На работе я с восьми утра до десяти вечера. Раньше существовала порочная практика едва ли не круглосуточной службы. Причем ценилось прежде всего присутствие на работе, и лишь потом сама работа. Сейчас же стараемся давать людям возможность отдыхать. Сотрудники должны видеть своих детей, жен, заниматься личными делами. Поэтому если нет серьезной неотложной работы, даем всем выходной — воскресенье, а многие отдыхают еще и в субботу. Правда, я в субботу всегда работаю, часто приходится выходить на службу и в воскресенье.
- А отдыхаете как?
- Мне нравится бильярд. Русский. Он очень успокаивает и позволяет забыть о проблемах. В американском маленьким шаром попасть в большую лузу, конечно, проще. Но это вовсе не значит, что я люблю создавать себе проблемы, — просто мне нравится достигать того, что дается нелегко.
- Раньше опытные игроки делали на бильярде большие деньги. Вы с такими сыграть смогли бы?
- Сыграть смог бы. Выиграть — вряд ли. Я для себя играю. Кое-что получается, но классным специалистом себя не считаю. Для этого надо регулярно тренироваться, я же прихожу в клуб слишком редко. Такие люди зарабатывают бильярдом себе на жизнь. Я же зарабатываю на жизнь другим.
- И хватает?
- В нашей семье три человека: я, жена и дочь. Все работают. Супруга — в банке, дочка — на фирме. На дворцы и дорогие машины не хватает, но зарабатываем достаточно, чтобы чувствовать себя нормально.
- А какая у вас машина?
- «Мерседес», которому восемь лет. На нем жена ездит. А я езжу на таком же, служебном — одного на семью нам хватает.
- Жена на вашу работу не жалуется?
- Нет. Хотя говорит, что когда выходила замуж за студента Института инженеров гражданской авиации, не знала, что ее муж будет сотрудником милиции. Да я и сам не предполагал, что так все обернется — отслужил офицером два года в армии, начал работать по специальности. Но в 28 лет понял, что это не мое, и ушел в уголовный розыск. Ведь у меня отец был военный, от него — внутренняя потребность в дисциплине, четком исполнении обязанностей.
- Тем не менее три года назад вы ушли из милиции на пенсию…
- Я уходил, потому что был не согласен с тем, что службу БОП, которой я посвятил к тому времени 13 лет, уничтожают, увольняют ценные кадры. Наша служба очень мешала близким к сильным мира сего. И начальниками разного уровня к нам стали назначать людей, призванных не бороться с преступностью, а развалить службу. Обычно каждые год-два нас предлагали расформировать. Еще одной причиной оттока кадров из ГУБОП было наше «правосудие». У нас даже поговорка была: «Мы сажаем преступников бесплатно, а отпускают их за деньги».
- В последнее время в Киеве было проведено несколько рейдов по ночным клубам: имея информацию о том, что в клубе торгуют наркотиками, милиция проверяет всех присутствующих, у нескольких находит немного травы или экстези, а еще сотне просто портит настроение. Насколько эта методика оправдана?
- Это некорректная работа отдельных сотрудников. Так делать нельзя, хотя методика такая существует. Года четыре назад мы вышли на группу мошенников из России, приглашавших в зал людей, где им включали приятную музыку, рассказывали басни о том, как они шикарно смогут отдохнуть, а в результате просто отбирали у них деньги. Кстати, преступники арендовали клуб МВД! Это было настолько цинично, что мы получили «добро» у замминистра на спецоперацию, которую успешно и провели: уложили нанятую мошенниками охрану, всех присутствующих задержали, хоть приглашенных преступниками людей быстро отпустили. Все сделали тогда грамотно.
P. S. Завтра, 6 мая, ГУБОП МВД Украины отмечает пятнадцатилетие со дня основания. «ФАКТЫ» поздравляют борцов с оргпреступностью с их профессиональным праздником и желают, чтобы количество выходов на работу у них всегда совпадало с количеством возвращений домой.