Дело врача-рентгенолога, обвиняемого в том, что он не увидел подозрительного атемнения в легких пациентки, передано в районный суд
В сентябре 2003 года методист Каменского районного дома творчества детей и юношества 46-летняя Екатерина Евтушенко прошла медицинский профосмотр. Вскоре ей позвонили из районной больницы и пригласили на повторное рентгенологическое обследование. Худшие предположения врачей подтвердились: у женщины опухоль. Но педагог не очень-то поверила услышанному. Она не курила, следила за своим здоровьем, делала рентген каждый год. Правда, когда-то перенесла тяжелейшее воспаление легких, но это было давно и с тех пор ее ничего не беспокоило. «Какая еще опухоль? — подумала Екатерина Владимировна. — Это, должно быть, ошибка».
Я все думала: он же не с неба упал, этот рак четвертой стадии? Наверное, сначала был рак первой стадии, потом второй, потом третьей?.. Почему же во время рентгенов, которые мама делала каждый год, врачи ничего не замечали? Когда мы вернулись после операции из Черкасс в Каменку, я посоветовала маме разыскать в районной больнице снимок за прошлый, 2002 год. Она так и сделала. Мама попросила врача-рентгенолога Анатолия Кальченко (имя изменено. — Авт. ) его описать. Он сообщил, что видит на снимке… опухоль.
«Но почему никто ничего не сказал мне об этом год назад, после того как я прошла рентген? — ахнула Екатерина Владимировна. — И в санитарной книжке у меня стоит штампик «норма»!» Женщина поняла: произошла чудовищная ошибка. Годом ранее врач то ли не разглядел на снимке опухоль, то ли вообще его не смотрел, то ли что-то перепутал, и она жила со страшной болезнью, даже о ней не подозревая.
- Мама написала жалобу главврачу районной больницы, — вспоминает Татьяна. — Она долго ждала и думала, что врачи придут и скажут: «Катя, прости нас. Ну, все бывает… Может, тебя в санаторий отправить или лекарствами помочь?» Ведь медики сами прошляпили болезнь и должны были хоть как-то это компенсировать. Но никто из больницы не пришел, прощения не попросил, помощь не предложил.
- Как доктор объяснял случившееся?
- Говорил, что не смотрел мамин снимок и его в этот день на работе вообще не было. Просил маму, чтобы она не давала ход делу. «У меня же внуки, дети!» — говорил он. Мама отвечала: «А у меня что, нет ни детей, ни внуков, Анатолий Гаврилович? Я тоже хотела жить для них, видеть, как растет внучка Анечка, а мне теперь умирать. За что вы меня так наказали? Чем я провинилась перед вами?» Конечно, один Бог знает, выжила бы мама или нет, если бы врач обнаружил болезнь годом раньше. Но если у нее был такой шанс, даже один из миллиона, никто не имел права этот шанс отбирать.
- Я хотела взять еще одну флюорограмму, за 2001 год, но нам ее уже не дали, — продолжает Таня. — Врачи, наверное, и так кусали локти, что отдали нам снимок за 2002 год. Ведь он стал главной уликой. До нас дошли слухи, что другие врачи говорили Кальченко: «Что ж ты сам подставился? Надо было снимок уничтожить, и не было бы никаких проблем!»
Пострадавшая пациентка подала заявление в районную прокуратуру. Ей дважды отказывали в возбуждении уголовного дела, пока она не добилась своего. Екатерина сетовала: «Видно, врачи ждут моей смерти. Но, пока суд не состоится, они ее не дождутся!» Женщина отчаянно боролась за жизнь. Лечилась и лекарствами, и народными методами, полностью изменила систему питания, исключила все сладкое, жирное и консервированное, старалась не поддаваться депрессии. Только болезнь не отступала.
Словно испытывая Екатерину Владимировну на прочность, судьба ударила ее еще раз. Муж Николай, работавший сторожем, во время обхода полей, проткнул глаз веткой. Мужчине порекомендовали немедленную операцию в клинике Филатова. Катя, хотя и сама держалась на этом свете из последних сил, сказала дочке, что лично повезет мужа в Одессу.
Врачи прооперировали больного, удалили поврежденный хрусталик и предложили поставить новый. Но у семьи не было на это денег. Родным предстояло решить сложную задачу. Как распорядиться деньгами, которые они по крохам собирали из своих мизерных зарплат? Лечить дальше смертельно больную маму или спасать глаз отцу? Выбрали маму. Николай Васильевич стал инвалидом по зрению.
В 2005 году (операцию по удалению опухоли сделали в ноябре 2003-го) Катя почувствовала себя совсем худо. И… затеяла ремонт в доме. «Мама, что ты делаешь? — изумлялась дочка. — Лучше лечись, хорошо питайся». «Нет, Танечка, — возражала Екатерина Владимировна, — будем наводить красоту. Хочу, чтобы меня люди на похоронах не обсуждали». Таня без слез не может вспоминать тот ремонт. Они с мамой поклеили нежно-розовые обои, поменяли покрывало на диване, сняли шторы и повесили новый тюль, чтобы в комнате было много света. «Умру, ковер не снимайте! — приказала Екатерина Владимировна. — Пусть лежит на полу, когда люди придут».
- В конце 2005 года маме приснился ее покойный отец, — продолжает Таня. — Вроде бы она его обнимает и понимает, что это плохо — мертвеца обнимать. Легонько, чтобы не обидеть, отстранила его и ушла в парк, где гуляла ее мама, моя бабушка. Мама рассказывала, что они с бабулей взялись за руки, куда-то пошли, и их не стало… Сон оказался вещим. Сначала умерла бабуля, а через восемь дней — мама.
Бабушка все говорила: «Вот бы мне уйти к Богу раньше, чтобы не видеть, как Катя мучается!» Так и вышло. В конце декабря бабушка неожиданно умерла — после операции у нее оторвался тромб.
- Когда Кате сказали о смерти мамы, она так охнула, что я думал, она сама сейчас умрет, — говорит муж Екатерины Владимировны Николай. — Дочка стала ее успокаивать: «Бабушку уже не поднимешь, а ты должна жить для нас!» Но жена после смерти мамы так и не оправилась. После похорон у нее резко подскочила температура, ей становилось хуже и хуже, и 31 декабря 2005 года мы положили ее в районную больницу. Здесь сделали еще один снимок — метастазы уже захватили второе легкое.
- У мамы начались перебои с сердцем, она задыхалась, ее всю трясло, — вспоминает Таня. — Она умоляла дать ей кислородную подушку, но врачи говорили, что та ей не поможет. Я сидела с ней рядом, держала ее за руку, смачивала ей губы водой с лимоном. Когда ей становилось немножечко легче, мама говорила: «Танюша, как я выгляжу? Посмотри, не отросли ли у меня ногти на руках, на ногах? Подстриги после моей смерти. Когда умру, подкрась меня и не забудь вставить зубы (у мамы после операции выпали все зубы, и она сделала искусственный протез). Одень меня в новую юбку и блузку персикового цвета, в которой я была на своей свадьбе. И положи мне в гроб теплую кофточку, но не надевай… » Потом мама спохватывалась: «А то, может, не помру, дочечка? Поеду в Черкассы, приму еще химию и буду дальше жить!» А я старалась не плакать и думала: «Боже мой, мамочка, какая химия?» У нее в последний день даже с кровати не было силы встать…
Мамы не стало 8 января 2006 года. Через месяц ей должно было исполниться 49 лет. Она переживала, что не дожила до суда. Перед смертью сказала: «Таня, доведи это дело с врачами до конца. Будет идти суд — я с того света буду смотреть».
… На днях Каменская районная прокуратура Черкасской области направила дело в суд. Врачу-рентгенологу Анатолию Кальченко предъявили обвинение в ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей вследствие небрежного или недобросовестного к ним отношения, что причинило тяжкие последствия для больного (ст. 140 ч. 1 Уголовного кодекса Украины).
- Во время следствия свою вину доктор не признал, — рассказывает «ФАКТАМ» прокурор Каменского района Николай Хоменко. — Он утверждал, что в тот день отсутствовал на работе и снимка не видел. Однако собранные по делу доказательства свидетельствуют об обратном.
- Четко ли виден на снимке, сделанном в 2002 году, дефект легочной ткани?
- Комплексная судмедэкспертиза областного Черкасского бюро судмедэкспертиз показала, что четко. И доктор мог его определить. Эксперты также пришли к выводу, что женщина заболела не позже этого осмотра в 2002 году. Из этого следует, что, если бы врач своевременно обнаружил на снимке симптомы, с болезнью бороться было бы намного легче.
… Перед выездом в Каменку я связалась с врачом-рентгенологом. По иронии судьбы, он оказался… героем давней публикации «ФАКТОВ». В 2000 году Анатолий Гаврилович прославился тем, что обнаружил в животе у жительницы Каменки медицинскую лопатку, которую забыли там после операции областные хирурги. Тогда точный диагноз районного врача-рентгенолога спас измучившейся женщине жизнь… На этот же раз бывший герой оказался совсем в иной роли.
Вот уж поистине пути господни неисповедимы, подумала я, договариваясь о встрече. Кальченко даже обрадовался предстоящему визиту журналиста. «Это хорошо, что вы едете! — сказал он по телефону. — Я вам расскажу, как все было на самом деле! Меня просто-напросто подставили. Это месть. Я не виноват!»
Но по приезде в Каменскую районную больницу мне сообщили, что у доктора… гипертонический криз и он сейчас под капельницей. Меня к нему не пустили и попросили все вопросы адресовать его адвокату. Однако тот ни свою позицию, ни позицию своего подзащитного в беседе с журналистом оглашать не пожелал. Адвокат пришел на встречу, потребовал выключить диктофон и заявил, что по делу… ничего сообщить не может. Правда, потом пообещал, что его позицию можно будет услышать в суде, когда процесс начнется.
«ФАКТЫ» обратились к начмеду Каменской центральной районной больницы Татьяне Павлишиной. Она рассказала, что Анатолий Кальченко прибыл в их больницу сразу после института и проработал в рентгенкабинете всю жизнь. Сейчас ему 58 лет, он пенсионер (рентгенологи идут на пенсию в 50), да и большинство врачей в их больнице пенсионного возраста, поскольку притока новых кадров нет. По штатному расписанию у них должно быть три рентгенолога, в редкие периоды здесь работало по два специалиста, но последние годы Кальченко трудится один. Работает он на устаревшей аппаратуре, которую надо было списать еще лет 25-30 назад.
Татьяна Владимировна так охарактеризовала своего подчиненного: «Обыкновенный врач районного уровня. Такой, как все. Не лучше и не хуже других».
- В телефонном разговоре со мной Кальченко утверждал, что его «подставили», ему за что-то мстят. Как вы можете прокомментировать это заявление?
- Мне трудно это комментировать, — сказала Татьяна Владимировна. — Какая месть? Кому нужно его подставлять? Он у нас единственный специалист, и мы на него молимся, чтобы он никуда не делся, чтобы работал, иначе район останется вообще без рентген-службы. Кто будет читать снимки, проводить обследования? Накажут одного — пострадает весь район. Мы советовали ему погасить инцидент в начальной стадии, пока он еще был не раздут. Анатолий Гаврилович посещал больную дома, пытался найти с ней общий язык. Три года у него эта проблема не разрешается. Три года он живет с этим и выполняет свою работу. Он до сих пор переживает случившееся, тем более что это у него впервые в жизни. И мы переживаем вместе с ним.
- Как вы считаете, что же все-таки произошло в тот день? Это была случайная ошибка или элементарная халатность?
- Я бы хотела, чтобы это определил суд. Но, думаю, любой специалист имеет право на ошибку. Ошибка ошибке рознь, конечно. Однако здесь не было злого умысла. С каждым может случиться…
Кто спорит — рентгенолог никому не хотел зла. Что-то не сложилось, и снимок оказался без внимания. К сожалению, подобные ситуации, когда врач «не посмотрел, недопонял, перепутал, забыл», вошли в разряд привычных. Они банальны. Тем и страшны. Еще страшнее, что всплывают они случайно. Ведь если бы врач действительно уничтожил компрометирующий его снимок, никто бы так ничего и не узнал.
P. S. О решении по делу, которое вынесет Каменский районный суд, «ФАКТЫ» сообщат читателям дополнительно.